Молодые танцовщики в балете «ЩЕЛКУНЧИК»

Балет «Щелкунчик» на музыку П.И.Чайковского – это в Америке почти что символ Рождества, почти такой же, как разукрашенная ёлка, завернутые в разноцветную бумагу подарки под ёлкой или в специально красочных «чулках», подвешанных у камина. Из поколения в поколение родители водят детей на этот балет в Рождественские каникулы. 

 

В этом году в Нью-Йорке идут одновременно восемь «Щелкунчиков» в самых разных редакциях: показывают свою постановку балетные школы, приехавшие на гастроли театры из других городов. И – естественно – в декабре танцуют этот балет крупнейшие труппы Нью-Йорка: Городской балет – в постановке Джорджа Баланчина и Американский балетный театр – спектакль Алексея Ратманского, штатного хореографа театра.

 

Первая постановка балета «Щелкунчика» П.И.Чайковского состоялась в 1892 году на сцене Мариинского театра. Мариус Петипа, который собирался сочинять балет, заболел, постановку поручили второму балетмейстеру театра - Льву Иванову.  Балет считали неудачным, он не сохранился (за исключением некоторых танцев). Да и музыка оказалась сложна для постановки. Трагическое адажио  второго акта не вязалось с абсолютно бездумно-пряничной фабулой балета (Петипа, сочинавший либретто по сказке Эрнста Теодора Амадея Гофмана «Щелкунчик и мышиный король», сказку эту читал, повидимому, только в переложении Дюма для детей).  В дальнейшем крупнейшие русские хореографы ХХ века пытались – каждый по-своему – совместить либретто и свое понимание музыки,  придать балету более мистический характер, свойственный сказке Гофмана. Петипа по ошибке назвал девочку Кларой, это имя в сказке на самом деле носит ее кукла. Героине в России вернули имя, данное ей Гофманом, – Мари или Маша. На западе героиня  так и переходит из спектакля в спектакль под именем своей куклы. Не в этом дело, это скорее курьез.

 

В Америке я видела только две постановки, которые приближаются к музыке Чайковского – Михаила Барышникова и черного хореографа Дональда Бёрда. Баланчин поставил в Нью-Йорке спектакль для своей школы по тому балету Иванова, в котором сам танцевал, будучи учеником Петербургского театрального (балетного) училища. Это постановкаисключительно детская, она превратилась в эталон для большинства американских хореографов.

 

Ратманский решил спектакль по-своему, насколько ему позволило либретто, на которое написана музыка. Но он также отверг трагические интонации, тему крушения мечты, которая заложена в музыке второго акта,  и поставил также абсолютно детский спектакль, еще и придав ему  иронический характер, где только нашел воможным. Неожиданным исключением оказалась небольшая сцена в конце балета, последняя картина. Закончилось путешествие девочки Клары и Принца-Щелкунчика  в страну сладостей, на сцене – спальня в доме Штальбаумов.Утро.  Клара спит в своей кроватке. А по бокам сцены стоят два Принца (поскольку в этом балете участвуют одновременно две пары героев: дети, ученики балетной школы имени Жаклин Онасис, и танцовщики АБТ), мальчик-Принц (ученик) и Принц-юноша (солист театра). Пауза. Ратманский умеет придумывать неожиданные окончания. Проснувшись, Клара видит обоих Принцев. Не очень понятно, но интересно и вполне сказочно. Девочка бросается к одному Принцу, тот делает шаг назад и изчезает в кулисах, тогда она бросается к другому – та же пантомима. Клара плачет, но эти детские слезы мгновенно сменяются радостью, как только она находит в своей кроватке игрушку-Щелкунчика. Такой безмятежный финал, конечно, соответствует всему балету Ратманского, а полумистическое появление принцев из сна в реальной спальне – остается сценой как будто из другого спектакля.

 

Труппа АБТ танцевала  «Щелкунчика» на сцене Бруклинской академии музыки.  Главные роли  Принца и Принцессы (так названы роли взрослых героев) исполняли по очереди не только балерины и ведущие танцовщики труппы. Так в одном из спектаклей Принца танцевал кордебалетный танцовщик Джозеф Горак. Во время предстоящего летнего сезона АБТ советую обратить на него внимание: красивый, в высшей степени профессиональный танцовщик.  Он несомненно вскоре станет солистом.

 

В том спектакле, который я видела, танцевали молодые премьеры труппы: Принцессу –  Хи Сио, а Принца – Кори Стерн. Стерн очень удачно  выступил в этой роли. Танцовщик вырос творчески за последние два года. Кори был улыбчив, обаятелен, танцевал, как и положено премьеру. Сио еще не почувствовала себя на сцене балериной, хотя  не в первый раз танцует ведущие партии. Очень плохо исполнял Роман Журбин роль Дроссельмейера (персонаж и у Гофмана и в балете –мистический). Дроссельмейер Журбина был реалистически- скучным персонажем, таинственность ему придавал только кюстюм. Но замечательно танцевали дети – ученики школы. Держались на сцене естественно и танцевали «в характере» (особенно надо выделить Джастина Сурьё-Левайна в роли смешного мышонка). Маленьким артистам выступление в спектакле явно доставляло  удовольствие, и их настроение передовалось в зал, оживляя спектакль.  Можно поздравить педагогов школы!

 

Но какову бы ни были постановки «Щелкунчика», волшебная музыка Чайковского увлекает все сердца в сказочную страну,  и балет остается в воспоминаниях маленьких зрителей прекрасным символом праздничных Рождественских каникул.

 

Фото Джина Шиавоне