Козырная дама грузинской оппозиции

В марте в Грузии появилась еще одна политическая партия - “Путь Грузии”. И ничего бы не было в этом примечательного, если бы ее не возглавила знаковая фигура нынешней оппозиции - Саломе Зурабишвили. 800 лет, прошедших после правления царицы Тамар, грузинские женщины не стремились к власти в своей стране. В конце прошлого века эту традицию нарушила Нино Бурджанадзе, удовлетворившаяся ныне постом спикера парламента. А теперь на политической арене взошла звезда экс-главы Министерства иностранных дел. Впрочем, госпожа Зурабишвили уже вошла в историю. Впервые в мировой дипломатии подданная одного государства (Франции) была членом правительства другой страны (Грузии).

Грузинка “французского розлива”
Девочке с ярко-синими глазами, 54 года назад родившейся в Париже, бурные жизненные коллизии могли достаться по наследству - семья была эмигрантской. Один дед Саломе - выдающийся грузинский общественный деятель XIX-начала XX веков Нико Николадзе. Этот буржуазный демократ, получивший образование в Санкт-Петербурге, сотрудничал со знаменитым герценовским “Колоколом”, издавал у себя на родине либеральные газеты, его имя связано с созданием первой в Грузии железной дороги, Потийского порта и знаменитого Батумского нефтеперерабатывающего завода. Второй дед - Иванэ Зурабишвили – входил в правительство независимой Грузинской Демократической Республики 1918-1921 годов. Отец Саломе покинул Советскую Грузию в 15 лет, мать родилась в Стамбуле, а встретились они в Париже. Отец так и не принял французское гражданство, хотя это стоило ему хорошей должности - утверждал, что хочет умереть грузином. А Саломе стала гражданкой Франции лишь в 18 лет, встав перед выбором: оставаться беженкой-грузинкой или превратиться в француженку. Она выбрала последнее и не пожалела - перед ней открылась карьера дипломата. Получив диплом парижской Высшей школы политических наук и закончив аспирантуру американского Колумбийского университета, с 22-х лет работала в посольствах Франции в США. Австрии и Италии, представляла свою страну в НАТО, ОБСЕ, Западно-Европейском Союзе, возглавляла Отдел стратегических вопросов и безопасности МИД. В 2003 году, за несколько недель до “революции роз”, кавалер ордена Почетного легиона Зурабишвили была назначена Чрезвычайным и Полномочным Послом Франции в Грузии.
А в марте 2004-го произошло уникальное событие в истории дипломатии. Вернувшись из Парижа, Михаил Саакашвили объявил, что назначает французского посла главой МИД своей страны и что эта “международная неувязка” урегулирована после консультаций с президентом Франции Жаком Шираком. “Предложение оказалось неожиданным, хотя за месяц до этого грузинская пресса писала, что я - кандидат на пост министра иностранных дел, - вспоминает г-жа Зурабишвили. - Не скрою, я и раньше спрашивала себя, что я сделаю, если понадоблюсь своей родине. Но для меня настолько были важны мнение и разрешение французских коллег, что я настаивала на том, чтобы мое назначение произошло только с их согласия. Саакашвили поддержал меня. Он встретился с Шираком. Сначала была официальная часть переговоров, после чего они остались одни и 10 минут разговаривали. Потом Ширак подошел ко мне и сказал, что стать министром иностранных дел Грузии - хорошая мысль, и выразил надежду, что я соглашусь. Так и решилась в 10 минут моя судьба”.
Вот что рассказали о Саломе самые близкие ей люди. Мать - Зейнаб Кедия-Зурабишвили: “Почему она хорошо говорит по-грузински? Мой покойный муж назначал штраф за каждое французское слово, сказанное дома.
Саломе - прямолинейная и настойчивая. Всегда говорит то, что думает. У нас очень хорошие отношения. Она хочет, чтобы я везде была с ней. Я сказала, что мне тяжело в мои годы переезжать с одного места на другое, но разве ее переубедишь?!”
Не менее откровенным был и муж - журналист Джанри Кашия, диссидент советских времен: “Я в 1982-м улетел в Париж, то есть меня заставили улететь. Я был последним при Брежневе политическим беженцем. Тогда мы и познакомились. Знакомство длилось долго. Саломе была свободна, и мы решили пожениться. У нас было много общего, но главное, что нас объединяло - стремление вернуться в независимую Грузию. Я тогда работал на «Радио Свобода»...
Конечно, мы много говорим о политике, не скажу, что особо спорим, - обсуждаем. Я - теоретик, она - практик, так что разговор бывает интересным и долгим.
Многие считают ее упрямой, но это не упрямство. Она - человек, который стремится к своей цели. Дома у нас нет этих проблем, никто никому не приказывает. В семье она мягкая, уступчивая. А на работе - да, целеустремленная и волевая. Она, безусловно, сильная женщина. Никто не заставит ее сделать того, чего она не понимает или считает неправильным, даже президент...
А в характере у нее синтез двух начал, она - больше, чем чистая грузинка, и больше, чем чистая француженка. Смесь грузинского и европейского - это то, чего у нас в Грузии не хватает... Человек - не важно, кто он по национальности и какое у него гражданство - должен блюсти интересы той страны, в которой работает. Как раньше, когда императором мог стать царевич из другого государства. Екатерину возьмите хотя бы”.

Кто в МИДе хозяин?
Став министром, г-жа Зурабишвили специальным указом Саакашвили первой в Грузии получает двойное гражданство. И, чтобы доказать свою приверженность грузинским традициям, делает на новом поприще первый шаг, изумивший и повеселивший немало людей и в Грузии, и вне ее. Вновь назначенные послы получают приказ вручать верительные грамоты... в национальных костюмах. До этого строгость мундиров с золотыми позументами в дипломатических шеренгах нарушали лишь яркие одежды и тюрбаны послов экзотических африканских и восточных государств. Зурабишвили прибавила к ним наряды, которые в современной Грузии увидишь лишь на артистах фольклорных ансамблей: женщины-послы - в многослойных длинных платьях и шапочках “лечаки”, мужчины - в “чохах” (черкесках) с газырями и кинжалом и в обтягивающих ноги сапогах. Представьте себе лица кремлевских охранников, когда посол Валерий Чечелашвили в таком виде явился вручать верительные грамоты Владимиру Путину! Ошеломленные “секьюрити” потребовали сдать “холодное оружие”. Посол наотрез отказался расставаться с символом кавказского мужества и, после долгих препираний, вручил-таки грамоты в не понесшем урон наряде.
Не менее неординарный приказ отдала госпожа министр и тогда, когда решила наказать своего российского коллегу Сергея Лаврова. Тот прилетел с официальным визитом из Сухуми, где сказал немало успокаивающих слов абхазским сепаратистам. А из программы пребывания в Тбилиси исключил церемониал, с которого начинают визит все высокие гости Грузии - возложение цветов к Мемориалу павших за территориальную целостность страны. За это Зурабишвили приказала убрать от трапа лавровского самолета красную ковровую дорожку и вообще встречать его без всяких там почестей.
Впрочем, за полтора года г-жа Саломе добилась определенных успехов и в отношениях Грузии с европейскими странами. А главное ее достижение - соглашение с Россией о выводе российских военных баз из Грузии.
Но за те же полтора года выяснилось и другое: те черты характера, о которых говорили мать и супруг Саломе, отнюдь не способствовали ее пребыванию в грузинском министерском кресле. Она быстро поняла, что имеет дело с неизвестным Европе видом бюрократизма. Послы зачастую назначались без учета мнения МИД, исходя не из профессиональных качеств, а из политической ориентации или дружеских связей. “Джигиты” в посольствах пытались в открытую игнорировать “дамские” указания министра и действовать через ее голову, руководствуясь желаниями парламентариев.
И Саломе решила доказать, кто хозяин в мидовском доме. На ее решительные действия внутри ведомства власти закрывали глаза, но та же решительность на внешней арене вышла ей боком. Посла в странах Бенилюкса она отозвала в тот самый момент, когда в Брюсселе с официальным визитом находилась спикер парламента Нино Бурджанадзе. Та не могла не обидеться, назвала происшедшее “беспрецедентным и неэтичным случаем”, тем более, что она лично просила не торопиться с отзывом посла. И стала ждать объяснений от МИДа. Но дождалась точно такого же шага в отношении уже к первому лицу государства. МИД отозвал посла в Совете Европы, известного кинорежиссера Лану Гогоберидзе в то время, когда та сопровождала Саакашвили на саммите СЕ. Дальше - больше. Грузинские послы в ООН, в России и на Украине пожаловались депутатам, что Зурабишвили запретила отправлять в парламент любые сообщения, предварительно не известив об этом МИД.
Парламентарии (и, наверное, не только грузинские) не любят, когда их “кидают”. Поэтому они тут же принялись раскапывать грехи министра. И обвинили ее в смягчении позиции по отношению к России, в инертности, из-за которой Грузия потеряла право голоса в ООН, а ратификация рамочной европейской “Конвенции о защите прав национальных меньшинств” весьма затянулась. Ну а парламентская оппозиция раскопала такое, что все ахнули. Оказалось, что калбатони (или мадам) Саломе, даже став министром, продолжает получать от Франции зарплату посла в 15 тысяч евро. И проходит эта огромная по грузинским меркам сумма по графе “техническая помощь в рамках сотрудничества Франции с Грузией”. Парламентариев, получающих вместе с надбавками $800, сие добило окончательно. Тем более, что Зурабишвили критику в свой адрес расценила как оскорбление и сделала жесткое официальное заявление.
Это переполнило чашу терпения “главного парламентария” Бурджанадзе, до той поры считавшейся первой дамой грузинской политики. Как известно, и на обычной кухне не может быть двух хозяек, а уж на политической и подавно. И спикер заявила: “В министерстве царит неразбериха, имеет место неуважение к парламенту. Полностью игнорируется тот политический курс, для выполнения которого требуется совместная работа по командному принципу. Парламент не позволит МИДу действовать нескоординированно и работать с послами в условиях непонимания”.
Словом, парламентарии потребовали отставки министра, но та не торопилась, ожидая, что скажет Саакашвили. Президент тоже не спешил с низвержением своей ставленницы, собираясь провести излюбленный прием - рокировку. То есть удовлетворить желание законодателей, но не изгонять Зурабишвили вообще, а поменять ее местами с секретарем Совета национальной безопасности. Однако и здесь Саломе подвела ее резкость. В прямом эфире правительственного телеканала “Рустави-2” она заявила, что Бурджанадзе и парламентское большинство хотят установить в стране “клановую диктатуру” и обозвала их всех “каджами”. А каджи - малоприятный персонаж грузинской мифологии, аналогичный бесу. Поскольку парламентское большинство - люди Саакашвили, судьба главы МИД была решена. Ее изгнали без всякой рокировки.
Как же она сама оценивает происшедшее осенью прошлого года?
- Меня так грубо отправили в отставку, потому что я мешала кому-то намного больше, чем сама это представляла. Я думала, что причина моих трений с парламентом - назначение послов, но потом поняла, что за этим скрывалось и многое другое: паспорта, дипломатические чемоданы, короче говоря, целый бизнес дипломатов. Позже на поверхность всплыли крупные аферы с недвижимостью, в которых участвовали послы в Москве и Киеве. Эти коррупционные структуры, в общем-то, лишь часть айсберга. Если посмотреть глубже, то моя отставка, конечно, связана с вопросами менталитета. Я раздражаю, я не говорю на “канцелярите”. Я - чужеродное тело для части политического класса, но не для грузинского общества, которое политически намного более зрелое и которое меня приняло. Я - инородное тело для той части политического корпуса, которая цепляется за советские механизмы функционирования времен Шеварднадзе, но которая готова работать и при Саакашвили. При условии, что ей позволят обделывать свои делишки и иметь свои структуры. Для меня это - каджи из грузинских сказок.
- А Нино Бурджанадзе, руководившая атакой на вас, тоже принадлежит к этим людям?
- Бурджанадзе восстановила свою “девственность” во время революции 2003 года, но в то же время она - и все в Грузии говорят об этом - воплощает в себе прежнюю систему. Все, кто пережили времена, когда нечего было есть, помнят, что отец Бурджанадзе тогда сколачивал себе состояние, и если у него есть миллионы, значит, он пользовался этим кризисом.
В какой-то мере я - невольная жертва их борьбы за выживание. Они устроили со мной что-то вроде “показательного” сталинского процесса - с публично зачитывавшимися письмами послов и т. п., - чтобы доказать мою некомпетентность. К счастью, времена изменились. Они думали, что после отставки я уеду, как поступили бы сами. Они меня не знают!
- А почему вас не поддержал Саакашвили?
- Я поражена. У нас была откровенная беседа - как раз перед объявлением о моей отставке. Я объяснила ему, что атака против меня фактически направлена против него, ведь по его желанию меня “импортировали” из Франции. Что если он уступит, то сильно ослабит свои позиции. Но по телевизору я видела, как он, в чисто советских традициях, выступал с речью, в которой обличал непотизм и коррупцию в моем министерстве, а новый глава МИДа нервно записывал в блокнот его инструкции. Это было бы очень смешно, если бы не было так грустно.

“И Конституции иногда меняются...”
Скорее всего, Саломе с самого начала была обречена в грузинском правительстве, так как была финансово независима и олицетворяла чисто западные моральные нормы и профессиональные качества. Сразу после отставки она призвала всех, сочувствующих ей, прийти на Тбилисский ипподром. Пришло от 15 до 25 тысяч человек. И она поняла, что может добиться успеха в политике. Написала письмо Шираку, в котором сообщила, что остается на исторической родине в качестве политического деятеля, и отказалась от французской зарплаты. Что значительно прибавило ей популярности в народе. И она, создав общественное движение своего имени, много ездила по стране, объясняла, что не стремится штурмовать парламент, а хочет расшевелить политически пассивных людей и помочь организоваться гражданскому обществу. Сторонников набралось столько, что удалось из общественного движения создать политическую партию. Конечно, не без помощи мужа, имеющего богатый диссидентский опыт. Учредительный съезд “Пути Грузии” собрал несколько тысяч человек, что вполне понятно. Согласно опросу, регулярно проводимому популярной газетой «Квирис палитра», у Саломе сейчас самый высокий рейтинг доверия среди грузинских политиков. А она, обретя собственную партию, тем более не изменяет категоричности взглядов и резкости формулировок.
О партии “Путь Грузии”: “В отличие от других партий наша сформировалась не вокруг конкретных лиц, а вокруг очень простой программы: реальная и эффективная демократия, основывающаяся на соблюдении прав человека, правовой системе, верховенстве закона. Не собираемся брать денег со стороны, но и никому платить за членство в партии не будем. Рассчитываем только на энтузиастов, на членские взносы”.
О грузинском обществе: “Государство должно опираться на грузинские ценности, оправданные историей. Уровень ненависти в обществе настолько высок, что невозможно ничего построить. Необходимо прощение, как один из главных элементов христианской и грузинской культуры. Мы обязаны создать условия для мирного урегулирования, так как война губительна для Грузии. Нужно определиться, что произошло в ходе грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов, построить новые отношения. В этом вопросе нельзя выносить на первый план роль иностранных партнеров и ждать от них решения конфликтов”.
О внешней политике: “Основная ориентация - близкие отношения с США, поскольку Америка очень помогает Грузии, интеграция в НАТО и Европу, укрепление партнерства и нормализация отношений с Россией. Ведется очень агрессивный и жесткий разговор о России, но в то же время идет процесс приватизации, очень открытый для этой страны. Я не говорю, что мы не должны впускать Россию. Должны впустить до какой-то определенной степени”.
О личной безопасности: “Мне многие говорят, что надо об этом позаботиться. Но я думаю, что риск по отношению ко мне нулевой. Представьте, какой будет реакция в народе, если со мной что-то случится. Тем более после гибели премьер-министра Зураба Жвания”.

На учредительном съезде партии “Путь Грузии” госпожа Зурабишвили осталась верна себе в резкой оценке парламентариев, на этот раз назвав их “мутантами”. Уверенности в том, что ее соратники после следующих парламентских выборов потеснят этих “мутантов”, она не скрывает. А о своих претензиях на президентский пост только намекала. До тех пор, пока на днях не выяснилось, что права на это у нее нет: по грузинской Конституции для того, чтобы стать президентом, необходим 15-летний ценз проживания в стране. Что ж, Саломе заявила, что будет счастлива, если ей придется просто жить в стране, преобразованной в истинно демократическую, благодаря и ее усилиям. Но при этом добавила: “Впрочем, и Конституции иногда меняются...”