БУффало: вперед в прошлое!

Досуг

Бурный рост Буффало  в начале XIX века связан с открытием судоходного канала, связавшего этот город с Нью-Йорком. Канал, снизивший стоимость перевозок между конечными пунктами со ста до пятнадцати долларов за тонну груза, дал мощный толчок развитию сталелитейной, металлообрабатывающей, автомобильной и пищевой промышленности.
Однако к середине следующего столетия, когда значение торгового пути по каналу упало, город стал постепенно приходить в упадок. Закрылись многочисленные заводы и фабрики, уезжали люди, после которых осталось около 15 тысяч пустующих доныне домов. Несмотря на то, что Буффало по-прежнему остается вторым по населению городом в штате Нью-Йорк, количество его жителей не превышает сегодня трехсот тысяч человек.
Единственное, что может хоть как-то утешить оставшихся, - улучшение экологии. Из-за того, что его покинули многие вредные производства, Буффало вошел в тройку самых чистых городов страны. Но даже это вряд ли могло изменить поблекший имидж города и поднять его популярность.
И все же в нем есть то, что может привлечь не только широкое внимание публики, но и немалые материальные средства. Буффало обладает удивительной коллекцией уникальных старинных зданий. Причем восемь из них заслужили самую высокую оценку правительства, присвоившего им почетный титул «национальный исторический архитектурный памятник» (national historic landmarks), а три можно найти в любом списке мировых архитектурных шедевров.
Как и в любом городе, теряющем былую славу, в Буффало есть немало борцов за его возрождение. Более того, Питер Бринк, вице-президент Национального фонда сохранения исторических культурных ценностей (National Trust for Historic Preservation), говорит, что у Буффало есть достаточный потенциал, чтобы стать всеобщей моделью процесса подобных преобразований.
«Я был поражен, - вспоминает Бринк. – До посещения Буффало у меня было о нем предвзятое мнение. Все эти разговоры о холодных зимах, спаде экономической активности настраивали на минорный лад. Но его архитектурные сокровища потрясли меня. Трудно не согласиться с местными патриотами, считающими, что в этом плане у них есть только один конкурент – Чикаго».
Больше столетия назад застройщики Буффало порвали с известными европейскими стилями и создали уникальную американскую архитектуру.
Первым ее образцом здесь стал спроектированный в 1870 году и построенный за следующие 25 лет крупный комплекс психиатрической больницы Buffalo State Asylum с его мощным двухбашенным административным зданием.
Это самое большое сооружение первого великого архитектора Америки Генри Хобсона Ричардсона, положившее начало знаменитому Ричардсонскому романскому стилю. В нем архитектор противопоставил европейскому увлечению неоготикой со свойственным ей избыточным украшением мелкими деталями возрождение строгих форм, которые придавали его постройкам монументальность, цельность и лаконизм. Мастерское использование этих массивных, внушительных форм создает подчёркнуто солидную, эффектную, как бы навеянную романтическими легендами композицию комплекса.
В настоящее время больница заброшена и пуста, а защитники этого памятника архитектуры пытаются превратить его в гостевой и конференц-центр.
Одновременно с Asylum, в 1896 году, в Буффало было закончено строительство еще одного замечательного здания Guaranty Building.
Эту 13-этажную офисную башню, богато орнаментированную украшениями из терракоты, спроектировал один из самых талантливых архитекторов той эпохи Луис Салливэн. Достаточно сказать, что именно он ввел моду на небоскребы.
И неважно, что Guaranty Building, как и первая построенная Салливэном в Сент-Луисе высотка, не выдерживает сравнения с современными небоскребами. Главное то, что автор предельно точно воплотил в них свои принципы «небоскребостроения», которым до сих пор следуют все архитекторы.
Guaranty Building был одним из первых высоких зданий, в котором за счет притягивающих глаз к вершине пилястров между окнами подчеркиваются его вертикальность, стремление к небу. Салливэн понял, что высоткам необходимо нечто большее, чем новые инженерные решения, - им нужна идеология, единая инженерно-эстетическая концепция, которая позволила бы им стать чем-то большим, чем нагромождение одного этажа на другой.
Архитектор создал небоскреб как символ и идею. Он считал его воплощением духа американской демократии, и в этом с ним до сих пор согласны как ее сторонники, так и враги.
Одного взгляда на Guaranty Building достаточно, чтобы понять, с каким вниманием, можно сказать пиететом, относился его создатель к наружному декору и орнаментам. Именно эта его привязанность привела к мастеру его лучшего ученика. Зная о ней, пытавшийся устроиться к Салливэну на работу молодой Фрэнк Ллойд Райт сказал мэтру, что давно создает всевозможные узоры.
В ответ на просьбу показать что-нибудь из своих творений юноша соврал, что забыл их дома, и обещал принести рисунки на следующий день. Работы были приняты благосклонно, и Фрэнк получил работу в самой известной архитектурной фирме страны.
Как и Салливэн, Ллойд Райт считал, что архитектура должна отвечать истинным американским ценностям. Правда, в его трактовке свобода и демократия воплощались не в небоскребе, а в небольшом особняке, рассчитанном на одну семью. Этот подход лучше всего иллюстрируют так называемые «дома прерий», которые кардинально отличались от всего того, что строилось в Америке раньше.
«Что же было не так с типичным американским домом? – спрашивал Райт. - Ну, честно говоря, с ним все было не так. В нем не было ощущения единства, не было ощущения пространства, которое должно быть свойственно свободному народу. Он выглядел бессмысленным и высокомерным... Снести такой «дом» - значило очистить атмосферу и улучшить пейзаж».
Молодой архитектор выдвинул идею «органической архитектуры»: дом должен не конфликтовать с окружающим ландшафтом, а гармонировать с ним. Райт старался, чтобы «дома прерий» дарили хозяину комфорт, вызывали чувство уединения и защищенности, что, по его словам, отвечало основным потребностям человека.
Именно такие чувства вызывает построенный в 1906 году в Буффало Martin House. Его реконструкция должна быть закончена к 2011 году, и инвесторы, вложившие в этот проект немалые средства, не без оснований рассчитывают, что дом станет одним из наиболее посещаемых туристами произведений знаменитого архитектора, известного всем своим футуристическим зданием Музея Гуггенхайма на Пятой авеню в Нью-Йорке.
Необходимо сказать, что с Буффало связаны и «невидимые» творения Ллойда Райта. Одно из них, Larkin Company Building, которое автор называл своим «первым решительным протестом против потока бессмысленных проектов, захвативших Соединенные Штаты», стало жертвой настоящего архитектурного вандализма – оно было безжалостно снесено, а другое – оригинальную бензоколонку - собираются построить по сохранившимся чертежам.
Central Railroad Terminal (Центральный вокзал) – одно из последних сооружений, вошедших в золотой фонд архитектурного наследия Бу ффало. С самого начала громадное сооружение преследовали неудачи. Вокзал открылся в 1929 году за четыре месяца до краха фондовой биржи, с которого началась Великая депрессия, и потом почти всегда был слишком велик для количества обслуживаемых им поездов. Терминал проработал ровно полвека, после чего навсегда закрыл свои двери для пассажиров.
Следующие два десятилетия он переходил от одного владельца к другому и за это время практически полностью лишился изящных внутренних деталей – декоративной отделки разных помещений и уникальных светильников. С тех пор его залы освещались лишь однажды, когда в прошлом году в вокзале проводились съемки популярного телешоу Ghost Hunters.
Сейчас здание стоит темным и пустым, а его 17-этажная офисная башня возвышается над всем районом, резко контрастируя с расположенными по соседству маленькими обшарпанными домами.
Двенадцать лет назад защитники памятников архитектуры Буффало, которые купили терминал за один доллар, приняли на себя погашение задолженности по налогам и периодически открывают его для туристических экскурсий и проведения различных массовых мероприятий.
Больше, чем одно здание Райта, Ричардсона или Салливэна, можно увидеть в ряде городов Америки, но только в Буффало, как в архитектурном заповеднике, собрались вместе столь значимые работы всех троих. Недаром Национальный фонд сохранения исторических культурных ценностей назвал город на озере Эри одним из 12 главных туристических объектов и выбрал его местом проведения трех своих конференций.
При этом право на проведение одной из них Буффало завоевал в такой напряженной борьбе с другими претендентами - Филадельфией и Хартфордом в штате Коннектикут, что местный историк архитектуры сравнил выигранный конкурс с международным конкурсом за право стать очередным хозяином Олимпийских игр.
И это больше, чем просто местный патриотизм. Комментатор телевизионной программы Buffalo News называет исторические здания «инструментом, помогающим подталкивать вперед нашу экономику, поскольку великолепная архитектура – это настоящее золото». А золото, как известно, не стареет.