Грозовое предупреждение

Масштабные беспорядки в Иудее и Самарии, сопровождающиеся забрасыванием камнями и бутылками с зажигательной смесью израильских военных и поселенцев, стали в последние месяцы своего рода обычным делом. Однако тот факт, что в последние дни возникла тенденция к их усилению, заставляет задаться вопросом, не находимся ли мы в преддверии очередной интифады. Некоторые обозреватели и журналисты поспешили заявить, что фактически она уже началась 

 

Так это или нет, можно будет узнать лишь задним числом, но на данный момент беспорядки никак не тянут на подобное определение. Тем не менее, опасность резкой эскалации насилия и его перехода в полноценную интифаду налицо, чему есть ряд объективных причин. 

С момента окончания второй интифады и ее жесткого подавления силовыми структурами Израиля прошло немало времени. Палестинцы, видимо, успели подзабыть полученный урок и ту высокую цену, которую им пришлось заплатить. Однако их мотивация к активной борьбе, которая полностью никогда не исчезала, постепенно повышалась. Тем более что никаких достижений на ниве воплощения в жизнь их национальных чаяний в последние годы не наблюдалось. 

Немало масла в огонь подливает тяжелое экономическое положение в Иудее и Самарии, а также тот неоспоримый факт, что впервые за много лет власти ПА в некоторой степени подстегивают эскалацию насилия. Вообще их роль в данном процессе неоднозначна, и подход Абу-Мазена можно сравнить с попыткой управлять взбесившейся лошадью. С одной стороны, он заинтересован повысить свой невысокий авторитет, а также при помощи “народных протестов” постоянно держать палестинскую проблему на международной повестке дня. С другой стороны, сползание ситуации в полный хаос ему тоже не нужно. Хотя бы по той простой причине, что это почти наверняка приведет к краху хрупкой палестинской администрации. Прекрасно понимает Абу-Мазен и то, что если насилие выйдет “за рамки приличия”, например, начнется волна террора, израильское правительство получит довольно веские доводы, которые сможет представить спонсорам мирного процесса, касательно его бесперспективности и террористической сущности ПА. Вопрос в том, сколько такое контролируемое заигрывание с инстинктами палестинской улицы может продолжаться. Опыт показывает, что на каком-то этапе контроль теряется, и вот тогда о новой интифаде можно будет говорить как о свершившемся факте. 

Явный курс на “отпускание поводьев” палестинский лидер взял в тот момент, когда окончательно решился, вопреки требованиям Израиля и США, поставить вопрос о признании палестинского государства на Генеральной Ассамблее ООН. События “арабской весны”, отодвинувшие палестинскую проблему на второй план, резкий рост легитимации ХАМАСа в арабском мире подстегнули Абу-Мазена на шаги, призванные не только напомнить миру о палестинцах и ПА, но и громко заявить о себе. Тот факт, что правое правительство Израиля априори воспринимается международным сообществом как ставящее палки в колеса мирному процессу, палестинскому лидеру очень на руку. В таких условиях вину за происходящее гораздо проще свалить на Израиль, даже когда именно ПА предпринимает действия, откровенно противоречащие достигнутым ранее договоренностям. Ярким примером таких шагов и является односторонне обращение в ООН. 

Кстати, как раз в эти дни, в свете предстоящего визита Барака Обамы, желание Абу-Мазена как можно громче напомнить о палестинцах особенно велико. Чувствует он себя в заметной степени “брошенным” и арабским миром. После свержения Мубарака Каир резко сблизился с ХАМАСом как раз за счет Абу-Мазена. Резонансный визит эмира Катара в Газу и его обещание дать тамошним властям сотни миллионов долларов в качестве помощи стали для Абу-Мазена тяжелейшим ударом. И скорее всего это только начало. Судя по всему, визиты в Газу политиков из арабских и мусульманских стран будут продолжаться.

Тот факт, что итоги операции “Огненный столп” воспринимаются многими палестинцами как достижение, также добавляет мотивации тем в Иудее и Самарии, кто желает снова померяться с Израилем силой. Сами по себе достижения очень незначительны (увеличение ассортимента и количества поставляемых в Газу товаров, расширение в два раза зоны, где палестинцам дозволено ловить рыбу, и фактическая ликвидация коридора в несколько сот метров от пограничного забора, куда палестинцам ранее был запрещен доступ), но это и не столь уж важно. Как известно, на Ближнем Востоке большое значение имеет то, как улица или власти видят некую реальность, а не то, какова она на самом деле.

Итак, ограниченные волнения палестинским властям выгодны, а тот факт, что настроения улицы соответствуют этому, создает подходящую горючую смесь. Ответа на вопрос, когда именно процесс ее горения перейдет в стадию взрыва и как предсказать или просто определить этот момент, нет. По крайней мере, доступен он очень немногим. Так было и перед первой интифадой, которая, несмотря то, что ЦАХАЛ находился внутри палестинских городов, а ШАБАК плотно держал руку на пульсе, стала для Израиля полной неожиданностью. Палестинцы тогда созрели для эскалации, а искрой, из которой возгорелось пламя, стал незначительный повод.

В последние недели Израиль предпринимает максимум усилий для того чтобы не предоставлять того самого повода, той самой искры, которая может привести к возгоранию. Среди прочего, это выражается, скажем так, в далеко не самых жестких действиях солдат ЦАХАЛа и полицейских МАГАВа, во время продолжающихся в последние месяцы, и в особенности последние дни, противостояниях. Как признают в командовании Центральным округом, к тому, чтобы среди участников беспорядков не было убитых, прикладывается масса усилий. Стрельба боевыми патронами возможна лишь в случае очень серьезной угрозы, а стрельба из мелкокалиберных ружей типа “ругер” и даже резиновыми пулями регламентируется крайне жестко - как правило, офицерами высокого ранга, в основном, в чине подполковника, лично присутствующими на месте событий. 

Как раз следствием редчайшего применения “мелкашки” и стали достаточно тяжелые ранения двух палестинцев в районе гробницы Рахели в Бейт-Лехеме на этой неделе. Логика армейского командования проста: убитые могут привести к новому взрыву возмущения, и тогда ситуация полностью выйдет из-под контроля. Но у подобной стратегии есть и обратная сторона: чувствуя относительную безнаказанность камне- и бутылкометатели наглеют, и беспорядки начинают приобретать более серьезные масштабы. Кадры, не так давно обошедшие телеэкраны и Интернет, когда солдаты ЦАХАЛа, не зная, что делать с забрасывающей их камнями толпой и не имея разрешения стрелять в нее, фактически обратились в бегство, - отличный повод для палестинцев считать, что активная борьба приносит плоды. Важно помнить также, что если причины для некого сценария окончательно созрели, то повод для вспышки найдется рано или еще раньше, как ты ни старайся, тем более что трение между сторонами очень велико. 

Еще одной болевой точкой, способной предоставить достаточно поводов такого рода, являются палестинские заключенные. Солидарность с ними и стремление к их освобождению - предмет полного консенсуса в палестинском обществе. Именно поэтому смерть в израильской тюрьме банального камнеметателя Арафата Джерадата, случившаяся скорее всего из-за хлипкого здоровья, со всей остротой продемонстрировала, что такое хороший повод, когда обстановка и так взрывоопасна. Кстати, его похороны поблизости от Хеврона показали, что палестинские силовые структуры, понимая угрозу выхода ситуации из-под контроля, способны действовать эффективно. 

Недавний перевод Израилем в автономию денег, собранных для палестинцев в качестве налогов и задержанных в январе, призван поспособствовать этой эффективности, т.к. предназначены деньги, в первую очередь, для выплаты жалованья полицейским. С другой стороны, обвинения Израиля в смерти Джерадата и в военных преступлениях, выдвинутые без всяких фактических оснований палестинским министром по делам заключенных Исой Каракой, как раз и стали примером подстрекательства толпы со стороны властей ПА. В итоге беспорядки вокруг Джерадата и его похорон более-менее улеглись, но проблема проводящих голодовку заключенных с повестки дня не снята. 

Слабым местом в израильской системе наказания, особенно с точки зрения мирового сообщества, являются так называемые административные аресты, когда задержанный помещается в тюрьму без приговора и вынесения обвинения. Время подобного ареста, как правило, исчисляется месяцами, в редких случаях - годами. Несмотря на то, что о произволе здесь речь не идет и для административного ареста, а тем более его продления, выполняются весьма жесткие юридические процедуры, воспринимается такой арест палестинцами именно как произвол. За границей подобная практика выглядит также не в лучшем свете, и если такого рода заключенный умрет в результате голодовки, в имиджевом плане последствия для Израиля могут оказаться крайне негативными. Ну а лучшего повода для вспышки возмущения на палестинской улице и не придумать. Именно поэтому массовые голодовки и “забастовки” среди палестинских заключенных весной 2012 года (среди прочего, они протестовали против практики административных арестов), косвенно привели к тому, что Израиль стал реже к ней прибегать. 

На тот момент административных арестов было сравнительно мало - немногим более 300 человек, но в дальнейшем эта цифра сократилась почти в 2 раза. Тем не менее, протестующие из их числа, в первую очередь Самир Исауи, голодающий уже 7 месяцев, остаются в центре внимания. В 2002 году Исауи был приговорен к 26 годам тюрьмы за членство в террористической организации и неоднократные попытки убийства, однако в результате сделки по обмену Гилада Шалита оказался на свободе. В августе за нарушение условий освобождения (Исауи выехал за пределы деревни Исауия в Восточном Иерусалиме, где проживает) он попал под административный арест и с тех пор объявил голодовку, в результате которой неоднократно оказывался в госпитале. 

Как с этой “миной” намерен поступить Израиль, на данный момент неясно. С одной стороны, в конце прошлой недели Исауи приговорили к 8 месяцам тюрьмы, а т.к. он отсидел практически весь этот срок, то может выйти на волю уже в марте. С другой, у прокуратуры имеются свидетельства о возвращении Исауи к террористической деятельности, что дает возможность посадить его до окончания первоначального, 26-летнего срока. В общем, и в этом, и в других случаях не совсем понятно, как следует поступать с голодающими “административными” палестинцами.

Насколько ситуация вокруг заключенных принципиальна для палестинцев, показывает и тот факт, что первый ракетный обстрел Израиля из Газы с момента “Огненного столпа” (три месяца в этом смысле царила беспрецедентная тишина) был объяснен взявшими на себя ответственность ФАТХовскими “Батальонами мучеников Аль-Аксы” местью за “убийство Джерадата” и солидарностью с остальными заключенными.

“Новости недели”