ХРАМЫ ВОЗНЕСЕННЫЕ

Этюды о прекрасном
№3 (403)

С верой в него и ему...
Борис Пастернак
Наверное, никому и никогда не дано о долгой и трудной, не имеющей, подобно бесконечности Времени, ни начала, ни конца человеческой истории сказать так кратко, емко и точно, как сказано в Книге Книг. Время строить и время разрушать. Время любить и время ненавидеть. Время разбрасывать камни и время их собирать. Время жить и время умирать.
Наступит ли когда-нибудь время всеобщей любви, научатся ли, смогут ли люди побороть агрессию и ненависть, затопляющую планету, боюсь, нам узнать не придется, но мы, жившие во времени разрушения и камнепада, смерти, косившей миллионы, видим, что Жизнь берет свое, и злоумышленно разбросанные камни начинают собирать и строить разрушенное. А строительство, восстановление храмов, возведение их на месте взорванных - живое тому доказательство.
Храм Христа Спасителя, замечательный памятник русского зодчества и художественного гения, строился почти сорок лет. Замыслен он был как гигантский венок на бесчисленные могилы защищавших свою страну воинов, и не только героев 1812 года, но всех, за Россию погибших. Храм этот был подлинной сокровищницей творчества великого народа - русской архитектуры, живописи, скульптуры, техники, знания. «Непревзойденная высота исполнения», - писали газеты всей Европы. Строился многоярусный, абсолютно оригинальный собор в особом русско-византийском стиле по проекту создателя этого стиля замечательного архитектора Константина Андреевича Тона, построившего Большой Кремлевский дворец, Оружейную палату, Малый театр. Увенчанное пятью главами великолепное здание отличалось правильностью рисунка, необыкновенной легкостью и красотой форм.
«Откуда бы вы ни подходили к Храму Спасителя, - писал восхищенный московский журналист почти 120 лет тому назад, - уже издали нет-нет и блеснет он своими золотыми главами между высоких зданий московских. Особенно красив он, если глядеть на него из Кремля. Золотой главный купол, как маяк, светит вам золотыми огнями и в солнечный день, и в лунную ночь, и свод от этого купола - одно из примечательнейших явлений в архитектуре...» Собор - не только религиозный, но и исторический памятник, «священно-исторический», как утверждали свидетели его открытия. Выбор сюжетов изумительных его рельефов и фресок всеохватен. Приближаясь к храму, человек видел уже не только изящные и торжественные контуры здания, но и горельефы в арках порталов и углов и над карнизом пьедестала здания. Особенно выделялись красотой исполнения архангелы Гавриил с лилией и Уриил с пламенем в руке; царь Давид, передающий Соломону чертежи Храма; потрясающий мощью веры, разума и воли Моисей; великий подвижник Сергей Радонежский. Скульпторы Логановский, Рамазанов, Клодт буквально превзошли сами себя.
Поражала общая гармония храма, его дивный интерьер, продуманное сочетание красок, орнаментации, живописи, облицовки мрамором, гирлянды бронзовых баллюстрад... Фрески поистине изумительны: здесь и сцены сражений 1812 г. и других битв за землю русскую, и многочисленные священные изображения, наиболее впечатляющее среди которых Господь Бог в момент творения, над которым древнееврейскими буквами начертано одно из библейских имен Вседержителя: «Элогим» - «Силы».
Удивительная, талантливейшая живопись создана была академиками Шильцовым и Горбуновым, профессорами Неффом, Марковым, Сорокиным, рядом других выдающихся художников. Особенно нужно отметить руководителя росписи храма Генриха Семирадского. Много трудились Маковский, Прянишников, Бруни, Суриков, Верещагин.
Историческая и художественная ценность собора безмерна, что не помешало уничтожить величественнейший Храм-памятник, сравняв его с землей, дабы возвести на этом месте Дворец советов, который так и не был построен.
Слава богу, в архивах, в запасниках музеев сохранились чертежи и архитектурные эскизы мастерской Тона, рисунки, наброски, уменьшенные копии картонов, подготовленных художниками для работы над фресками. И вот Храм построен - началась работа скульпторов, лепщиков, мастеров мозаики и мраморных композиций, живописцев. Мне посчастливилось увидеть, как работал один из значительных российских художников Николай Мухин, приглашенный вместе с бригадой ярославских мастеров восстановить, а фактически заново создать росписи храма. Я застала его тогда за воссозданием запрестольной композиции Семирадского «Дево днесь...». А Галина Лопатина работала над фресками главного купола. Это всего лишь два имени из сотен собранных по всей стране художников. Хороших художников. Профессионалов. Но все же говорить об идентичности скульптуры и живописи не приходится. Что-то привнесенно, но ведь многое и потеряно. Безвозвратно. Особенно то, что можно было вынести, вывезти, продать. Но вознесся снова Храм! И снова блестит золотыми главами меж зданий московских, что стали еще выше.
Я помню, как была поражена, увидев в нью-йоркском Метрополитен-музее в открывшихся пару лет назад станцах византийского искусства образ Христа византийского письма, но из Киевского, в начале прошлого тысячелетия возведенного златоверхого Михайловского собора. Оказывается, перед тем как взорвать неповторимую жемчужину Киевской Руси, оттуда вынесли и тут же продали все ценности. Так и попало это дивное, безвестным гением сотворенное живописное панно в коллекцию богатейшего финансиста и коллекционера JPM - неутомимого собирателя древностей Моргана, а потом в музей, которому он подарил шедевр. Впечатление от образа было силы невероятной, и я представила себе, какова была иконопись и утварь разрушенного Михайловского собора XI века. Как рука поднялась?
Теперь собор заново отстроен, изукрашен и расписан. Лучше былого? Даже ставить так вопрос невозможно, как невозможно да и попросту кощунственно сравнивать шедевр древнего зодчего и древние боговдохновенные иконы с современным их повторением, пусть даже отличными мастерами выполненными. Другой век, другой исторический опыт, иные грани и точки нравственного отсчета.
Но бело-синий Храм стоит! Вознесся! И народная тропа к нему утоптана тысячами ног. Как и к древней, XII века, отбушевавшими бурями и войнами разрушенной и уже в наши дни практически заново построенной полулегендарной Пирогоще. Как сказал поэт Виктор Урин: «Так великие параллели через века пронзаются восклицательными меридианными знаками исторического оптимизма».
А в Москве, на Поклонной горе, возведены три храма как символ убежденности в том, что ненависть, всегда и везде несущая только смерть, горе и разорение, должна и может быть усмирена. Если этого захотят сами люди. Если захотят...
Все три храма - и собор, и синагога, и мечеть - несут на себе отсвет таланта их строителей, работавших в едином духовном пространстве. Может, именно поэтому весь комплекс Поклонной горы, задуманный и выполненный как поминание, как реквием по убиенным в последних воинах, по жертвам фашизма любого толка, столь экспрессивен, столь могуче впечатляющ, что и объясняет такое мощное воспитывающее воздействие. А это сейчас очень нужно и очень важно.
Купола построенного архитектором Анатолием Полянским ввысь устремленного православного собора будто плывут «в синем небе, колокольнями проколотом», как пел незабвенный Владимир Высоцкий. В церковном интерьере главенствует не живопись, а триптих, состоящий из виртуозно исполненных чеканных панно, из которых выделяется «Георгий Победоносец», воин-победитель, которому посвящен храм.
Воистину говорящее здание Мемориальной синагоги возведено неподалеку. Евреи ответили Господу, отдавшему им Божественные заповеди: «Наасе ве-Нишма - Исполним и поймем». Строгая архитектура здания подтверждает: понято все. Неисчислимые беды еврейского народа, невиданная доселе трагедия Холокоста, миллионы погибших людей, искалеченные судьбы. «Если бы была взвешена горесть моя, и вместе страдания мои на весы положили, то ныне были бы они песка морского тяжелее...». Рядом - менора, священный семисвечник - особый, редкой выразительности... Скульптор - Франк Мейслер, архитектор - Арье Овадия. Начертано на меноре: «Памяти евреев, погибших в Великой Отечественной войне».
Знаменитую в Киеве синагогу Бродского никто не рушил. Осквернить - это проще и не менее эффективно. Долгие десятилетия был там клуб, потом кукольный театр. Здание не ремонтировалось и саморазрушалось. Пришло время собирать камни. И синагога Бродского восстановлена и стала действующей. А старая синагога на Подоле, почти семьдесят лет бывшая в Киеве единственной, преобразилась. Храм воссиял.
Вернулось исконное имя киевскому музею Западного искусства - музею замечательному, расположившемуся в великолепном особняке Николая Терещенко, богатейшего сахарозаводчика, финансиста и мецената, завещавшего свой дом-дворец дочери Варваре. Была она женой Богдана Ханенко, крупного адвоката и неутомимого собирателя работ лучших европейских мастеров. Варвара разделяла страстную любовь мужа к искусству. Киевский дом они превратили в музей, разместив там свою уникальную коллекцию, которую пополняли и дополняли, собрав 1200 ценных художественных произведений, и одно из крупнейших собраний книг по вопросам искусствоведения. Наследие основателей - ядро экспозиции музея, который зовут «украинским Эрмитажем» и который снова назван в честь Варвары и Богдана Ханенко. Имена, достойные вознесения.
Почему, рассказывая о храмах, я заговорила о музее? Случайно? Нет. Каждый музей - это тоже Храм - искусства, культуры, знания, а, значит, духовного здоровья народа. Государственная Третьяковская галерея - дар Москве крупнейшего коллекционера, промышленника и купца Павла Михайловича Третьякова - как никакой другой музей русского искусства, обрела признание общемировое, а уж тем более - в России, где музей этот почитают и любят особенно. О Третьяковке можно сказать словами Петра Вяземского: «Россия! Вот твой храм!».
Когда в начале девяностых я уезжала, то обходила, прощаясь, любимые музеи. С Третьяковкой проститься не смогла: непростительно долгой была реставрация знаменитой галереи. Зато воздалось мне, когда десять лет спустя побывала я в Киеве, а потом опять в Москве: Третьяковка - обновленная, еще более прекрасная, «разбогатевшая», открывшая свои запасники - встретила меня, раскрыв свои объятия. Ну и что, что залы, по которым могла я двигаться с закрытыми глазами, изменили свою «начинку», что экспозиция в большинстве из них стала иной, - тем интереснее, любопытней стало бродить по галерее, восхищаясь, вскрикивая от неожиданных находок и от восторга, встречая любимые картины, как старых друзей. Чтобы увидеть «новое» и «новейшее» искусство, то есть то, что подарил миру XX век, пришлось ехать к Крымскому мосту, чтобы посетить огромный павильон современного искусства Третьяковки и дивный парк скульптуры. И снова радость узнавания, встречи с невиденным, снова непреходящее восхищение.
Я побывала в отделе информации и связи с прессой, и вот как ответила на мои вопросы его руководитель Татьяна Александровна Юдкевич:
- И в Третьяковке, и в ее филиале - толпы. Сколько у вас посетителей?
- Ежегодно Третьяковку посещает более миллиона человек, в числе которых много ценителей русского искусства из-за рубежа.
- Кто финансирует музей?
- Третьяковская галерея - музей федерального значения и финансирования. Но значительные средства поступают и от спонсоров, от общества друзей Третьяковки.
- Кто же меценаты?
- И частные лица, и компании, например ЮКОС, Сургутнефтегаз, даже русское отделение «Бритиш-Америкен тобакко».
- Издание книг и альбомов помогает бюджету галереи?
- Разумеется, это весьма солидная статья доходов.
- Каков персонал музея?
- Могу ответить с абсолютной точностью - 1258 человек, из них 250 научных сотрудников. Исследовательская работа идет полным ходом.
- Пополняются ли музейные фонды?
- Постоянно. Это и закупки на бюджетные и спонсорские средства, последние приобретения - работы Левицкого, Сурикова, Левитана, Поленова, Серебряковой. Очень много работ современных художников. Но кроме покупок, к нам поступают дары и отдельных картин и целых собраний. Так, знаменитая арфистка Вера Дулова завещала галерее свою коллекцию. А еще пришло к нам собрание Царицынского музея, которое будет экспонироваться на Крымском валу.
- Вы, конечно, знаете, что в Америке создано общество друзей Третьяковской галереи, и торжество по этому поводу проходило в Генеральном консульстве России в Нью-Йорке.
- Да. Там присутствовал наш директор Валентин Алексеевич Родионов. Событие это для нас очень значимое.
- В Америке, а особенно в Нью-Йорке, много талантливых российских художников.
- Если они действительно талантливы и интересны, то для нас не потеряны. Систематически выставляем их работы. Заявок немало - хватит на добрых три года.
- Значит, русские американцы могут присылать свои заявки и слайды?
- Безусловно. Мы будем этому очень рады.
- А мы будем счастливы, что лучшие работы наших мастеров вернутся в храм русского искусства, призванного показывать жизнь во всем ее многообразии, исследовать, лечить и спасать душу человеческую.
«Я - изрекающий правду, сильный, чтобы спасать», - говорит о себе Бог в Библии.


Elan Yerləşdir Pulsuz Elan Yerləşdir Pulsuz Elanlar Saytı Pulsuz Elan Yerləşdir