ТеологиЯ освобождениЯ отдельно взятого ПарагваЯ

В мире

Социалистический эксперимент в Латинской Америке продолжается. В понедельник на проходивших в Парагвае президентских выборах победил Фернандо Луго, кандидат от «Патриотического альянса за перемены» - рыхлого левоцентристского блока, куда входит около двадцати различных общественных организаций и политических партий. Особую пикантность произошедшему событию придает личность победителя – это бывший католический епископ, сложивший с себя сан два года назад специально для того, чтобы целиком заняться политической деятельностью. Таким образом, к славной когорте руководителей латиноамериканских стран, представляющих самые разнообразные течения левой идеологии, теперь присоединился человек, вышедший из католического движения, называемого «теологией освобождения».
Слов нет, правившая в Парагвае в течение последних шестидесяти лет партия «Колорадо» далека от совершенства, однако приход к власти веселой компании леваков и маргиналов от католицизма не сулит этой стране ничего хорошего. Причин несколько.
Во-первых, все левые партии, приходя к власти, должны выполнять свои предвыборные обещания, которые обычно сводятся к ликвидации бедности. Поскольку Парагвай, пожалуй, наименее развитая среди латиноамериканских стран, то прорывных действий правительства на фронте повышения уровня жизни населения ждать не приходится. Явного врага вроде американского империализма в Парагвае не наблюдается. Есть, конечно, враги внутренние, о которых на предвыборном митинге епископ-расстрига выразился так: «К сожалению, пока бандиты остаются среди нас. Но, мои дорогие друзья, у меня для вас есть хорошая новость: тем, кто украл наши мечты, остается править всего три дня!», чем вызвал среди участников митинга небывалое возбуждение. Поэтому непонятно, против кого надо будет сплачивать население.
Однако тот энтузиазм, с которым электорат на выборах отдал свои голоса сеньору Фернандо, вполне может обернуться разочарованием. Мелкобуржуазная революционность масс (как это называл Маркс), вдохновленная трескучей фразой, недолговечна. В том случае, когда закипевший котел народного гнева, обращенного на угнетателей, не получает удовлетворения, гнев меняет направление и вполне может обжечь того, кто этот котел поставил на огонь. Достаточно вспомнить судьбу Сальвадора Альенде.
Во-вторых, настораживает принадлежность избранного президента к тому течению католической мысли, которое хоть и не признано Ватиканом ересью,  но не вызывает среди отцов церкви особого восторга. С шестидесятых годов прошлого века, когда был сформулирован основной постулат «теологии освобождения», гласивший «Наш Бог – это Бог, который сам принял сторону бедняков», папский престол ведет с адептами этой идеологии полемику, имеющую под собой достаточно сложное теологическое обоснование. Следует отметить, что сами «теологические освободители» зачастую не ограничивались чисто духовным окормлением своей страждущей паствы. Некоторые из них просто присоединялись к различным латиноамериканским партизанам и находили свою смерть в стычках с правительственными войсками.
Прямое участие католического духовенства в политической жизни латиноамериканских стран привлекало к тем движениям, которые поддерживались этими священниками, массы неграмотных крестьян, чья религиозность, даже воспринятая, как говорится, с молоком матери,   далека от канонической. Если они отдают свои голоса деятелю, хотя бы и католическому, они требуют от него немедленной отдачи в виде то ли бесплатного молока, то ли своей доли от национализации природных ресурсов. Я представляю себе, как трудно будет президенту Луго объяснять своим избирателям через некоторое время, почему его предвыборный лозунг - борьба с бедностью, создание новых рабочих мест, улучшение качества медицинского обслуживания – не воплощается в жизнь. Лозунгом советского руководителя Черненко «Чтобы лучше жить, надо лучше работать» отделаться будет трудно.
Не следует думать, что «теология освобождения» - типично латиноамериканское изобретение. Задолго до того, как первый католический священник решил совместить Христа с Марксом, этим занимались соратники Ленина. Еще в начале прошлого века Луначарский называл марксизм «последней религией», и он же вместе с Горьким и Богдановым в своей знаменитой рабочей школе на острове Капри пытался создать «пролетарскую религию», в которой пролетариат выступал бы в качестве как объекта, так и субъекта.
При наличии достаточной доли здорового цинизма над приходом к власти в Парагвае «освобожденца» Фернандо Луго можно было бы немного поиронизировать и забыть об этом. Однако  в свете устойчивого тренда полевения политической жизни Латинской Америки ситуация складывается далеко не смешная. Дело в том, что сеньор Фернандо Луго называет себя последователем президентов Венесуэлы и Боливии - Уго Чавеса и Эво Моралеса соответственно. Таким образом, к «боливарскому блоку» латиноамериканских стран, фактически возглавляемому и спонсируемому Чавесом, присоединяется еще одно государство. И это не подозрение, а констатация факта. Действующий президент Парагвая заявил о том, что президент Венесуэлы Уго Чавес вмешивался в избирательную кампанию. В интервью одному из телевизионных каналов он сообщил, что в Парагвай для работы в предвыборном штабе Луго прибыла группа поддержки, состоящая из граждан Венесуэлы, Боливии и Эквадора.
Новый президент, несомненно, станет одним из вассалов Чавеса и будет проводить политику  в русле его «боливарской революции». Как нельзя кстати пришлись и высказывания венесуэльского президента в обращении к гражданам страны по случаю Рождества в декабре 2005 года, назвавшего Иисуса Христа революционным героем: «Для меня Рождество – это Христос. Христос-бунтарь, Христос-революционер, Христос-социалист». Неважно, что Чавес никогда не носил сутаны - только за эти его слова Фернандо Луго готов идти за ним. Почва для «христианской революции» в Латинской Америке подготовлена и писателями (Хардт и Негри: «Бедняк – это Бог на земле. В наши дни нет даже иллюзии трансцендентного Бога. Бедняк разрушил этот образ и вернул себе его власть»), и «теологами освобождения» (Энрике Дюссель: «Говорить об освобождении как об абстрактном спасении – значит, не говорить ничего. Говорить об освобождении - значит, понять, какой тип угнетения практикуется у нас. И процесс начинается от этого понимания. Но это не теоретический, а практический процесс»). До тех пор, пока занятие упомянутым «освобождением» заставляло исповедовавших это учение (или практику?) уходить к партизанам, оно не имело перспективы. Теперь, после того как Чавес взял процесс под свой контроль, после того как в распоряжение «освободителей» поступят денежные и людские ресурсы от дружественной Венесуэлы, ситуация все больше будет напоминать сталинское «мировое коммунистическое движение», на службу которому Сталин бросал все, что можно было выжать из граждан Советского Союза.
Есть и еще один тревожный аспект в том, что произошло в Парагвае. Это сближение всех и всяческих режимов во всем мире, объединяемых идеями антиглобализма. Сам по себе вновь избранный президент Парагвая мало что может сделать во всемирно-историческом, как любили говорить коммунисты, масштабе, однако взаимное притяжение чавесовского южноамериканского блока и исламского мира может привести к созданию единого антизападного фронта, отдельные подразделения которого будут действовать практически по всему миру.
Не надо думать, что я, видя во всем только негатив, навязываю читателям свою точку зрения. Все не так уж и плохо. Да читатели и сами знают, что жизнь в конце концов устраняет из нашего обихода, будь то обиход бытовой или политический, все тупиковые пути, ведущие в никуда. Радикальные идеологии и движения появились не вчера и не завтра они исчезнут. Тем не менее мир еще не провалился в преисподнюю. Можно было бы говорить о народах, которые с присущей им мудростью отстраняют от власти правителей, любящих «не политику в себе, а себя в политике», то есть действующих лишь исходя из своих, не всегда верных соображений. Но кроме мудрых народов, есть и объективные законы, которые заставляют упомянутых политиков терпеть фиаско в тех случаях, когда они нарушают эти законы.
Как я уже говорил в начале статьи, «Патриотический альянс за перемены», представитель которого избран президентом Парагвая, состоит из двух десятков партий и организаций, не связанных между собой ничем, кроме неприятия правящей партии «Колорадо». Один из тех объективных законов, о которых упоминалось выше, рано или поздно приведет к тому, что пути этих партий и организаций разойдутся. И тогда окажется, что было бы намного лучше, если бы мудрый перуанский народ не попался на удочку католика-социалиста, а выбрал бы президентом кого-нибудь поприземленнее. Тот, по крайней мере, не витал бы в облаках.