Национальные формирования в Красной Армии и в Вермахте

Красная Армия

В годы гражданской войны в составе Красной Армии существовали национальные формирования, состоявшие в основной массе из представителей народов Кавказа и... китайцев. Особняком стояли латышские подразделения, игравшие во все годы той войны роль своеобразной кремлевской гвардии. Однако к 1939 году все они были расформированы. Еврейских формирований в Красной Армии никогда не было, хотя евреи по своей численности в СССР входили в первую пятерку народов страны.[!]
В 1940 году ситуация изменилась - Латвия, Литва и Эстония «вошли» в состав СССР. После того как новые законодательные органы этих республик вынесли решения о вхождении в Советский Союз на правах союзных республик, их государственные воинские формирования решением Совета Народных Комиссаров СССР (август 1940 г.) были преобразованы в стрелковые территориальные корпуса численностью по 15-16 тысяч человек каждый. Естественно, почти весь офицерский состав этих армий был заменен коммунистами и русскими. Нельзя не отметить и тот факт, что в конце 40-го – начале 41-го года началось формирование польской и чехословацкой дивизий в СССР, проводившееся в условиях строжайшей секретности.
Но к началу войны они сформированы так и не были. Что же касается прибалтийских национальных территориальных корпусов, то в июле 1941 года они перестали существовать. Перебив офицеров, подавляющее большинство их личного состава перешло на сторону германской армии. Естественно, соответствующим приказом было объявлено об их расформировании. Кстати, бывший командующий Белорусским Особым военным округом генерал Павлов на допросе заявил, что одной из причин трагедии фронта, которым он командовал, было предательство личного состава Литовского корпуса. С начала войны было принято решение о создании национальных формирований, куда должны были призываться те граждане союзных и автономных республик, которые плохо или совсем не владели русским языком. В национальных частях и соединениях Красной Армии работа с личным составом велась, как правило, на родном для солдат языке.
Первым национальным формированием Красной Армии стала 201-я Латышская стрелковая дивизия, впоследствии 43-я гвардейская. Она формировалась с августа по ноябрь 1941 года. В мае 1944 года была сформирована еще одна латышская дивизия – 308-я стрелковая. Эти две дивизии стали основой для формирования Латышского корпуса. С декабря 1941 по сентябрь 1942 года были сформированы 16-я Литовская, 7-я и 249-я Эстонские дивизии в составе 8-го Эстонского стрелкового корпуса. Н.А. Кирсанов и С.И. Дробязко сообщают, что, к примеру, в составе латышских дивизий 90% личного состава были гражданами Латвии, которые эвакуировались из республики в начале войны. И это действительно так. Но среди этих граждан было значительное количество русских, евреев, а также латышей, которые после присоединения Латвии к СССР были направлены туда для работы. До этого они были гражданами Советского Союза.
Еще интересней обстояло дело с кадровым составом Литовской дивизии. Наибольшее число беженцев из Литвы составляли евреи. Из литовцев бежали лишь коммунисты, руководящие работники республики. Вот они и составили костяк этой дивизии. Туда же были направлены литовцы, проживавшие ранее на территории СССР, много литовцев и евреев, освобожденных из лагерей. Не зря ее называли «самой еврейской дивизией» в Красной Армии. Быт, нравы, царившие в этом соединении, прекрасно описал писатель Эфраим Севела, бывший житель этой республики.
Эстонские дивизии пополнялись в основном за счет партийных и государственных чиновников, успевших покинуть республику с началом войны. Но их было немного. Основная масса солдат, сержантов и офицеров состояла из граждан Советского Союза эстонской национальности. Сейчас мало кто помнит, что на территории Кавказа, Сибири и других районов страны было много эстонских поселений. Эстонцы проживали там в течение многих десятилетий. Вот они и были направлены в эту дивизию.
Следует отметить, что латыши, эстонцы, литовцы, прошедшие войну в Красной Армии, впоследствии стали основой для формирования государственного аппарата этих республик и создания трех национальных дивизий - литовской, эстонской и латышской, дислоцированных на территории Прибалтики. Условия жизни и быта в них были значительно лучше, чем в остальной армии, ибо курировались эти дивизии правительствами и партийными органами прибалтийских республик, которые были заинтересованы в том, чтобы улучшить условия прохождения службы для своих соплеменников. Но союзное правительство все-таки им не доверяло. Поэтому в 1957 году, несмотря на протесты руководства прибалтийских республик, национальные дивизии были расформированы, а весь офицерский состав был направлен для прохождения дальнейшей службы в другие части и соединения.
В то время я был уже офицером, правда, молодым. И мне довелось на эстонских островах Хийумаа (Даго), Сааремаа (Эзель) служить под командой нескольких командиров из Эстонской дивизии. Должен отметить, что они отличались высокой культурой, образованием и уровнем подготовки. Но к существующему строю они тогда относились довольно критических. Видимо, такое решение правительства было вполне обоснованным. Можно только себе представить, что бы случилось в 1991 году, будь на территориях бурлящих союзных республик национальные воинские формирования. Гражданской войны было бы не избежать!
С 1941 года национальные части формировались и в других республиках. С 1941 по сентябрь 1942 года в Армянской, Азербайджанской, Туркменской, Грузинской, Казахской, Киргизской, Узбекской союзных, Башкирской, Кабардино-Балкарской, Калмыцкой и Чечено-Ингушской автономных республиках были сформированы 14 национальных стрелковых дивизий, 15 национальных стрелковых бригад и 20 национальных кавалерийских дивизий. К сожалению, их судьба в публикациях многих авторов не прослеживается. Дело в том, что многие из них не проявили себя достаточно боеспособными, дезертирство среди личного состава достигло довольно высокого уровня. Были случаи перехода на сторону врага. Именно поэтому к концу войны они были преобразованы в обычные соединения и части или расформированы. Дольше всех просуществовали прибалтийские национальные формирования. С 1957 года национальных формирований в Советской Армии не существовало. Если не принимать в счет строительные отряды, пополнявшиеся в основном из новобранцев кавказских и среднеазиатских народов.

Вермахт

Многонациональными были и фашистские войска, в которых по разным причинам оказались соплеменники ряда народов СССР. Коллаборационисты находились всегда и во всех странах. И на оккупированных территориях СССР их становилось тем больше, чем дальше на Восток распространялась германская оккупация. К лету 1942 года на временно оккупированных территориях CCCР проживало более 80 миллионов советских граждан. Как отмечает А.В. Русак, с вторжением гитлеровцев в пределы СССР немецкие командиры всех степеней и родов войск, пренебрегая запретами Берлина, широко использовали в воинских частях граждан СССР для выполнения вспомогательных работ. Первоначально добровольцев называли «наши Иваны», а затем за ними закрепилось обозначение «хиви», буквально - «желающие помогать». Они играли важную роль в авиации, артиллерии, где выполняли обязанности военнослужащих среднего технического персонала, заменяя немецких военных специалистов.
Затем началось формирование частей из граждан СССР. Главное внимание уделялось привлечению добровольцев, прежде всего тех, кто так или иначе пострадал от Советской власти в период коллективизации и сталинских чисток, был озлоблен вследствие репрессий в отношении себя, своих близких и искал случая, чтобы отомстить. И хотя таких добровольцев, готовых из идеологических побуждений сражаться на стороне врага, было относительно немного, они составляли активное ядро восточных формирований и служили надежной опорой немецкого командования.
Естественно, что русская эмиграция тоже не осталась в стороне. Первым был сформирован на Балканах в 1941 году Отдельный русский добровольческий корпус численностью 15 тысяч человек, укомплектованный солдатами и офицерами – белогвардейцами, которые находились в странах Западной Европы. Командиром его стал генерал-майор Белой армии Б.А.Штейфон.
Второе по значимости воинское подразделение, состоящее из граждан СССР, – Добровольческий казачий корпус А.В. Русак называет «самым антисоветским». Он принимал активное участие в боевых действиях на Восточном фронте. Казачьи части в боях считались надежнее немецких. До этого в составе Вермахта уже были небольшие казачьи подразделения. Сам же казачий корпус был сформирован летом 1942 года под Сталинградом. В нем насчитывалось около 20 тысяч солдат и унтер-офицеров и 142 немецких офицера. Возглавил корпус прибалтийский немец, полковник еще императорской Российской армии Хельмут фон Панвиц. С 1943 года 70-тысячный корпус стал официальным союзником Германии в войне против СССР.
К сентябрю 1942 года были сформированы Туркестанский, Азербайджанский, Грузинский, Армянский, Идель-Уральский легионы. По данным А.В.Русака, в результате этого 825 тысяч человек стали воевать на стороне Германии. Скажем прямо, что цифра эта весьма завышена. Если она относится ко всем национальным формированиям, то ее можно принять. Но если только к кавказским и среднеазиатским – то нет! Кстати, эти формирования показали себя далеко не с лучшей стороны и вскоре были переброшены на Западный фронт, где принимали участие в борьбе с партизанами. А Идель-Уральский легион вообще был расформирован.
Одновременно формировались и русские части. Это прежде всего РННА – Русская национальная народная армия; в начале 1942 года немцы сформировали военизированные отряды РОНА – Русская освободительная народная армия и ряд других частей. По мнению генерала Рейнхарда Гелена, в русских добровольческих частях вместе с вспомогательными войсками летом 1942 года насчитывалось от 700 тысяч до миллиона человек. Добровольцев в этих частях стали называть «власовцами», хотя они никакого отношения к реальному генералу Власову не имели. Российская освободительная армия под командованием Власова возникла только осенью 1944 года.
Ну а остальные добровольцы в составе Вермахта сражались против своих соотечественников. Свидетельством тому данные Сэмюэла Митчема, приведенные в книге «Фельдмаршалы Гитлера и их битвы». По его данным, из 274 000 германских военнослужащих, попавших в окружение под Сталинградом, около 20.000 были русскими.
Вообще, строго говоря, вопрос о численности советских граждан, воевавших на стороне Вермахта, и до сих пор не решен. В связи с этим исследователи этой проблемы Н.А. Кирсанов и С.И. Дробязко отмечают, что «до сих пор нет ясности относительно численности тех граждан СССР, которые вместе с вермахтом сражались против Красной Армии. По разным оценкам, она колеблется от 200-300 тысяч до 1,5 миллиона человек... Но и 200 тысяч, и полтора миллиона не меняют сути трагедии, постигшей народ в 1941-1945 гг.».
Далее цитируемые мною выше историки приводят данные о численности национальных формирований, полученные на основании германских документов и расчетным путем: русские – свыше 300 тысяч, украинцы – 250 тысяч, белорусы – 70 тысяч, казаки – 70 тысяч, латыши – 150 тысяч, эстонцы – 90 тысяч, литовцы – 50 тысяч, казахи, узбеки, туркмены и другие народности Средней Азии – около 70 тысяч, азербайджанцы – до 40 тысяч, северокавказцы – до 30 тысяч, грузины – 25 тысяч, армяне – 20 тысяч, волжские татары – 12,5 тысячи, крымские татары – 10 тысяч, калмыки – 7 тысяч человек. Это кроме полицейских частей, численность которых составляла около 235 тысяч человек.
В истории всех этих формирований масса неразгаданных загадок. Историк А.В. Русак в связи с этим приводит ряд примеров и отмечает, что самой таинственной страницей в истории русских добровольческих частей является их участие в битве на Курской дуге. В монографии «Бог хотел их ослепить» Юрген Торвальд пишет: «Намеченная, но долго оттягиваемая военная операция, рассчитанная на разгром Красной Армии в районе Курска, закончилась неудачей. В этот день совещание в главной квартире фюрера велось под впечатлением этого провала... Первым докладчиком был рейхсфюрер СС Гиммлер. Он начал, отчеканивая каждое слово: «Фюрер! Я только что получил сведения о том, что прорывы в расположении южных армий явились следствием измены русских добровольческих частей, которые были поставлены на фронт вопреки вашему запрету». Получается, что во время наступления Красной Армии на северном фланге южных армий находились русские добровольцы!» - отмечает цитируемый мною исследователь Русак. После этого Гитлер приказал перебросить русские части на Запад. Только во Францию прибыло 72 батальона, каждый из которых по численности был равен полку. Если считать, что в дивизии три полка, то на фронт прибыло такое количество солдат, которое необходимо для укомплектования пехотных полков 24 дивизий. Иначе говоря, «правда состоит в том, что Западный фронт держали русские добровольцы. Почему это скрывают те, кто там сражался?». Конечно, такой вывод мне кажется не совсем правильным. Фронт держали все-таки немцы. Но русских добровольцев там было предостаточно. И свидетельствует об этом даже сам генерал Эйзенхауэр. В общем, с развитием военных действий на территории Германии Вермахт стал подлинно интернациональным.
По данным того же Русака, в 1944-1945 гг. в пехотных подразделениях Вермахта служили до 45% солдат не немецкой национальности, а в частях СС этот показатель доходил до 60-65%. Но это отнюдь не значит, что все эти люди были бывшими советскими гражданами. Среди солдат были прибалты, датчане, норвежцы, голландцы, бельгийцы, французы и много иных представителей европейских наций. Впрочем, интернациональными были и все армии стран антигитлеровской коалиции. К чисто моноэтнической можно отнести, разве что, японскую.

Литература и источники.
А.В. Русак, кандидат исторических наук. «Советские солдаты и офицеры в рядах Вермахта и Ваффен-СС в годы Второй мировой войны».
Н.А. Кирсанов, С.И. Дробязко. «Великая Отечественная война 1941-1945 гг.: национальные и добровольческие формирования по разные стороны фронта».
Михаил Назаров. «Миссия русской эмиграции».
С.Г. Пушкарев. «Воспоминания историка. 1905-1945».
Страницы военной истории Украины. Сборник научных статей на украинском языке.