Пока не поздно

Строительная горячка охватила Бруклин. Расчищая место для новостроек, ломают все подряд, в том числе и те дома, которые, на мой взгляд, безусловно, следовало бы сохранить как память об историческом прошлом нашего города. Однако об этом, похоже, никто не думает. В последние два-три года наш боро заметно поменял свой облик: небольшие кондоминиумы, построенные на месте снесенных частных домов, растут как грибы после дождя.
В подтверждение своих слов хочу привести совсем свежую историю. Как-то просматривая документы «The Brooklyn Collection» в Центральной бруклинской библиотеке, я наткнулся на информацию о том, что в середине позапрошлого века известный американский поэт и публицист Уолт Уитмен жил в Бруклине в доме по адресу 142 Skillman Street. Обосновавшись на северо-восточной окраине Бруклина, он работал над самым ранним вариантом своего знаменитого произведения «Листья травы», первое издание которого появилось в 1855 году. В этом сборнике Уитмен выступил как новатор англоязычной стихотворной системы, первым использовав свободный стих – верлибр. Новая непривычная форма произведения поначалу оттолкнула от него современников, однако в ХХ веке «Листья травы» были по достоинству оценены и любителями американской поэзии, и литературными критиками. Для более точного представления о том, кем же являлся Уолт Уитмен для американской поэзии, можно заметить, что среди российских поэтов наиболее близкими к нему по некоторым формальным творческим признакам были Велимир Хлебников и Владимир Маяковский.
Узнав бруклинский адрес поэта, я решил посмотреть на дом, в котором он когда-то жил и работал. Не так давно я побывал там - в бруклинском районе Вильямсбург. Довольно захолустная Skillman Street оказалась застроенной старыми, весьма непрезентабельными двух- и трехэтажными частными домами. Пока шел по улице - думал: увижу ли на доме мемориальную табличку с указанием того, что в нем жил замечательный человек, влюбленный в Америку и ее народ, поэт и редактор главной городской газеты «Brooklyn Eagle and Kings County Democrat» в те времена, когда Бруклин еще не входил в состав большого Нью-Йорка, а был самостоятельным городом?
Нужный мне дом находился приблизительно в середине квартала между Manhattan и Graham авеню. И вот я иду мимо домов под номерами 136, 138, 140 и вдруг вижу, что за 140-м домом зияет пустота, огороженная фанерными щитами. Что там говорить о мемориальной табличке - самого дома не было! И по всем признакам снесли его совсем недавно. Дом номер 140 есть, номер 144 стоит целехонький, а вместо 142-го - забор из фанерных щитов, а за ним – глубокая яма. И выглядит эта зияющая пустота, как щербина во рту. Вот уж невезение: тащиться через весь Бруклин, чтобы увидеть пустоту.
Толстые фанерные створки ворот были приоткрыты, я зашел внутрь и остановился на краю довольно глубокого котлована, на дне которого стоял большой экскаватор. Сразу обратил внимание на то, что большого дома на освободившемся месте не построить – негде развернуться. Да и самих строителей, несмотря на будний день, видно не было. Правда, на дне ямы у края глиняной стены двое обнаженных по пояс мужиков что-то копали лопатами.
Я громко поздоровался, пришлось даже крикнуть, чтобы они меня услышали. Оторвавшись от дела, они молча уставились на меня. Я спросил, когда дом снесли. Один из них, так и не проронив ни звука, только развел руки в стороны. «Ясно, не знают», - подумал я, повернулся и ушел.
Через три дома попался еще один выдернутый «зуб», тоже обнесенный забором.
Почти на самом углу квартала какой-то пожилой мужчина курил сигарету, стоя на низком крылечке своего дома. Когда я проходил мимо, он мне кивнул. Я поздоровался и, воспользовавшись случаем, спросил у него, не знает ли он, когда снесли дом номер 142. Недолго подумав, он ответил, что ломать начали месяца три назад. Я был крайне огорчен и сказал ему, что в недавно снесенном доме жил когда-то знаменитый американский поэт Уолт Уитмен. Однако это имя не произвело на моего собеседника никакого впечатления. «Первый раз слышу», - сказал он мне.
Дойдя до угла, я повернул обратно и, проходя мимо ворот, в заборе, огораживающем стройплощадку на месте бывшего 142-го дома, заметил, что теперь они плотно прикрыты и связаны цепью. Однако в щитах было много дырок, и, глянув в одну из них, я увидел, что работяги продолжают раскапывать землю. И я подумал, что, вероятно, все же есть люди, которые знали об истории этого дома, и может, это никакие не работяги, а самозванные, доморощенные археологи, которые пытаются что-нибудь выкопать на месте старого дома, пока вокруг никого нет. Потом они продадут на каком-либо блошином рынке старые склянки, бутылочки и другие вещи, найденные при раскопках. Я много раз видел таких людей на базарчиках в Манхэттене. Я уж не говорю о том, что любая вещь, хоть как-то связанная с именем Уитмена, может представлять интерес.
Мне стало обидно, что я опоздал сфотографировать дом. Обидно было вдвойне потому, что я был в этих местах в начале нынешнего года, когда собирал материал для другой статьи, но тогда не знал, что в этой части Бруклина жил знаменитый поэт.
Я писал уже, что в Нью-Йорке объявляют ландмарками, то есть местными достопримечательностями, не только отдельные дома, но иногда и целые улицы или кварталы. Однако обычно в этот разряд попадают шикарные особняки миллионеров или уникальные по своей архитектуре здания. Статус исторического памятника гарантированно защищает их от сноса и, по крайней мере, от внешних переделок.
Строительный бум в Бруклине в разгаре, облик города очень быстро меняется, исчезают многие дома старой постройки. Мне кажется, сейчас самое время подумать о том, чтобы сохранить, пока не поздно, хотя бы где-то выборочно, некоторые улочки старого Бруклина, где жили люди среднего и малого достатка. Это надо сделать для того, чтобы когда-нибудь потом не пришлось их восстанавливать, как это произошло, например, со старым Вильямсбургом в Вирджинии.