Златая цепь на дуби том

Елена ПЛЕТИНСКАЯ

 

— Наташа, иды суда! – услышала Инга позади себя от только что прошедшего мимо мужчины, откровенно на нее пялившегося.

 

Она резко обернулась и, конечно же, наткнулась на высокого смуглого молодого парня с непременным атрибутом в виде массивной золотой цепи на волосатой груди. Одарив его ослепительной улыбкой, девушка послала этого представителя двуногих на очень хорошем грамотном иврите так далеко, как только позволяло ее воображение.

 

А воображение ой как позволяло! Недаром же Инга работала в крупной художественной мастерской, где изготавливали дорогую керамику и иные изделия, требующие большого таланта, умения и кропотливости. Их продукцию можно было встретить не только в самом Израиле, но и на рынках и в магазинчиках маленьких городков Прованса и Лангедока. Иногда хозяин брал Ингу с собой, совершая очередной вояж на юг Франции. С целью наведения мостов с тамошними галерейщиками, хозяевами бутиков, торгующих предметами искусства и прочим заинтересованным народом.

 

Обаятельная девушка умела разговаривать с людьми и по-хорошему заинтриговать клиентов их продукцией, которую неплохо покупали туристы из разных стран, в том числе и из Израиля.

 

«Смешно, — часто думала она, — в Яффо у нас в магазине при мастерской редко что-то купят, зато будут долго ходить, рассматривать и вести «интеллектуевые» беседы. А вот где-нибудь в Сен-Поль-де-Вансе или Горде, пожалуйста! Да еще и заплатят как следует. Ничего не поделаешь, человеческая психология...»

 

Да Инга и сама этим грешила. Пребывая на отдыхе в расслабленном и радужном настроении, она, гуляя по игрушечным, словно вылизанным европейским городкам, захаживала в каждый приглянувшийся магазинчик, лавочку, галерею. И с трудом удерживалась от таких прелестных, но совершенно бессмысленных для интерьера квартиры покупок. Но бывало, что не могла устоять. Возвращаясь домой, Инга закидывала свои приобретения на какую-нибудь полочку и благополучно о них забывала... до первой уборки. А потом злилась, когда надо было вытирать пыль, и сама на себя ворчала о бесконечной захламленности.

 

* * *

Девушка перешла дорогу к автобусной остановке. Она торопилась на курсы французского языка, так как английского ей было недостаточно для работы. Жара стояла невыносимая. Подошел нужный автобус. Инга с облегчением занырнула в его урчащее прохладное нутро и сразу услышала рядом с собой на иврите:

 

— Хай, так ты не Наташа что ли? Все русские блондинки — Наташи!

 

«Опять этот «двуногий»! — Инга повернула голову и с насмешкой посмотрела на парня, который уже второй раз за короткое время к ней клеился.

 

— Надо же, а он-то очень даже ничего, симпатичный и лицо такое открытое, располагающее!» – удивилась она про себя. А вслух произнесла:

 

— Может, русские и Наташи, причем, далеко не все, а я еврейка, абсолютно такая же как и ты!

— Ты что, обиделась? – парень искренне огорчился, это было видно по выражению его лица.

— Нет, что ты, я просто в восторге от такого обращения!

 

— Я не хотел тебя обидеть, мотек, правда! Просто ничего другого в голову не пришло, чтобы познакомиться.

 

«Да уж... кто бы сомневался!», — подумала девушка про себя.

 

— Ладно, — она неожиданно сменила гнев на милость. — Так и быть, прощаю.

— Как тебя зовут? – воодушевился парень. – Я Ронен.

— А я Инга.

— Не встречал такого имени раньше и такую, как ты, не встречал!

 

Молодые люди заболтались, так, что Инга чуть не проехала свою остановку.

Когда она вышла с курсов, Ронен маячил неподалеку.

 

— Ты что, за мной следишь?!

— Но ты ведь так и не дала мне свой номер мобильника и я боялся тебя потерять.

— А ты настырный, — девушка с уважением взглянула на Ронена.

 

Она взяла его мобильник и вбила туда свой номер телефона.

— Вот, теперь не потеряешь.

— Между прочим, я могу помочь тебе с французским. Это мой родной язык. У меня мать француженка, а отец родом из Касабланки, они в Париже познакомились.

— Было бы здорово! А сейчас извини, я тороплюсь, у меня дела.

 

* * *

Через три дня Ронен пригласил девушку в кафе. Время пролетело очень быстро. Молодые люди обнаружили много общего. Инга как-то незаметно для себя прониклась к парню теплыми чувствами. Он оказался вовсе не таким, каким предстал перед ней в день их случайного и не самого приятного знакомства. Ронен был чутким и заботливым, внимательно и явно с интересом слушал все, что она говорила. А более всего девушку удивило, что парень немного разбирается в музыке и живописи. Они стали встречаться.

 

Но некоторые вещи в нем ее напрягали, если не сказать, нервировали. Иногда он вдруг исчезал куда-то на несколько дней, не звонил сам и не отвечал на ее звонки. А потом вдруг объявлялся, как ни в чем не бывало. И чаще всего с каким-нибудь отнюдь не дешевым и неизбитым подарком, который говорил о его вкусе и деньгах. Это мог быть прекрасный офорт или оригинальная ручная поделка. Когда же Инга пыталась выяснить, откуда эти вещи, он всегда отшучивался или находил какие-то довольно туманные объяснения. И она решила, что должна найти способ сказать ему об этом как-то помягче, потактичнее.

 

* * *

Они растянулись на песке прямо у воды после очередного заплыва. Ронен пригласил Ингу на пляж и заехал за ней на машине с утра пораньше.

 

— Рони, откуда у тебя машина? – обалдела девушка, опускаясь на сиденье рядом с ним.

— Тебе не нравится?

— Да нравится, конечно! Но раньше я тебя на машине никогда не видела. Я вообще не очень понимаю, чем ты занимаешься целыми днями, если честно.

— Это машина друга, он уехал за границу и оставил ее мне на неделю. А чем занимаюсь... хороший вопрос. Но это долго объяснять, подрабатываю там-сям.

 

Инга решила пока больше не давить на своего друга. Все нужно делать постепенно.

 

Волна в очередной раз набежала на берег и намочила их загорелые тела. Девушка вскочила и, споткнувшись, невольно ухватилась за висевшую на груди у парня золотую цепочку, чуть не порвав ее.

 

— Златая цепь на дубе том... — пробормотала она со смешком по-русски.

— Дуби? – не понял Ронен, — ты назвала меня — дуби? Я твой медвежонок?

 

Инга стала хохотать теперь уже в голос.

 

— Ага, медвежонок! Слушай, медвежонок, мне так неловко, я чуть не порвала твою любимую цепь, — стала извиняться Инга, понимая, что избавить его от этого жуткого украшения ей будет нелегко.

 

— Да, это было бы очень жалко, мне ее бабушка подарила на бар-мицву.

— Ой, прости, я ведь не знала и...

 

Ронен наклонился к Инге и с легкой улыбкой закрыл ей рот поцелуем.

 

* * *

— Доброе утро, хамуда, — Сарит так всегда приветствовала Ингу. — Ицик сказал, как появишься, сразу к нему в кабинет.

— Слушаюсь! – комично приложив пальцы козырьком к виску и щелкнув почти босыми ступнями стройных ножек, обутых в летние сандалии, кивнула девушка.

 

Они с Сарит были подругами и всегда делились друг с другом своим девичьими секретами. Инга рассказала ей о Ронене и Сарит отнеслась к их знакомству скептически и настороженно. Да еще и непонятно, кто он такой и чем занимается...

 

— Как там твой арс поживает? — спросила она. — Он еще присутствует?

— Ага, еще как, потом расскажу, — Инга пошла в кабинет хозяина.

— Привет, Ицик, звал? – она присела на стул напротив его стола.

— Да, сегодня отработаешь и беги собираться, завтра ночью летишь в Прованс. На сей раз сама, без меня. Дочка вот-вот первенца родит, хочу быть с семьей. Адреса галерей и бутиков я тебе пошлю по мэйлу. Ты все знаешь, справишься. Думаю, десяти дней тебе хватит.

 

Инга кивнула и пошла заниматься своей новой вазой, над эскизом которой работала уже несколько дней и ее все время что-то не устраивало. Девушка никак не могла поймать нужного акцента в узоре. То ли цветовая гамма не подходила, то ли дизайн вазона казался не соответствующим задумке, вертевшейся у нее в голове. Не те линии, нет нужной плавности в изгибах, в которые бы органично вписался рисунок. Но сейчас она не могла сосредоточиться на работе. Из головы не шло, что впервые ей предстоит самой заниматься сделками в Провансе.

 

Всеми бумажно-денежными делами ведал Ицик, а на ней лежала творческая часть. Девушка представляла изделия, рассказывала о планах работы их мастерской и весьма удачно уламывала потенциального заказчика и возможного покупателя.

 

Дальше к работе с клиентом уже подключался ее босс. Но в этот раз ей предстояло самой заключать договора, решать серьезные вопросы и Инга нервничала.

 

Она налила себе кофе и постояла минутку в задумчивости с кружкой в руке. Потом полезла в ящик своего стола, немного пошарив, извлекла на свет мятую пачку сигарет и, выйдя во дворик, уселась на траве.

 

— Ты же давно бросила, где сигареты взяла? — Сарит вышла вслед за Ингой.

— У меня в столе пачка завалялась, уж не помню с какого времени, просто не выбрасывала.

— Ага, а теперь значит, пригодилась... Нервничаешь, что одна едешь? — Сарит растянулась рядом с Ингой на траве.

— Да, есть немного...

 

* * *

Инга вышла из здания аэропорта Ниццы, катя рядом с собой чемодан средних размеров. Она направилась к стоянке, где ее дожидалась арендованная машина, заказанная еще в Израиле. Права у девушки имелись, но дома она предпочитала ездить на общественном транспорте или велосипеде.

 

Машинка оказалась маленькая, канареечно-желтого цвета.

 

«В самый раз, больше и не нужно, парковаться будет легче!» – оптимистично решила Инга. Подъезжая к Сен-Поль-де-Вансу, она почувствовала привычный подъем и радость от встречи с любимым местом.

 

— Мадам Мари! — Инга, приоткрыла калитку, ведшую на территорию небольшой виллы-отеля с бассейном, где они с Ициком останавливались каждый раз, приезжая сюда.

 

— О, моя дорогая! – мадам уже спешила навстречу девушке. – А я ждала тебя только через час. Но твоя комната готова, моя девочка. Будешь чаю с дороги или сразу чего покрепче? — улыбнулась она.

 

— Нет, нет, сначала в душ! — Инга поцеловала пожилую женщину. — А уж потом ваш прекрасный ужин с не менее прекрасным вином, конечно!

 

На следующий день, Инга вскочила в пять утра с уютной перины и первым делом подбежала к окну. Она раздвинула неплотные занавеси и широко распахнула ставни. Где-то неподалеку, очевидно на соседней вилле, петух пел свои ранние песни. «А может, мадам Мари вдруг завела живность. И это ее петух не дал мне досмотреть классный сон», — улыбнулась она.

 

В утренней дымке виднелись спускавшиеся вниз по склонам виноградники, а еще дальше, насколько хватало взгляда, синели предгорья Альп. Где-то внизу послышался густой собачий лай, которому вторило нечто калибром пописклявее. Девушка не могла надышаться чистейшим воздухом, напоенным лавандой и прованскими травами. Она счастливо вздохнула от прилива чувств и, пробежав босиком по скрипучим деревянным половицам, вернулась в тепло широкой кровати. Инга сладко зевнула и, укутавшись легким лоскутным одеялом, крепко заснула.

 

А когда вновь пробудилась, на часах было уже полдесятого.

 

«Ого, этак я просплю все на свете! — Инга нехотя встала и потянулась, так что хрустнули все суставы.

 

— Надо бы сделать зарядку на воздухе», — подумала она и отправилась чистить зубы.

 

Конечно, никакую зарядку девушка не делала. А выпила наскоро кофе под причитания мадам Мари о том, какая она худющая и что она ее откормит за эти дни, и пошла к арендованной машинке. Хозяйка виллы только успеха сунуть ей свежий круассан с козьим сыром внутри.

 

— Хоть поешь по дороге! – проворчала она.

 

* * *

Инга управилась гораздо быстрее, чем предполагала. Четыре дня подряд она ходила по адресам в городе, которые ей указал Ицик, встречалась с нужными людьми. В трех галереях ей удалось заключить сделки на выставку их изделий, и два магазинчика приобрели ее собственные работы и еще картины трех художников. Это был очень неплохой результат.

 

— Ицик будет доволен, мам, — девушка подъезжала к Арлю, когда ей позвонила мама. — Сейчас пойду еще в один бутик. Я им уже звонила, они ждут. У меня все хорошо. Как вы?

 

— Нормально, папа как обычно, занят любимым делом, смотрит футбол, а я на кухне возилась, теперь вот отдыхаю.

 

* * *

— У Инги оставалось еще четыре дня до возвращения домой. И она решила съездить на ярмарку в Горд. Туда по определенным дням недели съезжались фермеры со всего Прованса. Здесь можно было купить самое вкусное знаменитое разноцветное французское печенье макароны, нежнейшее, тающее во рту. А уж выбор сыров, ветчин, оливкового масла, вин, различных настоек, полосатых кавайонских дынь, фруктов и овощей был настолько разнообразен, что хотелось пробовать и покупать все подряд. Самые что ни на есть завзятые диетики не могли не соблазниться вкусом различных провансальских соусов, грибов и солений. В воздухе разливался такой невероятный аромат от всего этого великолепия, что даже у абсолютно сытых людей текли слюнки.

 

Это был поистине рай для гурманов, но не только. Тут же продавались прекрасные изделия из серебра. Дальше шли ряды с лавандой и другими растениями.

 

В общем, девушка уже предвкушала свое маленькое, но замечательно вкусное и приятное путешествие.

 

Она выехала из дома пораньше под очередное причитание тетушки Мари о том, что девочка плохо ест, и приехала в Горд как раз к самому началу ярмарочного дня. Тем не менее, народу было уже немало. Туристы толпами бродили между рядами, пробовали, приценивались и покупали. Отовсюду слышалась экспрессивная речь итальянцев. Россияне и другие бывшие советские люди отчаянно торговались, а французы высокомерно поглядывали, мол, приехали к нам и торгуетесь, да еще на далеком от идеала английском.

 

— «Уж могли бы хоть немного освоить наш язык», — проворчала одна из фермерш вслед китайцам, купившим у нее свежие томаты, полупрозрачную редиску с длинными хвостиками и несколько видов сыров. Англичане, американцы, немцы, русские, японцы – кого тут только не было. И все что-то ели, пили, примеряли, смеялись и отлично проводили время.

 

Инга облюбовала широкий серебряный браслет и одновременно тренировала свой несовершенный французский, разговорившись с очень приятной дамой, которая его продавала. Та ей рассказывала о семейном бизнесе, начатом еще ее прадедом. Оказалось, что ее семья вот уже несколько поколений торгует на городской ярмарке изделиями собственного дизайна.

 

Разговор девушку очень увлек, как вдруг ей показалось, что она увидела Ронена.

«Да нет, это невозможно! — пронеслось в голове.

 

Хотя почему нет, у него же мама француженка. Может здесь родственники живут... Но тогда почему он мне не сказал, что тоже едет во Францию?..»

 

Это было странно и непонятно.

 

Не очень вежливо перебив свою собеседницу и наскоро извинившись, Инга стала протискиваться сквозь толпу туристов и местных жителей, боясь упустить его из виду. И в какой-то момент едва не упустила, но в следующий уже увидела на небольшой площади со старинным колодцем в центре перед местной мэрией, где было поменьше народу. Он разговаривал с симпатичной молодой женщиной.

 

Инга находилась на одной из боковых улочек, выходивших на площадь. Она прижалась к стене какого-то старинного здания и стала наблюдать за ними. Ее то и дело задевали проходящие мимо люди, но она видела только этих двоих. Девушку поразило не столько, что ее Рони любезничал с неизвестной ей женщиной, хотя и неприятно кольнуло, сколько то, как он выглядел. Это был совершенно другой человек с лицом мимикой и жестами ее друга.

 

Прекрасно подогнанные по фигуре светлые легкие брюки из дорогой ткани, отлично сидящая на широких плечах рубашка-поло светло-кофейного цвета и серые мокасины. Солнечные очки-авиаторы от Ральфа Лорена завершали его образ. Перед ней был типичный представитель иного класса — успешного европейца-предпринимателя. Никаких цепей, цветастых шорт до колен, свисающих сзади бесформенных штанов или видавших виды джинсов, вытянутых маек и стоптанных кроссовок.

 

Молодые люди, сосредоточенно беседуя, стали продвигаться в направлении стоянки автомобилей.

 

— Привет! — Инга решила, что хватит играть в прятки и выскочила перед ними, словно чертик из табакерки.

 

От неожиданности Ронен резко затормозил и чуть не налетел на свою визави.

 

— Инга! Что ты здесь... Ах, да! Черт, я совсем забыл... Познакомься, Аннет, — устало добавил он по-французски, — это моя девушка Инга.

— Твоя? – язвительно спросила Инга, — я все еще твоя? — она выразительно посмотрела на спутницу Ронена.

 

Ронен тяжело вздохнул, надо было объясниться. Сакраментальная кинофраза: «это не то что ты подумала, дорогая», тут явно не сработала бы. Но времени на это не было.

 

— Пойдем, — он схватил Ингу за руку и потащил к своей машине. Аннет поспешила за ними.

 

— Стой, куда ты меня ведешь и почему так одет? Да и где твоя любимая цепочка, подаренная бабушкой на бар-мицву? Я теперь лишь до конца поняла, что не знаю тебя совсем! Кто ты? Чем занимаешь? И что делаешь здесь, в конце концов?! – Ингу прорвало, вопросы посыпались из нее как конфеты из порванного пакетика.

 

— Успокойся ради Бога! Я тебе все объясню по дороге. Нам надо поторопиться.

 

* * *

Они направлялись на виллу в Арле. Там должен был состояться аукцион, на котором Ронену необходимо было присутствовать. Время поджимало, он нервничал. Но Инга требовала объяснений и была вправе их получить.

 

— Послушай, я не должен был тебе ничего говорить до поры, до времени. Но ситуация такая, что придется. Я эксперт-детектив, у меня международное частное сыскное агентство. Уже три года я занимаюсь отловом и незаконными сделками торговцев предметами искусства и всяческих аферистов, связанных с этим миром. Аннет моя помощница, она работает на меня. Когда ты нас увидела на площади, мы обсуждали дело, над которым я работаю уже несколько месяцев. И сейчас все может сорваться, если мы не успеем в Арль, на аукцион.

 

Несколько лет я был офицером полиции. И как-то после одного удачного дела со старинной литографией, которое я лично курировал, понял, что хочу работать конкретно в этой сфере.

 

Я открыл свою фирму, ко мне из полиции сразу перешло несколько надежных парней, а чуть позже присоединилась Аннет.

К нам поступают заказы из разных стран. Ведь везде существуют предметы искусства и их похитители. И повсюду нужен детектив, которого еще не «расшифровали» акулы этого бизнеса.

 

Я котируюсь как профессионал среди галерейщиков, богатых коллекционеров, и в тоже время у меня широкие связи в кругах всяких перекупщиков и прочих породистых аферистов, незаконно наживающихся на искусстве.

 

Среди этой публики я известен как парень, ищущий легкий заработок, выполняющий различные мелкие поручения. Поэтому ты меня и видела всегда одетого, как типичный арс, — Ронен улыбнулся и дотронулся до плеча Инги.

 

Девушка за все время рассказа ни проронила ни слова. Это было настолько неожиданно и странно, что просто выбило ее из колеи. А Ронен продолжал:

 

— Два года назад с одной очень богатой виллы в Савийоне пропала картина Пикассо. Может быть, ты об этом читала...

— Да, конечно, отлично помню эту историю, — Инга наконец подала голос. — Я такие вещи никогда не пропускаю.

 

У Рони немного отлегло от сердца, он понял, что девушка ему верит.

 

— Так вот, мы располагаем сведениями, что картина, «отлежавшись», всплывет на этом аукционе. И есть подозрения, что на самом деле ее никто и никогда не крал.

 

Похоже, что хозяин ее как следует, припрятал с целью получения крутой страховки. И теперь попытается продать сегодня в Арле, у своего друга на частном аукционе.

Разумеется, сам он там светиться не станет, но нам нужно выяснить, кто его представитель.

 

— Рони, я могу вам помочь! Ты помнишь, что я часто бываю вместе с Ициком на различных приемах у людей, занимающихся искусством? И, кстати, не только у нас в Израиле, но и во Провансе. Недаром же за французский взялась... И, конечно, многих из этого мира знаю, а тебя еще кто-нибудь расшифрует. Думаешь, твой арсовский прикид этих людей обманет? У них глаз наметенный! Сам же говоришь, что не раз под видом мальчика на побегушках крутился на таких тусовках и выполнял всяческие мелкие поручения. Кто-нибудь мог тебя и запомнить... А я для них своя, наверняка встречу знакомых.

 

— Слушай, как я раньше об этом не подумал? Давай, девочка моя, покажи класс!

 

* * *

— Аннет, я его вижу. Посмотри, вон тот мужик, в сером костюме, что сидит слева от нас впереди.

— Ты уверена? — Аннет посмотрела туда, куда указывала Инга и увидела мужчину средних лет, интеллигентной наружности. 

Он как раз поднял карточку с ценой и тут же стал говорить с кем-то по мобильному телефону.

 

Цену моментально перебили, и через несколько минут его рука снова взвилась вверх с новой цифрой.

— Я несколько раз бывала на вилле этого миллионера и всегда видела его там. Не знаю, какие функции этот человек выполняет, но он точно его представитель!

 

Аннет стала звонить Ронену, который дожидался девушек в машине, неподалеку от виллы.

 

— Скажи Инге, что она свою миссию выполнила, пусть идет в машину. Дальше я сам.

 

Инга сидя в машине, мучительно вспоминала, где она раньше видела эту картину.

 

Она закрыла глаза и перед ее мысленным взором всплыла старая питерская квартира с высокими потолками, переделанная в коммуналку. А в квартире довольно большая комната с мягким кожаным диваном, на котором сидит маленькая девочка, чинно сложив руки на разбитых коленках. Хотя ей очень хочется походить и потрогать все те интересные вещи, которые там находятся.

 

Ее родители сидят за круглым столом с пожилыми людьми и с большим почтением внимают рассказам хозяина дома.

Напротив дивана висит картина с совершенно непонятным девочке изображением, но почему-то бесконечно притягивающим ее взгляд.

 

Инга схватила мобильник.

— Ронен, я вспомнила! Картина краденная! Она когда-то находилась в одной семье в Ленинграде. Мои родители дружили с этими людьми и я видела ее в детстве у них в доме. 

 

Незадолго до своей смерти хозяин передал ее дар одному московскому музею, какому — не знаю. А оттуда ее украли... или перепродали. Я об этом знаю, потому что мой отец помогал ему оформлять передачу и ездил для этого в Москву. Он и нас с мамой брал с собой. Но как зовут этих людей, я не помню. Это надо маме звонить...

 

* * *

— Ты знаешь, у нас сейчас, по-моему, прохладнее, чем в Ницце, — Ронен поставил на столик бутылочку с апельсиновым свежевыжатым соком и вытер пальцы влажной салфеткой.

 

Молодые люди сидели в кафе и ели потрясающе вкусное мороженное. У них было еще семь часов до отлета в Израиль.

 

— Да я вообще уже соскучилась по своему дому, как бы тут ни было классно. И по работе, аж руки чешутся. 

Кажется, нащупала нужный узор для вазы, скорее хочется начать воплощать!

 

Позже, сидя в самолете, Ронен достал маленькую изящную коробочку и начал вертеть ее в руках.

 

— Что бы я без тебя делал! – сказал он, обнимая Ингу.

— Это просто фантастика, как ты помогла раскрутить целую аферу, имеющую очень глубокие корни. А ведь все начиналось с одного маленького дельца.

 

Игры со страховкой, совсем не оригинальная вещь. У меня таких дел в месяц набирается сразу несколько. А тут на одной картине нажилась куча народу. Похищали, перепродавали, опять похищали, получали страховки... Но этот конкретный савийонец спалился только потому что ты картину узнала. А иначе...

 

— Ну не только поэтому, — перебила Инга, я еще и его помощника на аукционе вообще-то вычислила.

— Ты мое золото и несравнимо большее, чем то, что я хочу надеть на твой красивый пальчик вместе с предложением стать моей женой.

 

Ронен открыл коробочку, и Инга узрела на атласной подушечке кольцо из белого золота с бриллиантом классической круглой формы.

 

У нее перехватило дыхание от его красоты.

 

— Надо же, какой ты у меня романтичный, в воздухе мне еще никто предложения не делал! – развеселилась девушка.

 

— Так ты согласна? 

 

Ронен выглядел таким напряженным, что Инге даже стало его немного жаль.

 

— А это случайно не стекляшка? – счастливо засмеялась она и надела на палец кольцо.

 

Isrageo