Мойша-Махмуд, танцор народов мира

Он редкий самородок, сказочный принц, единственный в своем роде, уникален и неповторим. Перед ним преклонялись такие мэтры танца, как Галина Уланова и Игорь Моисеев.

Мне повезло, я познакомился с Махмудом Алисултановичем Эсамбаевым в декабре 1960 года в Кисловодске. Произошло это в местном театре на концерте великого артиста.

Так как я дружил с директором театра Алексеем Перепелицей, то был приглашен на банкет в честь Махмуда Эсамбаева. Когда мы с ним начали общаться, он подумал, что я имею отношение к искусству, а потому мы сразу вышли на дружески-коллегиальную волну. А потом уже профессиональное отступило на второй план и наше мимолетное знакомство перешло в многолетнюю дружбу. Проживая в Грозном, он часто приезжал на гастроли в Кисловодск и мы там часто встречались.

Махмуд Эсамбаев родился в 1924 году в ауле Старые Атаги в Чечне. У его отца, можно сказать, было своеобразное хобби: он любил жениться. Эсамбаев-старший вступал в брак десять раз и было у него много детей. И при этом немалую часть жизни он был женихом.

У одной из его жен было трое сыновей и дочь. Махмуд был младшим ребенком в семье, никому не был нужен, донашивал штаны после старших братьев.

С трех лет он танцевал на свадьбах и праздниках, куда брал его с собой отец. И стал знаменитым уже в дошкольном возрасте. В школе учился плохо и с шестого класса был отчислен за неуспеваемость.

Отец по-русски не говорил - по воспоминаниям моего знаменитого друга, он не знал ни одного слова на “великом и могучем”. Еще одно воспоминание: отец много пил, а Махмуд сдавал бутылки и на эти деньги покупал билеты в театр и кино. Смотрел все спектакли и, благодаря этому, выучил русский язык. Отца, который частенько его бил, он не любил, и потому взял фамилию матери.

* * *

Кроме биологической матери-чеченки, у него была и еврейская мама. В книге Е.Захарова и Э.Менашевского “Еврейские штучки” приведены воспоминания Эсамбаева:

Вторым браком мой отец женился на еврейке Софье Михайловне. Она меня воспитала. Ее и только ее я считаю своей настоящей матерью. Она звала меня Мойша. У нее я выучил идиш и говорил на нем лучше многих евреев.

Когда меня приняли в труппу Киргизского театра оперы и балета, мама не пропускала ни одного спектакля с моим участием. Я танцевал во многих балетах. Однажды она сказала:

- Мойша, ты танцуешь лучше всех. Почему же другим дарят цветы, а тебе нет?

- Потому что у нас здесь нет родственников.

- А разве цветы приносят родственники?

- Родственники или близкие знакомые.

Вечером я танцую в “Раймонде” Абдурахмана. Я появляюсь под занавес в первом акте, делаю прыжок и замираю. Идет занавес. И тут администратор приносит мне большой букет цветов. Тогда зрители передавали цветы через администраторов. В конце второго акта - еще один букет, в конце третьего - еще цветы, и большой букет после окончания спектакля.

Я сразу понял - от кого цветы.

Однажды она заболела и лежала. А мне принесли цветы. Я прихожу домой, она лежит. Я говорю:

- Мама, зачем ты приходила в театр? Ты же больна!

Она отвечает:

- Сыночек, я никуда не ходила, я не могу встать.

- Откуда же цветы?

- Люди поняли, что ты заслуживаешь цветов и принесли их тебе.

Как-то она спросила:

- Мойша, скажи: евреи - это народ?

- Конечно, народ, мама.

- А почему ты танцуешь танцы разных народов, а еврейского у тебя нет?

- Мама, а кто мне покажет, как его танцуют?

- Я.

- Как?

- Руками. Она показала мне движения в еврейском танце. Я прочитал Шолом Алейхема и сделал танец “А юнгер шнайдер”. Этот танец стал у меня бисовкой. Мне приходилось его повторять три-четыре раза. А в те годы все еврейское на сцене запрещалось. Приезжаю в Белоруссию, танцую своего “Портняжку”. Оглушительный успех.

После концерта какой-то начальник спрашивает:

- А кто вам разрешил танцевать еврейский танец?

* * *

В 1939-1941 годах Махмуд учился в Грозненском хореографическом училище. В 15 лет начал танцевать в Чечено-Ингушском государственном ансамбле песни и танца, в 19 лет - в Пятигорском театре музыкальной комедии. С коллегами он выезжал на линию фронта в составе театральных бригад.

Однажды на передовой он был ранен во время выступления. Несмотря на адскую боль, дотанцевал номер, а за кулисами упал без сознания. Полевой врач сделал операцию и сказал:

“Молодой человек, забудьте о сцене. Танцевать вы уже не сможете”.

Но Махмуд, превозмогая боль, вернулся к репетициям.

В 1944 году весь чеченский народ был депортирован в Среднюю Азию. Узнав об этом, Эсамбаев кинулся вдогонку к родным. Во Фрунзе, столице Киргизии, Махмуд танцевал в оперном театре главные балетные партии. Люди приходили специально посмотреть “на Эсамбаева”.

Всемирную славу Эсамбаев приобрел после создания проекта “Танцы народов мира”.

Весной 1957 года Махмуд приехал в Москву на Всероссийский конкурс, исполнил испанский танец, и жюри единогласно присудило ему победу - золотую медаль. Когда Галина Уланова и Игорь Моисеев впервые увидели молодого Эсамбаева, они тут же поняли, что перед ними редкий самородок, и предложили выступить на международном конкурсе. Здесь он также получил золотую медаль. Три золотые медали за один год!

У многих людей старшего поколения на памяти остались уникально исполненные “эсамбаевские” - как фирменные знак - хореографические пьесы: индийский танец “Золотой бог”, чеченский танец “Чабан”, испанский танец, танцевальная миниатюра “Еврейский портняжка”, знаменитый “Человек-автомат”, “Танец огня”, шубертовская “Аве Мария!”

Он говорил:

“Я могу танцевать на любом языке”.

Передать словами все очарование эсамбаевских танцев невозможно. Их нужно видеть. Счастливы те, кому довелось увидеть этот талант. Вдвойне счастливы те, кому довелось с ним дружить. Он был великолепным тамадой в любом застолье, почти не учившийся, почти неграмотный, он знал множество языков, любил поэзию, музыку, кино.

Махмуд каждый раз привозил с собой в Кисловодск фильм “Девушка моей мечты” и Марикой Рёкк, и мы смотрели этот трофейный фильм.

Вообще Махмуд был уникален. Он - единственный в своем роде. Он - поэт танца. Я всегда смотрел на этого высокого, с осиной талией - 47 сантиметров - гибкого человека в неизменно высокой папахе, которую он никогда не снимал. Махмуд без папахи - не Махмуд.

Махмуд любил людей, был интернационалистом, преданным другом, очень любил друзей.

Он очень переживал трагедию в Чечне, особенно в его родном ауле, где взорвали дом, вместе с которым погиб знаменитый эсамбаевский музей. Он верил, что справедливость восторжествует. Он говорил:

“Я счастливый человек: прожить жизнь в искусстве и не иметь врагов, а иметь только друзей - чем не счастье? А друзья у меня во всем мире”.

Да, Эсамбаев - это неповторимый человек и талант. Второго нет, как нет второго Чаплина, второго Шаляпина.

Он был депутатом Верховного Совета, народным артистом СССР, лауреатом государственных премий, Героем Соцтруда, удостоен всех наград, которые были в бывшем СССР.

Махмуд - король танца всего мира. Он объездил весь мир и удостоен наград всех стран мира.

Великий артист скончался после продолжительной болезни 7 января 2000 года на 76-м году жизни. Будто рухнула одна из горных вершин! Гражданская панихида состоялась в Центральном концертном зале “Россия”.

Выступая на траурном митинге, Иосиф Кобзон выразил надежду, что прах артиста впоследствии будет перенесен на родную землю.

* * *

Как жаль, что мой друг Махмуд-Мойша так мало прожил... Светлая память ему, человеку великого таланта, обладавшему огромным сердцем!

Эмиль ЗИГЕЛЬ

“Секрет”