“MementО mоri” в “пыточных rооms”

Америка

Мой коллега Михаил Соболев не только талантливый журналист, но и бесконечно тактичный и прекрасно воспитанный человек. В отличие от меня... Которому, по большому счету, по барабану, что обо мне подумают герои моих критических материалов, а также те, у кого по тому или иному вопросу сложилось противоположное мнение.
Начну с того, что в прошлом выпуске «Русского базара» («РБ» № 654) была опубликована довольно откровенная и страшноватая статья уже упомянутого мною Михаила Соболева «Кошелек или жизнь». Речь в этом материале шла о полном беспределе или, если быть более тактичным, «отдельных негативных явлениях, присущих американской системе здравоохранения, наиболее ярко проявляющихся кое-где у нас порой в Emergency room при госпиталях».
Уф-ф-ф! Заметили, как я элегантно выразился? Это потому, что у меня достаточно сложное положение: одна из моих невесток врач-онколог, другая – тоже имеет к медицине самое непосредственное отношение, мама у меня была очень известным врачом. Сами понимаете, что «наезжать» на врачей мне как бы не с руки...
Да и не во врачах дело. Врачи здесь, в Америке, как правило, специалисты высочайшего класса! Да, узкая специализация, да, если врач – специалист по проблемам стопы, то область бедра – уже вне его компетенции. Что касается рекламных песенок типа «...от всех болезней вылечит...», то это – метафора, вполне допустимая в рекламе. От «всех болезней» никто, кроме шаманов и «заряженных» портретов Чумака (помните еще такого?), не лечит.
Но  все дело как раз и упирается в то, что, прежде чем попасть к специалисту, мы со всеми своими неприятностями – от открытых переломов до сердечных приступов - попадаем в эту самую Emergency room. Пребывание в которой Михаил Соболев абсолютно справедливо определил как «...настоящее испытание, которое постепенно превращается в изнурительную пытку».
Мой коллега в своей статье привел ряд леденящих фактов и конкретных примеров равнодушия и формализма, царящих в этих самых госпитальных Emergency room. Люди, пришедшие за помощью, умерли, так и  не дождавшись, когда на них кто-то обратит внимание.
Я понимаю, что еще один или даже сотня аналогичных примеров мало что изменит в отношении персонала этих «пыточных rooms» к своим обязанностям. Но не воспользоваться заявленной темой и не рассказать о том, очевидцем чего был я сам, просто не могу.
Итак, работал я тогда хоуматтендентом у одного немолодого человека, которого сбила машина и у которого был осколочный перелом ноги.  Необходимо было съездить в хорошо известный госпиталь, находящийся недалеко от Брайтона, на Ошеан Парквей.  Поняли, о каком госпитале идет речь?
Апойтмент у опекаемого мной человека был назначен на 10:30 утра. Прибыли мы вовремя. На первом этаже, у окошечек, в которых нужно было зарегистрироваться, очередь. Стульев, скамеек, сидячих мест на всех не хватает. Человек 20 сидят на полу, привалившись к стенкам. Мой пациент – в инвалидном кресле. Из, если не ошибаюсь, 6 окошек для регистрации работают только два. В обоих – дородные представительницы  угнетенных расовых меньшинств. Одна – пьет кофе, другая – разговаривает по телефону. Точно как в одном из эпизодов, описанных Соболевым. Через окошко мне хорошо видно, как еще человек 5-6 занимаются чем угодно, но только не тем, что имеет отдаленное отношение к людям, ожидающим их внимания. Через ДВА С ПОЛОВИНОЙ ЧАСА подошла наша очередь у одного из окошек. Выясняется, что ждали мы напрасно, т.к. поскольку у нас назначен апойтмент, нам нужно регистрироваться непосредственно в отделении, на третьем этаже.  Дожидаемся лифта, едем на третий этаж. НИКОГО! Мечусь по коридору, ищу любого, кто может объяснить, к кому обратиться. Спускаемся опять на первый этаж. Очередь немного рассосалась, и работает уже только одно окошко. К сожалению, не то, в котором нас послали на третий этаж. Пытаюсь объяснить сидящей в окошке тетке, что на третьем этаже никого нет, а человеку с переломом ноги достаточно сложно, т.к. у него еще и простатит. Со всеми вытекающими (в полном смысле этого слова)  проблемами... Она как резаная кричит, что я должен встать в очередь и что она не наблюдает у меня перелома.  Встаем в новую очередь. Еще около 40 минут. Нас опять посылают на третий этаж. На этот раз там оказалась очаровательная девица, которая дает нам бумажку и...  направляет на первый этаж в регистратуру, где мы должны получить другую бумажку, уже на рентген. Короче, мой подопечный взбунтовался, сказав, чтобы этот госпиталь со всем его персоналом и бумажками шел в ... сами понимаете куда, и мы, не дождавшись амбуланса, покатили на этом кресле домой. Потому что для вызова  машины нужно было отстоять очередь совсем в другом окошке...
Я понимаю, что приведенный жизненный опыт ничего не добавляет к картине, с которой знаком каждый, которому «повезло» хотя бы раз в жизни побывать в этой самой Emergency room.
В предвыборных речах наших претендентов на Белый дом постоянно муссировалась тема необходимости медицинской реформы. Речь в основном сводилась к медицинской страховке, где и почем ее можно приобрести и как обеспечить этой страховкой всех, кто не в состоянии приобрести ее самостоятельно. Разумеется, все это чрезвычайно важно. Но все дело в том, что и мой пациент, и большинство людей, находящихся в тот самый описанный мною день в приемной госпиталя, ИМЕЛИ МЕДИЦИНСКИЕ СТРАХОВКИ.
По сути, что такое медицинская страховка? Насколько я понимаю, это – оплата медицинских услуг врача, пребывание в госпитале и оплата необходимых лекарств и медоборудования. По-моему, так.
Поскольку платим не мы сами, а страховая компания, то нам, по большому счету, все равно, какую сумму медицинский офис выставит этой компании за проведенное лечение. У страховых компаний имеются свои специалисты, консультанты и прочие сотрудники, которые должны определять реальную стоимость лечения.
Но даже если у всех поголовно американцев - как легальных, так и не легальных - будут самые лучшие медицинские страховки, то проблему очередей и бюрократии в медицинских учреждениях это не решит. Что же делать?
В отзывах на статью Соболева один из читателей, анализируя причину очередей, пишет: «... нехватка врачей. Сегодня, чтобы выучиться на врача, нужно как минимум 8 лет. Чтобы попасть в Medical School, необходимо сперва отучится 4 года в колледже, причем необязательно to major in pre-med. Причиной тому - бизнес, который делает руководство университетов на студентах. Чем больше студент проводит в стенах вуза, тем больше он за это платит. Необходимо поэтому реформировать систему образования. Чтобы процесс обучения на врача не занимал более 4-6 лет».
Можно спорить о сроках, необходимых для обучения специалистов, но в том, что медицина и образование давно превратились в бизнес, невозможно не согласиться.
Дело в том, что знаменитый первый и самый важный девиз медицины, сформулированный еще Авиценной, - “Не навредить” давно следует снабдить добавлением «самим себе». Главное – не вылечить больного, а избежать обвинений в дискриминации, уберечь себя и свой офис от миллионных исков и самых идиотских обвинений.
«...Доктора не имеют права дискриминировать пациентов» и «Каждый человек имеет право на полноценную медицинскую помощь в порядке живой очереди». Это цитаты из статьи Соболева. Сначала я подумал, что в его статью просто вкралась описка. Оказывается, нет. Действительно, прием пациентов вне очереди (в связи с острой болью, кровотечением, необходимостью немедленного вмешательства врача) может быть расценен как дискриминация.
А за дискриминацию будут судить! В Америке судят за все, суды ежегодно рассматривают порядка 750 миллионов (!!!) исков. Это – при населении в 300 миллионов, включая грудных детей. Поэтом, госпитали страхуются на многие сотни миллионов долларов.
Представьте себе абсолютно реальную ситуацию: в Emergency room привезли двоих подростков, участников драки после бейсбольного матча между двумя школьными командами. Один – афроамериканец с разбитыми губами, вывихом двух пальцев на правой руке и несколькими кровоподтеками на левом предплечье. Второй – итальянец с проломленным битой черепом. Без сознания. Врач первым отправил в операционную итальянца. Исходя из тяжести травмы. Мальчишка провел в госпитале достаточно много времени, остался инвалидом. Афроамериканцу оказали необходимую помощь, наложили повязки и отправили домой. Врач был УВОЛЕН из-за дискриминации. Случай абсолютно, подчеркиваю, реальный.
Ну и какой же выход из этой кошмарной ситуации с Emergency room? Судить их? У кого хватит здоровья и денег?
Устраивать скандал? Вызовут полицию. И вас же самих и арестуют. К тому же нью-йоркская полиция, как, впрочем, и полиция других штатов, стран и континентов, не обязана разбираться не только в тонкостях приоритетности врачебного внимания, но и в глупостях типа «кто виноват, кто не виноват»... Брать с собой видеокамеру, фотоаппарат и диктофон? Опять же будут судить за незаконную съемку и аудиозапись в медицинском учреждении.
Приезжать в Emergency room сразу вместе с адвокатом? Пожалуй, это выход. Просто необходимо заранее предупредить адвоката, когда вы намерены стать жертвой нападения или попасть в ситуацию, требующую НЕМЕДЛЕННОЙ, EMERGENCY помощи, согласовать все детали и, кто знает, может, вы и помрете в ожидании, но ваши родственники получат компенсацию.  На которую поставят вам памятник с золотой эпитафией на нем – «ОН ПАЛ ЖЕРТВОЙ В БОРЬБЕ С Emergency room». Очень утешает...
Нет выхода. Смиритесь. Все обещания нынешних кандидатов ничего не изменят. Как, впрочем, и все остальные их обещания...
И береги вас Господь от всяческих напастей, в том числе и от попадания в Emergency room американских госпиталей.