Сегодня ночью мне было поручено развозить пьяных в хлам танкистов. Задание очень ответственное.
Обычно они в отпуске развозят себя сами — просто один трезвый водитель на автомобиль.
Сейчас их сотни, вышедших с войны...
Но это не отпуск. Это гражданка, к которой они с трудом привыкают уже неделю.
Многие не виделись друг с другом с начала войны ни разу. Потому что танки могут стоять в сотне метров друг от друга, ты в нем живёшь, спишь, ешь, воюешь, но других не видишь. Только говоришь по системам связи.
И вот они встречаются сегодня. Они будут разрезать свои удостоверения срочников.
Должны были это сделать в ноябре. Но... Война.
Целый призыв марта 2021-го.
Ребята, которые закончили свою срочную службу и там же, прямо в танке, перешли в милуим. И продолжили воевать.
130 дней войны у каждого за спиной, считая две недели до ее начала.
А значит, гулять будут серьезно.
И за себя, и за тех, кто там остался навсегда. Я их понимаю. Очень понимаю. Подтянутся также те, кто выписан уже из госпиталя. И в армию не вернётся никогда.
Поэтому сегодня папы и мамы всех наших детей из семёрки — привезут их со всей страны.
Как в детстве мы возили их в школу и в садик.
Только они больше нас, взрослых, не стесняются. И даже пригласили гулять вместе. Мы, конечно, деликатно отказались. Это значит, что возрастная рамка между нами — рухнула окончательно. Они взрослые. И мы взрослые.
Пусть празднуют, отдыхают, выпивают и смеются. Пусть будет праздник, стриптиз и все пряники, что есть на свете. Потому что они это заслужили.
Жаль, что они стали взрослыми вот так.
Хорошо, что они стали взрослыми вот так.
Я же вижу седые волоски в бороде моего двадцатидвухлетнего сына.
Не знаю, смог ли я передать те чувства, которые меня обуревают. Не уверен. Да это и не так важно. Но честью, оказанной мне этими пацанами, только что убивавшими врагов, — я горд. Это так.
А пока они дома.
До следующей войны.
К сожалению... ну вы все знаете сами…
Так победим!