18 дней, которые потрясли весь мир

В мире

Время от времени мой редактор в «Русском базаре» призывает меня держать руку на пульсе событий. Легко сказать! Я сдаю статью в начале недели, самое позднее – в среду, а номер газеты выходит в четверг. Другими словами, синхронность между писанием и чтением отсутствует, и читатель статьи находится в более, что ли, продвинутом информационном поле, чем ее автор.
Ладно бы я писал пусть не о вечных, базовых сюжетах любви, ревности, зависти и прочее, но даже об отстоявшихся фактах  текучей политики, которые постепенно становятся сгустками истории. Но тут я заладился комментировать последние египетские события, которые вышли из-под информационного контроля даже наших американских спецслужб, и вот в прошлый четверг директор ЦРУ Леон Панетта доверительно сообщает Конгрессу, что египетский президент Хосни Мубарак ушел в отставку, а спустя несколько часов египетский президент в обращении к своему взбунтовавшему народу говорит, что остается. Нонсенс? Казус? Откуда директор ЦРУ почерпнул такие «надежные» сведения? Он честно признается: из газет. Выходит иных, альтернативных источников информации у ЦРУ нет?

Ладно, сочтем эту ошибку за невольное предсказание: на следующий день президент Египта под мощным давлением собственного народа и под сильным нажимом из-за океана (из нашей столицы) покидает свой насиженный  пост - власть переходит к назначенным им военным, которые отменяют конституцию, распускают парламент и обещают свободные выборы. Пляши, Емеля, – твоя неделя! Нет, я не только о египтянах, но и об Америке, которая зациклилась на демократии, полагая ее своего рода панацеей.
Это Америка настаивала на демократических выборах в Газе, которые привели к власти хамас, а тот является местным филиалом «Мусульманского братства». В Египте это братство – единственная организованная партия, несмотря на официальный запрет. Запрещено «братство» и в других странах: в Сирии, в Ираке, даже – представьте себе! – в России. Вот почему, несмотря на эйфорию мировых СМИ по поводу  египетских событий, наши конгрессмены не утратили бдительность и вызвали на ковер директора Национальной разведки США Джеймса Клэппера, под началом которого находятся  16 (!) спецслужб, и поинтересовались у него относительно мусульманских братьев.

Джеймс Клэппер оказался ничуть не лучше Леона Панетты и стал успокаивать встревоженных конгрессменов, вешая им лапшу на уши: что египетское отделение «Мусульманского братства» представляет весьма гетерогенную группу, в основном представителей светской части населения, обеспечивает египетский народ социальными службами и курирует 29 больниц, не преследуя насилия, по крайней мере – на международном уровне.

А на каком - преследует? И разве не «Братство» организовало и осуществило убийство предыдущего египетского президента Садата? А по данным израильской разведки, египетское отделение «Братства» хранит свое оружие у собратьев в Газе. Почему Моссад лучше осведомлен о «Мусульманском братстве», чем американская разведка?

Ситуация прискорбная и опасная. Конечно, надеяться надо на лучшее, но готовиться к худшему: как предотвратить захват власти в Египте «Мусульманским братством» - путем свободных выборов, намеченных на сентябрь этого года? Ну, разве это не парадокс: мусульманские братья снова придут к власти – на этот раз в 81-миллионном Египте - благодаря американскому культу демократии?
Теперь уже известно о многочисленных звонках Обамы и Байдена в Каир – они торопили Мубарака с уходом, а он пытался выиграть время, чтобы переиграть своих противников как на улицах и площадях Каира, так и в кабинетах Белого дома. В одном из таких разговоров президент Египта сказал президенту США, что вакуум власти неизбежно приведет к ее захвату «Мусульманским братством». А за день до своего ухода, когда Мубараку удалось мирным путем совершить дворцовый переворот против самого себя и передать власть своим же назначенцам военным, у него состоялся разговор с депутатом Кнессета Биньямином Бен-Элиэзером, который не только объясняет  египетскую текучку, но которому, боюсь, суждено стать ее историческим объяснением. Хосни Мубарак жестко раскритиковал позицию – и политику – США по Ближнему Востоку как ложное стремление к демократии во что бы то ни стало и чего бы ни стоило. По  словам Мубарака, такая политика в конечном счете ведет к победе экстремизма и радикального ислама.

По прямой аналогии напомнил о попытке сменить власть шаха в Иране и чем она закончилась: установлением исламской диктатуры. А проведенные под нажимом США выборы в Газе - победой террористической организации хамас, отделения «Мусульманского братства». Кроме того, в разговоре с Бен-Элиэзером Мубарак предрек, что волнения, аналогичные египетским, охватят и другие страны Ближнего Востока и Персидского залива.

Опять-таки в укор нашим спецслужбам хочу напомнить, что улично-площадная вольница в Тунисе, а потом, по теории домино, перекинувшаяся в Йемен и Египет, была полным сюрпризом для Америки. Неизвестно, чем кончатся беспорядки в Йемене. Еще более важно – какая ближневосточная страна на очереди. Вычисляет ли эту следующую страну наша разведка? Вот неожиданный призыв ближневосточного провокатора Муаммара Каддафи к палестинцам: воспользовавшись общей нестабильной ситуацией в регионе, собраться всем миром и потребовать выполнения своих требований. К тому же поддержка прессы, а с ней и под ее прямым воздействием - Белого дома - обеспечена.

О прессе и речь. Как случилось, что наши свободные, демократические и независимые СМИ один за другим стали на сторону египетской анархии и окрестили ее революцией? Вплоть до братания западных репортеров с уличными демонстрантами? А где гарантия, что среди тех, с кем обнимались и целовались наши журналисты, не было уголовников, а то и алькаедовцев, которых бежало в эти дни из египетских тюрем 17 тысяч человек? Забыв о железном правиле соблюдать нейтралитет, журналисты до сих пор соревнуются друг с другом в упоении, в экстазе, в экзальтации. И вот уже нью-йорктаймсовский колумнист трижды пулитцеровский лауреат Томас Фридман отправляет из Каира корреспонденцию под знаковым названием «Postcard from A Free Egypt”. Кто из них напишет, на манер Джона Рида, «18 дней, которые потрясли весь мир»? 

Как отличить злаки от плевел? Кого приветствовал наш президент в своем восторженном обращении – революционную молодежь? закоренелых уголовников? или, того хуже, тех самых алькаедовцев, с которыми возглавляемая им страна ведет борьбу не на жизнь, а на смерть? Знал ли он сам, кого и во имя чего поддерживает?

«Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется», но это поэт сказал о поэтах, а политик просто обязан просчитывать эхо произносимых им слов. Обязан ли это делать журналист?

Египетская революция не просто поддержана мировыми СМИ, но – по крайней мере, частично – спровоцирована ею.  Глядя на лыбящиеся лица наших телеведущих, я мог бы заподозрить американские СМИ в ангажированности и заговоре – такую подстрекательскую роль они играли. Что, конечно, не так. В буквальном смысле, не так. А в переносном? Ведь уличный плебс вдохновляли не только антимубараковские лозунги, но и то, что он видел свой бунт на интернетных экранчиках. Это была не только реальная, но и визуальная,  виртуальная, если хотите - интернетная революция. Недаром в ее ряды затесался, а после недолгой отсидки в тюрьме стал одним из героев и вождей администратор египетского  Google.
Журналистов увлекла вольница революции. Понятно. Вспомним Александра Блока, который призывал слушать музыку революции, пока сам, оглушенный ею, не спятил на почве революции.

Чем кончаются революции, известно и из мировой истории: скажем, «18 Брюмера». И что точно – мусульманская почва противопоказана демократии. На ней не взрастают ее семена. В Иране, Газе, Ливане она приводит к власти экстремистские режимы, а в Ираке, Афганистане, Пакистане она существует в номинальном виде и только благодаря присутствию американских войск.

В иных случаях мягкие деспотии или военные, без кровавых захлестов, системы предпочтительнее лжедемократий во главе с временщиками-марионетками, которые в любой момент могут смениться репрессально-террористическими режимами. Чем кончится революционная заварушка в Египте, честно, - не знаю.