Виртуальное кино

Два фильма, которые я имел несчастье посмотреть на этой неделе, не объединяет ровным счетом ничего, кроме одной присущей в последнее время практически всем голливудским лентам черты. И “Симона” (“Simone”), и “Кровавая работа” (“Blood Work”, что также можно перевести как “Анализ крови”) при всей полярной противоположности их жанровой принадлежности являются синтетическими продуктами, неотличимыми от десятков других, ежегодно сходящих с конвейера больших киностудий картин. Это и есть тот самый виртуальный кинематограф, в который постепенно вырождается современное кино.
Виртуальная виртуальность
Режиссер “Симоны” Эндрью Никкол - относительный новичок в большом кинематографе. Правда, первые его шаги были довольно-таки многообещающими: написанный и поставленный им научно-фантастический триллер с антиутопическими мотивами “Гаттака”, герои которого живут в мире торжества генной инженерии, и сценарий по-своему забавной картины “Шоу Трумана”, где Никкол попытался поставить вопрос о грани между реальным миром и его виртуальным суррогатом, который предлагает нам сегодняшняя индустрия развлечений. Эту же тему, но уже с гораздо меньшей оригинальностью, он продолжает разрабатывать и в “Симоне”.
Сюжетная канва плетется в данном случае вокруг режиссера Виктора Таранского (всемирно знаменитый Ал Пачино, который с каждым новым своим фильмом все больше и больше падает в моих глазах). За спиной у него бурная юность независимого нью-йоркского кинематографиста и соратника Джона Касаветиса, два выдвижения на “Оскара”, несколько вполне коммерческих фильмов. Но мы застаем его в не самый благоприятный момент его жизни - занятая в новой картине Таранского “Закат, восход” суперзвезда Никола Андерс (ее играет Винона Райдерс) в самый разгар съемок учиняет страшный скандал из-за того, что ей достался не самый высокий фургончик, и отказывается продолжать совместную работу. Мало того, что она покидает съемочную площадку, но ее юристы грозят судом в том случае, если хотя бы один кадр с ее участием будет использован в фильме. Для Таранского же на этот фильм поставлена вся карьера. У него, видите ли, уже не осталось ничего, кроме дома на берегу океана и последнего “бентли”. По голливудским стандартам, ниже падать человеку уже некуда.
В этот момент к нему приходит смертельно больной компьютерный гений Хэнк и объявляет, что ему удалось написать программу, позволяющую создавать виртуальных актрис и актеров. Поначалу Таранский принимает его за сумасшедшего. Потом оправдывается тем, что он ничего не смыслит в компьютерах и все равно не сможет воспользоваться изобретением Хэнка. Но поскольку его бывшая жена Элейн, вместе с которой они когда-то вместе работали в Нью-Йорке и которая с тех пор умудрилась стать главой одной из крупнейших голливудских студий, грозит ему увольнением, Виктору не остается ничего иного, как буквально за двадцать минут овладеть сложнейшей программой уже, к счастью для него, скончавшегося Хэнка и создать “идеальную” актрису, которой он дает имя Симона. В отличие от реальных кинозвезд, она не капризничает и ничего не требует, а к тому же сочетает в себе таланты таких выдающихся актрис прошлого, как Ингрид Бергман, Одри Хепберн, Лорен Бэколл и Грэйс Келли, поскольку именно кадры из фильмов с их участием Таранский использовал для создания ее образа.
Эта столь похожая одновременно и на “Пигмалион”, и на “Франкенштейна” завязка вполне могла бы стать началом довольно интересного фильма, но Никкол пошел по слишком легкому и предсказуемому пути и загубил свою же весьма неплохую идею, решив развить ее в критику Голливуда. В результате у него получился старый анекдот, который мы все уже слышали сотни раз, причем чаще всего в гораздо более артистичном исполнении.
Симона, заменив зловредную Николу Андерс, моментально покоряет весь мир и становится суперзвездой, по сравнению с которой блекнут все настоящие актрисы. В немалой степени ее популярности способствует то, что она, по понятным причинам, отказывается встречаться с журналистами, давать интервью и вообще появляться на публике. Естественно, от Таранского требуют нового фильма. Из парии Голливуда он моментально превращается во всеобщего любимца. Его следующая картина называется “Вечность навсегда”. Симона, конечно же, опять играет в ней главную роль, но все сцены, в которых она занята вместе с другими актерами, снимаются раздельно. Виктор объясняет это стремлением Симоны к абсолютному уединению и боязнью, что ей помешают работать. Все это только подогревает интерес к ее персоне, и в итоге она получает сразу двух “Оскаров”.
Дальше начинается уже полная фанаберия, пересказывать которую нет никакой возможности. Да это в общем-то и не так важно. Надеюсь, что смысл картины понятен и без подробного изложения перипетий сюжета, тем более что их не так уж и много и они все абсолютно предсказуемы. Никкол очень хотел донести до зрителя поразительную по своей свежести и оригинальности мысль: оказывается, голливудское кино построено на лжи и обмане. Спасибо ему за это - сами мы до такого никогда бы не додумались.
К сожалению, при внимательном рассмотрении этого благого порыва молодого режиссера можно без труда обнаружить, что идею свою он не продумал до конца, и поэтому в его картине полным-полно всяких “ляпов”, некоторые из которых прямо-таки подрывают основную концепцию фильма.
Во-первых, Симона, которую на самом деле не клавиатурой и не мышью компьютерной сделали, а использовали для этой цели известную канадскую манекенщицу Рэйчел Робертс, выглядит при этом как довольно примитивный электронный продукт. И совершенно невозможно понять, чем она, собственно говоря, так очаровала многомиллионные аудитории по всему миру.
Во-вторых, если судить по тем отрывкам из фильмов, которые снял с ее участием Виктор Таранский, режиссер он, мягко говоря, слабый, хотя и претендующий на артистическую оригинальность. У меня даже есть такое смутное подозрение, что за его фамилией кроется намек на Андрея Тарковского, которого Никкол, похоже, считает претенциозным бездарем. Что ж, каждый, как говорится, имеет право на свое мнение, но такое отношение к творчеству главного героя делает все происходящее на экране еще более бессмысленным.
Да, компьютерные фокусы играют в производстве сегодняшних фильмов все большую и большую роль. Тут можно вспомнить все - и динозавров Спилберга, и почти полностью “снятый” на компьютере опус Лукаса “Атака клонов”, и даже упорно ходящие слухи о том, что режиссеры принялись теперь “подправлять” недостатки внешности и игры настоящих актеров. Я также не исключаю возможности того, что в недалеком будущем “Оскар” действительно достанется какому-нибудь виртуальному лицедею. Не вызывает никакого сомнения и тот факт, что средства массовой информации способны сделать суперзвезду из чего угодно (возьмем, к примеру, хотя бы Бритни Спирс или Алсу и Жасмин в России). Но Никкол-то как раз сам повинен в тех грехах, которые он вроде бы собирался обличать. Его фильм - это именно тот самый синтетический голливудский продукт, который предназначен исключительно для развлечения не отличающейся особо взыскательным вкусом аудитории. Так что оценка “Симоне”, по нашей традиционной десятибалльной шкале, - двойка. Вместо комедии о виртуальной реальности, которую Никкол собирался снять, у него получилась виртуальная комедия.

А вместо сердца - пламенный мотор
Клин Иствуд начинал свою карьеру с роли “Человека-Без-Имени” из “макаронных вестернов” Серджио Леоне. В 70-е и 80-е годы он создал образ “Грязного Гарри” - говорившего афоризмами полицейского, всегда готового взять правосудие в свои руки. На волне успеха этих картин он решил сам ставить свои собственные фильмы, а на этом пути свернуло себе шеи немало настоящих актеров, не говоря уже о тех, кто, подобно Иствуду, всегда играет одну и ту же роль - роль деревянного манекена. И если кому-то еще нужны объяснения причин, по которым манекенам не следует заниматься режиссурой, то им достаточно посмотреть “Кровавую работу”.
Этот фильм принадлежит к разряду таких детективов, в которых зрители угадывают убийцу на пятой минуте, а у главного героя уходит на это два часа экранного времени. Собственно говоря, такой примитивизм царит сегодня в жанре детектива практически повсеместно, и в доказательство этого я могу раскрыть вам один секрет. Для того, чтобы вычислить убийцу в практически любом современном голливудском фильме, вовсе необязательно ходить в кино - достаточно просто внимательно посмотреть на афишу. Самый знаменитый после исполнителя главной роли актер - и есть убийца. Чаще всего он и в титрах идет вторым номером. Исключений из этого правила сегодня практически не бывает, но “Кровавая работа” даже на общем унылом фоне все же выделяется своей занудностью и предсказуемостью.
Клинт Иствуд играет роль, которая рано или поздно достается всем сумевшим прожить достаточно долго актерам.
Это роль пожилого полицейского, которого обстоятельства вынуждают вернуться к сыскному делу. В данном случае его герой Тэррелл Маккалеб перенес операцию по пересадке сердца, после которой гоняться по всему Лос-Анджелесу за серийными убийцами вообще-то не рекомендуется. Но в один прекрасный день к Маккалебу является молодая женщина по имени Грасиела Риверс (ее играет Ванда Де Джезус - запомните это имя, потому что, я думаю, вы его больше никогда не услышите). Она утверждает, что Тэрреллу пересадили сердце ее родной сестры, которая погибла от рук жестокого убийцы. Расследующие это дело полицейские уже готовы отправить его в архив как очередной “висяк”, но Маккалеб своим новым сердцем чувствует, что здесь что-то нечисто, и берется за дело. Бегать по городу ему, конечно, нелегко, и поэтому он буквально в каждой сцене хватается за грудь - как бы желая удостовериться, что его новый “пламенный мотор” все еще на месте, или, может быть, просто напоминая нам о перенесенной им тяжелой операции. Выглядит это, надо сказать, совершенно уморительно.
Может быть, именно учитывая преклонный возраст и послеоперационное состояние Иствуда, сценарист “Кровавой работы Брайан Хелгеланд решил значительно облегчить ему поимку убийцы, последовательно устранив всех подозреваемых, кроме того, которого, в соответствии с описанным выше правилом, следовало хватать в первый же момент его появления на экране. (В скобках нельзя не отметить, что среди подозреваемых был и какой-то кровожадный русский отморозок - этот персонаж, похоже, становится сегодня неотъемлемым элементом каждого второго голливудского фильма.) С другой стороны, как ни хватался Иствуд за сердце, сколько ни предупреждала его лечащий врач о том, что в его годы надо вести себя поосмотрительнее, а годящуюся ему во внучки Грасиелу он в постель все-таки затащил, что вызвало неудержимый приступ смеха у всех сидящих вместе со мной в кинозале.
После того, как Маккалебу удается, наконец, вычислить убийцу, он совершает роковую ошибку, которую, справедливости ради надо сказать, всегда совершают полицейские в американских фильмах. Вместо того, чтобы вызвать подкрепление, он отправляется вместе со злодеем в пустынное место, где ему уже точно никто не сможет помочь. Правда, там “мотор” его не подкачал, и в решающей схватке Тэррелл здоровенного мужика, который был моложе его раза в два, все-таки одолел.
Короче говоря, более унылое, предсказуемое и заезженное зрелище трудно себе даже представить. Если “Симона” - это виртуальная комедия, то “Кровавая работа” - это виртуальный детектив. Полная победа виртуального кино на всех фронтах. Реального же кино в ближайшее время, похоже, не предвидится. Оценка по нашей десятибалльной шкале - кол.