ИНСТИНКТ СПАСЕНИЯ

В мире

Почти после каждой крупной авиационной катастрофы мы узнаЁм новые подробности о нашем авиационном парке и его деятельности.

Крушение Ту-134 под Петрозаводском в ночь на 21 июня унесло 47 жизней. Накануне, 23 июня, из-за неполадок в двигателе совершил вынужденную посадку в приамурской тайге Ан-2. К счастью, никто не пострадал. Еще раньше такой же Ан-2 совершил аварийную посадку в якутском аэропорту Маган. Происходят десятки мелких аварий и крушений, о которых иногда даже и не сообщают.

Ан-2, наш знаменитый “кукурузник”, впервые поднялся в небо в 1947 году. Снят с производства в 1960 году. Значит, в России летают машины, которым как минимум 64 год? Или это модификации, выпущенные позднее 1960 года в Китае и в Польше? (Если модификации, тогда самолеты обозначались бы как-то иначе, а не просто “Ан-2”.)
Пассажирский лайнер Ту-134 снят с производства в 1984 году. Каков его ресурс? Уже выработан или еще нет? Тоже не говорят.

На эти самолеты запасных частей, наверно, давно уж нет. Откуда им взяться? С таких же старых, разбитых машин?

Появилась информация: с 1 января 2012 года запретят полеты самолетов Ту-134, Ан-24 и Як-40, не оборудованных системой предупреждения о близости земли. В России 257 таких машин.

Но по международным правилам, принятым и в России, машины без таких систем к полетам не допускаются. Россия - исключение?
Вчитаемся в следующее сообщение: “В Росавиации требовали от авиакомпаний переоборудовать самолеты Ту-134, Ан-24 и Як-40 еще в 2009 году”.
Вот как - “требовали”. Но авиакомпании, значит, пренебрегли требованиями государства, а государство стерпело. Или недреманое надзирающее око государства ничего не увидело, не заметило. Интересно, во что обошлось закрытие глаз чиновников на 257 самолетов? Каждый прибор системы предупреждения - примерно 150 тысяч долларов.

Еще раз вчитаемся в формулировку: “С 1 января 2012 года запретят полеты самолетов Ту-134, ...не оборудованных системой предупреждения о близости земли”. Простите, но ведь с 1 января 2012 года эксплуатацию Ту-134 вроде бы вообще запретят? Во всяком случае, президент страны сказал.

Мало ли что сказал... В прессе немедленно появились комментарии самых разных специалистов, экспертов, обозревателей о том, что запрет Ту-134 пагубен для гражданской авиации и вообще нет никаких технических оснований для такого запрета. Вот что говорит главный редактор “Авиатранспортного обозрения” Алексей Синицкий: “Состояние всех эксплуатируемых Ту-134 контролируют в Росавиации, ресурс большинства самолетов продлен, форсирование событий может обернуться лишь потерями перевозчиков, а не повышением уровня безопасности”.

Журналиста беспокоят “потери перевозчиков”... Помимо журналистов, экспертов, перевозчиков, есть еще сугубо государственная служба - Федеральное государственное унитарное предприятие “Государственный научно-исследовательский институт гражданской авиации”. Директор Научного центра по поддержанию летной годности - Михаил Громов.

“Хотелось бы донести до читателей очень простую мысль – имеющая место в СМИ информация о том, что отечественные самолеты якобы “старье” и небезопасны в эксплуатации, совершенно не соответствует действительности, - утверждает он. - В России существует система поддержания летной годности воздушных судов, которая была создана около 50 лет назад, и история отечественной гражданской авиации доказала, что уровень безопасности полетов в этой системе соответствует общемировому уровню”.

По поводу сроков службы машин и якобы “старья” трудно спорить с человеком, который занимает столь специальную должность в столь специальном государственном учреждении. А вот то, что “уровень безопасности полетов в этой системе соответствует общемировому уровню”, опровергается другими, вполне авторитетными источниками.

По подсчетам Международной ассоциации воздушного транспорта (IATA), уровень аварийности в российской авиации превышает среднемировой уровень в 13 (тринадцать) раз.

Невозможно тринадцатикратную российскую аварийность целиком и полностью списать на ошибки пилотов. Какова доля “продлений ресурса”?
Ясно лишь, что государственные чиновники за жизнь людей не отвечают, а перевозчики отделываются компенсациями родственникам погибших. Видимо, это дешевле, чем соблюдать правила и покупать новые самолеты.

Ту-134, унесший жизни 47 человек, упал в ночь на 21 июня у автодороги Петрозаводск - Суоярви, в двухстах метрах от домов деревни Верхний Бесовец и одноименного дачного поселка. Первыми на месте оказались проезжавшие по дороге Виталий Гашко и Ксения Маслова, дачники - Давид Гордиашвили, Валерий Минин, его 14-летний сын Толя, священники Андрей Верещагин и Григорий Михневич, местные жители Евгений Ковалев и Михаил Осипов. Они бросились вытаскивать людей из огня, из-под обломков. Вот их отрывочные рассказы:

“В зеркало заднего вида я увидела в небе огненный шар. То есть самолет уже горел в воздухе, он разваливался на части и рухнул на дорогу со страшным грохотом. Мы развернулись, подъехали к обломкам самолета и увидели людей, которые горели заживо. Пока подбежали, раздались взрывы, целых четыре. В это же время Виталий сумел вытащить из огня мужчину...”
“Мы искали живых, и нашли женщину и девочку...”.
“Вынесли мужчину, большого, Сергей его звать. И потом ещё вынесли двух человек... Начало взрываться... уже всё – не подойти...”
“Люди... одежда вся была сгоревшая, прилипала прямо к телу... Кричали... Потом было ещё два хлопка, взрыва, и потом на людей остальных упал какой-то кусок, часть самолета. И остальные люди погибли, уже не удалось спасти”.

“А потом я пытался вытащить обгоревшую женщину. Я не смог ее спасти... Ее накрыло... Вот человек еще живой. Хлопок. И все. Его накрыло горящими обломками... Выживший мужчина тянул ко мне руки, но спасти его не успели – всё начало гореть, взрываться... Мне очень больно и тяжело оттого, что я не смог сделать больше”.

Из многочисленных фильмов каждый знает, что приближаться к рухнувшему самолету нельзя ни в коем случае - взорвется, убьет. Инстинкт самосохранения - сильнее всего. Но эти люди бросились спасать других, рискуя своими жизнями. И вынесли из огня восемь человек.

“Инстинкт самосохранения, куда-то он пропадает мгновенно - рассказывал Виталий Гашко. - У меня это было в первый раз, может быть, это по-другому как-то у других проявляется... В тот момент совершенно не задумывался: взорвётся оно или не взорвётся... Мы делали, что могли”.
Нет в человеческом запасе слов, чтобы хоть в какой-то мере передать уважение к этим людям, преклонение перед ними.    
Москва