Как гибнут сокровища

Пожалуй, ни об одной стране не говорят сегодня так часто и так многословно, как об Ираке. Вот уже больше года там идет совершенно необычная война, в которой нет ни фронта, ни тыла, ни масштабных сражений, а смерть косит людей сотнями. Там черным дымом уходит в небо драгоценная нефть, достояние всего человечества, основа глобального экономического благоденствия. Рушатся тысячи зданий и вместе с ними, в очередной раз, пусть и наивные, но веками неувядающие мечты о всемирном братстве. И за грохотом оглушительных взрывов, за стонами раненых и рыданиями по убиенным начисто стирается из памяти, на какой земле все это происходит. А не мешало бы помнить.
По библейским преданиям, именно на земле нынешнего Ирака Всевышний создал райские кущи, цветущие сады Эдема, куда поселил и откуда затем изгнал в наказание за первородный грех Адама и Еву. Именно там, в междуречье Тигра и Евфрата, зародилось ядро будущей западной государственности – семитский Шумер, а в городе Ур родился наш праотец Авраам. По этой земле, сменяя друг друга, огненными смерчами прокатились бесчисленные орды завоевателей. Времена расцвета чередовались с периодами глубочайшего разорения. История всласть позабавилась переменами. При царе Навуходоносоре II край безмерно разбогател, появились великие творения древней цивилизации – многоярусные сады Семирамиды и Вавилонская башня. Спесивый Навуходоносор двинулся в поход на юг, уничтожил Иудейское царство, разрушил первый Храм в Иерусалиме и увел в плен тысячи иудеев. Там, на реках вавилонских, прозвучали первые еврейские псалмы-плачи. Через полвека евреев освободили персы, предки нынешних жителей Ирана, одного из злейших врагов государства Израиль. А чуть позже иноземные завоеватели разрушили Вавилон, уничтожили сады Семирамиды, а затем Александр Македонский приказал снести Вавилонскую башню… Все, чего добился Навуходоносор, обратилось в прах.
Тысячелетия не бесследно катились по территории, ныне занимаемой Ираком. Множество ценнейших свидетельств далекого прошлого хранится в ее недрах. Но знаем мы о них совсем не много. До конца Первой мировой войны только немецкому археологу Роберту Кольдевею удалось организовать раскопки вблизи Багдада. После той войны, по капризному желанию Уинстона Черчилля, в этом регионе возникло мусульманское государство Ирак. Въезд иностранцев был ограничен, сами же иракцы масштабными археологическими работами почти не занимались, музейные коллекции пополнялись, как правило, случайными находками.
И вот в Ирак снова пришла война, кровь и разруха. О сохранении музейных экспонатов древних времен мало кто позаботился. Появились сведения о хищении из иракских дворцов и музеев 100 тысяч артефактов прошлого. Сведения оказались преувеличенными – пропавшими числятся примерно 8 тысяч предметов, и лишь 30 из них относятся к разряду особо ценных исторических свидетельств ушедших эпох. Три предмета обнаружено у жителя Нью-Йорка Джозефа Брауде, и виновность его уже доказана в суде. Сам Брауде утверждает, что купил все три артефакта у незнакомца за 200 долларов. Другие ценности на рынке антиквариата пока не появились, но эксперты уверены, что рано или поздно появятся.
Археологи всего мира с нетерпением ждут окончания военных действий, чтобы приступить к раскопкам, обещающим новые удивительные открытия. Некоторые, не выдержав, уже кинулись в Ирак и тут же столкнулись с массой неприятностей. Во-первых, приходится опасаться боевиков-похитителей. Американского документалиста Гарена, собиравшегося снимать фильм о судьбе археологических находок и музейных коллекций, захватили иракские боевики и освободили только по ходатайству мятежного муллы ас Садра.
Во-вторых, приехавшие археологи на месте самых перспективных раскопок застали множество самодеятельных копателей, гонимых голодом. Они разыскивают ценности днем и по ночам, в знойную жару и в холод, надеясь хотя бы на какую-нибудь удачу. Найденное продают по 10 – 15 долларов, хотя в Америке, Европе или в Японии за такие находки готовы платить десятки и даже сотни тысяч долларов.
В-третьих, подтвердились худшие опасения археологов – все стороны военного конфликта древних ценностей не щадят, подвергая их массированному обстрелу или попросту уничтожая во имя достижения боевых тактических целей. Профессор Колумбийского университета Зейнаб Бахрани рассказывает о своем посещении одного из районов древнего Вавилона. Когда-то там высился великолепный дворец царя Навуходоносора II, останки дворца до недавнего времени еще оставались целыми, и археологи разных стран с вожделением ждали, когда можно будет приступить к раскопкам. Профессор Бахрани убедился, что ждать придется очень долго, да и искать, может, будет нечего. На месте, где 2,5 тысячи лет назад находился дворец, солдаты войск антисаддамовской коалиции вместе с иракцами готовили вертолетную площадку. Тяжелые бульдозеры ровняли и утрамбовывали верхний слой почвы, превращая в крошево все твердые включения, попадавшиеся по пути. По утверждению профессора, жалкие останки кирпичных стен, не тронутые бульдозерами, вскоре неизбежно рухнут из-за вибрации от вертолетных винтов.
Сколько уникальных памятников античной культуры погибло и еще погибнет в огне иракской войны, мы никогда не узнаем. Не до них. Историки, археологи, просто любители старины могут проливать ручьи слез, рвать на себе волосы, взывать к благородству – ничего не получится. Жажда воинской победы все равно возьмет верх. Так было, так есть, так будет.
В общем, случаются и в современной жизни периоды, когда стираются различия между поколениями и мы уподобляемся варварам прошлого. Разве что действуем вполне осознанно, тогда как всякие там гунны, готы и прочие полудикие племена подчинялись скорее инстинкту, чем разуму и знанию. Если уж нам что-то нужно или чего-то очень хочется, на пути к цели мы сознательно отметаем и рушим любые преграды. Благо прогресс, под которым теперь все чаще понимаются лишь достижения техники и технологии, одарил человечество такими мощными инструментами, что они, того и гляди, сокрушат нас самих, не только врагов.
Безмерно жаль, что на древней земле Ирака гибнут культурные памятники прошлых тысячелетий. И еще жаль, что их не успели разворовать грабители – шансов сохранить эти памятники было бы намного больше.