Звездный час Марии Наумовой

Победительницей очередного конкурса Евровидения стала мало известная за пределами своей страны русская певица из Латвии Мария Наумова. Она исполнила на английском языке песню «Я хочу», слова и музыку которой написала сама. На следующий же день певица была удостоена высокой чести - ее приняла в своей резиденции и поздравила с сенсационным успехом президент страны Вайра Вике-Фрейберга. Надо сказать, что в победу Марии Наумовой на этом престижнейшем конкурсе мало кто в Латвии верил, хотя она и завоевала это право на зональном конкурсе в Венспилсе, обойдя 14 других участников. В том числе и сама Мария Наумова, рассчитывавшая в лучшем случае на второе место. Четырнадцать претендентов - это, конечно, не двести. А именно столько певцов и музыкальных коллективов соревновалась за право представлять Россию на Евровидении. Победитель - группа «Премьер-министр» в результате довольствовалась в Таллинне лишь десятым местом.
Это интервью Мария Наумова дала мне около двух лет назад, когда молодая певица только начала работать с известным латвийским композитором и пианистом Раймондом Паулсом. Что и говорить, тогда она и не мечтала о Евровидении.

МАРИЯ И МАЭСТРО

Случай сводил Марию и маэстро два раза. Впервые они встретились свыше пяти лет назад. Раймонд Паулс в качестве председателя жюри телеконкурса «Meklejam solistus» ( Ищем солистов) вручил Марии диплом и приз зрительских симпатий. Но счастливым, теперь уже ясно - для обоих, оказался второй случай. Маэстро специально пришел к ресторану «Ориент» в Дзинтари, где на улице пела Мария. Послушать певицу композитору порекомендовали поэт Михаил Танич с дочерью, отдыхавшие в Юрмале. Все дальнейшее напоминает сказку об эдакой музыкальной Золушке. Паулс послушал и сразу же предложил... выступить вместе на концерте в Национальной опере. И дал для разучивания ноты произведений Джорджа Гершвина. Невероятно, если учесть, что Мария Наумова - самоучка.
Зато пела, как признается, всегда и везде, начиная с первого сольного концерта в два с половиной года, который дала для бабушки и соседей в застрявшем лифте. Азы вокала постигала в школьном хоре и вокально-инструментальном ансамбле «Рендина» при Дворце культуры объединения ВЭФ под руководством Игоря Яковлева.
Потом выступала в различных рижских клубах и даже в ресторанах.
- Мария, вы взяли ноты и ?..
- Полгода от маэстро не было ни слуху, ни духу. Набралась смелости, позвонила сама. Дескать, готова. Концерт будет? Будет, сказал он. Конечно, перед выступлением пришлось порепетировать. Но ОНО состоялось и стало поистине подарком судьбы, мигом счастья. Без преувеличения.
- Как с Паулсом репетируется? Он строг?
- Не сказала бы. Но умеет добиваться результата. Если надо - работает со мной отдельно. И хорошо чувствует, где и как надо спеть. Думаю даже, что он и сам петь умеет, но скрывает.
- Маэстро уверен, что нашел алмаз, он вас любит, вами гордится, верит в вас. А вы верите в себя, в то, что станете, например, второй Лаймой Вайкуле?
- По первому образованию я - оператор ЭВМ, потом закончила юрфак университета и работала юристом на частном предприятии. Пение считала просто увлечением, хотя в душе и надеялась на счастливый случай. Встреча с Паулсом перевернула всю мою жизнь и заставила всерьез поверить в свое сценическое будущее. Особенно после второго концерта в Опере, где вместе с ним и пианистом Харием Башем исполнила пять вещей. Опять-таки - Джордж Гершвин и регтаймы. Без веры в себя нельзя выходить на сцену. Но надеюсь стать не второй Лаймой Вайкуле, а остаться Марией Наумовой, со своим репетуаром, стилем и голосом. Между прочим, и она, и я исполняем песни Паулса на стихи Дозорцева, и я не боюсь сравнений.
- Мария, а почему, собственно, джаз?
- Во-первых, люблю джаз с раннего детства. У отца - обширная коллекция джазовых вещей, и мне очень нравилось их слушать. Билли Холидей, Элла Фицджеральд, Джордж Майкл... Так что любовь к джазу у меня наследственная и навсегда, современные реп, рейв и прочее - не для меня. Во-вторых, у меня меццо, низкий голос, как раз для джаза. Но я увлеклась и французским шансоном и сделала программу сама, вместе с аккордеонистами. С использованием лишь нот, так как записей не было. Уже потом,когда мне подарили не большую коллекцию, убедилась, что вышло совсем неплохо.

ЕСЛИ У ТЕБЯ ЧЕГО-ТО НЕТ, ЗНАЧИТ, И НЕ ОЧЕНЬ НАДО

- Ваш отец - музыкант?
- Нет, родители музыкой не занимались. Отец - психолог, но большой любитель джаза, мама - играет в театре Русской драмы.
- Мама не хотела, чтобы вы стали актрисой?
- Хотела наверное, если я лет пять играла на сцене этого театра детские роли, а также озвучивала их на Рижской киностудии. Однажды даже чуть не получила главную роль в фильме Дзидры Ритенберги «Чужой случай». Меня отобрали из тысячи девочек. Подвело зрение, привычка к очкам. Без них я не могла играть. Но театр, как оказалось, не для меня. Не хочу вживаться в образы разных людей, мне своего достаточно, надо с ним справиться.
- Но, когда поете, - ведь тоже создаете образ?
- Да, но этот образ в большей степени зависит от меня, а не от условий постановки, от режиссера и других обстоятельств.
- Действительно у хорошей певицы душа поет?
- Не знаю, как у хорошей - у меня поет. Я чувствую песню...Сейчас на российской эстраде да и на латвийской сплошняком поют певцы и певицы, которые взяли ноты, разучили, заучили слова и спели. Иногда просто проговорили. Это не для меня.
- А кто вам нравится из российских звезд?
- В юности была просто фанаткой Жанны Агузаровой - одевалась под нее, пела ее песни даже в трамваях, возвращаясь с друзьями домой после дикотек. Меня так многие и звали - Маша Агузарова. Поклоняюсь творчеству Аллы Борисовны и считаю, что равной пока ей нет. Нравится Леонид Агутин, нравился Александр Мисин, но он куда-то исчез.
- Г-н Паулс рассказывает, что до него вы пели на любых языках, кроме русского. Почему?
- Действительноо, на русском пела мало. Потому что выступала преимущественно в рижских клубах, а у нас практически нет ни одного клуба, где можно петь русские песни. Участвовать в конкурсах в Латвии с русскими песнями - по меньшей мере, согласитесь,опрометчиво. До встречи с Паулсом у меня уже была готовая джазовая программа, естественно, на английском, а также вышеупомянутая программа французского шансона - на французском, естественно. Пела на итальянском и даже... на китайском. Именно маэстро посоветовал мне больше петь на русском.
- На всех этих языках вы говорите?
- Нет. Только на английском, французском и, конечно же, на русском и латышском.
- Очередной концерт заканчивается. И что начинается?
- Если тремя словами, то - работа над собой. Поняла, что надо надо быть готовой к очередному счастливому случаю - теперь со всей определенностью решила связать свою жизнь с пением. Учусь играть на фортепьяно, занимаюсь вокалом с прекрасным педагогом Эмилией Васильевой, движением с хореографом Сергеем Остренко. Хотя танцевала всю жизнь и неплохо, но для сцены этого мало - надо танцевать очень хорошо. Работаю со стилистами. С удовольствием бы поработала с хорошим эстрадным режиссером, но где его у нас найти?

- Что вам советует стилист?
- Облик есть, но над ним надо работать. Очки мне сейчас не нужны, но я их не стесняюсь - мне нравится быть разной.
- Есть ли у вас любимые цвета? Допустим, стилист вам скажет - сегодня вы должны выйти на сцену вся в розовом... Послушаетесь ли вы его?
- Вот как раз-то розового я и не переношу. И вряд ли послушаюсь. Я совершенно точно знаю, что мое и что - нет. А вообще мне нравятся все цвета радуги, особенно теплые.
- А кроме повышения пенияготовности из чего сейчас состоит ваша жизнь?
- У меня есть собака, большая и любимая - ньюфаунленд Гордон, есть любимая племянница, с которой я провожу много времени. И с удовольствием.
- А то, что называют личной жизнью?
- У меня вся жизнь - личная, потому что она - моя. Есть и дружба, и любовь. Но я считаю, что об этом имею право не оповещать всех. Кто уж очень интересуется - пусть докапывается сам.
- Что вы ждете от своего будущего мужа?
- Я пришла к такому умозаключению. Женщина, выбирая себе спутника жизни, должна остановиться на таком, каким она хочет видеть своего сына, а мужчина - свою дочь.
- Каким бы вы хотели видеть своего сына?
- Интеллигентным, образованным, уверенным в себе. Если мужчина не уверен в себе, то не имеет права находится рядом с женщиной. Если, конечно, ее устраивает просто роль подкаблучника. Тогда - роли меняются. Честным, искренним, которого можно чем-то растрогать, пусть даже до слез.
- Вы верите в любовь с первого взгляда? И сколько раз таким образом влюблялись?
- Много раз. Но влюбиться с первого взгляда и полюбить с первого взгляда - это разные вещи. Между ними - дистанция огромного размера. Могу влюбиться за пять минут, а через десять об этом забыть. Влюбчивость - прекрасное чувство, но замуж бежать под его влиянием опасно. Но есть в моей жизни и любовь с первого взгляда...
- Какой вы предсталяете свою будущую семейную жизнь?
- Замечательной. Одно знаю - петь мне не расхочется. А вообще-то очень люблю заниматься домом.
- Верите ли в гороскопы?
- В общем-то нет. Но, если вычитаю в нем что-то хорошее для себя - поверю и сбудется. В добрые приметы тоже верю, и они сбывается. В плохое не верю. И к гадалкам не хожу. Не боюсь дурных предзнаменований, как-то удается отгораживаться от них. Спасает внутренняя установка на добро.
- А перед выходом на сцену, она срабатывает?
- Думаю, что все певцы и актеры, любящие свое дело, выходя к станку, испытывают пьянящее, чуть ли не эротическое чувство сопричастности со зрителем. Ради него и выходишь, и поешь.
- Чтобы сегодня стать звездой, нужен не только талант, но и деньги. И большие. Это не убивает надежду на успех?
- Нет. Есть такая притча - если у тебя чего-то нет, значит это тебе не очень и надо. Когда что-то становится жизненно необходимым, человек этого добивается!
- Мария, что бы вы пели, если бы вас назвали, например, Анжеликой?
- Не знаю. Меня бы так не назвали. Никогда. В своих родителях я уверена. У них, кстати, был выбор между Марией и Екатериной. Мне они очень угодили, так что сценического псевдонима не будет.