Смех за решеткой

В мире

Надзор ФСБ за анекдотами иные восприняли как анекдот, иные - как норму, но никто не возмутился.
Однако вначале - о речи президента страны во время посещения Бутовского полигона в День памяти жертв политических репрессий, 30 октября.
Сам визит вызвал разноречивые толки. За восемь лет ни разу не приезжал, и вдруг... Может, в связи с 70-летием Большого террора, а может, в связи с избирательной кампанией.
Только с августа 1937 по октябрь 1938 года на Бутовском полигоне было расстреляно 20 765 человек. По докладу специальной комиссии ЦК КПСС от 8 февраля 1956 года, за 1937-1938 годы в СССР было арестовано по обвинению в антисоветской деятельности 1 миллион 548 тысяч 366 человек. Из них расстреляно 681 692 человека.
Почтить их память и приехал президент страны. И произнес небольшую речь. По сути, это первая официальная оценка, которую нынешняя российская власть дала политическим репрессиям советского периода.
И потому вчитаемся в каждое слово.
“Такие трагедии случались тогда, когда привлекательные на первый взгляд идеалы ставились выше основной ценности — человеческой жизни, прав и свобод человека. Ведь уничтожены были, сосланы в лагеря, расстреляны, замучены сотни тысяч, миллионы человек. Причем это, как правило, люди со своим собственным мнением, которые не боялись его высказывать... Это наиболее эффективные люди. Это цвет нации... И многое нужно сделать, чтобы эта трагедия никогда не забывалась. Эта память нужна для того, чтобы люди понимали, что для развития страны, для выбора наиболее эффективных путей нужны и политические споры, и баталии, и борьба мнений, но чтобы процесс был не разрушительным, а созидательным... Эта борьба не должна проходить вне рамок культурного пространства”.
Начнем анализировать.
“Такие трагедии случались тогда, когда привлекательные на первый взгляд идеалы ставились выше основной ценности — человеческой жизни, прав и свобод человека”.
Сталинский геноцид, начиная с 1937 года, творился не во имя идеалов. А во имя совсем других задач.
“Это, как правило, люди со своим собственным мнением, которые не боялись его высказывать...”
В 1937 году людей уничтожали не за высказывание собственного мнения. Они к тому времени его уже не высказывали. Боялись. Но все равно их репрессировали. Большой террор тридцать седьмого года был устроен для того, чтобы окончательно уничтожить гвардию большевиков, которая делала революцию, истребить партийное руководство на всех уровнях, во всех краях и областях. С одной целью - для окончательного утверждения единоличной власти Сталина.
“Это цвет нации”.
Сама по себе оценка и формулировка более чем некорректны. Тогда уцелевшие, значит, не цвет нации? Точно так же бездумно ужасно расхожее утверждение, что на войне погибали лучшие. А тот, кто остался жив, он кто?
Но главное в другом.
Можно ли считать людей, которые устроили революцию, гражданскую войну, руководили на местах парткомами, райкомами-обкомами, раскулачивая и уничтожая крестьянство, цветом нации? Какой нации? Если нации большевиков – тогда безусловно.
Но вместе с ними под сурдинку, чтобы замаскировать истребление старых большевиков, репрессировали миллионы крестьян, рабочих, интеллигентов. Опять же не за высказывание собственного мнения, а для маскировки главной цели, для всеобщего запугивания, для обеспечения бесплатной рабочей силой многочисленных строек. Что является одним из самых страшных, осознанных, тщательно продуманных преступлений государства против человечности.
И потому президентскую оценку репрессий 37 года я считаю в корне неверной, более того - вводящей в заблуждение.
“Для развития страны, для выбора наиболее эффективных путей нужны и политические споры, и баталии, и борьба мнений, но чтобы процесс был не разрушительным, а созидательным”.
Как понимать добавление, начиная с “но”? Кто будет решать, разрушительны или созидательны те или иные “политические споры, и баталии, и борьба мнений”?
Решают чиновники, люди в погонах. Таким образом, речь президента стала очередной инструкцией для них. Они очень хорошо улавливают значение и смысл таких словесных конструкций. И давно уже действуют только в соответствии с ними.
На таких характерных добавлениях в речи, в инструкции, в правильные вроде бы законы и стоит система.
Доказательством чему и стала история с анекдотами, и далеко не только с анекдотами, приключившаяся чуть ли не в день речи президента.
Новосибирское управление ФСБ направило в Новосибирскую территориальную избирательную комиссию следующее письмо:
“В почтовые ящики жителей Верхней зоны Академгородка неустановленными лицами, возможно, связанными с предвыборным штабом КПРФ, была вложена газета “За народную власть!” Она целиком посвящена компрометации политических партий ЛДПР, “Справедливая Россия”, “Единая Россия”. Как альтернатива этим партиям противопоставляется КПРФ. Основной акцент делался на значительное повышение цен на продукты питания, а также опубликованы результаты голосований фракций за принятие следующих законов: о монетизации льгот, о Знамени Победы (без серпа и молота), о введении Жилищного кодекса РФ. Кроме этого на последней странице опубликованы анекдоты “от Зюганова”, в которых в некорректной форме упомянуты “Единая Россия”, “Справедливая Россия” и президент РФ Путин В. В.”
Вывод ФСБ – “незаконная агитационная деятельность”. И требование “сообщить о принятых мерах”.
Значит, теперь обнародование результатов голосования в Думе – незаконная агитация. И “акцент на значительное повышение цен на продукты питания” - тоже.
Лидер местных коммунистов тотчас объявил, что агитационная газета была согласована с избирательной комиссией. Газета “Известия” обратилась к председателю комиссии с вопросом о принятых мерах. Председатель КПРФ Геннадий Зюганов направил письмо директору ФСБ Николаю Патрушеву, в котором выразил надежду, что “чувство юмора в ведомстве остается на высоком уровне”. (Это по поводу анекдотов.)
Тут надо сделать очень большую недоуменную паузу.
И глава новосибирских коммунистов, и председатель новосибирской комиссии должны были, по моему пониманию, возмутиться, поставить управление ФСБ на место, потребовать немедленного увольнения начальников, подать в суд. Газета “Известия” как ведущее общефедеральное издание – поднять шум. А крупный политик, лидер КПРФ, депутат Госдумы Геннадий Зюганов - выйти на трибуну Госдумы и грохнуть кулаком так, чтобы отдалось через телеканалы во всех уголках России: “Кто позволил ФСБ вмешиваться в общегражданский парламентский процесс? На каком основании тайная полиция берет на себя функции политической цензуры и требует отчета у избирательной комиссии? Законна или незаконна агитация – решает избирательная комиссия, но никак не ФСБ! Мы живем в демократической стране или в полицейском государстве?!”
Ничего подобного. Вместо этого Зюганов выразил надежду на чувство юмора у чекистов. Что уж об остальных говорить.
А это значит, что происшедшее для всех – непреложная, уже и незаметная норма жизни.
О том же свидетельствует якобы свободный смех интернетской молодежи по поводу анекдотов и претензий ФСБ к анекдотам.
Они даже не понимают, что смеются уже за решеткой.
Москва