Роль президента

Жалкое положение, жалкое время, жалкий король, - думал д’Артаньян, глядя на декоративного монарха Людовика при власти кардинала Мазарини. И даже сказал в лицо: “Вы никуда не годный король, а завтра станете жалким в своем бессилии королем. Плохих королей ненавидят, жалких королей прогоняют”. 

 

Где видел верный гасконец, чтобы в эпоху абсолютизма королей прогоняли? Ну да, английскому Карлу отрубили голову, так то было исключение. С последующим восстановлением державного порядка. Но капитану мушкетеров простительно. Во-первых, близость к трону, тем более - охрана трона искажают представление о реальности. Во-вторых, очень уж был раздражен положением дел, жалкой ролью Людовика. 

 

У президента Медведева д’Артаньяна не было и нет. Наверно, некоторые российские и зарубежные обозреватели писали и пишут о его жалкой роли, но Дмитрий Анатольевич, похоже, об этом не знает. Наши руководители утверждают, что обо всем осведомлены, поскольку имеют, как и положено, разные, независимые друг от друга источники информации, но на самом деле они живут как за глухим забором. С одной стороны, информацию фильтрует их аппарат, а с другой - они сами не желают слышать то, что их огорчит. 

 

Вот Дмитрий Анатольевич с айпэдом не расстается. Но что он там смотрит? Скорее всего, доклады подчиненных служб и – как верх независимой информации – комплиментарные данные социологических опросов. Иначе не попадал бы впросак, как в последнем интервью, объявив стране и миру:

 

“За последние четыре года производство промышленных товаров, производство средств производства, производство основных областей промышленности выросло приблизительно на 50 процентов”.

 

Сенсация! Радость! Долгожданное достижение! Это значит, страна совершила фантастический рывок, обеспечивая себя отечественными станками, оборудованием (производство средств производства!), отечественными товарами! Уже – 50 процентов. Сбывается то, о чем мечтали - диверсификация сырьевой экономики, развитие ее реальных секторов!

Увы. Экономическая экспертная группа сообщает: промышленное производство за 4 года выросло на 3,5 процента. В обрабатывающей отрасли рост составил 1,5 процента.

 

Что говорят о четырех годах правления Медведева независимые обозреватели, известно. И потому послушаем его ближайших единомышленников - директора Института современного развития (ИНСОР) Игоря Юргенса и ведущего научного сотрудника Евгения Гонтмахера. Именно единомышленников, так как речь идет о сумме, направлении идей. Их рождал и аккумулировал мозговой центр главы государства – ИНСОР, попечителем которого с первого дня президентства был Дмитрий Анатольевич.

 

Юргенс рубит с солдатской прямотой д’Артаньяна: перезагрузка в отношениях с США, увольнение 20 генералов МВД, сам факт (пусть и без результатов) объявления борьбы с коррупцией – разве одного этого мало? И, наконец, главное: “Человек запустил на новом этапе процесс, который в свое время начал Михаил Сергеевич Горбачев... Медведев дал возможность состояться Болотной”. 

 

То есть, словами рекламы “Макдональдса” о Горбачеве: “Он дал нам свободу!”

 

Примерно то же самое утверждает и Евгений Гонтмахер. Хотя весьма изощренным способом: 

“Четырехлетний срок Дмитрия Медведева не принес реальных изменений, но именно он заложил основы для них: сам того не желая, президент лишил власть доверия со стороны общества. Это разочарование и полная потеря доверия между властью и обществом — историческая заслуга Медведева. Он, видимо, этого не хотел, но объективно за четыре года этого добился”. 

 

У Гонтмахера получился какой-то недотепа: не хочет, а что-то выходит, причем – прямо противоположное. Оригинальный метод оправдания. 

 

Ну что ж, они - верные советники, крах Медведева – и их крах. Идейный, внутренний, прощание с надеждами. Потому и пытаются сгладить...

 

Однако и некоторые другие эксперты приходят к тому же выводу. Вот заголовки их комментариев: 

“Заслуга Медведева - разочарование общества во власти”, 

“Медведев невольно разбудил гражданское общество”.

 

Ах, как мило. И, точно лыко в строку, укладывается в давние представления о нашем менталитете, сформулированные еще в конце XIX века: 

“Россия представляет единственный в истории пример государства, в котором все сословия не признают никакой самостоятельной общественной силы вне верховной власти и не могут признавать, не могут даже мечтать о ней, потому что такой общественной силы не существует в зародыше”.

 

Можно поспорить – все же век с лишним прошел. В данном же случае отмечу: Юргенс, Гонтмахер и многие другие, вольно или невольно, подменяют одно другим. То, что произошло ПРИ Медведеве, вовсе не означает, что это произошло БЛАГОДАРЯ Медведеву. Они результат общественного саморазвития приписывать одному человеку. Дмитрию Анатольевичу. Он, может, и не хотел, но так у него случилось... 

 

За четыре года многое забылось. Общественная активность стала выражением протеста против путинского курса. Противостояние доходило до ожесточения. Вполне возможно, именно поэтому Путин назначил преемником Медведева, а не еще одного кадрового офицера из КГБ, например, Сергея Иванова. Потомственный интеллигент, профессорский сын, сам профессор, вроде бы ни в чем не замешан, более того – в годы перестройки и гласности, 20-летним студентом, раздавал листовки на улицах Петербурга. 

 

Симпатичный образ! И для заграницы хорош. “Перезагрузка!” А то ведь жесткая риторика Путина привела к тому, что в опасности могли оказаться заграничные счета отнюдь не простых россиян.

 

Медведев в долговременном раскладе Путина - тактический маневр. Снятие напряжения.

 

Другое дело, что обманулись многие. Включая и такого жесткого по отношению к нам зубра американской политики, как Збигнев Бжезинский, который писал о Медведеве: “Выдающийся защитник модернизационно-демократического направления мысли... Поворотный момент в российской политической эволюции”.

 

Обманулись, потому что надеялись. Хотя постоянно держали в голове вариант игры в злого и доброго полицейского. 

Полное прозрение наступило в сентябре прошлого года, когда на съезде партии “Единая Россия” Медведев публично отрекся от власти. У миллионов россиян, наблюдавших за съездом по телевизору, возникла сложная смесь чувств от лицезрения жалкого зрелища. 

 

Однако к уходящему Медведеву сохранялось что-то вроде понимания. Мол, хотел что-то сделать, но силы, настоящей власти не было, к тому же наверняка существовал некий договор, через который он переступить не в состоянии... И т.д.

Но после последних заявлений и поступков Дмитрия Анатольевича сочувствия и понимания заметно убавилось. Медведев, судя по виду, будто заряд бодрости получил. То ли оттого, что избавился от непосильной ноши, то ли потому, что не надо теперь притворяться. И заговорил, выдавая перл за перлом, совершая поступок за поступком.

 

Например, уходя, наградил председателя Центризбиркома Владимира Чурова орденом Александра Невского. 

В СССР им награждали командиров боевых частей за победы над врагом. Чуров, действительно, победил - закон, избирательную систему, все, что отличает настоящую демократию от марионеточной. 

 

Честно и понятно было бы, подпиши указ новый президент - Путин. Нет же, он заставил Медведева хлебнуть и из этой чаши унижения! Или это Медведев сам расхрабрился и плюнул в лицо российским избирателям? Но, может, одновременно – и торжествующий?

 

О перспективе сотрудничества с Путиным он сказал: критики-недоброжелатели могут “расслабиться”, потому что тандем – “это все надолго”.

 

И слово “расслабиться” – не из его, а из путинского лексикона. Типа “мочить”, “сопли жевать”, “слушайте сюда”.

 

Став четыре года назад президентом, Медведев произнес неудачно скроенную, но встреченную с энтузиазмом фразу: “Свобода – лучше, чем несвобода”.

 

Сейчас, уходя, добавил: 

“Свобода - это такое уникальное чувство, которое каждый человек понимает по-своему... Вообще-то это наши ощущения... Мы являемся свободными только в том случае, если можем сказать о себе: я свободен”. 

 

И ведь абсолютно прав. Внутренняя свобода, воспетая Пушкиным и Блоком! Каждый сидящий в СИЗО по сфабрикованному объявлению может говорить себе: я свободен. 

 

И еще о свободе: 

“Очень часто и мне говорили: вы же либерал... Могу сказать вам откровенно: я никогда по своим убеждениям не был либералом”.

 

И лицо при этом было такое... энергичное. Как будто долго молчал, терпел, а в последние дни раскрылся. И показал, как всех обвел вокруг пальца. 

 

Так в далекие годы моего детства какой-нибудь мальчишка на улице кричал, кривляясь: 

“Обманули дурака на четыре кулака, а на пятый дуло, чтоб тебя раздуло!” 

 

Такой мальчишка никогда не пользовался среди сверстников уважением, авторитетом, всегда считался мелким хитрецом-пронырой. Который больше ничего не может, не умеет, ни на что больше не способен.

Жалкое зрелище. Жалкая роль.

 

Дополнение. Он ее исполнил. Выход на главную российскую сцену другого игрока ознаменовался побоищем на Болотной площади.

 

Москва