Нижний Ист-Сайд Исаака Башевиса Зингера

Культура

«На протяжении недель я посещал Garden, я там нашел больше, чем только уцелевших от нацистского Холокоста. Я нашел остатки еврейской жизни, которую знали мои дедушки и бабушки – еду, лица, жесты и слова – проживающие на смеси воспоминаний, крем-чиза и преклонного возраста», – так пишет известный американский фотограф Брюс Дэвидсон о персонажах своих снимков, сделанных в Garden Cafeteria, что находился на углу Rutgers Street и East Broadway. Ныне эти фотографии, а также портреты лауреата Нобелевской премии Исаака Башевиса Зингера, писавшего на идиш, представлены на выставке: «Исаак Башевис Зингер и Нижний Ист-Сайд: фотографии Брюса Дэвидсона» в Еврейском музее (1109 Fifth Avenue).
Экспозицию сопровождает показ юмористического короткометражного фильма «Кошмар Исаака Зингера и Борода миссис Пупко». С этого фильма и началось творческое сотрудничество писателя и фотографа.
В 1972 году Брюс Дэвидсон получил грант от Американского института кино на создание для телевидения фильма об американском писателе. Дэвидсон остановил свой выбор на Исааке Башевисе Зингере.
Сценарий основан на рассказе Зингера «Борода». В фильме автор выступает и как объект документальной съемки, и как актер. Это история о не очень талантливом, но очень амбициозном идишском писателе Бендите Пупко. Неожиданно разбогатев, он за вознаграждение заказывает известным критикам хвалебные эссе о его творчестве. Но для Пупко этого явно недостаточно. Верхом признания он считает отзыв автора рассказа, и предлагает ему любые деньги за хвалебную рецензию, но получает категорический отказ. Это нисколько не смущает незадачливого писателя. Он верит, что когда-нибудь дождется своего часа. Вскоре Пупко заболевает раком. Его жена, статная дама с достаточно длинной бородой, в мужских туфлях и широкополой шляпе, опираясь на палку (образ по фильму), приходит к писателю и обвиняет его в болезни мужа - своим отказом признать публично талант Бендита Пупко он поверг того в отчаяние и довел до болезни. И автор рассказа соглашается ради умирающего писателя написать о нем статью. Пупко успевает прочитать ее верстку. Последнее, что он смог написать дрожащей рукой: «Что я вам говорил!»
Фильм был снят за десять дней и получил первую премию в категории “Fiction” на американском кинофестивале в 1973 году. Собственно, с этого фильма и начались два цикла фотографий Брюса Дэвидсона: “Garden Cafeteria” и портретная галерея лауреата Нобелевской премии Исаака Башевиса Зингера.
Фотографирование великого идишского писателя стало для Дэвидсона откровением: «Его мир стал миром, который я смог открыть, исследовать, и которым наслаждался. Исаак Зингер предоставил мне возможность прикоснуться к чему-то такому, о чем я никогда раньше не мог и помышлять». Портреты Зингера не отличаются ни каким-то особым ракурсом, ни броской светотенью или композиционной постановкой – они показывают повседневную жизнь писателя, окружающую его обстановку. Они привлекательны своей документальностью.
Зингер ввел Дэвидсона в мир Garden Cafeteria, «представил» его посетителей – общество доживающих свой век нищенствующих евреев-стариков, выходцев из Восточной Европы. У многих из них на руках обозначены номера концентрационных лагерей. «Ежедневно на протяжении недель я приходил в Garden, - рассказывает Брюс Дэвидсон, - выбивал чек, получал немного кофе и садился с людьми за небольшие столики вдоль стены». Он слушал их истории и делал их портреты. Брюс часто спрашивал стариков, что значит для них кафе. Один из них ответил: «В кафе я почувствовал себя дома, как будто я в Варшаве, в 1939, перед началом войны. Это мое прибежище».
Нашла его здесь и Бесси Гакаубович: «Я приехала из Польши в 1947 году. Убиты мой сын, мой муж, у мужа было двенадцать братьев. Никого больше нет. Я работала в трудовом лагере и меня отправили в Германию. Я должна была попасть в газовую камеру как и все другие. Подпольщики подорвали поезд. Я бежала не одна, со многими людьми. Я была с подпольщиками в лесу шесть месяцев... Кафетерий - мой второй дом. Я совершенно одна. Прихожу в кафе каждый вечер, ем свой ужин, встречаюсь со многими людьми... В 8 вечера я уже дома и сижу одна. Люблю свежий воздух, когда на улице приятно, но я всё время боюсь. У меня было четыре страны: в России – казаки, в Польше – правительство, в Париже – Гитлер, а здесь я тоже боюсь».
Нечто подобное могли бы рассказать и многие другие персонажи фотографий Брюса Дэвидсона.
Продолжая эту тему, Брюс Дэвидсон в 1990 году вновь возвращается в Ист-Сайд, чтобы запечатлеть изменения, произошедшие в районе. На Essex и Orchard Street он снимает прохожих, витрины магазинов с сохранившимися надписями на идиш, Хеши Стользенберга - продавца карпа, Сару Лерман, приехавшую в дом для престарелых навестить свою сестру (на руке хорошо виден лагерный номер); двух уважаемых членов комьюнити - братьев рабби Мойше и рабби Иосифа Зингеров - и других примечательных людей, а также приметы времени, окружающую среду, давшую приют немногим уцелевшим от гибели евреям Восточной Европы. С годами фотографии Дэвидсона все больше и больше обретают статус визуального документа еврейской истории.
Свой первый снимок Брюс Дэвидсон (1933) сделал в десятилетнем возрасте. Еще будучи школьником, он в уик-энды и летом работал в магазине по продаже фотоаппаратов, потом учеником коммерческого фотографа. Он любил бродить по улицам родного Чикаго, фотографируя рынки на Максвелл-стрит, старьевщиков, мальчиков - чистильщиков обуви. Затем последовали годы обучения фотографии в Рочестерском технологическом институте, знакомство с работами Роберта Франка, Юджина Смита и Анри Картье-Брессона, влияние которых Дэвидсон продолжает ощущать и в зрелые годы. Недолгая учеба в Йеле на мастерской программе по дизайну ознаменовалась серией фотографий университетской футбольной команды, которую Дэвидсон снял вне игры, за сценой. Они понравились журналу Life и были опубликованы 31 октября 1955 года. Несколько лет продолжалось сотрудничество Дэвидсона с Life, но росла неудовлетворенность. К 1959 году, по его словам, мечта быть фотографом Life испарилась, и он начал искать новое место для творческого роста. Но новые перспективы открылись во время службы в армии, в Париже. Дэвидсон показывает свои работы Картье-Брессону, одному из основателей знаменитого фотоагентства «Магнум». Фотографии понравились, и зимой 1958 года он становится самым молодым членом этого агентства. После возвращения в Нью-Йорк начинается самая плодотворная пора творчества Дэвидсона.
Своей формой работы он избирает фотоэссе – обстоятельный очерк в фотографиях, посвященных определенной теме. Одним из первых была трогательная серия фотографий о клоуне-карлике, о печально трагическом образе маленького человека, призванного в силу обстоятельств веселить публику. Далее последовали серии “Brooklyn Gang” (1959) о подростковых бандах “The Jokers”. Затем – “Black Americans” (1962-63), “East 100th Street” (1966-68), в каждой из которых проявились проницательность и сопереживание Дэвидсона своим персонажам. Пожалуй, это главная черта творчества Брюса, отличающая его от известных современников Дианы Арбус и Роберта Франка, в работах которых проявляется определенная авторская отстраненность. И, наконец, нельзя не отметить одну из примечательных серий фотографий Дэвидсона “Central Park” (1991-95) – фотопоэмы об отдыхе людей, о любви, об очаровательной природе этого чудесного уголка Нью-Йорка.
Практически все серии фотографий Дэвидсона неоднократно издавались в виде альбомов, широко публикуются в газетах и журналах по всему миру. Многие находятся в таких крупных музеях, как Метрополитен-музей, Музей современного искусства (МоМА) в Нью-Йорке и в частных собраниях. Настоящая выставка фотографий Брюса Дэвидсона в Еврейском музее, посвященная Нобелевскому лауреату Исааку Башевису Зингеру, персонажам его произведений, среде, окружающей его. Это примечательная визуальная страница еврейской и мировой культуры.