Достали!

В мире

Конституционный суд хочет закрыть россиянам путь в Страсбург, в Европейский суд по правам человека.
В понедельник, 9 июля, сказал об этом по телевидению Валерий Зорькин, председатель Конституционного суда России.
Конечно, именно так он не говорил. Он говорил: “В российское законодательство нужно ввести норму, в соответствии с которой обращаться в Европейский суд по правам человека можно только после исчерпания национальных средств судебной защиты... При условии реформирования законодательства можно ставить вопрос о том, что гражданин пойдёт сам в эти национальные органы, а не будет непосредственно после кассационной инстанции сразу жаловаться в Страсбургский суд. Зачем ему нужно будет туда жаловаться, если он в наших высших судах решения скорее дождётся?”
Но все знают, ЧТО кроется за подобными формулировками.
Смотрел я на Зорькина и горько думал: ЧТО происходит с людьми? Ведь это тот самый Валерий Зорькин, который в острейший политический момент 1993 года пошёл против самого Ельцина, признал его действия незаконными! И ушёл с поста с высоко поднятой головой, заслужив всеобщее уважение и восхищение. Ну, тогда были иллюзии, что у нас демократия, был ещё демократический порыв. Сейчас их и в помине нет.
И вот уже Валерий Зорькин, высший наш судия, надежда и опора законности, иезуитски объясняет россиянам, как будет хорошо, если они перестанут апеллировать к Западу, а целиком и полностью доверятся нашему родному правосудию.
- Ага! Как Алексей Михеев, – говорю я Зорькину в телевизоре.
Жителя Нижнего Новгорода Алексея Михеева задержали по подозрению в изнасиловании и убийстве девушки. Пытали электротоком. Он признался. А заодно и ещё в четырёх убийствах. Улучив момент, выбросился из окна милиции. Как раз в тот день разыскиваемая девушка вернулась домой – загуляла на два дня, родителям не позвонила...
Алексей стал калекой. Не мог даже сидеть, лежать мог только на животе. По всему телу – чудовищные язвы... Его лечили норвежские медики, узнавшие о беде от норвежского журналиста. На деньги журналиста и норвежского фонда полицейских (!) в отставке. Сейчас Алексей передвигается в инвалидной коляске.
Шесть лет(!) тянулось следствие. 26 раз обращался в суд и прокуратуру Алексей Михеев – и 26 раз ему отказывали. То есть дело прекращали 26(!) раз. Парню, искалеченному нашими правоохранительными органами, наше правосудие отвечало: “Оснований для отмены решения о прекращении уголовного дела нет”.
Никто б, ни одна семья в такой ситуации не вынесла бы борьбы против произвола власти, не одолела бы. Но за Алексея вступился Нижегородский общественный комитет против пыток. Он и довел дело до Страсбурга.
В 2006 году Европейский суд по правам человека обязал Россию выплатить Алексею Михееву 250 тысяч долларов в порядке компенсации.
Уж кто-кто, а Валерий-то Зорькин понимает, что Страсбург – грозная тень правосудия, нависшая над российской властью. А для пострадавших – последний свет в окошке. И не только по делам уголовным. Например, библиотекарь из села Ниновка Белгородской области Анна Рябых добилась в Страсбурге компенсации своим пропавшим сбережениям... Ведь в результате реформы 1991-1992 годов все денежные накопления 300,000,000 граждан Советского Союза, хранившиеся в Сберкассе-Сбербанке, превратились в ноль, в пыль. Хотя это только так говорится – “в пыль, в ноль”. Лапша на уши народу. На самом деле “деревянные”, как тогда говорили, рубли были обеспечены заводами-фабриками, полями-недрами. Но это – тайна за семью печатями. Людям вдалбливается, что те деньги были ничем не обеспеченными бумажками, так что чего уж, смиритесь... А то, что они собирались трудом, горбом, кровью и потом двух-трех поколений – это тоже “чего уж”?
Анна Рябых не смирилась – обратилась в Европейский суд. И добилась справедливости в Страсбурге.
А 5 июля 2007 года Европейский суд вынес решение по делу Руслана Алиходжаева. Он в первую чеченскую войну командовал полком, фронтом, дослужился до звания бригадного генерала. В 1997-1999 годах (относительно мирный период после Хасавюртовского соглашения) был председателем парламента Чечни. В 1999 году он резко выступил против Шамиля Басаева – против его вторжения в Дагестан. В развязанной после этого второй чеченской войне Алиходжаев участвовать отказался.
Тем не менее федералы не оставили его в покое. 17 мая 2000 года к дому Алиходжаевых, где он жил вместе с матерью, женой и четырьмя детьми, подкатили два бронетранспортера, во двор вошли около 20 военных в масках и камуфляжной форме. Руслана Алиходжаева с тех пор никто не видел.
Нигде, ни в каких документах факт его задержания и допроса не зафиксирован. Родственники Алиходжаева засыпали заявлениями прокуратуру, сами пытались найти следы, обратились в Страсбург.
Европейский суд по правам человека признал Россию виновной в похищении и смерти Руслана Алиходжаева и обязал выплатить его вдове 40 тысяч евро.
Приговор вызвал большой резонанс в Чечне. Раньше в Европейский суд обращались матери и вдовы простых чеченцев, а сейчас к нему хотят апеллировать уже и родственники убитых президентов - Джохара Дудаева и Зелимхана Яндарбиева. Возможно, эта информация и переполнила чашу терпения высших властей: “Достали уже! Пора прикрывать эту лавочку!”
И тут же, 9 июля, председатель Конституционного суда Валерий Зорькин выступил с заявлением. Причём сам же признал, что большинство жалоб в Европейском суде – из России: “Сейчас их 20 тысяч из почти 100 тысяч, то есть почти пятая часть. Положение будет усугубляться”.
Да, подходит срок рассмотрения тысяч чеченских исков. А вскоре и дела Ходорковского, которому в Страсбурге дали особый статус. Обратились в Страсбург и жители Беслана...
Вот в чём корень заявления председателя Конституционного суда. Оно тут же подверглось критике адвокатов, некоторых общественных деятелей. Суть их возражений, если суммировать, проста. Законодательство не может ограничивать права граждан... Европейский суд имеет приоритет над российским... По международному соглашению достаточно проиграть дело в районном суде, чтобы иметь право обратиться в Страсбург... Статья 55 Конституции РФ запрещает принимать законы, умаляющие права граждан.
Выступление Валерия Зорькина – тревожный знак. Он означает, что власть решила в законодательном порядке бороться не с нарушениями прав граждан, а с жалобами граждан на нарушение их прав.
Всё это знакомо и привычно. Нам в очередной раз недвусмысленно сказали: “Терпите и молчите!”.