СОВЕТСКИЙ СПЕЦНАЗВЗЛЕТЫ И ТРАГЕДИИ

Очерк второй
ВОЙНА

За первые три недели после вторжения в СССР вермахт и его союзники продвинулись на глубину более 500 км., полностью уничтожив 170 дивизий Красной Армии, три с половиной тысячи самолетов, а также вывели из строя около 6 тыс. танков. За первый же месяц войны в плену оказалось не менее 1 миллиона бойцов и командиров. Таким образом кадровая Красная Армия практически прекратила свое существование.
Большую роль в этом сыграли успешные действия германского спецназа – полка «Бранденбург» и других разведывательно–диверсионных формирований. Их массовая заброска началась еще до самого вторжения, и они уничтожали линии проводной связи, выводили из строя мосты, взрывали склады, нападали на штабы и убивали командиров и красноармейцев. Это деморализовало советские войска, сеяло панику в подразделениях и существенно осложняло оперативную обстановку, создавая неразбериху в прифронтовой полосе.
В отличие от этого, действия советского спецназа в первый период войны были практически не ощутимы, потому что к тому времени его, можно сказать, не существовало. Даже намеченные мероприятия на случай германского вторжения не были выполнены, отбор и подготовка людей для диверсионно–разведывательных действий не проводились, базы оружия и боеприпасов не закладывались, радиосвязь не организовывалась. Как уже отмечалось в первом очерке, все это существовало до сталинских репрессий, но было почти полностью уничтожено органами НКВД.
Правда, за две недели до германского вторжения разведотделы армий на западной границе на свой страх и риск создали и вооружили около 60 групп спецназа, которые после отхода советских войск оставались в тылу противника. Но практически все они не имели средств радиосвязи, действовали непрофессионально и были раскрыты и уничтожены немцами.
Однако обстановка все больше требовала создания таких групп и заброски их к противнику. Фронтовым разведотделам в спешном порядке приходилось формировать диверсионно–разведывательные подразделения. К примеру, только на Западном фронте за первые два месяца войны были созданы и заброшены 52 группы спецназа. Примерно столько же было заброшено разведотделами других фронтов. Но из-за отсутствия подготовленных командиров, поспешности в подготовке (от 3-х до 10 суток), некачественного отбора личного состава, слабого материально-технического обеспечения подавляющее большинство разведывательно-диверсионных групп ( РДГ ) поставленные задачи не выполнили, понесли большие неоправданные потери. Уцелевшие в этом периоде после одной-двух диверсий вынуждены были в дальнейшем заниматься лишь собственным выживанием.
Еще большие неудачи постигли так называемые диверсионные полки, сформированные на многих фронтах. В их состав включались подразделения, общей численностью свыше тысячи бойцов. Естественно, значительная часть из них была людьми, совершенно непригодными для диверсионной деятельности.
Между тем командование фронтов рассчитывало, что такие диверсионные Голиафы приведут в тылу противника к настоящим катаклизмам. Вышло все с точностью до наоборот. Столь громоздкие формирования очень сложно было забросить в тыл противника незаметно, и они, как правило, несли значительные потери уже в ходе заброски, а иногда уничтожались немцами, даже не достигнув района своего оперативного предназначения. Только после гибели нескольких тысяч «скороспелых» спецназовцев в Разведуправлении Красной Армии отказались от этой губительной практики.
Впрочем часть диверсионных полков, стихийно распавшись на мелкие группы, стали основой для создания партизанских отрядов. В тылу немцев осенью и зимой 1941 года находилось множество бойцов и командиров из разгромленных соединений, которые не сумели прорваться из окружения или сбежали из плена, а также других людей, стремившихся к борьбе с оккупантами. Вот они-то и становились партизанами, объединившись вокруг ядра из бывших диверсантов. Как правило, именно такие партизанские отряды действовали наиболее профессионально, нанося германским войскам, частям их союзников и полицейским формированиям из местных жителей ощутительные удары, заставляя противника выделять для охраны армейских тыловых районов большее количество войск. И хотя партизаны и диверсионные группы далеко не всегда действовали достаточно эффективно, тем не менее уже к концу 1941 года германское командование было вынуждено направить на борьбу с ними свыше 70 пехотных и полицейских батальонов, не учитывая спецотряды службы безопасности СД.
Только к лету 1942 года Разведуправление Красной Армии перестало применять в подготовке своих диверсионно–разведывательных групп (РДГ) принцип «числом поболее, ценою подешевле». Теперь эти группы готовили разведотделы фронтов, которые лучше знали обстановку и имели более реальные возможности в выборе будущих диверсантов. Их отбирали, как правило, из войсковых разведчиков, готовили в течение нескольких месяцев, сравнительно неплохо вооружали, а с осени 1942 года каждая группа получала переносную рацию типа «Северок». Все эти мероприятия привели к повышению эффективности действий диверсантов и - что весьма показательно – к снижению их потерь. Если в первый год войны из десяти заброшенных диверсантов погибали не менее семи, то к концу 1942 года эта пропорция составляла: десять к трем.
В тактику действий РДГ входили засады, налеты и диверсии при помощи взрыва или поджога. Но наиболее эффективными были рейды по вражеским тылам, в которых использовались все виды атак и диверсий.
Примером удачного рейда могут послужить действия РГД, составленной из преподавателей и студентов Ленинградского института физкультуры и прошедшей подготовку при штабе Северо–Западного фронта. Группа за два месяца провела 24 операции, уничтожив десятки эшелонов и сотни автомашин, истребив более 400 гитлеровцев и их местных пособников. Однако было бы искажением действительности говорить, что так действовали все или большинство диверсионных групп Красной Армии. Потому что настоящие диверсанты – это профессионалы, прошедшие длительную подготовку и имеющие большой и ёмкий опыт действий. Таких в армейском спецназе в годы войны почти не было.
Только к концу 1943 года на базе Высшей школы Генштаба РККА открылись Центральные диверсионно–разведывательные курсы, готовившие специалистов армейского спецназа. Но и здесь увлекались прежде всего количеством , а не качеством контингента, выпуская каждые четыре месяца по 500 человек. Такие же курсы создавались разведотделами фронтов. Кроме того, в Москве функционировала Центральная школа, готовившая командиров групп и отрядов спецназа. Так что к концу 1944 года число разведчиков-диверсантов в Красной Армии составляло не менее 5-7 тысяч. Для сравнения: в германском вермахте имелся только один диверсионный полк «Бранденбург», численностью до двух тысяч солдат и офицеров, который достаточно успешно справлялся с многочисленными задачами на разных фронтах в Европе.
Кроме Красной Армии, в первые же дни войны в НКВД было создано подразделение для подготовки и заброски в тыл противника диверсионных формирований – Особая группа, переименованная в октябре 1941 года во 2-й отдел НКВД. И Особую группу, и 2-й отдел возглавлял во время войны генерал Павел Судоплатов. Непосредственно же за диверсионную работу отвечал генерал Натан Эйтингон. Символично, что многие сотрудники этих органов были извлечены из лубянских подвалов и сибирских лагерей. В их числе был опытнейший диверсант Яков Серебрянский, приговоренный к смертной казни уже в дни войны и по чистой случайности не расстрелянный. Ему, впрочем, пришлось приходить в себя после зверских пыток более двух месяцев.
Уже в начале осени 1941 года под Москвой была открыта своеобразная школа по подготовке диверсантов - так называемая ОМСБОН (Отдельная мотострелковая бригада особого назначения). Численность ее доходила временами до нескольких тысяч человек, в их числе было почти две тысячи иностранцев и выдающихся спортсменов.
Всего за годы войны на базе ОМСБОН было подготовлено и заброшено в тыл противника около 220 диверсионно–разведывательных отрядов и групп, общей численностью более 7500 бойцов и командиров. Из них в ходе операций погибло около 1000 , причем далеко не всегда эти жертвы были оправданы. К примеру, когда в армию командарма генерала Ф.Голикова прибыли три диверсионно–разведывательных отряда, он, вместо того, чтобы переправить их в тыл противника, решил использовать как пехотные подразделения в ходе наступления. В результате эти отряды и группы вообще перестали существовать.
Следует отметить, что многие из подразделений спецназа – армейского и НКВД – по приказам своего командования много сил потратили в так называемой «рельсовой войне». Она сводилась к подрыву отдельных рельсов на железнодорожных путях в немецком тылу. Этим занимались преимущественно партизанские отряды, но привлекались также и диверсанты. В результате к лету 1943 года на оккупированной территории СССР каждый месяц подрывалось 200 – 300 тыс. рельсов – 2-3 процента от их общего количества. Однако восстановить подорванный 200 гр. тротиловой шашкой участок рельсового пути для немцев не было большой проблемой. А ведь именно на это тратили время диверсанты, вместо подрыва мостов и эшелонов.
Но даже и такие, сравнительно непрофессиональные удары, заставили противника начать действия в 1944 году против диверсантов и партизан 140 армейских и полицейских батальонов. Символично, что в числе руководителей спецназа было немало евреев: Эйтигон, Серебрянский, Каминский, Маклярский, среди выдающихся диверсантов – Гудимович, Меведев, Колесников, Мирковский и другие.
Деятельность диверсионных подразделений весьма усложнилась после выхода советских войск на территорию Зарубежья. Партизаны остались в СССР, а население Польши, Румынии, Венгрии, Словакии и Германии относилось к советским диверсантам враждебно, и на его поддержку рассчитывать не приходилось.
К этому добавились трудности заброски сухопутным и водным способами, именно поэтому основным стало парашютное десантирование. Однако низкий уровень подготовки пилотов, неправильный выбор площадок для выброса часто приводили к гибели целых групп. К примеру, в 1944 году диверсионная группа «Сталь» была выброшена на германский аэродром и расстреляна в воздухе. Группа «Рул» летом 1944 года десантировалась прямо в расположение немецкого пехотного полка и в полном составе попала в плен. А группа «Одессит» осенью 1944 года угодила в большое озеро, и все ее бойцы утонули.
Тем не менее, несмотря на отсутствие специальных диверсионных формирований в начале войны, поспешность при их организации, слабую связь, нехватку вооружения и боеприпасов, серьезные ошибки в оперативном использовании советские диверсионно–разведывательные группы и отряды наносили германской армии и ее союзникам довольно чувствительные удары, дезорганизуя снабжение, нарушая коммуникации и функционирование тыловых служб.
Продолжение следует