Антисемит ли он?

Заранее предчувствую, какой хай поднимется вокруг статьи, которую я затеваю, но мне не привыкать. В конце концов, имею я право высказать собственное мнение о стихотворении, которое обсуждает – точнее, осуждает – весь более-менее цивилизованный мир? 

 

Читатель уже догадался, о чем речь. Старый-престарый писатель, нобелевский лауреат с мировой и скандальной славой, опубликовал на разных языках в нескольких газетах – включая «Нью-Йорк таймс» - стишок в жанре «Не могу молчать», как у Толстого, или «Я обвиняю», как у Золя. У Гюнтера Грасса – а речь, понятно, о нем – название не такое вызывающее, поскромнее: «О чем необходимо сказать». Но обозначенная цель та же – резать правду-матку, несмотря на общественное противодействие. В ответ врезали ему – ты этого хотел, Жорж Данден? Наступил на собственные грабли? В том смысле, что получил нечто противоположное тому, что желал. И да, и нет. 

 

Почему я молчу, почему замалчиваю то,

Что вполне очевидно и уже отрабатывается 

На штабных учениях, в итоге которых мы,

Если выживем, останемся только сноской. 

 

Дрожь по коже, волосы дыбом от таких апокалиптических пророчеств, но, как говорил помянутый граф Лев Толстой, «он меня пугает, а мне не страшно». Тем более, из текста этой страшилки вовсе не следует, что мы накануне мировой катастрофы. Это, мягко говоря, поэтическая гипербола.  

 

Однако, если честно, я не уверен, что этот опус можно отнести к высокой поэзии, хотя припоминаю прежние образчики подобной стиховой публицистики у тех же немцев – к примеру, у Бертольта Брехта. Стихотворение Гюнтера Грасса ничего бы не потеряло, будь изложено «низкой» прозой. 

 

Автор сочинил не стихотворение, а выдал за стихотворение нечто типа манифеста. Точнее назвать листовкой. Листовка и есть. Начинаю с формы, потому что она, может быть, важнее содержания. Многие восприняли эту листовку, как антиизраильскую, а некоторые так даже - как антисемитскую. Израиль разорвал с писателем отношения – объявил его «персона нон грата», что за всю его историю делал только пару раз и только с евреями, которые слишком рьяно выступали на стороне палестинцев. К примеру, с американским лингвистом и публицистом левого толка Ноамом  Чомским. Так что, хочет того или нет, гой Гюитер Грасс попал в теплую компанию аидов, которые придерживаются радикальных пропалестинских взглядов (в семье не без уродов). Не думаю, что для нашего немца такая уж трагедия грозное предупреждение, что если он прилетит в Израиль, его тут же посадят на другой самолет и отправят обратно. Велика беда! Да ему это по барабану. 

 

Однако Гюнтер Грасс не был бы Гюнтером Грассом, если бы в ответ не сравнил израильское правительство с восточногерманской спецслужбой «Штази», которая не пускала его в ГДР, а заодно с военным режимом Мьянмы-Бирмы, который тоже не пустил его в страну. Сравнение «Штази» - правительство Израиля, конечно, – натяжка, ложь, инсинуация, а что касается Бирмы, то по собственному опыту знаю, что это не личный против писателя выпад, пусть не брешет. По тогдашним неписанным правилам этой тоталитарной страны, в нее не пускали ни политиков, ни писателей, ни журналистов, и знающие люди посоветовали мне написать в соответствующей графе «историк искусства», что тоже верно, и все равно визу мне дали со скрипом, в последний день, я уже хотел сдавать авиабилеты и проклинал день, когда решил лететь в Рангун. Хотя поездка была обалденной и стоила предотъездных нервов. Тут, я думаю, Гюнтер Грасс просто подбрасывает поленья в тлеющий, затухающий костер скандала вокруг его стиха-листовки. 

 

В чем, собственно, сыр-бор, читателю известно. Немецкий писатель-провокационист решил защитить от Израиля на этот раз не палестинцев, а иранцев. Не подземные ядерные устройства с центрифугами, по которым Израиль собирается превентивно ударить, если экономическое давление на исламскую республику не возымеет своего действия, а весь иранский народ от полного уничтожения Израилем. Так и пишет, старый хрен:  

 

Заявлено право на превентивный удар,

который способен уничтожить иранский народ...

 

В этом, собственно, вся фишка – Израиль хочет уничтожить целый народ и на штабных учениях отрабатывает «окончательное решение». Потом, правда, писатель заявил на пресс-конференции, что если бы писал это стихотворение наново, изменил бы «Израиль» на «израильское правительство». 

 

И на том, конечно, спасибо, но не в этом суть. А суть в неизбежных психоаналитических реминисценциях и аналогиях. В новейшей истории только один народ пытался уничтожить другой народ и частично в этом, увы, преуспел: немцы – евреев. Ладно, не немцы, а Гитлер и его приспешники. Немцы здесь не при чем, да? По принципу, чур-чур, не играем? Нет понятия коллективной ответственности? Теперь критики Гюнтера Грасса припоминают, что в молодости он сам, согласно его собственному, пусть и запоздалому признанию в мемуарах «Луковица памяти», состоял в рядах Ваффен-СС, не видя ничего предосудительного даже в двойных рунах в петлицах униформы этой преступной, по определению Нюрнбергского суда, организации, которая участвовала в геноциде. Вот откуда есть пошел его антисемитизм, ликуют оппоненты немецкого писателя. 

 

Лично я воздержался бы от подобных упреков, тем более Гюнтер сам во всем сознался, добавив, что во время службы в Ваффен-СС военных преступлений не совершал и не сделал ни одного выстрела. Вполне возможно. Другое дело, что если бы сознался в своих эсэсовских грехах раньше, фиг бы он получил «нобельку». 

 

Скажу больше, я не считаю Гюнтера Грасса зоологическим антисемитом, вроде бывшего модельера и креативного директора «Диора» Джон Гальяно, который, находясь в подпитии, признался в любви к Гитлеру и пожелал парочке за соседним столиком в кафе умереть, как их предки, в газовой камере, за что его из «Диора» с позором и турнули.  Больше того, не считаю Гюнтера Грасса и интеллектуальным антисемитом, типа великого французского кинорежиссера Жана-Люка Годара, который утверждал, что евреи специально шли в газовые камеры, чтобы оправдать основание государства Израиль. Или отнюдь не великого американского кинорежиссера Мела Гибсона, считающего евреев первопричиной всех мировых войн – во дает! Пусть этот род антисемитизма сейчас в моде, и даже некоторые евреи к нему примазываются, а один мой бывший знакомец из здешних (потому и бывший - разбежались) пытался доказать мне, что бывает антисемитизм высокой пробы, хотя антисемитизм низкопробен по определению. Нет, у Гюнтера Грасса нечто другое. Почему мне и придется продолжить психоаналитический анализ. 

 

Понятно, окончательное решение иранского вопроса возникло у него на бессознательном уровне, путем трансфера, то есть переноса того, что немцы хотели сделать с евреями, - на евреев (Израиль), который пытается то же самое сделать с персами. Эта система «переноса» применяется Гюнтером Грассом – не им одним - не впервые. Назовем это «виктимизацией» немцев во время Второй мировой войны. К примеру, двойная бомбежка Дрездена – американцами и британцами – называется «настоящим Холокостом». В том смысле, что истребление евреев было не настоящим Холокостом? А утверждение Гюнтера Грасса – путем нехитрого сравнения числа немцев, попавших в советский плен, с числом вернувшихся – что немцев в советских лагерях погибло ровно столько же, сколько евреев в немецких: 6 миллионов? 

И дело опять-таки не в том, что академическая статистика выдает совсем  иные цифры, пусть даже исчисляемые сотнями тысяч. Почему Гюнтеру Грассу не дает покоя именно это злосчастное число – 6 миллионов? Нет, Гюитер Грасс не антисемит в традиционном понимании этого слова, но евреи и Израиль – его пунктик, иде-фикс, навязчивая идея. Опять-таки по Фрейду: чувство вины и стыда может вызвать защитно-агрессивную  реакцию. Не помню, кому принадлежит этот горький парадокс: «Немцы никогда не простят евреям Освенцим». Яркий тому пример – Гюнтер Грасс, который не отрицает Холокост, но уравнивает жертв и служителей нацизма. 

 

А теперь вот пишет, что «Израиль, ядерная держава, угрожает и без того хрупкому миру на земле», а своих соотечественников обвиняет в пособничестве преступлению за то, что Германия поставила Израилю подводную лодку. Там много еще абсурда и лажи в этом стишке-листовке, но что-то мне постыло его квотить. Пусть читатель сам в него вникает, если не лень, хотя там всё на поверхности.   

 

Согласен, нет понятия коллективной ответственности. Вот в доказательство высказывание соплеменника и коллеги Гюнтера Грасса, автора бестселлерного романа «Чтец» Бернхарда Шлинка: 

 

«Что делать нам, новому поколению, с ужасными фактами истребления евреев? Нам нельзя претендовать на понимание того, что нельзя понять, нельзя пытаться с чем-то сравнивать то, что не поддается никаким сравнениям, нельзя задавать лишних вопросов, потому что спрашивающий, даже если он не подвергает пережитые ужасы сомнению, заставляет говорить о них вместо того, чтобы, содрогнувшись перед ними, оцепенеть в стыде, сознании  своей вины и в немоте».

 

Это если всерьез. Но не исключаю и других причин появления этого мерзопакостного стишка. От идеологических – старческая болезнь левизны, до меркантильных - почему не попиариться на горячей теме? А негативное паблисити всегда в большей цене, чем позитивное. 

 

Так и вертится у меня на языке наша поговорка «подлецу - всё к лицу», понимать которую, однако, не следует буквально. Гюнтер Грасс всегда добирал славы за счет скандалов. Не обязательно на еврейско-израильских сюжетах. Пару десятилетий назад он выступал против воссоединения  двух Германий, полагая, что объединенная Германия возродится как воинственное, реваншистское государство. Это его заявление, помню, вызвало фурор – его книги стали раскупаться еще лучше. Однако в данном случае он просчитался, и маразматический стишок не принес ему литературных дивидендов. 

И то хорошо.