ПРОПАВШАЯ РУКОПИСЬ

Литературная гостиная
№17 (679)

День для Франка Лукера и Шмуэля Мозеса задался неудачно. Они старались выполнить все, что поручил им Тони Беното, и к полудню на маленький постоялый двор на окраине Лиона, дымя и пыхтя от напряжения, въехал старенький автомобиль. С трудом сделав победный круг, он остановился возле крыльца.
На шум, производимый колымагой, из дома вышло несколько человек во главе с самим Тони, нагловатым хлыщом с прилизанными волосами и короткими черными усиками.
- Это что?! - скривив губы, воскликнул он, указывая рукой на машину.
- Оно, средство доставки, - выбравшись из автомобиля, заметил Франк. - Как велели...
- Ты хочешь сказать, корсиканец, что на таком транспорте я со своими друзьями отправлюсь в Париж, чтобы навестить тамошние банки? - поразился наивности пригнавших машину парней Беното.
- Нормальный автомобиль, - поддержал друга Шмуэль. - Спокойно добрались.
- Молчи, “аидише момэ”! - остановил его Тони. - Меня не интересует, на какой именно свалке вы отрыли этот музейный экспонат, изготовленный, видно, в середине прошлого века...
- Тогда еще не было автомобилей, босс, - заметил один из членов шайки Беното.
- Какое это имеет значение?! - всплеснул руками главарь. - Я им сказал: мне нужен хороший автомобиль, а они чего сюда прикатили?!
Мне надо подкатить в Париж на хорошей машине, чтобы прохожие оглядывались, а не на дрянном драндулете, привлекающем своими звуками всех жандармов столицы! Когда мы промчимся по улице, подъедем к банку и войдем туда - красивые, отчаянные и бесшабашные, - к тому же покажем револьверы, любой кассир с готовностью и улыбкой протянет нам всю свою наличность. Чтобы потом, усевшись в автомобиль, мы с бешеной скоростью рванули с места ограбления, вводя в изумление восторженных обывателей и жалких полицейских, застрявших где-то далеко позади со своими горе-велосипедами. Вот зачем мне нужны шик и скорость, блеск и красота, пронизывающие серые будни. А вы, сукины дети, угнали какую-то рухлядь с заднего двора старьевщика?!
“Компаньоны” пристыжено молчали. Нет, видно, никогда им не попасть в солидное “дело”.
- Тони, дай нам еще один шанс, - попытался исправить положение Франк. - Увидишь, мы достанем то, что тебе нужно!
- Баста! - отрезал мафиозо. - Лука, если еще раз увидишь поблизости от меня этих двух прохиндеев, гони их в шею. Никуда не годятся!
Награжденные столь скверной характеристикой, Лукер и Мозес двинулись к воротам, но Беното остановил их.
- Шалопаи! - заметил он. - А кто будет возиться с вашей колымагой? А ну-ка немедленно заберите ее или я тотчас же сообщу о вас в полицию!
И он, довольный собственной шуткой, громко расхохотался. А за ним дружно заржали члены его банды.

* * *

Франк Лукер и Шмуэль Мозес, разочарованные случившимся, сидели на скамейке возле вокзала и глазели по сторонам.
- Надо было нам продать эту машину, - заметил Мозес. - Зря мы, что ли, ее через весь город гнали?
- Кто бы ее купил? - поинтересовался Лукер. - Мы ведь сами взяли ее покататься в гараже Фонти Скарелли, среди таких же доходяг. Если Скарелли, специалист в своем деле, не смог ее никому всучить, чего же ждать от нас?!
- Тогда зачем ты полез к Тони со своим предложением? - возмутился Шмуэль. - Я полгода ходил к дяде Аврааму, молил его вывести нас на Беното, а ты за полдня все испортил.
- Разве скупщики краденого, как твой дядя, пользуются авторитетом у таких людей, как Тони? - усмехнулся Лукер. - Если бы нас представил кто-то “уважаемый”, то и отношение к нам было бы иное. А сейчас... да что там говорить!
Они еще посидели несколько минут, пока на вокзальной площади не раздался бой часов, напоминавших путешественникам о быстро текущем времени.
- Пора на работу, - напомнил Шмуэль, - а то мы профукаем сегодняшний день. Пойдем “шустрить” на платформу.
На сленге лионских воров этот термин означал подыскивать возможных жертв. Легче всего их было отыскать среди вечно суетящихся и торопившихся пассажиров.
Оказавшись возле швейцарского поезда, Лукер встал, широко развернув газету, а стоявший позади него Мозес внимательно рассматривал прохожих, шепотом комментируя собственные наблюдения:
- Тощий падре с портфельчиком, в котором ничего не найдешь, кроме тонкого бутерброда и тетради со списком прихожан; за ним бойкая семейка: мамаша и папаша с тремя отпрысками и угрюмой гувернанткой в сопровождении двух грузчиков - глазасты, к ним не сунешься; усатый майор кавалерии, наверняка погрязший в карточных долгах, плюс его адъютант с тугим ранцем на спине; семейная пара... дородные господа, но муженек слишком озабоченно зыркает глазенками по сторонам, не взять; молодая дамочка в серой шляпке... Франк, дамочка мне нравится! Она тащит в левой руке увесистый чемодан, а правой прижимает к бедру две сумочки. Чемодан новенький, аппетитно выглядит, да и дамочка сама из привлекательных... Как считаешь, подходит?
- Сопровождение? - еле слышно произнес компаньон, не отрывая взора от газеты. - Такую должен кто-нибудь провожать.
- В том-то и прелесть, что рядом с ней никого нет! Совсем одна! И, судя по манерам, она не француженка! Богатая иностранка, отъезжающая в Лозанну. Вот то, что нам нужно, Франки!
- А если в последнюю минуту к ней кто-то подойдет? Тот, кому предназначено нести чемодан? И почему она не взяла носильщика? Если дамочка - богатая иностранка, то не будет экономить несколько жалких монеток!
- Разве ты не знаешь американских миллионеров?! Мы ведь на той неделе читали про одного такого, из Чикаго. Он умирал с голода, не пожелав потратить двадцать центов на порцию пиццы!
- Хорошо, уговорил. Вижу твою дамочку. Начинаем! Ты, как всегда, подходишь сзади...

* * *

Довольный Шмуэль нес тяжелый чемодан, суетливо оглядываясь по сторонам. Он знал, что в это время Франк принимает самое активное участие в поисках “пропажи”, мозоля глаза рассеянной дамочке, подбежавшим к ней проводникам, грузчикам и жандармам. И будет там солировать до тех пор, пока шум не уляжется и поезд не уйдет. И только тогда, посочувствовав несчастной (будем надеяться, она все-таки поедет в Швейцарию!), вернется к нему, довольно потирая ладони. Подобное они проделывали неоднократно. Иногда все получалось удачно, иногда приходилось спасаться бегством. Каждый раз и Лукеру, и Мозесу нужно было несколько видоизменять внешность, чтобы не бросаться в глаза персоналу вокзала одними и теми же физиономиями, но это не требовало от мошенников особых усилий. Накладные бороды, усы, дешевые монокли и черные очки, не говоря уже о париках разного цвета и обширном гардеробе подержанной одежды, собранной на мусорных свалках города, позволяли им существенно изменить облик.
Мозес открыл дверь в снимаемую ими комнату, поставил чемодан на стол, скинул дурацкое пальто, пропахшее какой-то мерзостью, снял широкополую шляпу и оторвал от подбородка коричневую бородку. Да, после такого маскарада на одну туалетную воду целый капитал извести можно... У него было большое искушение открыть прихваченный чемоданчик, но Шмуэль не мог сделать это без компаньона: такой у них был обычай - во избежание различных “неточностей” совместно проверять содержимое “добычи”.
Спустя полчаса вернулся Лукер. Франк пришел очень довольный, редко когда Шмуэль видел своего приятеля в столь благодушном настроении.
- Сегодня мы срубили славный куш! - с порога заявил он. - Дамочка настолько страдала и печалилась, будто в чемодане хранились ее фамильные драгоценности! У тебя острый глаз, Мозес! Поздравляю!
- Замечательно! Посмотрим?
- Давай!
Шмуэль вынул из ящика стола нехитрый набор отмычек и стал ковыряться одной из них в замке чемодана.
- Алле-оп! - голосом циркового акробата, только что совершившего невероятный кульбит, воскликнул он и распахнул крышку.
Перед взорами изумленных компаньонов возникли толстенные стопки рукописных и машинописных листков, обернутых узкими бечевками.
- Что это за хреновина? - дрожащим голосом поинтересовался Франк.
- Не знаю, - ответил Мозес, вынимая стопки и надеясь найти под ними нечто ценное. Но на дне чемодана, кроме очередных порций бумаг, на сей раз чистых, ничего не было.
- На английском, - вчитавшись, вывел Лукер. - В школе я учил немецкий. Посмотри, может быть, разберешься?
- Хорошо, - голосом человека, только что похоронившего близкого родственника, сказал Шмуэль. - Попробую... Когда-то я неплохо читал и писал на английском - в те годы моему папочке пришла в голову блаженная мысль эмигрировать в Америку...
Он стал рыться в рукописях, неторопливо их просматривая, пока приятель, загрустив, уселся в кресло-качалку и начал в ней раскачиваться с пасмурным выражением лица: вот что происходит, когда день с утра не заладится. Все, что течет тебе в руки, все равно уплывает мимо.
Минут через десять, отложив очередную страницу в сторону, Мозес пояснил:
- Это дневниковые записи, отрывки рассказов и романов журналиста из “Торонто стар уикли”. Тут еще упомянуто это издание. А зовут его - Эрнест Хемингуэй!
- Никогда не слышал, - безразлично признался Лукер.
- Как будто ты читаешь канадские газеты, Франк?! - усмехнулся Мозес. - Как будто ты вообще читаешь газеты!
- И что с того? - пожал плечами партнер. - Нам какая выгода?
- Да никакой, - махнул рукой Шмуэль. - Записки совсем свежие, последняя написана на прошлой неделе, пятнадцатого декабря двадцать второго года. К тому же парень явно не умеет писать: ни стиля, ни смысла. В общем, ни франка мы за эти бумажки не получим!
- Чемодан стоит отнести твоему дяде, - заметил Лукер. - Хоть на ужин заработаем.
- Невелика нажива, - признался Мозес. - Дядя Авраам будет не в восторге.
- Разве мы пляшем от радости?! - подытожил Франк. - Не с той ноги я сегодня встал...
* * *
Мало бы кто узнал в седеющем господине, состоятельном хозяине изысканного ресторанчика деликатесов “Бекар”, бывшего воришку Франка Лукера. Тут, в предместье Парижа, никто не знал о его прошлом. Лукер переселился во французскую столицу после войны, начинал со старшего официанта, затем вошел с хозяином ресторана в долю и спустя двенадцать лет выкупил заведение полностью, сменив на двери кабинета табличку с именем хозяина на другую. Но, несмотря на нынешнее положение, он сам предпочитал встречать постоянных гостей у входа, а то и снисходил до их личного обслуживания. Как в свои лучшие годы...
Но сейчас, рано утром, никого, кроме случайных посетителей, в основном туристов, в ресторане не было. Лукер сидел над бухгалтерской книгой, просматривая самую последнюю статистику доходов и расходов. Не все выходило так, как хотелось бы - прибыли почти не было.
- Шеф, - раздался вальяжный голос официанта Хамида, - вас желает видеть какой-то незнакомец...
- Меня или хозяина ресторана? - уточнил Лукер, не терпевший, когда его отрывают от серьезной работы.
- Вас! Он назвал имя, - дополнил официант.
- А каков из себя этот господин? - поинтересовался хозяин ресторана. - Мелкий чиновник из налогового ведомства или из тех, кто проверяет пожарную безопасность помещения? Кого еще принесет на мою голову в такую рань!
- Не похоже, - заметил алжирец. - Одет, хм... так себе. Явно не из наших гостей.
- Зови, - заинтересовался Лукер, но тут же осадил самого себя.
Скорее всего, к нему явился какой-нибудь бродяга, ищущий себе работу. Но такие вопросы способен решать старший официант. Он хотел было вернуть Хамида, но дверь кабинета открылась, и в нее вошел пожилой мужчина в роговых очках. Одет гость был весьма бедно - недаром Хамид так кривил губы, говоря о нем.
- Слушаю, - пробубнил Лукер, снова вернувшись к изучению отчетности.
- Франк? Не узнаешь старых друзей?
Лукер привстал и в недоумении уставился на вошедшего.
- Шмуэль?! Неужели ты?!
- А кто же еще, старина!
“Компаньоны” обнялись, вызвав настоящее изумление у наблюдавшего за ними из коридора Хамида. Официант осторожно прикрыл за собой дверь и вернулся в зал - есть такие дела, куда не следует совать свой длинный нос. Иначе его тебе просто укоротят.
- Когда мы виделись с тобой в последний раз? - припомнил Лукер. - Лет одиннадцать назад? Сразу после войны?
- Точно! Тогда я заехал в Лион, чтобы проведать родственников, а ты как раз собирался уезжать в Париж!
- Да, война не пощадила твою семью, Шмуэль, мало кто из них остался в живых...
- Я и сам чудом выжил.
- Ты тогда так выглядел, словно они до тебя уже добрались и начали “чистить” по-настоящему: одна кожа да кости.
- Трудно в те годы было с припасами, да и сегодня мне не удается набрать лишнего веса. Не то что тебе. Вижу, процветаешь?
- Какое там?! - махнул рукой Лукер. - Одна головная боль, а не ресторан. Ладно, сейчас закажу нам сюда что-нибудь вкусненькое, поедим, а заодно и славное прошлое вспомним. Оно ведь и на самом деле было у нас с тобой славным.
- Кстати, о прошлом, - улыбнулся Мозес. - Как-то мы на вокзале в Лионе увели у одной американки чемоданчик, забитый всякими бумажками. Помнишь?
- С трудом припоминаю. Не лучший выпал денек. Тем более что перед этим у нас вышло недоразумение с Беното... Слышал, его убили немцы в бою под Нантом. Он командовал батальоном маки.
- Пару раз я сталкивался с ним в роли связного. Тони мало изменился - оставался пижоном до самого конца. Так вот, оказывается, тогда мы позаимствовали рукопись самого Хемингуэя!
- Кого-кого? - спросил Лукер.
- Эрнеста Хемингуэя! - покачал головой Мозес. - Ты так и не научился читать газеты?
- Только страницы с объявлениями, - заверил Франк. - И что это за шишка? Только не говори, что парень стал президентом Канады!
- Нет, он - знаменитый американский писатель и недавно прибыл во Францию.
- Ага, - сразу смекнул Лукер. - Именно из-за этого ты ко мне пожаловал? Неужто у тебя что-то сохранилось с тех пор? Не может быть!
- Представь себе! Года два назад я полез в подвал дяди Авраама - ты в курсе, что его бизнес перешел ко мне по наследству, - и наткнулся там на пожелтевшие листки. Все, что мы выбрали из того чемоданчика. Правда...
- Как?! Неужели дядя Авраам заворачивал всякую дрянь в страницы известного писателя? - наигранно возмутился Лукер.
- Нет, просто тогда, в двадцать третьем, помнишь, мы часто сидели без дела, скучали... Ну, я стал от скуки кое-что там дописывать, кое-что переписывать...
- Там была чистая бумага, которую ты испоганил? - догадался Франк.
- Вроде того. Но, полагаю, что Хемингуэю, покажи мы ему эти страницы, все равно будет очень приятно.
- И не только приятно, - мгновенно смекнул Лукер. - Писатели, должно быть, неплохо зарабатывают. Мне пришлось выложить кучу франков одному такому писаке из паршивой газетенки, чтобы он похвалил мое меню в своей ничтожной рубрике. А если тот парень знаменит, да еще и американец, то...
- Ты читаешь мои мысли, - усмехнулся Мозес.
- Вот видишь, кое-что я все-таки умею читать, не говоря об этих скучных цифрах! - ударил кулаком по бухгалтерской книге Лукер. - Как будем действовать?
- Просто. Пригласишь Хемингуэя в свой ресторан - он вряд ли откажется от бесплатного угощения: американцы обожают нажраться за чужой счет, к тому же он наверняка и выпить любит. Представишь ему меня в качестве старого друга и букиниста, у которого совершенно случайно оказались его старые рукописи. И если он не против, то за некоторое вознаграждение...
- Вполне разумное, исходя из нынешнего курса валют, - продолжил Франк, - мы вернем его записи. И чтобы никакой полиции!
- Какая может быть полиция, - улыбнулся Мозес, - когда речь идет о таких уважаемых членах общества, как ты и я?!

* * *
Бородатый писатель сидел в обществе двух бывших компаньонов и предавался воспоминаниям.
- Кстати, - проницательно заметил он, - вы ловко отправили моих друзей любоваться подвалом с винами, оставив меня в одиночестве. На то есть какие-то личные причины?
- Кое-что, - осторожно начал Лукер. - К моему приятелю случайно попали кое-какие ваши бумаги, довольно объемная стопка исписанных листов, и мы ломаем себе голову, что с ними делать?
- В самом деле?! - удивился Хемингуэй. - Не может быть!
- Всякая всячина, наброски, сделанные пытливым и дерзким юношей, - улыбнулся Мозес и на память процитировал несколько авторских строк. Наиболее удачных, на его взгляд.
- Стойте-стойте! - насторожился гость. - В двадцать втором году, как раз накануне Рождества, моя бывшая жена Хэдли прихватила в чемодане все мои материалы, чтобы доставить их в Лозанну. И какие-то мерзавцы стащили у нее чемодан прямо на вокзале! Я высказал Хэдли все, что о ней думаю, но потом простил. Уж очень была невнимательной. И не только на вокзалах.
- Да, - некстати припомнил Шмуэль, - дамочка выглядела явно рассеянной, хорошо, что вы с ней развелись.
- Ему принес бумаги один нищий, нашедший их в каком-то хранилище, - продолжил Лукер. - И мой друг по именам в рукописи понял, что они принадлежат вам.
- Но чемодан у Хэдли украли в Лионе! - никак не мог сообразить писатель.
- Так мосье Мозес привез их именно оттуда! - заверил Франк. - Конечно, проездные расходы, время хранения, надежное место и все такое прочее... Мы с компаньоном понесли некоторые убытки...
Хемингуэй задумался и вывел на салфетке цифру с нулями.
- Этого достаточно для восстановления ваших запасов?
- Вполне, - кивнул Лукер, а Мозес добавил. - Плюс книга с вашим автографом - мне не простят дети, если я вернусь “пустым” после встречи с таким писателем!
- Только как я объясню издателям возвращение рукописей, утерянных тридцать лет назад? - задумался писатель.
- Почему бы им не найтись в подвале гостиницы “Риц”, где вы остановились? - предположил Лукер. - Скажем, свернутые в трубочки и спрятанные в вентиляционные трубы.
- Но ведь это полная ерунда!
- Люди куда охотнее поверят в ерунду, чем в самое достоверное разъяснение, - поддержал друга Мозес.

* * *
Книга мемуаров “Праздник, который всегда с тобой”, основанная на старых рукописях Хемингуэя и посвященная фрагментам жизни автора в Париже и ярким впечатлениям тех дней, была опубликована уже после смерти писателя, но заняла достойное место среди его великолепных романов.
Михаил КАГАРЛИЦКИЙ


Elan Yerləşdir Pulsuz Elan Yerləşdir Pulsuz Elanlar Saytı Pulsuz Elan Yerləşdir