Чулан и шкаф

В мире

Различие между двумя этими фразеологическими оборотами не существенно: то, что на английском «coming out of the closet» ( «выйти из чулана»), на иврите звучит как «лацет мин ха-арон» - «выйти из шкафа». И значение одно и то же: признаться в своей нетрадиционной ориентации и начать открыто жить в соответствии с нею. Чулан или шкаф – не все ли равно? Разница, однако, есть: в чулане еще можно как-то спрятаться, скажем, забиться в угол или лечь на пол. В шкафу же деваться некуда. Особенно если по нему стреляют ...
В Тель-Авиве в позапрошлую субботу был расстрелян такой «шкаф» - закрытый молодежный гей-клуб. На полу этого полуподвала дома по улице Нахмани остались лежать двое убитых, одиннадцать человек получили ранения средней степени тяжести, четверо – тяжкие. Одна из погибших - 16-летняя Лиз Тробуши, большинство раненых также подростки, почти дети. Второй убитый, 24-летний Нир Кац, в этом клубе не отдыхал, он в нем работал. Ведь это было не просто место проведения досуга - здесь юным посетителям оказывали психологическую поддержку, помогали определиться со своей ориентацией и «выйти из шкафа». Нир Кац был одним из штатных наставников тель-авивского отделения ЛГБТ – общины лесбиянок, геев, би- и транссексуалов.
Стрелявший, точно знавший время и место сбора и наверняка хорошо ориентировавшийся в помещениях клуба, израсходовал по метавшимся людям две обоймы. Бил хладнокровно и профессионально. Затем спокойно удалился безлюдными по субботам улочками, прилегающими к Нахмани, вероятно, по хорошо продуманному маршруту. Его запомнили как «человека во всем черном», лица никто в полумраке разглядеть не смог.
Убийцу ищут уже вторую неделю, полиции помогает всемогущая служба госбезопасности ШАБАК. Полиция подключила к делу всех своих осведомителей, особенно в гей-комьюнити, а также в кругах, близких к торговле наркотиками и оружием. Тайные агенты обоих ведомств внедрялись в толпу на всех демонстрациях солидарности, коих израильская ЛГБТ в эти дни провела немало, ходили на похороны жертв. Дело поставлено на контроль министром внутренней безопасности Ицхаком Ароновичем, премьер-министром  Биньямином Нетаниягу и президентом Израиля Шимоном Пересом. Все трое побывали на месте трагедии, встречались с активом ЛГБТ, выражали им сочувствие и поддержку и заверили всех, что к поимке жестокого убийцы будут приложены все силы и средства. Результаты пока, как говорится, заставляют себя ждать.
Полицией отрабатываются три версии – преступление на почве гомофобии, на почве ревности или личной мести за втягивание члена семьи или любимого человека в гей-общину. ШАБАК подключился, чтобы проверить, нет ли в случившемся следа исламских фундаменталистов или  еврейских религиозных экстремистов, то есть не было ли это терактом.
Трагическая непохожесть нынешней ситуации на то, что многострадальному Израилю приходилось переживать после каждого из сотен кровавых палестинских терактов, проявлялась во всем. Родители ребят, госпитализированных в тель-авивские больницы, стеснялись посещать своих раненых сыновей и дочерей. Они закрывали лица темными очками, не отвечали ни на какие вопросы, а если и говорили, то лишь о том, что их мальчик или девочка оказались в гей-клубе случайно: пришли из любопытства, вместе с одноклассником, подруга уговорила и т.п. На похоронах Лиз Тробуши едва не разразился скандал: погребальное братство «Хеврат кадиша», государственный монополист в этой сфере, отказывалось хоронить девушку по иудейским традициям, так как место, где она приняла смерть, является греховным с точки зрения религии.
После терактов, совершенных арабскими шахидами, израильские партии публично и наперегонки выражают готовность дать отпор, солидарность с народом и прочие патриотические эмоции. Реакцией же на бойню в Тель-Авиве стало экстренное выступление по радио депутата Нисима Зеэва, который  попросил воздержаться от огульных обвинений партии ШАС и других религиозных политических организаций в подстрекательстве и пропаганде ненависти к гей-общине. Впереди всех своих единомышленников господин Зеэв оказался не случайно. Еще не так давно, в ходе обсуждения законопроекта двух религиозных партий – ШАС и МАФДАЛ - о запрете на проведение так называемых «парадов гордости» в Иерусалиме, именно он обвинил гомосексуалистов в том, что они “способствуют саморазрушению израильского общества”. Идея принудительного лечения от этой «болезни, что пострашнее чумы», также принадлежит ему. С другой стороны, ни одна из этих партий не выступала с осуждением нападения ультраортодокса Ишая Шлиселя на участников «парада гордости» в Иерусалиме три года назад, когда трое гомосексуалистов получили ножевые ранения. Этот аспект не занимал их и в истории с «русскими неонацистами» - группой подростков-выходцев из СССР-СНГ, издевавшейся над гомосексуалистами в городских парках. Никаких публичных заявлений от идеологического руководства религиозного сектора не последовало и в мае нынешнего года, когда в ходе «парада гордости» в Эйлате был жестоко избит 34-летний активист ЛГБТ, занимающийся работой с молодежью. Видно, нужны были большая кровь и смерть, чтобы отмежеваться от всего этого...
Израильские СМИ все прошедшие дни отводили трагедии в Тель-Авиве большое место. Газеты отдавали этой теме по нескольку разворотов ежедневно, на радио и телевидении шли нескончаемые дискуссии, Интернет бурлил мнениями. Главным, почти волшебным словом, звучавшим на страницах газет, в эфире и сети, было «толерантность». С тем, что с толерантностью в израильском обществе, мягко говоря, не все в порядке, уже не спорил никто. Все, даже участвовавшие в разговорах крайне правые политики и религиозные деятели, вели себя деликатно, а те, кто боялся сорваться и проявить недостаточную политкорректность, просто отмалчивались. И лишь несколько смельчаков задали трудные и очень непопулярные в эти трагические дни вопросы. Вот они.
Всегда ли только неизбывная непохожесть (яснее выражаясь, физиологическая тяга к тому же полу или невозможность продолжать жить в «чужом теле») приводит подростков и молодежь в такие клубы? А каков процент просто любопытных в силу возраста юнцов, которых влекут красочные, веселые и эпатажные действа вроде гей-парадов? Или ребят из бедных, многодетных, зачастую неблагополучных семей подкупает атмосфера любви и понимания, культивируемая в этом сообществе? Сколько среди «новобранцев» ЛГБТ тех, кто надеется таким образом попасть в шоу-бизнес или масс-медиа, найти богатого и влиятельного покровителя, стать завсегдатаем элитных тусовок и т.д.? На каком этапе они поддаются мнению других и убеждают себя самих в том, что уже «в натуре» стали лесбиянками или гомосексуалистами? А в одной газете вопрос был задан жестко: «Не изменит ли вам толерантность, когда вы узнаете, что ваш сын-школьник идет на свидание с взрослым мужчиной?»
Как не перешагнуть тонкую грань, отделяющую цивилизованное понимание и уважение к непохожим на тебя людям от игры в поддавки с «вышедшими из шкафа»?  Как не спутать великих, прекрасных и просто достойных людей, относящихся к этой настрадавшейся от человечества общине, с фиглярами и пошляками, кривляющимися на так называемых «парадах гордости»? Наконец, как не навредить всеми этими вопросами тому, кто уже устал ждать помощи и сочувствия, и не вооружить ими еще одного «человека в черном»?
И снова – о чулане и шкафе. Различия тут не только языковые и не в одних лишь тонкостях перевода дело. В «чулане» - большой стране Старого или Нового Света – можно уехать в далекий штат, область или землю, начать новую жизнь там, где тебя не знают и нет осуждающих глаз близких, друзей, сослуживцев. В тесном израильском «шкафу» от молвы, косых взглядов, а то и от ненависти спрятаться трудно. В Израиле, с одной стороны, еще не переболевшем социалистической болезнью уравниловки, а с другой - исповедующем средневековую нетерпимость, нелегко жить тем, кто непохож на остальных. Страна, когда-то возомнившая себя «плавильным котлом», из которого выйдут одинаковые «отливки» нового еврея, все еще не может взять в толк, что людское разнообразие – это ее богатство, которому можно лишь позавидовать. И подлинное человеческое взаимопонимание, чувство локтя, ощущение настоящего, а не идеологического или конфессионального родства – лучшие скрепляющие общества. Плохо, что учиться этому до сих пор приходится на уроках войн или трагических ситуаций ...