"Наш опыт изучают во всем мире"

Яков Зубарев

Несколько десятков врачей со всей Европы съехались в Палангу для участия в работе YIIIмконгресса стран Балтики и Северного моря по реабилитационной медицине. В рамках этого конгресса состоялась и очередная рабочая встреча членов Европейского общества врачей физической и реабилитационной медицины (ESPRM). Израиль представлял один из ведущих специалистов в этой области, руководитель Центра реабилитации беэр-шевской больницы "Сорока", президент Общества реабилитологов Израиля Юлий Трегер. Я встретился с ним в кулуарах форума

- Юлий, наверное, не ошибусь, если скажу, что на фоне ведущихся сейчас войн – в Украине и у нас, в Израиле - тема реабилитационной медицины звучит как нельзя более актуально.

- Вы правы, и это подчеркивалось в каждом выступлении участников конгресса.

Более двух с половиной лет идет война в Украине, почти год Израиль ведет войну с ХАМАСом, и эти события кардинально изменили жизненную ситуацию.

Военные действия приводят к большому количеству тяжелых физических, психических и психологических травм, причем они затрагивают не только военных, но и гражданских лиц.

Понятно, что медицина должна давать ответ на подобную ситуацию, и особую роль приобретает реабилитационная составляющая. Ведь важно не только залечить человеку травму, но и дать ему возможность продолжать полноценную самостоятельную жизнь.

- Вы выступали с докладом перед коллегами. На чем концентрировали внимание?

- Мои коллеги знают, что израильские реабилитологи имеют самый богатый – к сожалению – опыт реабилитации раненых и травмированных. Но сегодня война изменилась. Изменилось оружие, которое применяют обе воюющие стороны, и, соответственно, изменился характер ранений и травм, получаемых бойцами. Огнестрельных ран гораздо меньше, чем ранений от взрывной волны, которые приводят к очень разрушительным и болезненным повреждениям организма.

Мы добились колоссального уровня выживаемости людей при таких ранениях, научились их "ремонтировать". Это произошло по многим причинам.

Сегодня солдаты получают медицинскую помощь прямо на поле боя, в течение двух-трех минут. Такого практически нет ни в одной армии мира. Такой подход мгновенного реагирования спас немало жизней наших ребят. Они выжили, и это уже прекрасно, однако без реабилитации человеку почти невозможно вернуться к самостоятельному функционированию. Поэтому мы в "Сороке" разработали такую систему обслуживания раненого, при которой наши реабилитологи ведут его с первого дня поступления. Я уже на второй день войны фактически лишился своего заместителя, старшего врача-специалиста, поскольку поручил ему делать ежедневный обход и обследование прибывших с мест боев раненых солдат и беженцев.

- Ну, да, обычно пациент поступает на реабилитацию после прохождения курса лечения...

- Только не у нас! Уже 7 октября мы начали принимать в свой реабилитационный центр первых пострадавших.

Если мы видим, что вновь прибывшему требуется не только быстрое лечение, но и скорейшая реабилитация, то берем его к себе, а нужного специалиста – ортопеда, хирурга или терапевта – вызываем. То есть начинаем поднимать человека на ноги как можно раньше и при взаимодействии со специалистами из других отделений осуществляем интенсивное оздоровление пациента.

Так, например, мы вели солдата, который восемь раз уходил от нас на операции и возвращался, чтобы продолжить реабилитацию.

Медицинская тяжесть ранения имеет свою градацию: легкая степень ранения, средняя и тяжелая. Если солдат получил осколочное ранение в ногу, и осколок прошел навылет, задев только мягкие ткани и не повредив кости, то его определят как раненого легко и выпишут домой. Но при этом никто не учитывает психологический фактор. А ведь психологическая травма в таких случаях не существует отдельно. Тело и душа работают вместе, и мы не раз наблюдали, как легко раненный боец тяжело переживает свою травму.

Однажды к нам в больницу поступил солдат с несколькими осколочными ранениями и небольшим переломом кости. Для хирурга здесь ничего сложного нет – как мы говорим порой, скучная работа. Но мы посмотрели на парня и поняли, что если не возьмемся за него, он с кровати не встанет. Он выглядел абсолютно подавленным, его мучили боли, тревожное состояние. И это серьезная реабилитационная проблема, решать которую пришлось целой команде нашего Центра - физиотерапевту, трудотерапевту, диетологу,  психологу и медсестрам.

Понадобилось три месяца, прежде чем этот солдат ушел от нас с широкой улыбкой на лице. Другими словами, степень медицинского повреждения организма может не совпадать со степенью его функционального поражения, и задача реабилитолога - уловить эту разницу и своевременно оказать необходимую помощь.

- С тем, чтобы вернуть его способность к самостоятельному выполнению рутинных задач – приготовлению пищи, гигиеническому уходу за собой, прогулкам...

- Именно так. Хочу вернуться к началу нашей беседы, когда мы говорили о характере ранений в нынешней войне и упомянули взрывную волну.

Что делает такая волна? Даже если она не наносит видимого физического увечья, ее результатом бывает, как правило, сотрясение мозга. Оно приводит к ментальным нарушениям организма, которые могут длиться и несколько дней, и несколько месяцев. Определить степень таких нарушений и помочь человеку быстрее справиться с ними – тоже задача реабилитолога, которую мы успешно решаем как в стационаре, так и при амбулаторном лечении.

- Как воспринимают европейские коллеги ваши сообщения?

- С большим интересом. Несмотря на войну, мне приходится часто выезжать за границу для участия в разного рода конференциях и семинарах, и поскольку я уже 15 лет работаю в европейских структурах, связанных с медицинской реабитологией, меня постоянно просят рассказать об израильских новшествах в этой области.

Не отношу это лично к себе, но меня как представителя израильской реабитологии многие зарубежные коллеги считают "звездой", и я стараюсь оправдать это мнение, делясь самыми последними нашими достижениями.

Кроме того, все понимают, что могут стать следующими в этой битве за реабилитацию раненых, и не просто интересуются нашим опытом, а изучают его, перенимают, чтобы в случае необходимости использовать.

В апреле этого года я участвовал в работе проходившего в Любляне конгресса Европейского общества физической реабилитационной медицины, на который раз в два года съезжаются специалисты со всего мира. Когда подошла моя очередь выступить с докладом, я оглядел зал и замер от удивления – он был полон до отказа!

Это говорит об интересе, который испытывают специалисты к тому, как работают израильские реабилитологи в условиях настоящей войны. И то, что весной 2026 года в Израиле должна пройти научная конференция Европейской организации, тоже говорит само за себя.

- Вы занимали должность заместителя директора крупнейшего в стране реабилитационного центра "Левинштейн" в Раанане. Что подвигло вас уехать на периферию?

- Больница "Сорока" четверть века мечтала открыть у себя отделение реабилитации и когда, наконец, получила такую возможность, то пригласила меня возглавить его. И я с удовольствием принял это предложение, потому что тоже давно хотел построить свое дело с нуля – со своей системой работы, с подобранными мною специалистами, с моим видением развития данной отрасли.

Не каждому человеку выпадает такой шанс. И сегодня, спустя почти десять лет работы здесь, могу сказать, что сделал правильный выбор. Во время войны наше отделение увеличилось вдвое. Мы поняли, что если будем обслуживать только раненных и травмированных в событиях 7 октября, то не сможем осуществлять реабилитацию обычных пациентов – с травмами от ДТП, перенесших инсульт... Поэтому руководство открыло второе отделение реабилитации, и теперь у нас 45 коек вместо прежних 20. А в следующем году мы завершаем строительство отдельного здания Центра с двумя отделениями стационара – для взрослых и детей. 

"Новости недели"