Ас советской разведки

Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наук

Наум Эйтингон - советский разведчик о котором еще недавно мы мало что знали. Его имя впервые появилось на страницах советской печати в 1990 году. В связи с 50-летием смерти Троцкого в газетах о нем писали как об организаторе убийства и главной фигуре разыгравшейся в столице Мексики трагедии в августе 1940 года.

Многие зрители с интересом смотрели показанный по Центральному телевидению России документальный фильм об Эйтингоне “Последний рыцарь советской разведки”. Следует заметить, что из всех советских разведчиков только двое были удостоены полководческих орденов Суворова - генералы Судоплатов и Эйтингон. И это уже о многом свидетельствует. Эйтингон был одним из самых успешных разведчиков НКВД.

Наум Исаакович Эйтингон родился 6 декабря 1899 года в городе Шклове Могилевской губернии в еврейской семье. В 1912 году умер отец, и на руках у матери осталось четверо детей, старшим из которых был Наум. В марте 1917 года начал работать в отделе статистики Могилевской городской управы. В мае 1918 года примкнул к левым эсерам, однако уже в августе вышел из этой партии. С весны 1918 года рабочий на бетонном заводе. В ноябре того же года стал сотрудником Могилевского губернского продкома. В период “военного коммунизма” участвовал в продразверстке. Работал в кооперации.

В апреле-мае 1919 г. Эйтингона направили в Москву на курсы при Всероссийском совете рабочей кооперации. Вернувшись в Белоруссию в сентябре 1919 года в составе партийного отряда, принимал участие в обороне Гомеля. Войска врага тогда вплотную подошли к городу. В октябре 1919 года был принят в РКП(б). Наступление войск Деникина было отбито, и Эйтингон вернулся к своей работе инструктором по кооперации. В мае 1920 года в судьбе Наума произошел крутой поворот - губком партии направил его на работу в органы ЧК-уполномоченным Особого отдела гомельского укрепрайона. С этого времени началась его служба как чекиста. В мае 1923 года отозван в Москву и назначен уполномоченным, зам. начальника отделения Восточного отдела ОГПУ. Одновременно учился на Восточном факультете Военной академии Красной армии. После завершения учебы был зачислен в ИНО ОГПУ. И в том же году направлен резидентом внешней разведки в Шанхай. С 1926 года под прикрытием должности советского консула возглавлял резидентуры в Пекине, а с 1927 года - и в Харбине. Во время работы в Китае ему удалось добиться освобождения группы советских военных советников, захваченных китайскими милитаристами в Маньчжурии, сорвать попытку захвата советского консульства в Шанхае агентами Чан Кайши.

В Китае Эйтингон познакомился и подружился со многими известными советскими разведчиками - Христофором Салнынем, Иваном Винаровым и другими. Специалисты по истории советской разведки Александр Колпакиди и Дмитрий Прохоров пишут, что именно в Китае началась карьера Эйтингона как непревзойденного мастера спецопераций. Под его руководством в 1928 году был ликвидирован маньчжурский диктатор и фактический глава пекинского правительства генерал Чжан Цзолин, занимавший откровенно прояпонскую позицию. Он был убит в результате крушения поезда на линии Пекин-Харбин, когда ехал по ней в своем специальном вагоне. И именно под этим вагоном раздался взрыв большой силы.

В 1928 году Эйтингон получил назначение резидентом ИНО в Харбин. Однако весной 1929 года китайская полиция внезапно совершила налет на советское консульство в Харбине. В ее руки попали важные документы и находившиеся на нелегальном положении функционеры Компартии Китая, которые собрались в этот день в консульстве. В связи с этим эпизодом Эйтингон был отозван в Москву. Здесь он получил новое назначение - резидентом в Турцию. В Константинополе у него было дипломатическое прикрытие. Он действовал под именем Наумова Леонида Александровича - атташе консульства. Резидентуру ОГПУ в Турции особенно интересовала информация, которую удавалось добыть в иностранных посольствах в Константинополе - французском, японском, австрийском и др. С середины 1928 года в Константинополе была нелегальная резидентура, сеть которой действовала по всему Ближнему Востоку. Руководил ею Яков Блюмкин, а после его ареста за связь с Троцким -Георгий Агабеков. Эйтингон помог Агабекову войти в курс дела и наладить агентурную работу. И обеспечить связь с Центром. Кроме того, Науму было поручено руководство агентурой в Греции в связи с арестом там нелегального резидента ОГПУ.

Георгий Агабеков брал уроки английского языка у 20-летней Изабелл Стритер. И по уши влюбился в молодую англичанку. В то же время прекрасно понимал, что соединить свою судьбу с ней - дочерью состоятельных буржуа из Лондона - он сможет только тогда, когда порвет с теперешней службой в ОГПУ. И в июне 1930 года Агабеков бежал на Запад. Возникла опасность провала и Эйтингона срочно отозвали в Москву. 

После возвращения Эйтингон,  для которого теперь псевдоним Леонид Александрович Наумов стал его именем, работал в аппарате ОГПУ. Его назначали заместителем Якова Серебрянского-начальника Особой группы (Группа “Яши”) при председателе ОГПУ. Она была самостоятельна и независима от иностранного отдела - ИНО ОГПУ, в своей деятельности “Группа Яши” опиралась только на агентов-нелегалов. Она не имела своих сотрудников в дипломатических миссиях и торговых представительствах. Несколько раз Эйтингон выезжал за рубеж, в. том числе в США, в Калифорнию, где руководил созданием глубоко законспирированной агентурной сети. Однако Наум не очень сработался с Яшей. Двум медведям в одной берлоге было тесновато. В 1931 году Эйтингона назначали начальником 8-го отделения ИНО ОГПУ. Однако на этой должности он не успел освоиться. Выезжал во Францию, затем в Бельгию. После возвращения в Москву Наум Эйтингон был назначен начальником 1-го отделения ИНО. Он выезжает в США с задачей наладить работу нелегальных резидентур.

Эйтингон создал в 1-м отделении ИНО специальное подразделение, занимавшееся изготовлением поддельных паспортов для нелегальных операций, в котором буквально чудеса творил австриец Миллер из под рук которого выходили “непробиваемые” паспорта.

В 1936 году в Испании разразилась Гражданская война. Эйтингон под именем Леонида Александровича Котова был направлен в Мадрид замстителем резидента ИНО НКВД и советника по безопасности республиканского правительства Александра Орлова (Фельдбина). На Эйтингона было возложено руководство партизанскими операциями республиканцев в тылу противника. Эйтингон участвовал в ликвидации руководителей испанской Рабочей партии марксистов, которых Сталин считал троцкистами.

В июле 1938 года резидент НКВД в Испании Орлов получил от Ежова телеграмму. Ему предписывалось выехать в Бельгию в Антверпен, где 14 июля на борту советского парохода “Свирь” должно состояться совещание с “товарищем, известным вам лично”. Понимая, что в Бельгии его ждет не совещание, а арест, затем расстрел, Орлов принял решение вместе с семьей бежать за океан. Бегство Орлова могло сильно осложнить положение Эйтингона. Но этого не случилось. Его назначили резидентом ИНО НКВД в Испании. По заданию Центра он восстановил связь с одним из членов “кембриджской пятерки” Гаем Берджесом.

После поражения республиканцев Эйтингон руководил эвакуацией советских специалистов и добровольцев из Испании в СССР. Затем отправился в Париж. Ему удалось восстановить и реорганизовать все то, что осталось от испанской агентурной сети НКВД. Тогда же ему удалось привлечь к сотрудничеству с советской разведкой племянника главы испанской фашистской партии Примо де Риверы, друга Гитлера. До 1942 года он был важным информатором о планах Франко и Гитлера. 

Интересный психологический портрет Эйтингона нарисовал генерал Судоплатов: “Красивое лицо Эйтингона и его живые карие глаза так и светились умом. Взгляд пронзительный, волосы густые и черные, как смоль, шрам на подбородке, оставшийся после автомобильной аварии - все это придавало ему вид бывалого человека. Он буквально очаровывал людей, наизусть цитируя стихи Пушкина, но главным его оружием были ирония и юмор. Пил он мало. Рюмки коньяка хватало ему на целый вечер. Я сразу же обратил внимание, что этот человек не похож на высокопоставленного спесивого бюрократа. Полное отсутствие интересов к деньгам и комфорту в быту у Эйтингона было просто поразительным. У него никогда не было никаких сбережений, и даже скромная обстановка в квартире была казенной” .

В марте 1939 года Сталин отдал приказ ликвидировать Троцкого. Выполняя его, разведка НКВД составила “План агентурно-оперативных мероприятий по делу “Утка”. Его подписали начальник внешней разведки НКВД Фитин, его заместитель Судоплатов и Эйтингон (на этот раз его псевдоним был “Том”) без упоминания должностей и воинских званий. В плане указывалось, что “Том” является “организатором и руководителем на месте”. К участию в операции было привлечено довольно много людей, в т.ч. Рамон Меркадер, его мать Каридад (“Мать”). В начале августа 1939 года “Том” прибыл в Мексику под видом канадского бизнесмена.

Первая попытка убить Троцкого была предпринята 20 мая 1940 года. 20 боевиков в форме военнослужащих и полиции напали на его виллу в Койокане пригороде Мехико. Возглавлял их Давид Сикейрос, известный художник. Попытка кончилась неудачей. Тогда было решено реализовать второй вариант, где главная роль отводилась молодому испанскому коммунисту Рамону Меркадеру. Его завербовал Эйтингон. Еще в Испании Меркадеру удалось втереться в доверие к Троцкому.

20 августа 1940 года Меркадер пришел к Троцкому, несмотря на жару, в плаще и шляпе и попросил прочитать его статью. Когда Лев Давидович взялся за чтение, стоявший у него за спиной Меркадер вынул ледоруб с укороченной ручкой и со всей силой обрушил его на голову Троцкого. Смертельно раненный Троцкий вступил в борьбу. Услышав шум вбежали охранники и схватили убийцу. На следующий день Лев Давидович умер в больнице. Эйтингон и мать Рамона Каридад были награждены орденами Ленина.

Только весной 1941 года через Кубу, Китай, Дальний Восток окружными путями Эйтингон вернулся в Москву. Когда началась Великая Отечественная война, он стал заместителем начальника Особой группы при наркоме НКВД, которую возглавлял Судоплатов. Основной задачей группы было организация диверсий в тылу врага. Вскоре группа была реорганизована во 2-й отдел НКВД, а затем в 4-е Управление НКГБ СССР.

Огромный опыт, приобретенный им за 20 лет работы в разведке очень пригодился в годы войны. Наум Эйтингон был одним из главных организаторов партизанского движения и проведения так называемых спецопераций на оккупированной территории СССР и в странах Восточной Европы. Ему было присвоено звание генерал-майора. Эйтингон сыграл ведущую роль в проведении ставших легендарными оперативных радиоигр против немецкой разведки “Монастырь” и “Березино”.

В сентябре 1945 года Эйтингон а назначили заместителем начальника отдела “С” НКВД. Этот отдел осуществлял координацию разведки в области атомного шпионажа. Одновременно он участвовал в формировании агентурной сети на территориях, где действовали польские, литовские и другие националистические бандформирования.

Когда под эгидой разведки было создано специальное подразделение, занимавшееся атомным шпионажем, его возглавил генерал Судоплатов, а Эйтингон стал его первым заместителем. В числе его заслуг - организация взаимодействия спецслужб с учеными-атомщиками.

В конце 1946 года специальным решением Сталина на Эйтингона было возложено проведение операции по оказанию помощи органам безопасности Компартии Китая в подавлении сепаратистских движений мусульман-уйгуров в провинции Синьцзян. Совместно с китайскими коммунистами были созданы диверсионные группы, которым удалось организовать эффективное противодействие мятежникам. В итоге уйгурские сепаратисты потерпели поражение и вынуждены были прекратить сопротивление.

С февраля 1947 года Эйтингон заместитель начальника отдела “ДР” (диверсии). А с сентября 1950 года заместитель начальника Бюро номер 1 МГБ СССР по диверсионной работе за границей. Начальником бюро был Судоплатов. Одновременно Эйтингон продолжал заниматься и чисто разведывательной работой. Так он руководил подготовкой к выводу за рубеж В.Фишера (Рудольфа Абеля), ставшего легендой советской разведки.

“Дело врачей” хорошо известно. Однако историки, знакомые с документами о репрессиях в последние годы жизни и правления Сталина, могут вас удивить. Они неожиданно скажут: такого дела просто не было. Как не было? А что же было? В материалах следствия фигурирует “Дело о “сионистском заговоре” в МГБ” - министерстве государственной безопасности СССР. Оно то и потом получило название “дело врачей”.

Министр госбезопасности Виктор Абакумов не раз руководил репрессиями против евреев, вспомним хотя бы дело Еврейского антифашистского комитета. Но вот всесильный министр попал в опалу и его объявили... главой сионистского заговора. А в число участников этого заговора включили сотрудников МГБ, прежде всего всех евреев (Какой же сионистский заговор без евреев?), а затем врачей Кремлевской больницы.

В один из летних дней 1951 года начальник Особого бюро Министерства государственной безопасности СССР генерал Павел Судоплатов по срочному вопросу должен был связаться с заместителем начальника Главного контрразведывательного управления Шубняковым. Однако тот как в воду канул. Судоплатов позвонил заместителю министра генералу Питовранову, но оказалось, что и тот исчез. Шубняков и Питовранов в это время уже находились в Лефортовской тюрьме. Тут до ветерана чекистских органов дошло, что, по-видимому, в МГБ повторяется то же самое, что происходило в НКВД в период массовых чисток и арестов в 1937-1938 гг.

Наума Эйтингона арестовали прямо у трапа самолета, когда он возвратился из служебной командировки в Литву. Там он участвовал в операциях против местных националистов (“лесных братьев”). В Москве же оказался в тюрьме как еврейский националист. 

После смерти Сталина Наум Исаакович вышел на свободу. Указание на этот счет дал Берия, который высоко ценил Эйтингона как профессионала, настоящего аса разведки. Более того, в мае 1953 года он был назначен заместителем начальника 9-го отдела МВД СССР. Однако после ареста Берии Эйтингон опять попал в тюрьму - на этот раз как участник бериевского заговора. Его осудили к 12 годам лишения свободы. Срок отбывал во Владимирской тюрьме. В 1964 году вышел на свободу. Работал старшим редактором в издательстве “Международные отношения”.

По словам Судоплатова Эйтингон раньше него расстался с иллюзиями по поводу партии и системы созданной коммунистами.

Умер Наум Исаакович 3 мая 1981 года. Никаких некрологов, конечно, в газетах не было. Однако в последний путь проводить его пришло много людей. Во время похорон на Донском кладбище в Москве Герой Советского Союза Е.И.Мирковский сказал:

“Сегодня у этой могилы как бы завершается рыцарская эпоха в истории нашей ЧК...”.

Наума Эйтингона реабилитировали через 10 лет после смерти - в 1991 году. Ко Дню Победы 9 мая 2000 года его детям были возвращены награды разведчика: два ордена Ленина, два ордена Красного Знамени, ордена Суворова, Отечественной войны 1-й степени Красной Звезды.                  

“Секрет”