Себе дороже

Некоторые мои знакомые, чьи дети учились в американских школах после иммиграции в США, часто удивлялись количеству различных предписаний, записанных в школьных правилах. «К чему все эти дотошные подробностио том, что можно делать, а чего нельзя, - говорили они мне. - Создается впечатление, что администрация школы просто страхует себя от всяких неожиданностей».
Это впечатление не было обманчивым...
Директора школ и суперинтенданты, о чем многие из нас даже не догадываются, находятся сегодня под мощным прессом возможных судебных исков - как со стороны родителей, так и различных организаций. Разбирательства стоят недешево, еще дороже обходятся выплаты различных компенсаций. Судить же администрацию школы можно за все что угодно, был бы повод. Именно поэтому в школьных правилах все расписано от А до Я.
Судебные иски, поданные против учебных заведений в последние 10-15 лет, шли по нарастающей. На заданный в 1990 г. экспертами из American Tort Reform Association (ATRA) директорам школ вопрос: ожидаете ли вы в текущем году, что вам придется быть ответчиками в суде или договариваться с адвокатами противной стороны о полюбовном соглашении, заплатив отступные, положительно ответили 10 процентов руководителей. Спустя 10 лет таковых уже было более 30 процентов. Директора честно признаются, что им приходится существенно корректировать школьную программу и дисциплинарный кодекс, не дожидаясь, пока их об этом попросят родители или общественные организации через своих адвокатов.
«Когда я прихожу утром на работу, - заявил глава National Association of Elementary School Principals, - то в первую очередь думаю, как бы мне избежать возможных исков против своего учебного заведения. И так каждый день».
По данным National Association of Secondary School Principals (NASSP), большие школьные округа с числом учащихся свыше 10 тыс. тратят в среднем на выплаты истцам до 1 млн. долларов. Для малых округов даже 50 тыс. долларов в год – огромные деньги, если учесть постоянную нехватку средств, которые можно было бы потратить на учебники, компьютеры, ремонтные работы.
В Нью-Йорке в 2004 финансовом году c местного Department of Education было взыскано 7 млн. долларов по делам, связанным с физическим насилием в стенах школы, а также сексуальными домогательствами. Кстати, это самые распространенные причины возник-новения судебных исков против школьной администрации как в Большом Яблоке, так и в других городах страны.
Страх перед судебным преследованием приводит к тому, что директора учебных заведений отказываются дифференцировать проступки своих подопечных по степени тяжести, прибегая к т.н. zero-tolerance policy. Поэтому там, где можно было бы обойтись предупреждением, профилактической беседой, обязательно применяется наказание.
В качестве примера приведу дело 10-летнего паренька из Мэриленда, которого школьная администрация отстранила от занятий за то, что он дергал сзади за лифчик одноклассницу. Мальчишку обвинили... в нападении второй степени. Столь суровая мера, объяснили впоследствии педагоги, была вызвана опасениями районной администрации, что родители девочки привлекут их школу к ответственности за факт сексуального домогательства. Это со стороны-то 10-летнего подростка!
Стремление властей перестраховаться против обвинений в непринятии мер в отношении виновных в сексуальных домогательствах стало особенно заметным после вердикта Верховного суда в деле Davis vs. Monroe County Board of Education (1999 год). В своем решении судьи записали тогда, что школьники, подвергшиеся sexual harassment, могут подавать в суд на свое учебное заведение. Чтобы избежать подобных исков, разбирательства по которым длятся годами, многие школьные округа решили пойти по пути ужесточения дисциплинарных наказаний. Стоит ли их в этом упрекать?
В Нью-Йорке в прошлом году некая девица смогла получить с гороно почти полмиллиона долларов за сексуальные домогательства по отношению к ней, имевшие место в школе им. Мартина Лютера Кинга в 1997 году. Ей тогда было 13 лет. И такие случаи не единичны. Не стоит забывать, предупреждают эксперты, что чем дольше тянутся разбирательства, тем выше вероятность выбить у школьных властей больше денег.
Принимая жесткие дисциплинарные кодексы поведения, директора школ одновременно вынуждены инструктировать педагогов не вмешиваться без особой нужды в разборки учащихся да и вообще не прикасаться к ним.
Моя приятельница работает в магазине, расположенном недалеко от школы, в которой учатся дети 6-х – 8-х классов. Ежедневно после окончания уроков подростки, проходящие мимо магазина, считают необходимым ударить по двери, постучать по стеклу, заскочить в бутик с громким криком. При этом их нередко сопровождают учителя, которые даже не пытаются утихомирить детишек.
«Почему вы не одернете сорванцов, - спросила как-то моя приятельница одного из педагогов-мужчин, - они же просто упиваются вседозволенностью?»
«Честно вам признаюсь, - ответил ей учитель, - себе дороже. Тронешь их, а потом тебя же и обвинят, что силу превысил, судить станут. Мне это надо?!”
Многие учителя откровенно признаются, что стараются даже не смотреть в сторону дерущихся подростков. Если вмешаются и разведут их в сторону, придется писать многостраничную объяснительную. Вот они и “умывают руки”, чем успешно пользуются нарушители дисциплины, превращая жизнь преподавателей в ад.
Между тем, испытывая страх перед судебными исками и выплатами по ним, школьные власти выбрасывают на ветер огромные деньги, не имея возможности избавиться от балласта в лице некомпетентных педагогов, среди которых есть и такие, к кому нельзя подпускать детей на пушечный выстрел.
«Мне приходится мириться с присутствием в классах учителей, которых я не в состоянии выставить за дверь, - говорит глава отдела образования Нью-Йорка, «канцлер» Джоэль Клейн. - Увы, таковы условия коллективного соглашения».
Одного из преподавателей, рассылавших подросткам сексуальные электронные послания, удалось убрать из школьной системы Большого Яблока после шести лет судебных заседаний. Отстраненный от занятий, он продолжал получать зарплату (всего в 300 тысяч долларов). И ведь этот тип не одинок. По словам Клейна, таких в его системе еще человек двадцать, и обходятся они ему в миллионы долларов. Кроме того, сетует «канцлер», за последние четыре года ему удалось уволить всего двух преподавателей, чей уровень знаний был до неприличия низким. А таких – сотни!
Вот и получается, что школы и учебные округа дрожат за каждый цент, который они боятся потерять в результате судебных исков. И в то же время, связанные по рукам и ногам отдельными, нелепыми пунктами профсоюзных соглашений, выбрасывают на ветер десятки миллионов долларов. Не иначе как театр абсурда...