Изюминка размером с дом

В финансовом дистрикте Манхэттена между улицами Pine, Liberty, Nassau и William высится возведенное в 1961 году, великолепное 60-этажное здание, которое называется Chase Manhattan Bank Building. Это первое здание в этой части города, которое было построено в так называемом Интернациональном стиле в виде огромной призмы из стекла и алюминия. Однако небоскребом в Нью-Йорке никого не удивишь, поэтому владельцы крупных корпораций, компаний и банков, желая как-то выделиться среди других себе подобных, украшают улицы и площади около своих штаб-квартир чем-нибудь необычным. Своеобразная «изюминка» такого рода приготовлена для всех, кто окажется на Chase Manhattan Plaza, примыкающей к восточной стороне Chase Manhattan Bank Building. Почти в самом центре этой обширной площади находится, огороженный барьером, огромный, округлый, глубиною пять метров колодец, на дне которого знаменитый скульптор Исаму Ногучи создал абстрактную композицию из фонтанов и тяжелых базальтовых скальных обломков, которые были подняты со дна одной из рек, протекающих на японском острове Хонсю, и привезены в Нью-Йорк. Стенами колодца служат толстые витринные стекла, сквозь которые виден операционный зал, где обслуживают вкладчиков банка. Интригует?
Однако, если вы, уважаемый читатель, сейчас подумали, что это и есть та самая «изюминка», то вы ошиблись.
Вовсе не это подобие японского сада меня поразило, когда я впервые оказался на Chase Manhattan Plaza. Удивительным было нечто совсем другое. Почти у самой стены небоскреба, сверкающего зеркальными стеклами окон, которые строгими вертикальными линиями уходили ввысь, пузырилось нечто непонятное и в то же время притягательное. То ли колония огромных, высотою с четырехэтажный дом, перезревших грибов-навозников с успевшими почернеть пластинками, то ли что-то еще. Я подошел к этому странному сооружению. На четырех белых, неправильной формы колоннах, а может, точнее сказать опорах, громоздились плоские, с плавно закругленными, волнистыми, будто текущими краями, шляпки и отростки, по белому фону которых струились завитки и завихрения угольно-черных линий. Необычное сооружение производило сильный эффект, возможно, еще и потому, что своими овалами, дугами и полным отсутствием каких бы то ни было углов, являло собой резкий контраст с четкими вертикальными и горизонтальными линиями здания, у подножия которого оно стояло.
Мне это напомнило те причудливые формы, которые, непрерывно меняясь в очертаниях, возникают в настольных лампах, которые называются Lava Light. Эти лампы, заполненные двумя несмешивающимися жидкостями с почти одинаковым удельным весом, были придуманы англичанином Крэвеном Уолкером в 1963 году и в следующем десятилетии стали очень популярными. Принцип их действия весьма прост. В стеклянную банку заливают подкрашенную жидкость, в которую добавляют воск, оседающий на дно. При включении электрической лампочки, расположенной под банкой, воск нагревается, его плотность уменьшается, и он начинает всплывать в виде постоянно меняющих форму причудливых пузырей и червеобразных отростков с многочисленными перетяжками. Наверху воск охлаждается, плотность его повышается, и он начинает опускаться на дно. Эта циркуляция причудливых восковых пузырей продолжается до тех пор, пока лампа включена. Впервые я увидел такую лампу в середине 70-х годов во Львове и привез ее в подарок своей будущей жене. Потом выяснилось, что лампа была сделана из простой бутылки, но тем не менее беспрерывно меняющие свою форму пузыри, гипнотически притягивали взгляд. Так, наверное, первобытные люди смотрели на пляшущие языки огня, сидя вечером у костра в своей пещере.
Почти таким же эффектом обладает скульптура, установленная около здания Чейз Манхэттен Банка. Однако, никакой таблички с надписью, что это такое и кто автор этой необыкновенной композиции, я нигде не нашел.
Заметная издали благодаря своим размерам, она как магнит притягивала к себе. Я подошел к ней и потрогал одну из опор. Ее поверхность на ощупь была жесткой и шершавой почти как наждак. Мне показалось, что все это сделано из бетона, залитого в огромные формы, повторяющие прихотливые изгибы какого-то фантастического лекала. Получившиеся плиты были потом хитроумно скреплены друг с другом, а затем побелены простой известкой. И, наконец, по этому белому фону сажей были нанесены плавно изгибающиеся линии.
Но все оказалось не так просто. Я постучал костяшками пальцев по опоре, и характерный звук подсказал мне, что она полая. Еще одна загадка.
Однако, мне все же удалось ее разгадать. В свое время глава Чейз Манхэттен Банка Дэвид Рокфеллер, желая украсить площадь перед зданием, решил, что высаженные здесь обычные деревья будут казаться слишком маленькими. И он пригласил французского скульптора Жана Дюбуффе создать что-нибудь подходящее. Так родилась скульптура “Группа из четырех деревьев”, которая была куплена Рокфеллером и затем подарена банку. Угадать в этом сооружении четыре дерева не так-то просто, но после подсказки действительно можно разглядеть во всем этом что-то напоминающее купу из четырех близко стоящих деревьев, кроны которых частично перекрывают друг друга.
Вся конструкция, весящая 25 тонн, представляет собой алюминиевый каркас, обтянутый толстой мембраной из фибергласа, пластических смол и эпоксидной краски. Таким способом был дан ответ на вопрос, что можно сделать перед 60-этажным зданием на открытом пространстве, занимающем площадь в два городских блока.
На открытии скульптуры, которое состоялось в 1972 году, Дюбуффе заметил, что его, давший себе волю, “графизм”, есть не покрашенная скульптура, а скорее рисунок, простирающийся и расширяющийся в пространстве. Эта инсталляция явилась продолжением серии работ, начатых им в 1962 году, которые, по словам автора, являются продуктом, бездумного, машинального движения шариковой ручки. Дюбуффе выразил также надежду, что его скульптура “не будет принята за изображение реальных деревьев, но станет восприниматься как воплощение веры в плодотворность человеческого воображения”. Я думаю, в этом он может совершенно не сомневаться. Деревья в его “лесу” и в самом деле разглядеть трудно. Что же касается человеческого воображения, то оно действительно заслуживает восхищения.