Цена власти

“Оракул скажет: горе не беда. Теперь нам не бояться наказанья. Мы предсказанье делали тогда, когда уже сбывалось предсказанье. Ложь не прощали нам, на нож - за ложь... Нам нечего рассчитывать на милость, пусть будет то, что все равно свершилось. Так уж пришлось, видать, так уж пришлось...”

 

Всему современному найдутся параллели в литературе. Пусть даже это события 8 века до нашей эры, жизнь скифского кагана Ишпака, героя поэмы “Глиняная книга” Олжаса Сулейменова. Почему вспоминаются его строки в связи с обсуждением последнего доклада Центра стратегических разработок “Общество и власть в условиях политического кризиса”? Больше всего общественность, да и самих авторов, удивляет предыстория, то, что два первых прогноза СЦР, от марта и ноября 2011 года, - сбылись с точностью.

 

“Эпоха политической стабильности в России заканчивается. Страну ожидают политические катаклизмы... Не исключено, что по своей интенсивности будущий кризис превзойдет потрясения конца 1990-х (дефолт и поздний Ельцин) и вплотную приблизится к эпохе конца 1980-х (распад СССР)”, - говорилось в докладе от марта 2011 года.

 

Затем, в ноябре 2011-го, накануне парламентских выборов, в докладе “Движущие силы и перспективы политической трансформации России” ученые предупреждали, что общество примет не более 25-30 процентов голосов за партию “Единая Россия”. Более высокий результат обернется стратегическими проблемами для власти и страны - новая Госдума будет не признана и потеряет значение как политический институт.

 

Точно так же, лишь в более осторожных выражениях, говорилось и о победе Владимира Путина на президентских выборах: доверие к власти утратится настолько, что общество будет воспринимать негативно даже самые позитивные ее инициативы; начавшийся политический кризис продолжится и после выборов.

 

Так и случилось. Однако сегодняшнее удивление некоторых политологов не совсем понятно. Утверждения об уверенном движении путинской власти к политическому и экономическом тупику были едва ли не общим местом в повсеместных разговорах и аналитических статьях еще за несколько лет до выборов. Достаточно вспомнить доклады Владимира Милова, Бориса Немцова и Владимира Рыжкова 2008-2010 годов: главным итогом двух десятилетий стала безостановочная деградация государства. И рядовые граждане, также задолго до “президентских рокировок” и выборов, знали и предрекали, к чему придем.

 

Наверно, несколько сенсационное восприятие документов ЦСР объясняется двумя обстоятельствами. Во-первых, в объективности брошюр Милова, Немцова и Рыжкова можно и посомневаться, поскольку они оппозиционеры; яркие статьи и суждения улицы – тоже не истина в последней инстанции, не так авторитетны, а вот фундаментальное исследование солидного аналитического центра – это очень весомо.

 

Во-вторых, налет сенсационности вызван был тем, что Центр стратегического развития состоит при правительстве РФ. В то время как большинство научных и прочих институтов соревнуются в жанре “чего изволите”, близкая к власти структура режет правду-матку, ничего и никого не боясь.

 

Тут своя история. Центр создан еще в 1999 году, c 2004 года руководит им Михаил Дмитриев - один из кружка молодых ленинградских экономистов, лидером которого был Анатолий Чубайс. Они стали - значимыми фигурами (Дмитриев - заместитель министра, Чубайс и вовсе - глава ельцинской президентской администрации) еще в те времена, когда Путин трудился в Ленинграде чиновником мэрии. А Чубайс и в Африке Чубайс (в РАО ЕЭС, в “Роснано”, на пенсии). В Москве Центр также поддерживают Андрей Илларионов (бывший советник Путина по экономике), Герман Греф, Алексей Кудрин - сплоченная ленинградская команда, для которой ленинградский гэбэшник Путин не царь и не воинский начальник. Впрочем, пусть они сами разбираются в своих отношениях, а в данном случае важно, что, как ни странно, при правительстве действует независимая аналитическая структура.

 

“Мы предсказанье делали тогда, когда уже сбывалось предсказанье” – не совсем справедливо по отношению к ЦСР. Все-таки они предупреждали за 8 месяцев и за год. Хотя и констатировали то, что для многих уже было очевидно. Зато целиком и полностью соответствует глубинной сути явлений: “Будет то, что все равно свершилось. Так уж пришлось, видать, так уж пришлось...”

 

Потому что Путину было глубоко наплевать на предостережения – он шел напролом. Нет в стране политических институций, которые могли бы остановить, уравновесить Кремль. Думы нет, сената нет - это сборище личностей, которые способны лишь подзуживать своего вожака, усугубляя ситуацию. “Так уж пришлось...”

 

Название  доклада ЦСР - “Общество и власть в условиях политического кризиса” – говорит само за себя. В связи с ним и вспомнили прошлогодние прогнозы ЦСР. Кстати, подготовлен доклад по заказу Комитета гражданских инициатив, который создал Алексей Кудрин. На основании исследований в Москве, Санкт-Петербурге, Калининграде, Перми, Волгограде, Новосибирске, Белгороде, Самаре, Екатеринбурге, Дзержинске, Новотроицке, Ярославле, Черноголовке, Тольятти, Астрахани сделан вывод - в стране полномасштабный политический кризис. Глубокое и растущее недовольство - преобладающее настроение в стране. Власть в лице Путина, Медведева и прочих ничего, кроме раздражения, уже не вызывает. Ожидается обострение в борьбе сторон, жесткое  противостояние: “Полученный нами материал свидетельствует о том, что кризис приобрел необратимый характер”.

 

ЦСР видит четыре варианта развития событий.

 

Первый – “политическая реакция”. Силовое подавление ничем хорошим не кончится, последует ответ радикалов, экстремистов, подпольная война. Вероятность ее высокая, эскалация политического насилия уже началась.

 

Второй сценарий – “ускоренная модернизация”. Он маловероятен. Последние заявления и действия Владимира Путина не оставляют надежд на него.

 

Пропустим пока третий вариант и рассмотрим подробнее четвертый – “инерционный”, затухание протестов в столицах, крупных городах, переход в фазу застоя. ЦСР оценивает его как маловероятный, поскольку активность митингующих в Москве в последние недели возросла.

 

Однако, на наш взгляд, он-то как раз более чем вероятен. Протесты в столицах без поддержки провинции могут постепенно сойти на нет сами по себе, от усталости. Невозможно постоянно поддерживать высокий градус напряжения. А поддержки из регионов пока не предвидится.

 

В России параллельно существуют два типа недовольства – политический и социальный. Политический – это крупные города с их более или менее обеспеченной прослойкой населения, независимой от власти. Этим людям надоел до тошноты путинский режим, они требуют честные выборы, независимый суд, свободное телевидение. Они живут в непрерывном информационном пространстве, связаны айпадами и айфонами. В Москве интернетом охвачено 66 процентов населения, в России 35-37 процентов. А в маленьких городках, рабочих поселках, деревнях селах на компьютеры, провайдеров и вай-фай денег нет. Там по-прежнему мозги промывает телепропаганда. Там большинство принимает власть как данность, голосует за нее автоматически.

 

Да, там тоже недовольны. Но недовольство жителей глубинки выражается лишь в бытовых разговорах и носит социально-иждивенческий характер – они ждут от государства повышения зарплат, пенсий, какого-никакого медицинского обслуживания, школ. Об активном протесте, о какой-либо самоорганизации и речи нет.

 

Более того, их недовольство, апатия и безразличие как раз и служат фундаментом режима. Этакий застой непоколебимый. Негативные настроения в той среде сублимируются в неприязнь и даже ненависть к митингующим в Москве, Петербурге, таких городах, например, как Астрахань: “Мы, нищие, тут сидим и не вякаем, а они, с айпадами-айфонами, еще и выступают!”

 

И это – значительная часть населения страны. Она давала и до сих пор дает тот самый рейтинг Путина при опросах. Две России живут параллельно. Потому, на наш взгляд, “инерционный” сценарий дальнейшего развития событий - угасание протестных акций в столицах – наиболее близок к реальности.

 

Но мы ведь пропустили третий вариант ЦСР – “радикальную трансформацию”. Авторы доклада считают ее наиболее вероятной. Потому что нас ожидает ГЛУБОКИЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС, который “приведет к распространению протестов на массовые группы населения за пределами Москвы”. Всколыхнется та часть населения, которую волнуют не честные выборы, а повышение цен.

 

“Сочетание экономического и политического кризиса с высокой вероятностью приведет к быстрой утрате политического контроля и к радикальной трансформации системы власти”.

 

Что подразумевается под “радикальной трансформацией”, каждый пусть сам гадает.

 

Словом, благоприятного выхода не видно. Хотя есть один...

 

Для начала примем такой посыл: источник публичных массовых протестов – нечестные выборы. Отсюда - нелигитимность, некое ощущение незаконности власти. Выход – новые выборы, абсолютно честные, чистые, прозрачные. Страна успокаивается - новая власть получает кредит доверия как минимум на 6 лет.

 

Почему ЦСР не рассматривал пятый, самый оптимальный вариант? Потому что там сидят реалисты, которые лучше нас знают и понимают суть вопроса: за что же тогда боролись бойцы путинской вертикали? За власть. Любой ценой.                                           Москва