Моральные канцтовары

“Почему у нас постоянно двери нараспашку? Нет, Цви, не просто прикрыть их, а запереть! И не позволять открывать, когда идет заседание. Тебе не под силу навести элементарный порядок? Тогда давай назначим специального человека, “ответственного по дверям”. Сколько еще раз я должен просить?!»

 

Так перед началом еженедельного заседания правительства премьер-министр Израиля Биньямин Нетаниягу при всех громко распекал секретаря правительства Цви Хаузера и сморкался в бумажную салфетку. Он не заметил, что микрофоны и камеры уже включены, и его раздраженный монолог идет в прямой эфир государственного телевидения. Импозантный, молодой, но давно очень влиятельный чиновник, статс-секретарь Хаузер чувствовал себя адъютантом, которого отчитывает строгий генерал. Начальник был простужен и раздражен, однако недовольство его было связано не только со сквозняком из незакрытой двери. 

 

Утром того же дня Биньямин Нетаниягу вызвал по одному троих ведущих сотрудников своей канцелярии – секретаря правительства Цви Хаузера, военного советника, генерала запаса Йонатана Локера, заведующего правительственным пресс-бюро Йоава Генделя – и заявил им, что утратил к ним доверие. Фактически это означает увольнение с должности. Чем же эти трое приближенных так прогневали шефа?

 

Они инициировали очередной секс-скандал в израильской верхушке. Еще как следует не освоился в своей тюремной камере осужденный за изнасилование экс-президент Моше Кацав, еще свежи воспоминания о амурных похождениях генерала-майора Ури Бар-Лева, стоивших ему кресла шефа полиции Израиля, а на крючке следственных органов уже очередной фигурант – начальник канцелярии главы правительства Натан Эшель. Этот немолодой чиновник, которого побаивались в канцелярии Натаниягу все, попался на, скажем так, повышенном внимании к одной из сотрудниц. В канцелярии это замечали, перешептывались, сочувствовали преследуемой женщине, но открыто возмутиться не решались. Смелости хватило только у троих – Генделя, Хаузера и Локера. Да и то, смелости ли?

 

Трое достаточно молодых и весьма перспективных чиновников сделали так, как часто делают… достаточно молодые и весьма перспективные чиновники. Они сообщили о недостойном поведении начальника канцелярии “куда следует”. Точнее, предоставили весь собранный материал, уличающий Натана Эшеля в недостойном поведении, юридическому советнику правительства Иегуде Вайнштейну. Тот поблагодарил их за своевременный сигнал и дал бумагам ход. В смысле, оформил и передал материал в полицию для проверки фактов сексуального домогательства и использования служенного положения в противозаконных целях.

 

И “дело Эшеля” могло бы соперничать по своей взрывной силе если не с делом насильника-президента, то уж точно – с рядом скандальных делишек большого военного, полицейского и гражданского израильского начальства, превращающего свои штабы, подразделения и секретариаты в личные гаремы. Но не получилось.

 

Женщина, которой прочили роль пострадавшей, наотрез отказалась давать показания против Натана Эшеля. Ее адвокаты, прежде всего, добились неразглашения ее имени и запретили публикацию фотографии в СМИ. Затем был выдвинут аргумент о невмешательстве в личную жизнь. Сотрудница, которая сама неоднократно жаловалась коллегам на приставания шефа, вдруг заявила, что не желает участвовать в этом деле, если оно превратится в уголовное. Во-первых, сказала она, это может разрушить ее семейную жизнь. Во-вторых, лишить работы и надежд на достойное трудоустройство, так как на другое хорошее место с такой “славой” уже вряд ли возьмут. В-третьих, она, что бы там ни было, не хочет видеть своего влиятельного “поклонника” на скамье подсудимых.

 

Уголовное дело рассыпалось на глазах. И в итоге было принято решение ограничиться служебным расследованием.

В стороне от происходящего оказался лишь один человек – премьер-министр Израиля, непосредственный начальник и самого Эшеля, и чиновного “трио” Генделя-Хаузера-Локера, и юридического советника Вайнштейна. Нетаниягу узнал о скандале в его канцелярии из газет, радионовостей и телевизионных сюжетов. И был буквально взбешен – как тем, что подчиненные не обратились в первую очередь к нему, так и тем, что главный юрист государства скрыл от него их сигнал. Неловкость положения усиливало и то, что с Натаном Эшелем премьера связывает многолетняя совместная работа, особо доверительные отношения и близкая дружба семьями, о чем знали все.

 

До грозного служебного расследования тоже не дошло. Натан Эшель предпочел извиниться перед женщиной, к которой, как он выразился, “испытывал подлинно отеческие чувства”, и подать в отставку. Отставка была принята. И уже настоящие проныры-репортеры засняли, как он выходит из своего бывшего офиса с коробкой с дорогими ему личными вещами. Такие же сцены им, наверное, удастся скоро зафиксировать, когда будут покидать кабинеты Гендель, Хаузер и Локер…

 

Инцидент исчерпан? Этот, конкретный – в какой-то мере да. Но явление, о котором так долго молчали в Израиле, что

называется, “вышло из шкафа”. Слишком долго “шалости” израильских начальников любого уровня, армейских командиров и просто разного рода хозяйчиков воспринимались как нечто само собой разумеющееся. Дескать, Восток – дело тонкое, мужчина здесь всему голова, и не новоявленным западным “политкорректорам” подправлять наши обычаи. Увы, ни стороны света, ни менталитет, ни, тем более, традиции здесь ни при чем. Не такой уж Израиль и Восток, если учесть страны происхождения большей части его граждан и их семей. А порядочность и уважение к другому человеку – это непременное требование любых национальных устоев, включая, разумеется, здешний. Короче, не надо валить с больной головы на здоровую.

 

Как ни странно это прозвучит, но сексуальные скандалы последних лет – одно из проявлений исчерпавшегося общественного терпения к действительно тяжелой израильской болезни. Ее имя – коррупция. Нет, не только потому, что служебный роман частенько становится ценой продвижения, а неуступчивость стоит женщине места работы. У заговора молчания сослуживцев и коллег жертвы сексуальных домогательств тоже есть цена. И чем молчаливее заговор, тем она выгоднее. Ведь известно, что расправиться с “маленьким человеком” в Израиле легко, так как “большие люди” здесь считай одна семья. Они связаны то давней армейской службой, то одной политической партией, то общим бизнесом, то

клановыми взаимоотношениями. Элита, сложившаяся в еще достаточно молодой эмигрантской стране, монолитна не только политически и экономически. Она спаяна общим для ее членов мелкопоместным барским высокомерием, презрением к “фраерам” и “новеньким”, убежденностью в том, что ей дозволено все. Израильские “хозяева жизни” расплачиваются друг с другом в том числе и тем, что взаимно покрывают грешки и грехи. Ведь будь эти господа, называющие себя демократами, нетерпимы к любой аморальности, как бы они тащили один другого по ступеням власти, карьеры и достатка? 

 

...Отбросить сомнение в том, что Натана Эшеля “скушали” единственно во имя борьбы за чистоту рядов высшего государственного аппарата и всеобщее гендерное равенство, тоже не совсем получается. Аппарат есть аппарат, и его этические нормы – штука не менее тонкая, чем упомянутый выше Восток. Не исключено, что и для борцов за мораль операция закончилась неудачно из-за ее недостаточной тактической продуманности. Но важно уже то, что в результате этого скандала ушел в чиновное небытие еще один представитель непотопляемой израильской элиты, который был убежден, что ему дозволено награждать кого-то собой любимым и унижать за отказ от такой “высокой награды”. Да вот беда: не последний он такой...

 

А коррупция, кстати, переводится с латыни просто: растление.