ВОЙНА В ДАГЕСТАНЕ

В 2009 году в Дагестане убито более 90 сотрудников правоохранительных органов и гражданской администрации. Среди них – министр внутренних дел республики Адильгерей Магомедтагиров, начальник управления уголовного розыска криминальной милиции МВД Алимсултан Атуев, командир специального отряда быстрого реагирования Шапи Алигаджиев, заместитель прокурора Кировского района Махачкалы Назим Муртузалиев, глава администрации Магарамкентского района Абрек Гаджиев, глава Хасавюртовского района республики Алимсултан Алхаматов.
Список жертв террора продолжился в первые же дни нового года. Утром 6 января смертник в машине “Нива”, начиненной взрывчаткой, пытался ворваться на территорию базы дорожно-патрульной службы, где проходил развод личного состава. По такому сценарию был совершен теракт в Ингушетии, когда во время построения во двор Назранского районного отдела внутренних дел въехал микроавтобус “Газель”. Тогда мощный взрыв разрушил трехэтажное здание милиции и окрестные дома, погиб 21 милиционер, 160 мирных жителей получили ранения. Но в Махачкале дорогу смертнику преградила патрульная машина. Шесть милиционеров, принявших удар на себя, погибли на месте.
Президент Медведев потребовал от руководителей ФСБ и МВД усилить борьбу с терроризмом. Начались облавы. Каких-то людей блокируют в домах, обстреливают, убивают, показывают по телевизору и говорят, что это боевики, чуть ли не те самые, что организовали взрыв. У них даже нашли госномера на ту самую “Ниву” со смертником. Как будто специально их хранили на случай опознания.
Собственно, местные силовики так и раньше действовали. Никого почти не ловили, не собирали доказательства, не выявляли возможные связи и не судили - убивали на месте. Чрезвычайными обстоятельствами можно все оправдать. Но значительная часть населения сомневается – действительно ли убивали боевиков? А не тех ли, кто под руку попался, или тех, кого по тем или иным причинам ненавидят люди при власти и при деньгах – от рядовых милиционеров до воротил бизнеса?
Что происходит в Дагестане? Все эксперты, включая международных, говорят о безработице, клановости, коррупции - как о причинах нестабильности, социального недовольства, криминального разгула. Ситуация осложняется еще и тем, что население Дагестана - несколько десятков народностей, не всегда находящих общий язык друг с другом...
Однако одна из главных причин кровавой бойни в республике – так называемая борьба с ваххабизмом, начатая 10 лет назад.
Ваххабизм – течение ислама. На Кавказе он начал распространяться как учение, противопоставляющее себя традиционной религии. Его сторонники говорили, что они исповедуют “чистый ислам”, не погрязший в коррупции и в связях с властью. Востоковед Дмитрий Макаров объяснял популярность нового учения отношением новых верующих “к социально-политическому порядку, основанному на традиционных клановых связях. Дагестанские ваххабиты сделали краеугольным камнем своей пропаганды и агитации критику власти в республике”. Власть в ответ объявила ваххабизм вне закона. 22 сентября 1999 года в Дагестане приняли Закон “О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан”. Основные положения:
- признание “ваххабитских” организаций угрожающими территориальной целостности республики;
- запрет на деятельность религиозных “ваххабитских” миссий;
- запрет на распространение аудиовизуальной продукции, пропагандирующей “ваххабитские” ценности.
Начались облавы и аресты. Людей бросали в камеры за то, что они собираются вместе и молятся. Значит - “экстремисты”.
Тут бы федеральному центру и поправить “местных товарищей”. Но дагестанский закон прекрасно вписывался в идеологические рамки Второй чеченской войны. К обличению ваххабизма подключились федеральные центры пропаганды во главе с телевидением. Так началась борьба с религиозным течением – под прикрытием борьбы с терроризмом.
Летом прошлого года в Махачкале неизвестные лица похитили пятерых юношей. По словам Светланы Исаевой, председателя организации “Матери Дагестана за права человека”, ни один из похищенных молодых людей не состоял на учете в РОВД, не привлекался к суду: “Они только молились”. Двоим удалось убежать, троих нашли убитыми и сожженными. Родственники пикетировали правительство Дагестана, написали открытое письмо Медведеву, требуя расследования.
“Это трагическое событие, но, к несчастью, не выходящее из ряда вон, - говорит член правления “Мемориала” Александр Черкасов. - На Северном Кавказе уже более 10 лет действуют “эскадроны смерти”. Силовые структуры на Северном Кавказе вышли из-под контроля федерального центра, они в своей деятельности все более криминализируются”.
“Идет полноценная гражданская война между силовыми органами и подпольем, между силовыми органами и населением, - отмечает Людмила Алексеева. - Мирное население оказалось зажатым между враждующими сторонами. А быть молодым человеком 20-27 лет в Дагестане, Ингушетии и Чечне – значит принадлежать к группе риска, находиться в опасности”.
“Мы каждый день получаем сообщения о похищениях и убийствах, - рассказывает председатель комитета “Гражданское содействие” Светлана Ганнушкина. - Люди обращаются в правозащитные организации, но они просят не называть их имен... Страх становится составной частью личности человека, как было в сталинские времена, и это расползается по всей России”.
Вот уже десять лет как в Дагестане идет тайная война, о которой вслух населению России не говорят. Объясняют, что борются с террористами. Однако суть проблемы выдают сами же “борцы”.  На только что прошедшем Совете имамов Дагестана муфтий Ахмад-хаджи Абдулаев говорил о воспитании молодежи, о том, что надо активно использовать современные информационные технологии: интернет, телевидение и радио. И вдруг проговорился: “Ведь не секрет, что студенты столичных вузов, бросая учебу, уходят в леса...”
Отчего это студенты, наиболее благополучная, устроенная часть молодежи, вдруг “бросают учебу и уходят в леса”?
Отнюдь не все первые кавказские ваххабиты были мирными людьми, погруженными исключительно в духовную жизнь. Часть их безусловно задумывала переустройство государства и общества на исламский лад. Безусловно, такому “переустройству”, навязыванию шариатских порядков, вмешательству в светскую жизнь светского государства необходимо было дать решительный отпор. Решительный, но умный.
Но метод борьбы с ваххабитами был выбран не просто ошибочный, неправовой, а политически преступный (в данном случае ошибка – хуже, чем преступление). Уверен, что в Дагестане не много нашлось бы последователей ваххабизма, молодых людей, желающих отречься от благ и преимуществ современной цивилизации и мечтающих жить по шариатским канонам. Но когда молящихся по-иному людей хватают, сажают, пытают и убивают – поднимается волна возмущения и протеста, перерастающая в вооруженное сопротивление, наконец, в кровную месть. Учтем, что это Кавказ.
Теперь никто не разберет, кто СЕЙЧАС прав и кто не прав. Очевидно лишь, что ваххабитское течение стало вооруженным. Очевидно, что под лозунгами ваххабизма действуют теперь и террористы-сторонники “Кавказского халифата”, и просто бандиты, и бандиты, используемые враждующими кланами для передела власти и собственности.
В самой большой республике Северного Кавказа с населением в 2 миллиона человек идет подпольная гражданская война. Нет единого многонационального населения – аварцев, даргинцев, лакцев, кумыков, табасаранов... Они между собой и внутри себя разделены десятилетием кровавых и кровных счетов. Выхода не видит никто.
Москва