“Задумчивый голос Монтана...”

Литературная гостиная

Мы прилетели в Нью-Йорк 12 июля 1989 года, поселились в тихом Квинсе, а через три дня поехали на метро в Манхэттен, вышли из Публичной библиотеки и пошли по Пятой авеню, потрясенные фантастически разнообразной толпой, и в этом мелькании лиц все время казалось, что мы сейчас встретим кого-то знакомого. И действительно, через некоторое время я увидел знакомое лицо.
- Вика, Вика! Смотри. Это кто-то из Ленинграда! Кто же это? Господи, да кто же это?
Когда мы поравнялись, я узнал его и закричал:  «Да это же Ив Монтан!!!»
Он услышал, заулыбался, снял шляпу, поприветствовал нас... Он был доволен.
Я думаю, что в этой самодостаточной нью-йоркской толпе мы были единственные, кто узнал его, кумира нашей далекой юности...

Он – из самых любимых певцов,
Он с эстрады нам пел, и с экрана,
А пока мы не знали Монтана,
Долго пел нам о нем Образцов

А. Раскин

В 60-е годы бессменный художественный руководитель Центрального Кукольного театра в Москве Сергей Образцов - народный артист, лауреат и т.д. одним из первых, одним из немногих в хрущевскую оттепель съездил в Париж и потом выступал с серией передач об эстраде Франции. Это было потрясающе интрересно. Именно он первым познакомил нас с песнями гениальной Эдит Пиаф. До этого мы знали только одного зарубежного певца, американца Поля Робсона, «борца за мир, друга Советского Союза, борца за права афроамериканцев.» А Образцов открыл нам целый мир выдающихся французских певцов: Шарль Азнавур, Жильбер Беко, Брель, Джонн Холпдей, Жульет Греко и, конечно, Ив Монтан.
Мы услышали песни Монтана, переводы которых читал Образцов. Когда Ив Монтан приехал на гастроли в Советский Союз, наши зрители его уже знали и любили.
Каждая песня была маленьким спектаклем, совершенно оригинальным, маленькой новеллой. Прекрасные мелодии легко запоминались. Их напевала вся страна. «Опавшие листья» Жозера Косма, «Большие бульвары», «О, Париж!», «Песня шофера» и т.д.
А тут еще на экраны вышел потрясающий фильм «Плата за страх», где мы увидели Монтана – выдающегося актера.
И началось буквально всеобщая МОНТАНОМАНИЯ. Его и его жену – тоже выдающуюся актрису Симону Синьере, обладательницу «Оскара» - возили по всему Союзу и их принимали, как королевскую чету. Об этом был снят отдельный фильм, песни Монтана пел и хор пионеров на Украине, и ансамбль Советской Армии в Москве. Повсюду продавались открытки с фотографиями, пластинки с песнями Монтана, его биография «Солнцем полна голово» и т.д.
В это время открылся салон-продажа студенческих работ при Академии Художеств, где мы, студенты института Репина, могли официально продавать свои работы. Я сделал литографию, дружеский шарж на Монтана, и он пользовался огромным спросом. И небольшие деньги, которые я за это получал, были не лишними в моем скудном студенческом бюджете – я мог сводить  свою очередную подружку в кафе «Север» и угостить мороженым.
А Монтаномания набирала силу.  И вот уже Марк Бернес тоже доверительно пел нам:

Задумчивый голос
Монтана
Звучит на далекой
Волне,
И ветки каштанов,
Парижских каштанов,
В окно заглянули ко мне.
Когда поет далекий друг
Светло и радостно
Становится вокруг,
И сокращаются любые расстояния,
Когда поет далекий друг...

И вдруг!!!
В одно мгновение «далекий друг» превратился в недруга. В конце августа 1968 года советские танки вошли в Прагу и беспощадно подавили «Пражскую весну». Весь мир был возмущен этим. С протестом выступили и Ив Монтан, и Симона Синьере.
В одно мгновенье они исчезли из официальной жизни страны, как будто их никогда и не было. Исчезли пластинки и передачи, книги и открытки...
Но они продолжали оставаться нашими кумирами.
И вот сейчас, спустя много лет, когда мы перебрались в другую жизнь, мы так неожиданно встретили Ива Монтана. Конечно, он постарел, у него были большие седые бакенбарды, обаятельный, элегантный, он как-то особо, по-французски изящно снял свою маленькую клетчатую шляпку и помахал нам.
Я потом очень жалел, что не подошел к нему, не попросил автограф.
Был бы в моей коллекции и автограф Ива Монтана, да еще взятый на Пятой авеню в Нью-Йорке.
И я думаю, что он очень бы удивился, узнав, что мы (единственные в этой толпе, узнавшие его) из России, из этих незабываемых 60-х годов, когда имя и песни его с утра до вечера звучали по всей огромной, влюбленной в него, стране.