Познавший женскую душу

Лицо и тело женщины - это стихи. Они написаны Богом. 

Генрих Гейне

Более чем примечательным могу назвать свой культпоход по  Новым Галереям, музею современного немецкого и австрийского искусства. Там открылась выставка работ  прославленного австрийца Густава Климта - все его женские портреты из самого крупного  (даже большего, чем в венском музее Климта) собрания, которое принадлежит Рональду Лаудеру, президенту и владельцу этого музея.

 Все они, вместе с несколькими картинами и рисунками, прибывшими из Вены, в этой экспозиции. Название выставки конкретизировано: “Климт и венские женщины золотого века”. Причём имеются в виду неполные два десятилетия ХХ века, годы 1900-1918, четыре из которых отмечены кровавой Первой Мировой, так что назвать их золотыми можно с большой натяжкой. 

Но вот искусство зачинателей экспрессионизма действительно расцвело и абсолютно правомерно золотым может быть названо. Эгон Шиле, Отто Вагнер, Коломан Мозер, Ганс Прутчер, Дагобар Петче... И Густав Климт.

Между вторым и третьим музейными этажами его, в полный рост, портрет: умный, решительный, осенённый талантом. По-мужски привлекательный. 

И не то, чтобы очень уж красив, отнюдь не Аполлон... 

Но ведь было же в нём что-то, завораживающее женщин. Наверно, не случайно в год на границе прошлого и нынешнего столетия, когда составляли списки самых-самых - учёных, изобретателей, инженеров - Климт попал сразу в две первых сотни - великих художников и великих любовников.

О нём говорили, что каждая из позировавших ему заказчиц (разумеется, это касается и Адели Блох-Бауер) побывала в его постели. Что только обладание женщиной давало ему допинг в углублённом познании её характера, манеры поведения, её сущности.  Не оттого ли его женские портреты столь аналитичны? И столь впечатляющи? 

В чём мы и убеждаемся в залах Новых Галерей.

Путешествие по выставке я начала с зала рисунков, каждый из которых ( а их иногда  множество) предваряет последующую, подчас едва начатую, или даже так и не состоявшуюся  картину. 

Для Климта вообще характерно бросать незавершённое полотно, чтобы воплотить новый замысел. 

Не стану говорить о поразившем меня шедевре - “Молящейся старухе”, о многочисленных, как правило, пышнотелых ню...

 Они требуют отдельного разговора. Но не сказать о том громобойном впечатлении, которое произвёл эскиз к портрету Адели - “Адель в кресле”, нельзя. В нём всё о ней: себялюбива, не слишком добра, обделена любовью, да и сама на страсть не способна. 

Эскиз - словно артподготовка к знакомству с полотном, где многое сглажено, где все прорехи трудного нрава модели  завуалированы, где затонули они в золотой византийской лузге. Оттого и назван этот прославленный портрет-исследование, этот перенесенный на полотно психологический тест “Золотой Аделью”.

Незадолго до получения заказа на этот портрет художник путешествовал по Востоку и побывал в Турции, где художественное и архитектурное наследие Византии сохранено на удивление бережно. 

Отсюда и эти разновеликие и разноформенные золотые брызги и цветочки. Подобные также старинной мозаике императрицы Теодоры из базилики в Равенне, которую мне посчастливилось видеть. 

Букетики Адели преподнёс уже не только писавший её мастер, но уже любовник. 

Роман был бурный. Знала о нём вся Вена. Блох-Бауэр, муж, один из богатейших в Австрии людей, жену не любил, да и не был слишком уж ревнив, но все эти пересуды ему были ни к чему. 

Чтобы не стать смешным, он рассудил так: слишком часто возникающая рядом с тобой женщина может и опротиветь. А потому он заказал Климту 300 одинаковых портретов Адели. Где-то на восьмом десятке художник сломался - он уже не хотел видеть фрау Блох-Бауэр ни рядом, ни на полотне. Роман закончился. 

Картины остались.

 А “Золотую Адель” Рональд Лаудер купил для своего музея у престарелой племянницы Адели за 135 миллионов долларов. 

Мне, как корреспонденту “Русского Базара”, довелось быть свидетелем того, как старушка передавала Рональду портрет, а потом трепетно сжимала в руке чек. Так что теперь чудесное полотно Климта принадлежит музею и всем нам. 

Мы можем увидеть его в любой день: оно на втором музейном этаже, в центральном зале прописалось навечно. В отличие от других женских портретов Климта, которыми мы сможем любоваться до середины января в рамках нынешней выставки.

Портреты всегда в полный рост. Все они необычайно поэтичны. И необычайно сексуальны. Опытный мужской глаз эту притягательную эротичность выявит сразу. 

Это и оба портрета Адели (второй, 1912 года, не столь напряжённо сексуален - любовь-то в прошлом); вся в ожидании любви Герта Лоев. Умная, значительная, по-восточному коварная (не случайно рядом совсем уж неожиданный Чингиз-хан). 

Элизабет Ледерер и почитаемая Климтом её мать Жерена Ледерер, в Вене - образец элегантности и терпимости. Она была  рядом с провозвестниками  авангарда, считалась их вдохновительницей. 

И незаконченный портрет, незадолго до смерти художником написанный, последний всплеск эротичности - портрет Риа Мунк. 

Мэда Примавези: непохоже, что ей 9 лет, взрослость и злость бушуют. Какой она станет? - повторяем мы вслед за хуложником. Символизм, совсем немного от прерафаэлитов и фовистов и кое-что общее со стилистикой Тулуз Лотрека, а уж особенно в этой рыжей бестии в чёрной шляпе. 

Вы не находите?

Но ещё одна сторона таланта Климта: он оригинальный дизайнер женской одежды. Нет, своего ателье он не имел, да и широкой известности в этом качестве не снискал. Одевал он только тех, кого писал. Но как! 

Одежда психологически дополняла образ модели, помогала его раскрыть. 

Взгляните на воздушное платье Жерены Ледерер - поэтичное, будто уносящее неординарную эту женщину вдаль. куда она всегда была устремлена, на платье по характеру своему подобной фейерверку Риа Мунк. 

Или гениальные творения Климта - портреты его единственно по-настящему любимой Эмилии Флёге и её столь же нежные, красотой и тонкостью вкуса отмеченные одеяния - апофеоз вознесённого художественного мышления.

Густав Климт был центральной фигурой культурной жизни Вены своего времени и остался значимой личностью в искусстве не только австрийском, но и мировом. А сегодняшняя выставка в Новых Галереях эту его значимость подтвердила. Она о многом и о многих вам расскажет и доставит истинное удовольствие 

Находится музей в Манхэттене, на 1048  5 Авеню, угол 86 улицы. Удобнее всего доехать метро - поезд 6 до 86 Street. Или автобусами 1, 2, 3, 4 тоже до 86 улицы: до музея крохотный квартальчик.

Маргарита Шкляревская