СТРАХ ПУТИНА. Взгляд через океан

Наверное, я бы не взялся за эту статью о грядущих президентских выборах на моей географической родине, если бы не антиамериканский пиар путинской кампании – что протестные демонстрации проплачены госдепом, что новый американский посол Майкл Макфол встречается в Москве с оппозицией и накачивает ее против Кремля и все такое прочее – явный отголосок «холодной войны». Или ее новый виток? Это реальная подозрительность стареющего полковника КГБ или предвыборный пропагандистский ход, чтобы нагнать страх на электорат: Россия окружена врагами, а потому необходимо объединиться вокруг национального лидера, коим все еще считает себя Путин и коим является исключительно в собственных глазах? 

Лукавлю. Этот антиамериканизм – скорее повод, чем причина моей статьи. Я прожил полжизни в России, а потом, уже из Америки, наезжал туда как раз в те «минуты роковые», когда круто менялась ее судьба: мы с моим соавтором Еленой Клепиковой подписали с крупным американским издательством договор на книгу о Ельцине и увидели русскую революцию своими глазами, встречались с ее лидерами. Сейчас, когда после путинской стагнации, события в России снова понеслись вдруг как с американских горок и политический ландшафт меняется до неузнаваемости, нужды в таких наездах больше нет: мы живем в суперинформативном мире, и электронные новости доходят до нас еще до того, как происходят события, которые их породили, да простят читатели мне этот парадокс. Когда начались гласность и перестройка, Андрей Битов сказал: «Мы проснулись в другой стране». А сейчас? Битову ничего не остается, как повторить собственную меткую формулу. 

Путин подморозил Россию на дюжину лет, а тут вдруг нежданно-негаданно наступила оттепель: демонстрации, митинги, шествия, автопробеги. Настоящее политическое цунами. Король оказался голым, а это значит, что распропагандированная безальтарнативность Путина – не более, чем его собственная  самомифологизация. Он зачистил политическое поле, сделал телевидение своим рупором, прогнул под собой истеблишмент, зомбировал общество и избавился таким образом от соперников, но вот один за другим выходят на трибуны Болотной площади и проспекта Сахарова недобитые им оппоненты и во весь голос режут правду-матку, а он в ответ огрызается и разражается нехорошими словами. Хорохорится, убеждая своих янычар, что власть все еще в его руках? Конечно, Путин сейчас в положении хуже некуда, а от загнанного зверя можно ожидать чего угодно, но по своей природе он трусоват, предпочитает обделывать свои делишки исподтишка и мочить в сортирах врагов в полной тьме, а не при ярком свете. А на него сейчас направлены софиты всего цивилизованного мира, он на виду у всех - мечется на мировой сцене в преддверии президентских выборов, которые дико боится проиграть. Он и рад бы приказать своим сатрапам расправиться с оппозицией, но еще неизвестно послушаются ли его сатрапы – или, наоборот, ослушаются. 

Не знаю, сколько продлится политическая агония в России, но это начало конца. Даже если Путин всеми правдами и неправдами выиграет президентские выборы. В Москве заключают пари, сколько он еще протянет в политике. Мой приятель поставил $100, что Путин сойдет со сцены в течение года, а теперь боится проиграть, и жаль ему не только денег. В России и за ее пределами Путина воспринимают как анахронизм, демонстрирует ли он свою обнаженную грудь, ныряет за кувшинами, гасит лесные пожары с самолета или управляет комбайном. Нарциссизм?  Не без того. Но еще и отрыв от политической действительности - оттого, что окружил себя лизоблюдами и глядит в телеэкран, как в зеркало, а тот выдает отретушированные портреты Путина и парадные пейзажи России. 

Однако за этой мужской самовлюбленностью – по психоаналитической схеме – проглядывают и угадываются и кое-какие – и не только мужские - комплексы. Сейчас объясню.

Глянув на идеологическое разноцветье флагов на антипутинском митинге, писатель, поэт и гражданин Дмитрий Быков сказал с трибуны, что видит здесь много разных цветов, но «не видит только путинского серого”. И закончил с присущим ему зубоскальством: «История поставила на нас и положила на них».

Ну, ладно «серый», но почему другой писатель – Эдуард Лимонов – называет Путина «простым»? Можно как угодно относиться к Лимонову-политику, но писатель он классный – этого у него не отнимут даже его идеологические зоилы. И главное в нем, как в писателе, – его глубинный психологизм. В своем нашумевшем памфлете «Лимонов против Путина» автор рисует именно психологический портрет своего антигероя: «гнет этого бледного, мелкого, рано облысевшего простого полковника»; Путин «опасен именно потому, что «злой, неумный и простой». 

Я так понимаю, что «простой», «серый» - это синонимы «примитивному». Но почему это для политика плохо и даже опасно? Опасно для него самого и для окружающих? Сам писатель, я понимаю писателей Дмитрия Быкова и Эдуарда Лимонова, которые предпочитают простому сложное: сложный сюжетный драйв, сложные литературные интриги, психологически сложных персонажей. 

Да, в герои современного романа Путин не тянет, разве что на роль самовлюбленного Дориана Грея, который обольщается своим фальшивым образом вечного юноши. Официальная биография Путина – это скорее агиография: его самолюбию, конечно, льстит, что он был в молодости шпионом, а теперь ex-spy, хотя никогда им не был, за социалистический бугор ни разу не выезжал, а работал в Восточной Германии директором гэбистского клуба в Дрездене и мог следить токмо за своими, то есть был стукачом. Откуда здесь взяться сложности? Прост, как мычание. Отсюда и комплексы – и, скорее всего сильно закомплексован, – а уже отсюда его мнительность и недоверчивость: ну, что, казалось бы, не дать архипослушному Медведеву порулить еще срок под его присмотром – так нет, не верит даже Медведеву, а может еще и завидует его либеральной славе. А потому роковая политическая ошибка - выставление своей кандидатуры в президенты.  

Добавьте к мнительности мстительность, а к недоверчивости злопамятство – еще тот букет выйдет! Например, дело Ходорковского - Лебедева, которых Путин гноит за решеткой. Однако и здесь простота: один срок + другой срок. 

Оставлю читателю возможность покаламбурить по поводу президентских сроков и тюремных сроков, а сам приведу еще парочку примеров простоты Путина, которая, по русской поговорке, хуже воровства, а то тоже имеет место быть да еще в каких масштабах! Заодно читателю на психоаналитическую заметку: пахан насквозь коррумпированного режима обвиняет своих противников в воровстве.  

В чем еще выражается политическая простота Путина? Да хотя бы в построении им, как сейчас насмешничают, «вертухали власти». Вот он удлинил срок президентства до шести лет и путем простого сложения двух сроков получил соответственно двенадцать следующих лет – в добавление к предыдущей дюжине, когда он уже был дважды президентом и всесильным премьер-министром при игрушечном президенте Медведеве. Какая там высшая математика, даже не таблица умножения, а путем сложения, не мудрствуя лукаво: 4 + 4 + 4 + 6 +6 = 24!  Больше, чем у Брежнева, и чуть меньше, чем у Сталина. Без никакого учета чрезвычайных обстоятельств: от смерти диктатора до недовольства общества. Да мало ли!..

А разве не простотой Путина объясняется назначение им на высокие посты питерских земляков-гэбистов, особенно в последнее аварийное время, когда его трон зашатался? Как в том анекдоте: «Настоящий петербуржец различает до двух с половиной тысяч оттенков серого». Сергей Нарышкин брошен в нелигитимную, ввиду фальсификаций на выборах, Думу на пост ее председателя, а другой Сергей – Иванов – руководителем президентской администрации, хотя вопрос о  самом президенте оказался вдруг под большим вопросом. К тому же, Сергей Иванов из обиженных Путиным – четыре года назад надеялся стать его преемником, но не стал и даже был понижен в должности – из первых заместителей премьера в простые заместители, да и нынешнее его перемещение из оборонки в руководство неизвестно чьей президентской команды – повышение или понижение? Я уж не говорю о шкурных интересах: не успев заступить на новые посты, оба Сергея пропели аллилуйю антипутинским митингам, тогда как шеф назвал их участников бандерлогами и презервативами.

Неужели Путин такой наивняк, что верит в лояльность и верность ему холопов и холуев? А как насчет крыс, которые бегут с корабля, если тот дал течь? Элита растеряна, и у каждой «крысы» есть запасной аэродром.

Личное время Путина на исходе. Помните  «Мене, мене, текел, упарсин»? Это слова, которые увидел вавилонский царь Валтасар во время пира на стене, а пророк Даниил их расшифровал: «Исчислил Бог царствие твое и положил ему конец. Ты взвешен на весах и найден очень легким...»    

Легкий, простой, серый – что общего у этих эпитетов?

Дело даже не в самом Путине, но в путинизме как политической доктрине, а она исчерпана, будучи совершенно неадекватна современности, а потому неприемлема ни для России, ни для мира. Эта политическая модель с ее «суверенной демократией» - нафталин. Нет отдельных демократий для Франции, Польши, Америки, Мексики или Индии. Демократия не может быть сверху, из Кремля, она всегда снизу, по определению и по названию, ибо демос и есть народ по-древнегречески. Хватит вешать лапшу на уши.  Демократия – как деньги: или она есть, или ее нет.

Просматривая последние интернет-отзывы «Русского базара», натолкнулся на  довольно меткое наблюдение по поводу незаменимости Путина: «Сначала сами позволили зачистить площадку, что мышь не проскочит, а теперь жалуются, что никого нет». Не совсем так. «Безальтернативному» Путину есть альтернатива, пусть и не на этих президентских выборах через полторы недели. У оппозиции нет пока единого кандидата, но свято  место пусто не бывает, или, как здесь говорят, была бы ниша, а статуя найдется. В России мощная когорта антипутинских политиков. Зюганов? Явлинский? Немцов? Да хоть Ходорковский в мученическом венце тюремной славы. Мистер Х? Или тот же «сетевой хомячок» блоггер Алексей Навальный, чья меткая характеристика единороссов – «партия жуликов и воров» - тут же вошла в политический лексикон. Выйдя на свободу после 15-ти суток отсидки, он с ходу заявил: “Причина моей деятельности - это ненависть. Я ненавижу этот строй, этих людей и конкретно Владимира Путина, создавшего власть жуликов и воров”. 

Думаю, есть еще в российских политических конюшнях «темные лошадки». Другой вопрос: согласятся ли коммунисты голосовать за либерала, а либералы за коммуниста, и все – против Путина? Сработает ли в России американский принцип – в переводе на русский лад – “Anybody but Putin”? 

Нет, на президентских выборах 4 марта русская история не кончается.