ЛОМКА ВЕРТИКАЛИ
В мире
В понедельник на Краснопресненской набережной напротив Дома правительства РФ скандировали: “Долой эту власть!”, “Долой правительство!” А плакаты несли - и того хлеще: “Ельцин хуже Гитлера - Путин хуже Ельцина”.
Не три-четыре сотни несогласных на тротуаре у Триумфальной площади – добрая тысяча демонстрантов под красными флагами. Шествие организовали КПРФ и молодежный “Левый фронт”. Движение в центре Москвы перекрыли. В “час пик”, кстати. Милиционеры никого не тащили за волосы в автозаки, не били дубинками по голове и не сажали в кутузки, а сопровождали демонстрантов, оберегая их от возможных провокаций.
И ничего - мир не рухнул. Власть не рухнула. И пресса практически не обратила внимания на шествие и крамольные лозунги. А на что обращать? Вот если б ОМОН устроил побоище, тогда другое дело. Понятно, к КПРФ пресса не питает симпатии. Тем более не вызывал энтузиазма повод – 17-я годовщина путча 1993 года. Однако и митинги несогласных удостоились бы немногим большего внимания, пройди они в РАЗРЕШЕННОЙ обстановке. Поэтому прежние страхи и запреты власти враз стали смешными: чего боялись?
Но если боялись, значит, чувствовали себя не полноправными хозяевами, а временщиками? Или, как их называют радикальные коммунистические издания, “оккупантами”.
Похоже, нелепой, но в то же время и опасной шизофрении приходит конец. Путинскую вертикаль надламывают. Московские суды отменяют прежние решения мэрии о запрете протестных акций. Уверен, 31 октября пройдет разрешенный митинг сторонников объединенной оппозиции. И не вызовет никакого потрясения основ. Зато выяснится действительная расстановка сил, симпатий, настроений. Кстати, ко взаимной и общей пользе: глупо ведь жить с закрытыми глазами.
Примечательно, что и премьер Путин, и бывший московский мэр Лужков сейчас открещиваются от запретов: Путин вообще недавно услышал, что “кто-то где-то там собирается”, а Лужков сказал, что не имел отношения к правоохранительным органам и потому не мог отдавать им приказов о разгоне. Еще примечательней, что эти слова Юрий Михайлович произнес в интервью самому что ни на есть резко оппозиционному изданию – еженедельному журналу “Новое время - Нью Таймс”.
Поскольку по формальным и неформальным кругам бродит загадка-намек: “Шаймиев, Рахимов, Лужков... кто следующий?”, то не увидим ли мы когда-нибудь интервью Путина, к примеру, в “Новой газете”?
Объективно, происходящие события нельзя не рассматривать в контексте расхождений политической линии Путина и линии Медведева.
“Ключевой вопрос - что дальше? – вопрошал один из лидеров оппозиции Владимир Милов на следующий день после отставки Лужкова. - Если последуют открытые процессы по делам московских коррупционеров и прямые выборы мэра - значит, в стране что-то меняется. Если Лужкова сменит очередная вороватая фигура - все пойдет по-прежнему”.
Недели не прошло – и Следственный комитет в понедельник объявил: возбуждено 20 уголовных дел против чиновников московской мэрии. Не будем чрезмерно обольщаться - к борьбе с коррупцией это может не иметь отношения в принципе. Точно так же, как процесс 2003 года против Ходорковского не имел никакого отношения к борьбе с олигархией и разворовыванием общенародных природных богатств. Объяснение может быть самое простое и привычное – победители сажают побежденных, и только.
Разумеется, Следственный комитет не вдруг прозрел и за 5 дней состряпал 20 дел: они, как камень за пазухой, лежали наготове, “органы” лишь ждали отмашки, то бишь проявления политической воли. Она проявилась.
Здесь важны два момента. Первый – президент Владимир Путин стал полновластным хозяином после того, как посадил в тюрьму Михаила Ходорковского. Президент Дмитрий Медведев сбрасывает унизительное звание “путинского преемника” и становится хозяином после увольнения Юрия Лужкова.
Второй момент: Ходорковский – крупнейший предприниматель, Лужков – крупнейший номенклатурный чиновник.
Первый процесс Ходорковского определил политическую линию Путина – никакого независимого бизнеса, суда, оппозиции и тому подобных глупостей. Кого захотим - того посадим, чей бизнес понравится - отберем и поделим между верными чиновниками.
Оплот и опора – бюрократия. (Еще в 2003 году мой друг политолог Николай Журавлев назвал Путина наполеоном номенклатуры.) Бюрократия неподконтрольна и неподсудна никому, кроме вышестоящей номенклатуры. Так сложились путинская Россия, путинское государство.
Политическую линию президента Медведева определяет защита частного предпринимательства, борьба с коррупцией и главным источником ее – государственными служащими. В этом смысле сокрушение Лужкова и уголовные дела против московской мэрии столь же знаковы, как разгром ЮКОСа и заточение Ходорковского – символа свободного предпринимательства.
В борьбе на стороне Медведева, по стечению обстоятельств, оказались разные силы - от КПРФ до ...некоторых конгрессменов и сенаторов США. Речь о внесенном в Конгресс законопроекте Бенджамина Кардина и Джеймса Макговерна, который предусматривает санкции в отношении лиц, причастных к гибели юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского.
У 37-летнего Сергея Магнитского, обвиненного в налоговых махинациях, через 9 месяцев после заключения в СИЗО обнаружились воспаление поджелудочной железы и камни в желчном пузыре. Его не лечили, требуя признания. По сути – убили. После этого президент Медведев уволил 20 генералов тюремного ведомства.
Законопроект Кардина-Макговерна предусматривает запрет на въезд в США 60 российских госслужащих, косвенно виновных в гибели Магнитского. Среди них высокопоставленные сотрудники российских силовых ведомств - МВД, ФСБ, ФСИН, Федеральной налоговой службы, Генеральной прокуратуры, арбитражных судов.
Наверно, они обойдутся и без поездок в США. Однако подобные санкции инициируются в Великобритании и Польше. А запрет Польши автоматически означает запрет въезда в Шенгенскую зону – то есть в Европу. К тому же речь идет также об арестах зарубежных активов людей из “Списка Кардина”, запрете на финансовые операции. Примут или не примут эти санкции, еще не известно, но важно направление, попытка повлиять на высшую российскую власть, чтобы она провела тщательное расследование и наказала виновных в смерти бизнесмена.
Как написано на знаменах нового объединения российской оппозиции – “За Россию без произвола и коррупции”.
Вот в какой сюжет складываются события последних недель. При четко обозначенном векторе – усиление Медведева и ослабление позиций Путина.
Известный, вхожий в круги политолог сообщил по секрету всему свету, что Путин обещал поддержку уволенному башкирскому президенту Рахимову, уволенному калмыцкому президенту Илюмжинову и уволенному московскому мэру Лужкову, и ничего не смог сделать.
“Теперь политический инструмент под названием “слово Путина” уже никогда не будет иметь своего прежнего сакрального значения. Вместе с Лужковым кончаются не только девяностые годы XX века. Это начало конца и главного русского символа следующих, нулевых годов - Владимира Путина”.
Скорее всего, к тому и идет. Хотя возможны варианты. За Путиным – бюрократия, организованная сила, обладающая властью. По сути – само государство. Есть ли достаточно мощный аппаратный ресурс у Медведева, кроме формальной власти, – пока вопрос.
Не три-четыре сотни несогласных на тротуаре у Триумфальной площади – добрая тысяча демонстрантов под красными флагами. Шествие организовали КПРФ и молодежный “Левый фронт”. Движение в центре Москвы перекрыли. В “час пик”, кстати. Милиционеры никого не тащили за волосы в автозаки, не били дубинками по голове и не сажали в кутузки, а сопровождали демонстрантов, оберегая их от возможных провокаций.
И ничего - мир не рухнул. Власть не рухнула. И пресса практически не обратила внимания на шествие и крамольные лозунги. А на что обращать? Вот если б ОМОН устроил побоище, тогда другое дело. Понятно, к КПРФ пресса не питает симпатии. Тем более не вызывал энтузиазма повод – 17-я годовщина путча 1993 года. Однако и митинги несогласных удостоились бы немногим большего внимания, пройди они в РАЗРЕШЕННОЙ обстановке. Поэтому прежние страхи и запреты власти враз стали смешными: чего боялись?
Но если боялись, значит, чувствовали себя не полноправными хозяевами, а временщиками? Или, как их называют радикальные коммунистические издания, “оккупантами”.
Похоже, нелепой, но в то же время и опасной шизофрении приходит конец. Путинскую вертикаль надламывают. Московские суды отменяют прежние решения мэрии о запрете протестных акций. Уверен, 31 октября пройдет разрешенный митинг сторонников объединенной оппозиции. И не вызовет никакого потрясения основ. Зато выяснится действительная расстановка сил, симпатий, настроений. Кстати, ко взаимной и общей пользе: глупо ведь жить с закрытыми глазами.
Примечательно, что и премьер Путин, и бывший московский мэр Лужков сейчас открещиваются от запретов: Путин вообще недавно услышал, что “кто-то где-то там собирается”, а Лужков сказал, что не имел отношения к правоохранительным органам и потому не мог отдавать им приказов о разгоне. Еще примечательней, что эти слова Юрий Михайлович произнес в интервью самому что ни на есть резко оппозиционному изданию – еженедельному журналу “Новое время - Нью Таймс”.
Поскольку по формальным и неформальным кругам бродит загадка-намек: “Шаймиев, Рахимов, Лужков... кто следующий?”, то не увидим ли мы когда-нибудь интервью Путина, к примеру, в “Новой газете”?
Объективно, происходящие события нельзя не рассматривать в контексте расхождений политической линии Путина и линии Медведева.
“Ключевой вопрос - что дальше? – вопрошал один из лидеров оппозиции Владимир Милов на следующий день после отставки Лужкова. - Если последуют открытые процессы по делам московских коррупционеров и прямые выборы мэра - значит, в стране что-то меняется. Если Лужкова сменит очередная вороватая фигура - все пойдет по-прежнему”.
Недели не прошло – и Следственный комитет в понедельник объявил: возбуждено 20 уголовных дел против чиновников московской мэрии. Не будем чрезмерно обольщаться - к борьбе с коррупцией это может не иметь отношения в принципе. Точно так же, как процесс 2003 года против Ходорковского не имел никакого отношения к борьбе с олигархией и разворовыванием общенародных природных богатств. Объяснение может быть самое простое и привычное – победители сажают побежденных, и только.
Разумеется, Следственный комитет не вдруг прозрел и за 5 дней состряпал 20 дел: они, как камень за пазухой, лежали наготове, “органы” лишь ждали отмашки, то бишь проявления политической воли. Она проявилась.
Здесь важны два момента. Первый – президент Владимир Путин стал полновластным хозяином после того, как посадил в тюрьму Михаила Ходорковского. Президент Дмитрий Медведев сбрасывает унизительное звание “путинского преемника” и становится хозяином после увольнения Юрия Лужкова.
Второй момент: Ходорковский – крупнейший предприниматель, Лужков – крупнейший номенклатурный чиновник.
Первый процесс Ходорковского определил политическую линию Путина – никакого независимого бизнеса, суда, оппозиции и тому подобных глупостей. Кого захотим - того посадим, чей бизнес понравится - отберем и поделим между верными чиновниками.
Оплот и опора – бюрократия. (Еще в 2003 году мой друг политолог Николай Журавлев назвал Путина наполеоном номенклатуры.) Бюрократия неподконтрольна и неподсудна никому, кроме вышестоящей номенклатуры. Так сложились путинская Россия, путинское государство.
Политическую линию президента Медведева определяет защита частного предпринимательства, борьба с коррупцией и главным источником ее – государственными служащими. В этом смысле сокрушение Лужкова и уголовные дела против московской мэрии столь же знаковы, как разгром ЮКОСа и заточение Ходорковского – символа свободного предпринимательства.
В борьбе на стороне Медведева, по стечению обстоятельств, оказались разные силы - от КПРФ до ...некоторых конгрессменов и сенаторов США. Речь о внесенном в Конгресс законопроекте Бенджамина Кардина и Джеймса Макговерна, который предусматривает санкции в отношении лиц, причастных к гибели юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского.
У 37-летнего Сергея Магнитского, обвиненного в налоговых махинациях, через 9 месяцев после заключения в СИЗО обнаружились воспаление поджелудочной железы и камни в желчном пузыре. Его не лечили, требуя признания. По сути – убили. После этого президент Медведев уволил 20 генералов тюремного ведомства.
Законопроект Кардина-Макговерна предусматривает запрет на въезд в США 60 российских госслужащих, косвенно виновных в гибели Магнитского. Среди них высокопоставленные сотрудники российских силовых ведомств - МВД, ФСБ, ФСИН, Федеральной налоговой службы, Генеральной прокуратуры, арбитражных судов.
Наверно, они обойдутся и без поездок в США. Однако подобные санкции инициируются в Великобритании и Польше. А запрет Польши автоматически означает запрет въезда в Шенгенскую зону – то есть в Европу. К тому же речь идет также об арестах зарубежных активов людей из “Списка Кардина”, запрете на финансовые операции. Примут или не примут эти санкции, еще не известно, но важно направление, попытка повлиять на высшую российскую власть, чтобы она провела тщательное расследование и наказала виновных в смерти бизнесмена.
Как написано на знаменах нового объединения российской оппозиции – “За Россию без произвола и коррупции”.
Вот в какой сюжет складываются события последних недель. При четко обозначенном векторе – усиление Медведева и ослабление позиций Путина.
Известный, вхожий в круги политолог сообщил по секрету всему свету, что Путин обещал поддержку уволенному башкирскому президенту Рахимову, уволенному калмыцкому президенту Илюмжинову и уволенному московскому мэру Лужкову, и ничего не смог сделать.
“Теперь политический инструмент под названием “слово Путина” уже никогда не будет иметь своего прежнего сакрального значения. Вместе с Лужковым кончаются не только девяностые годы XX века. Это начало конца и главного русского символа следующих, нулевых годов - Владимира Путина”.
Скорее всего, к тому и идет. Хотя возможны варианты. За Путиным – бюрократия, организованная сила, обладающая властью. По сути – само государство. Есть ли достаточно мощный аппаратный ресурс у Медведева, кроме формальной власти, – пока вопрос.
Комментарии (Всего: 6)