В круге втором

В мире

Вы не поверите, но я знаком с человеком, который открыл и разработал теорию среднего класса. Зовут его не Макс Вебер, а Болот Чокморов - молодой предприниматель из Бишкека. В 1992 году командировочная судьба занесла меня в столицу Киргизии - московским журналам еще было интересно, что происходит на окраинах только что распавшегося Союза. Мы с Болотом провели в беседах несколько вечеров. Он делился со мной мыслями об устройстве мира. О том, что основа любого государства и общества - малый бизнес, обеспеченное, независимое сословие, которое он определил как средний класс.
Феномен в том, что Болот даже и не слышал о мировой теории и практике мидл-класса. Сам, своим умом дошел! Формулировки Болота чуть ли не дословно повторяли отточенные десятилетиями формулировки его предшественников. Только Болот, как и полагается самородку, развил и дополнил учение. Он установил, что средний класс - опора власти и государства - был и в Советском Союзе. Высший класс, по его градации, – это секретариаты обкомов и горкомов, аппараты ЦК союзных республик и ЦК КПСС. Они с населением в контакт не входили, непосредственно им не управляли. Народом управлял, держал его в руках средний класс - аппараты обкомов и горкомов, райкомы, директора совхозов и заводов, начальники строительных трестов, мехколонн, проектных бюро, институтов и так далее. Номенклатура среднего звена. Ей позволялось получать кое-что сверх положенной зарплаты плюс моральное удовлетворение от ощущения власти. Плюс, разумеется, удовлетворение личных амбиций, реализация творческого потенциала. Она ради этого и старалась.
И снова я удивился. В 1988-89 годах много шуму в кругах перестроечной интеллигенции наделали опубликованные в журнале “Урал” статьи публициста Сергея Андреева – “Причины и следствия” и “Структура власти и задачи общества”. В них впервые говорилось о бюрократии как о классе, интересы которого расходятся с общенародными.
Для нас главное – найти подходящее слово. До того мы наивно удивлялись: почему неспособных к руководству, проваливших дело начальников не переводят на рядовые должности, а пересаживают в другие кресла? Теперь, услышав слово “класс”, обрадованно ахнули: так вот в чем дело! Раз класс – значит классовая солидарность! Теперь все понятно!
Ни мы, ни Сергей Андреев не читали и не могли читать одну из самых, наверно, крамольных книг коммунистических времен. Она так и называется – “Новый класс”. Впервые вышла в свет 50 лет назад в Нью-Йорке. Автор – Милован Джилас (1911-1995), опальный секретарь ЦК Союза коммунистов Югославии, председатель парламента Югославии. То, что мы сейчас говорим об особенностях коммунистической номенклатуры ушедшей эпохи, впервые изложено в ней. Но до нас она дойти не могла, и мы, как Болот Чокморов, постигали автономно.
По прошествии лет прихожу к выводу, что на самом деле в Советском Союзе было два средних класса. Один – номенклатурный, управляющий. Опора государства. Он существовал с двадцатых годов, с начала сталинских времен: “Кадры решают все”.
Второй – интеллигенция. Опора общества. Моральный авторитет. Этот, условно говоря, средний класс возник далеко не сразу. Количественно и качественно сформировался примерно в 60-70-е годы. Его создало само государство. Он возник в недрах чудовищного по масштабам военно-промышленного комплекса, где главными были большие конструкторские бюро и отделы, в тысячах учебных, академических, отраслевых научно-исследовательских и проектных институтов, где работали молодые люди нового времени. Образованные, не слишком обремененные служебными обязанностями. Нет страха за завтрашний день – зарплата гарантирована государством. О ничегонеделании в тех конторах ходили анекдоты. Избыток свободного времени и сил тратился на чтение журналов и книг, самообразование в гуманитарной, философской областях. На походы, палатки, костры, песни, которые тоже стали знаком времени, опознавательным кодом сообщества: “Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке”.
Они старались жить сами по себе, держась в стороне от партийной власти и партийной идеологии. Младшие научные сотрудники и особенно инженеры на военных заводах подчеркнуто не обращали внимания на парткомы, горкомы и обкомы (благо, особенности ВПК как государства в государстве тому способствовали) и демонстративно называли партийных аппаратчиков - “эти”. Гуманитарии зависели от государственно-идеологического аппарата сильнее, но тем сильнее была их неприязнь к нему.
В 70-80-е годы сложилась четкая расстановка. Новый средний класс существовал как бы отдельно от партии и государства. Причем партия и государство знали, понимали, еще больше - чуяли нутром. Часто вспоминаю случай, произошедший в Тарусе. Тамошний дом отдыха расположен практически в черте города. Приезжали туда в основном москвичи, интеллигентская прослойка. Однажды машина первого секретаря райкома партии буквально застряла в проулке, заполоненном отдыхающей публикой. Они возвращались из кино, обтекали машину, разговаривая о чем-то своем, смеясь, им дела не было, что в ней находится не кто-нибудь, а сам местный владыка. Тот смотрел-смотрел на этих людей, беззаботных, не зависящих от него, не думающих даже о его существовании, потом повернулся к сопровождавшему его работнику райкома и произнес историческую фразу: “Смотри, они все нас ненавидят!”
Он был прав – только с точностью до наоборот. По законам психологии свои чувства приписывал другим. Ненависти не было. Просто старались не замечать, обособляться. Партийная власть потому и рухнула, что не имела опоры в обществе. Держалась только на номенклатуре. Интеллигенция же в годы перестройки открыто выступила против нее, устремляясь всеми помыслами к демократии. Чем закончилось - известно.
Ирония истории в том, что вместе с КПСС, тоталитарным строем и государством, вместе с прежней номенклатурой перестала существовать и советская интеллигенция.
Сейчас российская власть громогласно заявляет о появлении в стране среднего класса. К нему якобы относится уже 20 процентов населения. Люди, имеющие доход 400 долларов в месяц. Смешно, конечно. В Китае, например, нижняя граница мидл-класса определена в 2400 долларов на человека в месяц. По стандартам Мирового банка - 3500 долларов. На самом же деле за восемь лет правления Путина в стране сформировалась только одна сила, уверенная в себе, сплоченная материальными и корпоративными интересами, - всемогущая и всеохватывающая номенклатура. Опора режима. Тот самый новый класс, который независимо друг от друга открыли 50 лет назад Милован Джилас, 20 лет назад – Сергей Андреев и 16 лет назад – Болот Чокморов.
Появится ли настоящий средний класс западного образца, класс собственников, обеспеченных и независимых людей, появится ли новая интеллигенция – покажет только время.
Один круг пройден. Для истории любой результат - результат. Сейчас мы в круге втором.