Герои разные нужны, герои разные важны...

История далекая и близкая

«Американская мечта» тем и уникальна, что «работает» в любых условиях, даже если герой ее - вовсе и не мечтатель, а распоследний мерзавец с весьма сомнительными целями...
Америка - страна свобод. Сама философия американского сообщества еще со времен Джорджа Вашингтона построена таким образом, что самое большое достояние объединенных штатов – это шансы. Шансы на славу и успех, даже взращенные на почве преступления и насилия... Одно из самых верных тому доказательств – ни в какой другой стране мира не сыщется столько знаменитостей, чья слава выстроилась строго по схеме «совершил убийство – сел в тюрьму – написал мемуары – чествуй, Америка, нового героя!».
Проиллюстрирую свою мысль довольно харизматичными примерами: один из самых прославленных преступников Северной Америки начала XX века – Роберт Франклин Страуд и в компанию к нему – другой отъявленный негодяй, афроамериканец Стэнли Уильямс, наш с вами современник, за 26 «зарешеченных» лет добившийся ни много ни мало, как шести номинаций на Нобелевскую премию мира.
Они жили в разное время, их кожа имела разный оттенок, их преступления отличались мотивами и по сути дела их не связывает ничего, кроме единственной детали – даже оказавшись по другую сторону закона и получив за это свои «законные» сроки, и тот и другой, как нельзя более красочно, подтвердили уже известную аксиому: даже будучи преступником, можно стать героем.  Достаточно просто быть американцем и использовать на всю катушку свои права.

Птичник из Алькатраса

Роберт Франклин Страуд родился в 1887 году на Аляске, в семье, состояние которой измерялось лишь алкогольными возлияниями и непрекращающимся мордобоем. Едва встав на ноги, 18-летний Страуд уже был известен во всех местных отделениях полиции как уличный подонок, промышляющий сутенерством и мелкими кражами. В один из дней 1909 года подопечная Страуда, пожаловавшись на клиента, отказавшегося платить за сексуальные услуги, подписала и тому и другому смертный приговор - разъяренный сутенер убил в драке прижимистого клиента, за что получил свои первые 20 лет вашингтонской тюрьмы. Застенки пыл Страуда не остудили, и даже сидя в камере, он умудрялся быть постоянным зачинщиком драк как с заключенными, так и с охраной. В одной из потасовок Страуд пырнул заточкой надзирателя, который скончался по пути в  тюремный госпиталь. С этого момента Страуду грозила уже смертная казнь, и если бы она имела место случиться – вряд ли бы сейчас кто-то помнил о психопате и убийце Роберте Страуде.
Все изменил 1918 год. 28-й президент США Томас Вудро Вильсон, педагог по образованию, человек благочестивый и лояльный, ничем не прославился на своем посту президента, кроме как подписанием нескольких прошений о замене смертной казни на пожизненные заключения. Одно из этих «счастливых» прошений подала матушка Страуда, вследствие чего ее сына не посадили на электрический стул, а посадили в одиночную камеру Ливенуорт - главной тюрьмы департамента обороны США. 
Однажды, прогуливаясь по тюремному двору, Страуд от нечего делать подобрал полудохлого воробья, незаметно сунул его за пазуху рубахи и, притащив в свою одиночку, принялся его выхаживать. Вскоре к доходяге прибавилось еще несколько пернатых. Аккурат в эти же дни в управлении тюрьмы произошли перестановки, и новый директор, заметив пристрастие Страуда, не преминул использовать «защитника бедных птах» в качестве местной достопримечательности. Он водил в камеру Страуда чиновников, демонстрируя, что именно под его началом даже самые отпетые ублюдки способны превратиться в гуманных сострадальцев. Под видом закупки клеток, кормов и лекарств для птиц руководство Ливенуорта списало не одну тысячу долларов со служебных счетов. Когда же у чокнутого птицелюба поголовье пернатых сокамерников перевалило за сотню, начальство тюрьмы стало приторговывать и ими.
Страуд тем временем вступил в обширную переписку с ведущими орнитологами мира и умудрился опубликовать две книги - «Справочник по птичьим болезням» и «Недуги канареек». С 1931 года лекарства для птиц, которые разрабатывал прямо в своей камере Страуд, были официально запатентованы и поступили в продажу на территории США. Руководство тюрьмы было вынуждено нанять специальную секретаршу в помощь ветеринару-самоучке, которая обрабатывала почту заключенного бывшего сутенера и убийцы, а ныне ученого-орнитолога.
И только в 1942 году тюремщики вычислили, что все эти годы Страуд из привозимых ему ингредиентов производил не только лекарства для птиц, но и гнал чистейший самогон...
Последовавшее разоблачение и серия дебошей со стороны Страуда поставили жирный крест на его пребывании в Ливенуорте, откуда он был тут же переведен в знаменитый Алькатрас, где уже ни о каких канарейках речи быть не могло. Однако к тому моменту он был уже настолько известен, что американская общественность, которая вечно испытывает потребность кого-то защищать, накинулась на него со всем своим неуемным альтруизмом. Это прибавило Страуду оптимизма, и он засел за мемуары. Этими рукописными каракулями (Страуд был недостаточно грамотен, а в машинистке тюремщики Алькатраса ему вежливо отказали) живо заинтересовался писатель Томас Гэддис. В 1955 году он выпустил книгу «Любитель птиц из Алькатраса», по которой в 1962 году, за год до смерти Страуда в медицинском центре для федеральных преступников в Спрингфилде, сняли одноименный голливудский шедевр (Birdman of Alcatraz, 1962, режиссер Джон Франкенхаймер), несколько раз номинировавшийся на «Оскар». В роли Страуда блеснул Бен Ланкастер.
Безотказный механизм кинематографа сделал свое дело: в середине 60-х в Америке тюремные мемуары стали одним из самых популярных жанров, уголовщина приобрела черты романтизма и бунтарства... Последний год своей жизни Страуд буквально купался в лучах обрушившейся на него славы. А о том, что он лишил жизни двух своих соотечественников, которые имели такие же права на осуществление своей «американской мечты», как и их убийца, никто уже даже не вспоминал...

Стэнли-миротворец

Другой, еще более яркий пример всепрощающего американского милосердия с  последующим вознесением на Олимп славы - совсем недавняя история Стэнли Уильямса, которая еще не сошла с газетных полос.
Вкратце. Стэнли Уильямс появился на свет в 1953 году, чернокожим, как прекрасная новоорлеанская ночь, и через несколько лет переехал вместе со своей матерью в бедный квартал южного Лос-Анджелеса, впоследствии прославившийся под названием Южный Централ. Шестидневные расовые беспорядки 1965 года (так называемые «Watts Riot») окончательно выдавили из района проживающее там немногочисленное белое население, превратив квартал в стопроцентный хаос. За четыре последующих года именно там сформировались самые крупные уличные банды Америки, одну из которых («Crips») и возглавил подросший и окрепший Стэнли.  Разрастаясь под убедительным руководством своего лидера по прозвищу «Туки», банда Уильямса вскоре стала гвоздем в обшивке каждого полицейского стула Америки. Пьянки, разбои, грабежи, драки, мародерство... Но за 10 лет (!) существования банды убийств на ее счету не было. Вплоть до 1979 года, когда чернокожие «борцы за равноправие» в упор расстреляли четырех безоружных человек - продавца из круглосуточного магазина и троих  служащих захудалого мотеля. Жизнь всех четверых стоила 163 доллара общей выручки, а пулю в каждого собственноручно выпустил лидер банды - Стэнли Уильямс.
В 1981 году он был арестован и приговорен к смертной казни. Во время процесса Уильямс очень грамотно давил на свое чернокожее происхождение, на борьбу за равноправие рас, на полицейскую и судебную предвзятость, чем заслужил себе отсрочку длиною в 26 лет.
Все эти годы Стэнли не сидел сложа руки. Как и Страуд, он не вылезал из тюремных драк, за что на шесть с половиной лет угодил в одиночку Сан-Квентина. Там, чтобы как-то скоротать время, Уильямс взялся за красочное изложение собственной биографии и написал несколько... детских поучительных книжек! В 1997 году он публично извинился перед всеми оставшимися в живых жертвами уличной преступности, слезно раскаялся в своих грехах, чем тут же обратил на себя внимание десятка общественных организаций. Благодаря их неуемной деятельности из убийцы, мерзавца и совершенно «общественно-бесполезного» гражданина «Туки» постепенно превращался в звезду с налетом жертвенности. Докатилось до абсурда: с 2001 года разные учебные заведения США стали выдвигать Уильямса в кандидаты на получение Нобелевской премии мира - за педагогическую деятельность и усилия, направленные на искоренение уличных банд страны!
Уильямс «пел» много правильных песен, но не спел главную - он упорно не признавал свое участие в убийствах 1979 года, которые были абсолютно доказаны десятками свидетельств. Поэтому, как ни ратовали за смягчение приговора его поклонники, смертная казнь для Стэнли Уильямса оставалась неизбежной. Несмотря на петицию о помиловании за подписью 70 тысяч (!) сопереживающих американцев, бывший терминатор всея Америки, а ныне губернатор Калифорнии Арнольд Шварценеггер вынес решение о казни, а Верховный суд США отказался его пересматривать. 12 декабря 2005 года Стэнли «Туки» Уильямс был казнен. Однако в глазах многих американцев за 26 лет своего «праведного» заключения он превратился в героя-мученика, его агенты неплохо нажились на гонорарах от книг, и опять же ни те ни другие упорно не хотели вспоминать о том, что именно рука Стэнли, сжимающая обрез, отправила на тот свет четырех их сограждан, двое из которых были тишайшими стариками и никому не причинили вреда.
Подобных примеров в историю США вписано не один десяток. Но вряд ли они прибавляют ей популярности. В случаях, подобных историям Страуда и Уильямса, грань между героизмом и обыкновенным абсурдом порой становится столь невидима, что вместо восхищения и обожания словосочетание «американская мечта» вызывает по крайней мере недоумение. Переломанные крылья полудохлого воробья, упавшего однажды под ноги заключенного Страуда, и педагогический талант громилы-убийцы еще раз доказали, что страна, где даже уголовники становятся героями, не исчезнет с политической карты мира никогда... Остается только надеяться, что у Америки есть свои причины и свой резон на появление таких вот «героев», как Страуд и Уильямс, и причины эти много благороднее, чем сами герои.