Процент доверия

В мире

Новый год для журналистского сообщества России начался с трагических событий – 5 января в Мурманске от огнестрельных ранений в голову скончался редактор сайта “RIA 51” Шафиг Амрахов. На Шафига напали в подъезде его дома. В больнице ему сделали две операции, но жизнь спасти не удалось. По данным фонда защиты гласности, это не первое покушение на Амрахова. Он был редактором единственного независимого издания в Мурманской области.
19 января в Москве средь бела дня убили журналистку из “Новой газеты” Анастасию Бабурову и юриста Станислава Маркелова, адвоката семьи Кунгаевых. Они шли с пресс-конференции Маркелова, на которой он говорил о незаконности условно-досрочного освобождения полковника Буданова, осужденного за похищение и убийство чеченской школьницы Эльзы Кунгаевой. Убийца выстрелил в него сзади из пистолета с глушителем, а затем – в Анастасию Бабурову. Маркелов скончался на месте, Бабурова – в больнице.
С 1991 года, начиная с победы демократии в России, убито 203 журналиста. (Не считая гибели на войне, в горячих точках.) В прошлом году – “всего” пять. Редактор химкинской городской газеты “Химкинская правда” Михаил Бекетов выжил чудом, третий месяц балансирует на грани жизни и смерти.
Международная правозащитная организация “Фридом Хаус” опубликовала ежегодный доклад о положении со свободой слова в мире, в том числе в России. “Мы были свидетелями того, как мощные независимые средства массовой информации в России стали полностью контролироваться Кремлем, - констатирует директор отдела исследований Арч Паддингтон. - В первую очередь это произошло с телевидением и с большей частью печатных СМИ”.
Особенно тяжелое положение - в регионах. Три года назад социологи проводили опрос в Саратовской области. Респондентов спрашивали, кем быть опаснее всего - наркоторговцем, киллером, честным политиком, честным следователем. Народ ответил – опаснее всего в России быть честным журналистом. Когда не убивают, их отдают под суд. Ежегодно суды РФ рассматривают более 3500 дел против журналистов. Иски о защите чести, достоинства и деловой репутации подают исключительно чиновники и бизнесмены, иногда – “звезды” шоу-бизнеса. Казалось бы, вполне естественная, нормальная ситуация – а как еще защищаться от поношения твоего честного имени?
Но есть с чем сравнить. За 18 лет до суда дошло лишь 6 дел по обвинению чиновников в воспрепятствовании законной профессиональной деятельности журналиста. Сравните – 3500 дел против журналистов каждый год, и 0,3 дела против чиновников. Причем ни одного выигранного.
Последний пример – на глазах всего мира. Во Владивостоке во время митинга против повышения пошлин на иностранные автомобили милиция схватила, применяя насилие, всех журналистов и посадила в кутузку. Сергею Литусу с московского канала ТВЦ повредили руку, Николаю Унагаеву из японской компании NHK разбили камеру. Союз журналистов направил президенту РФ обращение: “Право журналистов присутствовать на подобных акциях прямо закреплено в статье 49 Закона Российской Федерации “О средствах массовой информации”. Более того, согласно закону, “государство гарантирует журналисту в связи с осуществлением им профессиональной деятельности защиту его чести, достоинства, здоровья, жизни и имущества как лицу, выполняющему общественный долг... Задержание и избиение журналистов, повреждение их аппаратуры есть в данном случае не что иное, как уголовное преступление, предусмотренное частью второй статьи 144 Уголовного кодекса России”.
Уголовного дела не возбудили - даже для соблюдения формальности.
Еще о пропорции. По официальным данным, раскрываемость убийств у нас - 80 процентов. Раскрываемость убийств журналистов за последние три года – 0,9 процента. 
О цензуре говорено-переговорено. Где-то она есть в прямом и простом виде. Где-то – в сложном. Например, звонят бизнесменам и просят их не давать рекламу в такое-то издание. Если газета все же выходит – типография расторгает договор. Печатайте в соседней области – платите большие деньги за доставку тиража. Если и здесь не сдаются – киоски вдруг отказываются брать на продажу.
Это не цензура. Можно сказать, повторяя слова В.В.Путина по поводу захвата НТВ, – “спор хозяйствующих субъектов”.
Отдельный разговор – о самоцензуре и потере профессиональной чести. С самоцензурой ясно и однозначно. Потеря чести – разнообразна в формах. Но вначале коротенько расскажу историйку с аэропортом в дальнем таежном селе Усть-Ишим Омской области. Лет 30 назад прилетел я туда по заданию газеты “Воздушный транспорт”. С целью написать очерк о маленьком сельском аэродроме. Самолетики АН-2, так называемые “кукурузники”, фантастически красивый вид земли с малой высоты, колоритные сельские старики и старушки, коровы и овцы на летном поле... Начальник аэропорта чуть не заплакал: “Один раз в жизни выпал случай, чтоб из Москвы в нашу глухомань прилетел корреспондент! А писать о нас нельзя – недостойны!”
Выяснилось, что-то случилось у них в коллективе: один из работников в пьяном виде ударил кого-то ножом. И как я ни убеждал начальника, что преступление бытовое, а коллектив-то в целом хороший и на хорошем производственном счету, он был непреклонен: “Недостойны!”
Тридцать лет спустя, на следующий день после Дня печати (13 января), я раскрыл главную российскую газету и увидел очерк о заводе “Севмаш”. Начинался он с патетических фраз о мощи подводного ракетного флота – “самый весомый аргумент в обеспечении безопасности государства... надежное средство сдерживания любых внешних агрессивных сил”.
“Севмаш” ныне известен одним из самых позорных скандалов в современной истории военно-промышленного комплекса.
Индия заплатила заводу 2,5 миллиарда долларов за переделку советского авианесущего крейсера “Адмирал Горшков” в современный индийский авианосец “Викрамадитья”. Срок сдачи - 2007 год. Но корабль так и остался на стапелях, а денежки кончились... Директора “Севмаша”, виднейшую фигуру российского военно-промышленного комплекса, тихо уволили. Сообщалось, что индийским контрактом будут заниматься Генпрокуратура и Счетная палата. То есть подозревали хищения в особо крупных размерах.
Все это прекрасно знали в главной российской газете. Тем не менее выдали очерк на полосу. С огромной фотографией, с подписью: “Авианесущий крейсер “Адмирал Горшков” уже совсем не узнать”.
Понимали ведь, что завод, говоря языком начальника аэропорта в селе Усть-Ишим, – “недостоин”. И на заводе понимали, что “недостойны”.
Что теперь думают севмашевские рядовые инженеры и рабочие о главной российской газете? О журналистах вообще?
Кто-то, наверно, оправдывает: “Им приказали - они расхвалили”.
Кто-то, наверно, презирает: “Да они за  бабки любого вора святым изобразят”.
И, наоборот, разумеется. Если закажут. Вспомним, какой грязью поливали “государственно мыслящие” писаки и телепропагандисты Анну Политковскую сразу после ее гибели. Над свежевырытой могилой кричали, какой вред она сама и тем более ее смерть наносят родному государству суверенной демократии.
Журналистика становится непочтенной профессией.
Тут бы в самый раз сослаться на мнение народа, на социологические исследования. Но если взять данные нескольких опросов, да еще по разным годам, возникают сомнения.
Например, в мае 2004 года ROMIR Monitoring дал такую информацию: “СМИ доверяют не больше 8% опрошенных”.
В феврале 2006 года Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) сообщил: “СМИ – единственный общественный институт, чья работа постоянно получает одобрение не менее половины россиян”.
Получается, что количество доверяющих прессе за два неполных года увеличилось в 6,5 раза.
Наконец, более чем солидное, фундаментальное исследование Института социологии Российской академии наук от сентября 2008 года. Печатной прессе доверяли 26 процентов, телевидению - 35 процентов россиян.
Это нынешнему-то телевидению?!
Надеюсь, социологи фиксируют только то, что им говорят. И потому все вопросы – к населению. Например, каждый родитель пуще огня боится, что сына заберут в армию. При этом, по опросам, из всех государственных институтов наибольшим доверием у россиян (63 процента) пользуется армия.
Или - на вопрос, кто виноват в нынешнем плачевном экономическом положении, трое из четырех скажут: “Правительство!” На вопрос, кому они доверяют, те же трое из четырех ответят: “Путину!” Его рейтинг – 73 процента.
Журналисты работают для народа.
Москва