Сен-Обен и другие. “КоллекциЯ Фрика” - музей шедевров

Культура

 

Поскольку увядшей гирляндой цветов
 Дни покидают нас,
 Давайте поищем без лишних слов
 Венец, чей свет не угас.
 Гийом Аполлинер

 «Великие люди подобно звёздам часто обращают на себя внимание только когда они затмились». Это мудрое высказывание французского писателя и философа Пьера Буаста абсолютно справедливо по отношению к его соотечественнику – жившему в ХVIII веке замечательному живописцу и рисовальщику Габриэлю де Сен-Обену. Многие десятилетия находилось это многозначное в искусстве имя в тени, как, впрочем, случалось и с другими одарённейшими художниками. Некоторые из них и вовсе ушли в небытие. Но вот творениям Сен-Обена повезло, они снова в чести: весной обширная экспозиция будет представлена в Лувре, а сейчас это собрание можно увидеть у нас, в Америке, во всемирно знаменитом нью-йоркском музее The Frick Collection – «Коллекция Фрика».
 Если бы в подзаголовок этой статьи не было вынесено название музея, а значилось бы только «музей шедевров», вы всё равно догадались бы, что речь пойдёт о великолепной коллекции Фрика, чьё собрание живописи, скульптуры, предметов декоративного искусства, украшающее дворец-музей, не допускает ни одной случайной или ординарной вещи, ни одного просто хорошего (даже очень хорошего) произведения. Здесь собраны лишь великие творения великих мастеров. И человек, которому Америка (да и весь мир) обязаны созданием уникальной этой коллекции, - Генри Клэй Фрик, один из выдающихся американцев, чья многосторонняя бурная деятельность в конце ХIХ - начале ХХ века помогла становлению и утверждению Соединённых Штатов как могучей державы.
 Шедевром является не только каждая из экспонируемых в музее работ, само здание музея – тоже шедевр. Оно возведено по проекту выдающегося архитектора Томаса Хастингса как жилой дом-дворец в стиле итальянских палаццо ХVIII века. Поражает не только роскошью, но и удивительно гармоничной стройной архитектурой, тонким вкусом и дизайнера, и заказчика, внесшего в проект немало своего. Интерьеры дворца прекрасны и разнообразны, а потому каждый музейный зал столь привлекателен: в любом – свой декор, своё строго продуманное собрание картин, скульптурных композиций, особенно мелкой пластики, редкой мебели, ваз, старинной бронзы. Удивительна игра красок: ведь Фрика специалисты называли отличным колористом. И ещё одна неповторимая черта этого музея – некая интимная атмосфера его комнат, его холлов, его галерей, его редкостной красоты зимнего сада, круглого музыкального зала, превращённого в зал лекционный, где, кстати, каждые полчаса демонстрируют информативную короткометражку о жизни Генри Клэя Фрика, о создании им и его промышленной империи, и его блистательной коллекции. И о его времени. Это частица истории Америки.
 Каждая комната дома, в котором долгие годы проживала семья Фрика, - вместилище собранных им шедевров, развешанных и поставленных так, как сделал это при жизни сам коллекционер. Переходя из зала в зал, мы замираем перед творениями Тьеполо, фра Филиппо Липпи, ван Эйка, Мемлинга, Брейгеля, Ватто, Шардена...
Столовая в английском стиле и в зеленоватой гамме красок декорирована полотнами великих англичан: Хогарта, Рейнолдса, Ромни, Гейнсборо. Будуар миссис Фрик, нежно великим предпринимателем любимой, единственной женщины в его жизни, украшает серия живописных эссе Франсуа Буше «Науки и искусства». А неподалеку ещё одна комната Буше, где встречают нас дивные «Времена года», выполненные по заказу маркизы де Помпадур. Для одного из полотен, символизируя зиму и мудрость, позировала сама королевская фаворитка.
Не успели мы очнуться от восторга - перед нами уже титаны Фрагонар, Гольбейн, Беллини, Рембрандт, Ван Дейк, Хальс, Веронезе, Тёрнер, Гойя... Всех не перечислить.
Американских мастеров собиратель не жаловал, исключение сделал лишь для Джеймса Уистлера, почитаемого в качестве выдающегося колориста и счастливо соединившего дар живописца и дизайнера женской одежды. Одевал он и Аделаиду Фрик. Четыре царственных полотна Уистлера не меркнут рядом с работами Давида, Коро, Рейсдаля, Полайоло.
 А вот Сен-Обен в собрании Старого Фрика, как уважительно называют основателя музея искусствоведы, не представлен вовсе. Теперь эту ошибку – не коллекционера, а Времени, которому тоже свойственно частенько ошибаться, - музей исправляет: ретроспектива работ Сен-Обена, подготовленная в содружестве с Лувром, уже здесь. В уходящем году она замыкает ряд интереснейших «временных» выставок, которые привлекают к Фрику ещё больше посетителей.
 В нижних залах, для таких выставок предназначенных, нас ждёт художник-мыслитель, яркой индивидуальностью и широким кругозором наделённый. «География души и пространства» - так определил его творчество Вольтер, поэму которого «Соломон Мудрый» он украсил своими рисунками. Вот один из них: постаревший царь Соломон в окружении юных жён. Сен-Обен книжным иллюстратором был превосходным, особенно хороши рисунки и обложка сборника Корнеля. А вот и аллегорическое живописное полотно «Награда поэта»: музы венчают – поэта? Нет, самого художника, потому что это один из немногих его драматических автопортретов. Говорили, что зачастую черты художника можно уловить в лицах его персонажей - того же царя Соломона, например. Или у «Момуса», порождения ночи и сна.
Но особенно интересен, конечно, рисунок, где Сен-Обен изобразил себя, в творческом экстазе рисующим аллегорическую фигуру Юстиции, персонифицированную в образе очень сексуальной женщины.
 Краски подчинялись ему. Частая техника – акварель и гуашь поверх рисунка мелком или пером. Как удивительно динамичная «Морская битва» между карфагенянами и римлянами (Сен-Обен был мастером исторических батальных сцен), и напряжённо эмоциональный «Триумф Помпея», своего рода иллюстрации к Плутарху, поданные ярко и беспощадно. Или самое эмоциональное, поднявшее авторскую репутацию Сен-Обена до небес, маслом писанное полотно «Триумф любви над всеми богами», где коронованный, с царским скипетром, властью над людьми наделённый Купидон утверждает: «Любовь побеждает всё и всех!»
Совсем по-другому написана акварель-гуашь, живописующая парижскую жизнь, суетных парижан, шумную толпу, эфемерные звуки оркестра: манера художника не избежала эволюции. Аллегория на смерть любимого мастером Вольтера полна трагизма и душевной боли, истинной скорби и преклонения перед гением умершего и величием Смерти.
 Был Сен-Обен и востребованным театральным художником. На выставке представлены предварительные эскизы к оформлению сцены, по которым можно судить, что художник - талантливый сценограф. Это законченные самостоятельные произведения: вольтеровская «Коронация» в Театр Франсез; опера Филидора «Эрнелинда»; опера Люлли «Армида» - тут уж не только декорации и костюмы актёров, но и зрители в ложах и на ярусах, а партер – только головы, головы, головы, даже фрески на потолке и балконах. И вот ведь феномен: в каждом, вроде бы едва намеченном персонаже угадывается характер. Портретистом Сен-Обен был значительным. Об этом красноречиво говорят: портрет епископа шартрского, соединённый с автопортретом художника, полускрытого за мольбертом; Дамьен, покушавшийся на короля (ух, какая патологическая, безумная жестокость в глазах!); часовщик как хозяин времени и судеб людских; племянники Жермен-Огюстен и Роза. У художника не было детей, и все нерастраченные отцовские чувства он сосредоточил на детях брата, чья семья была для него единственно родной. Женат он никогда не был.
 Габриэлю де Сен-Обену посчастливилось родиться в роду потомственных декораторов. И отец, и старший брат Шарль-Жермен, составитель фамильного древа, были профессиональными дизайнерами. Так что дорога Габриэля была предопределена. Но он решил учиться мастерству серьёзно, тем более что художнический талант его был очевиден, и стал студентом Королевской Академии художеств в мастерской самого Франсуа Буше, тихое очарование живописи которого было взято им на вооружение. Под влиянием Буше написана единственная ню Габриэля – пышная дама,позировавшая молодому художнику. Потом и сам он стал видным педагогом в знаменитой высшей художественной школе Эколь де Артс, а тогда, после долгих лет обучения и наращивания мастерства, награждён был стипендией для учёбы в Риме, где тосковал по любимому своему Парижу, щедро запечатлённому в многотемной живописи ставшего популярным Сен-Обена, но особенно в замечательной его графике. Не случайно его современник Жан Батист Грёз, чьими нежнейшими женскими и детскими головками можно полюбоваться в залах The Frick Collection, назвал Сен-Обена первостатейным рисовальщиком.
 Парижские улицы; «Свидание на бульваре» - отголосок века милого флирта; дуэль и толпа зевак, а из-за дерева выглядывает взволнованная девушка, ставшая причиной ссоры; сцена в кафе; женщины в интерьере; представление на площади... И другой Париж: прядильная фабрика, ряды столов и склонившиеся над ними усталые работницы. Много архитектурных пейзажей, тоже парижских: реставрация Лувра, музей Карнавале, ворота Сен-Дени, фонтан де Гренель... Есть и дома которые «сочинил» он сам. Наверно, не будь Сен-Обен художником, стал бы неплохим архитектором. Не прошёл мимо бурлящей общественной жизни столицы мира тех времён: очень здорово показана конференция юристов; кухня в доме ветеранов-инвалидов; публичная лекция в колледже фармацевтики – чрезвычайно интересно наблюдать почти такую же, как в наши дни, химическую посуду и демонстрацию опытов.
 Умер Габриэль де Сен-Обен в 55. По тем временам его смерть даже не считалась ранней. Теперь он как бы возродился вновь, потому что возбуждён правомерный интерес к нему и коллекционеров, и галерейщиков, и музеев. О чём свидетельствует нынешняя выставка у Фрика. Поверьте, такую экспозицию стоит посмотреть. Тем более что культпоход этот будет втройне интересен и для ньюйоркцев, и для гостей многомузейного нашего города, сегодняшней столицы мира и искусства: ведь познакомиться с коллекцией Фрика (а это происходит всякий раз заново) – истинное событие. Музей находится в Манхэттене, на углу 5-й авеню и 70-й улицы. Поезд метро 6 до 68-й улицы.