Жизнь или кошелек

В составе населения Израиля процентная доля пожилых людей заметно меньше, чем в европейских странах – около 10 процентов против 15. Эти данные представлены в ежегодном отчете Центрального статистического бюро. Тем не менее, у нас тоже прослеживается тенденция старения населения, что, в принципе, не так уж и плохо, поскольку причина этого явления – увеличение продолжительности жизни. Ну а поскольку пожилых людей становится все больше, их проблемами все с большим вниманием занимаются социологи, психологи и социальные работники. Причем у нашей страны есть в этом плане свои особенности, ведь каждая группа пожилого населения имеет специфические проблемы, и особенно ярко они проявляются у пожилых репатриантов из СССР-СНГ. 

 

Пока у Веры Иосифовны был жив муж, она сопротивлялась переезду в Израиль. В поисках лучшей доли ее единственная дочь Света давно уехала в еврейскую страну вместе с мужем и детьми. Звонила не часто, рассказывала обо всем коротко, даже как-то суховато. Мол, все у нас нормально, приспосабливаемся, с деньгами, правда, плохо, и работы постоянной тоже нет, но это дело временное. 
 

Про специальности Вера Иосифовна - врач-невролог. В течение 20 лет она возглавляла соответствующее отделение больницы в маленьком узбекском городе, и даже после выхода на пенсию ее еще долго узнавали на улицах бывшие пациенты и их родственники, здоровались, благодарили за лечение. Да и на рынке всегда находился кто-то из знакомых и предлагал ей фрукты и овощи бесплатно: на Востоке добрые дела помнят долго. 

В течение полувека Вера Иосифовна жила в старом доме, где все соседи были друг другу почти как родственники, и расставаться с этим привычным миром ей не хотелось. Но когда не стало мужа, она все чаще стала задумываться о своей одинокой старости. Дочка звала переезжать в Израиль. И соседи все чаще советовали: “Вера Иосифовна, да вы что здесь тоскуете, у вас же дочка в цивилизованной стране живет, надо бы и вам к ней перебираться. Тем более что там, как мы слышали, о стариках заботятся. По крайней мере, на пособие прожить можно, не то, что на нашу пенсию, хотя вы и проработали всю жизнь”. 

И она решилась. Вещи распродала за гроши, сложила самое необходимое в пару чемоданов и отправилась в Израиль. 

Встретили ее как полагается - накрыли стол, дочка купила торт. Но как-то сразу Вера Иосифовна почувствовала, что нет в дочкином доме ни тепла, ни лада. Не прошло и дня, как началась ссора, причем явно не первая. Зять упрекал жену в неумении экономно вести хозяйство, та не уступала: “Мужик, а денег не приносишь!” Всех обрадовало сообщение о том, что бабушка готова передать свое пособие в общий котел. “Спасибо, мамочка, теперь нам будет полегче!” - воскликнула дочь и на радостях поцеловала старушку. 

Учиться в ульпан для пенсионеров пожилая репатриантка не пошла. “Нечего время тратить, когда надо помочь семье встать на ноги. Пусть дочка будет посвободнее, побольше учится, пусть у нее все сложится здесь как надо”, - так рассуждала Вера Иосифовна. Она легко согласилась оформить дочь как имеющую право на получение стариковского пособия матери. “Это же надо идти в банк, искать там русскоговорящего сотрудника, - думала она. - Дочке все это сделать легче”...

С тех пор прошло три года. Недавно соседи привели Веру Иосифовну на прием к социальному работнику. Пожилая женщина долга мяла в руках платочек, не решаясь начать разговор. “Понимаете, я бы хотела спросить... Слышала, что для стариков организуют где-то бесплатные обеды. Нельзя ли мне записаться туда? Моих денег на еду не хватает. Они очень нужны дочери на содержание семьи”.

Тут и прояснились детали бабушкиного быта. Постепенно дочкина семья все больше отчуждалась от нее. Благополучие в дом так и не пришло, супруги были постоянно раздражены, злились друг на друга, часто ссорились. Оба работали на тяжелой физической работе, получая минимальную зарплату. Денег катастрофически не хватало. Бабушкино пособие на этом фоне выглядело очень выигрышно – ведь оно вместе с помощью, выделяемой государством на съем квартиры, почти приближалось к минимальной зарплате и, что самое главное, было гарантированным. Дочку и зятя уже несколько раз увольняли, а бабушкины деньги оставались абсолютно надежными. Но деньги дочери и зятя уходили мгновенно, и к тому дню, когда в банк поступало стариковское пособие, в семье накапливалось множество неотложных трат. Ни дочка, ни зять не спрашивали Веру Иосифовну о том, что нужно купить лично ей, и она не отваживалась попросить денег даже на лекарства. Так прошло еще несколько лет. Потом бабушку перестали звать за общий стол...

Посетительница тихо плакала: “Вы только никому не говорите, что я к вам пришла. Это моя дочь, и если я в чем-то допустила ошибку, воспитывая ее, так это моя боль”. 

Сегодня Вера Иосифовна категорически отказывается просить о выделении ей социального жилья - ведь тогда детям будет еще труднее. Несмотря на проблемы во взаимоотношениях, она собирается и дальше жить с семьей дочери. Ей страшно даже представить, как той будет трудно без маминых денег. “Мое пособие для нее подспорье. Она меня никогда не простит, если я уйду”. С социальной работницей пожилая женщина разоткровенничалась на условиях соблюдения тайны и взяла с нее обещание, что дочь никто не потревожит... 

Эту историю рассказала мне Дина Высоцкая, много лет проработавшая педагогом в израильской школе, а ныне работающая в отделе социальной помощи. 

- Проблемы стариков, которые терпят обиды от собственных детей и не знают, как с этим быть, очень болезненны для любого общества, - сказала она. Женщина, подвергающаяся побоям со стороны мужа, рано или поздно обращается в полицию или разводится. Ребенок, которого бьют родители, сегодня с раннего возраста знает, что можно подойти и рассказать об этом учителю, воспитателю, школьному советнику... Иногда даже подходить не приходится - бдительные педагоги сами внимательно следят за тем, нет ли у ребенка синяков, не обижают ли его дома, кормят ли досыта. Так или иначе, представители этих групп находятся все-таки в обществе, на глазах и их боль видна и слышна. А вот беды пожилых людей, которые страдают от своих детей, на свет всплывают редко. Старики чаще всего, в силу естественных причин, изолированы от общества, они не ходят каждый день на работу, далеко не все посещают клубы по интересам для людей своего возраста, и контактов у них не так много. Кроме того, даже с друзьями и близкими они стесняются говорить о ситуации в доме, чтобы не позорить собственных детей. Поэтому их реальная ситуация годами остается тайной для всех, кто мог бы им помочь. 

- Насколько заметно такое явление в израильском обществе?

- К сожалению, такое происходит все чаще и чаще. Тема насилия по отношению к старикам пока еще недостаточно изучена, социологи и психологи только-только подступаются к ней, тем не менее, кое-какая статистика уже есть. По данным исследования, проведенного Хайфским университетом, более 30 процентов стариков, ставших жертвами насилия в семье, это пожилые женщины от 66 до 74 лет. Они терпят дурное к себе отношение и экономический прессинг со стороны детей, которые, как правило, не смогли найти себя в общественной жизни, имеют низкую самооценку и вымещают свои неудачи и свою неудовлетворенность на самых близких. Степень риска для жизни пожилого человека возрастает, если дети не имеют собственных источников дохода и экономически зависят от престарелых родителей. 

- Как вы сами пришли к этой проблеме? 

- Я занялась темой насилия в семье, имея о ней традиционное представление: муж, обижающий жену, родители, бьющие детей... Но по ходу работы убедилась в том, что пару “слабый-сильный” могут составить также пожилая мать и взрослый сын или взрослая дочь. Одна из моих подопечных - коренная израильтянка, которую несколько лет назад постигла беда: ее сын стал наркоманом. Излечить его не удается. Все деньги, которые получает от государства его мать, он у нее отбирает и покупает на них наркотики. Поместить пожилую женщину в дом престарелых мы не можем, поскольку у нее есть квартира, которую приобрела вместе с сыном. Единственное, чем на данный момент социальные службы облегчают ее положение, - ежедневным горячим питанием. 

- Существуют ли какие-то особенности “стариковской” проблемы в русскоязычной общине? 

- Пока они практически не изучены. Если о специфических проблемах подростков-репатриантов стали писать и говорить, то до стариков руки еще не дошли. Пока можно предположить, что скрытых, недоступных вниманию общества болячек в этой среде больше по объективным причинам. Очень многие семьи зависят от скромных, но гарантированных стариковских доходов, потому что среди олим немало социально слабых семей. У нас зачастую одна семья объединяет три поколения, а у коренных израильтян семей такого типа становится все меньше. Экономические неурядицы заставляют людей с несовместимыми характерами и интересами селиться вместе, чтобы меньше платить за съем жилья или купить лучшую квартиру, взяв бабушкину машканту. Все это создает объективные предпосылки для стариковских бед. Ко всему этому надо добавить, что наши старики не только стесняются обращаться в официальные органы с жалобами - они не знают, куда пожаловаться, и во многих случаях совсем не владеют ивритом. С первого дня пребывания в стране они решили посвятить себя детям и отказались от учебы. 

- Но существует ли закон, охраняющий права стариков? 

- Законодательных актов в этом вопросе тоже недостаточно. В нашей стране приняты законы о правах так называемых беспомощных людей. Но среди нас немало пожилых людей, способных самостоятельно передвигаться и обслуживать себя. Они под защиту этого закона не подпадают, даже если им приходится терпеть обиды со стороны детей. Разработка юридической системы защиты стариков – дело ближайшего будущего.

- Ваши рекомендации для тех, кто молча страдает от ситуации дома...

- Прежде всего - не молчать. Надо обратиться за помощью к друзьям, знакомым, в городские социальные службы. Во многих случаях можно если не искоренить проблему, то хотя бы облегчить существование пожилого человека: через доверенных лиц поговорить с людьми, обижающими стариков, или предоставить им какие-то услуги, минуя родственников. Конечно, есть определенные преимущества в том, что бабушки и дедушки проживают вместе со взрослыми детьми и внуками: дети присмотрены, семья не тратит деньги на нянь и воспитателей, но эти преимущества не должны превращаться для престарелых родителей в фактор риска – их экономическую зависимость от собственных детей. 

Виктория Мартынова