МЕНЯ ВСЕ ВРЕМЯ ЧТО-ТО ВЕЛО... (Интервью с Ольгой Бородиной. К предстоящему выступлению в Карнеги Холл)

Культура - Как бы вы определили место The Opera Orchestra Of New York в нью-йоркской музыкальной жизни?
- Во-первых, этот коллектив, его художественный руководитель и дирижер Ив Кьюлер находят и исполняют забытые и неизвестные оперы XIX и XX веков. А главное, они помогают молодым певцам. Сразу после победы на конкурсе «Розы Понсель» в 1988 году меня пригласили выступать с The Opera Orchestra Of New York - концертное исполнение «Царской невесты». Для молодой певицы из России – это реальная поддержка. Мне трудно в двух словах четко определить место The Opera Orchestra Of New York . Одно могу сказать - роль этого оркестра в Нью-Йоркской музыкальной жизни,-безусловно, велика. Ив Кьюлер внесла большой вклад как дирижер и музыкальный руководитель оркестра в мировой оперный репертуар.
Они открывают уже 38-й сезон. Когда Ив Кьюлер спросила, что я хотела бы спеть здесь, в Нью-Йорке, то выбрала «Царскую невесту». Наши графики редко совпадают. Я занята в Метрополитен-опера, а сейчас все сошлось...
- Как вы считаете, чем будет отличаться то исполнение, которое состоится 15 октября в Карнеги-холл, от прежнего?
- Прошло 20 лет. Тогда я была начинающей певицей. Молодой. С тех пор прожила достаточно большую жизнь на сцене... В Мариинском театре работаю почти 21 год... Считаю себя опытной певицей, исполнение которой будет отличаться от того, что делала начинающая.
-«Царская невеста» - опера в 4 действиях. Она идет около 4 часов. Будут ли какие-то сокращения?
- Это вопрос не ко мне. Репетиций у нас еще не было. Что касается моей партии – точно нет, а по поводу остальных я, к сожалению, не могу вам ответить.
- Что бы вы могли сказать о коллегах, с которыми вам предстоит петь?
- Марфу будет петь Ольга Макарина – моя подруга. Она живет в Нью-Йорке уже много лет. Кто остальные певцы? Честно скажу – я не знаю.
- Как публика примет «Царскую невесту»? Что поймет: далекие исторические события в далекой стране... Я тут где-то прочла перевод либретто, там опричника Грязного (Алексей Марков) перевели как “tsar’s bodyguard”. Мило, не правда ли?
- Я сейчас не помню, как оперу принимали тогда, 20 лет назад. Думаю, эта музыка достойна,чтобы ее знали и слушали и в Америке, и во всем мире. Для меня эта опера – лучшая из всех опер Римского-Корсакова. Она – самая яркая, в ней сочетается много всего: и исторический смысл, и любовная драма, и хоровые мощные сцены, и русский колорит. Это – одна из выдающихся опер русской классики.
- Ваша героиня Любаша решается на преступление... Неужели она хочет убить свою соперницу?
- Убивать она ее не хочет, но и отдавать своего любимого тоже не собирается. Там такой текст идет: «зелье, чтоб не совсем сгубило человека, а извело бы только красоту, и то не вдруг, а понемногу..» Но убивать она ее не хотела, она – не злодейка.
- Кто из оперных героинь – ваша самая любимая?
-  Из западного репертуара – Далила (опера Сен-Санса «Самсон и Далила»). Эта партия и музыка очень хорошо ложатся и на мой голос, и на мой характер. Она и звучит хорошо, и чувствую я ее... Мне есть что сказать! Плюс – исторический сюжет, который актуален. Из русского репертуара – это Марфа в «Хованщине». Я с нее начинала свою жизнь на сцене. Опять-таки – исторический сюжет. Очень сильная женщина, очень интересная роль. С годами чем больше живешь, тем больше находишь оттенков этой роли.
- Вы пели во многих оперных театрах мира. Где больше вс его нравится петь? Где вам более всего комфортно?
- Без вариантов – Метрополитен-опера.
- У вас есть дар - ваш голос, который называют на сегодняшний день «самым красивым во всем оперном мире» («Нью-Йорк Таймс»). Как вы относитесь к этому своему дару?
- Знаете, я свои записи слушать не могу. В них нахожу только какие-то недостатки. Не знаю... Я себя слушать не люблю и никогда не слушаю, потому что расстраиваюсь: вижу, что у меня что-то не получилось, что-то я могла сделать лучше... А то, что говорят другие, мне, конечно, приятно... Но не могу сказать, что я уж такая вся из себя «божественная». Нет, я абсолютно нормальная, мать троих детей. Стараюсь жить нормальной жизнью, несмотря на свою сложную профессию.
Разумеется, Божий дар есть, иначе я не была бы здесь, не выступала бы на сцене. Возможно, владела бы другой профессией, потому что в молодости не являлась фанатичной поклонницей оперы... Но меня все время что-то вело... Видимо, это – мое предназначение.
И в то же время я – не публичный человек. Не люблю PR, избегаю разговоров... Занимаюсь своим делом, максимально отдаваясь ему. Мы все живые люди. Сегодня мы хуже себя чувствуем, завтра – лучше. Но, к сожалению, в нашей профессии ты всегда обязан быть в идеальной форме для того, чтобы все исполнить на высшем уровне.
- Ваша профессия требует много труда, высокой техники... Однако мы наблюдаем некоторую деградацию. Все – скорее, скорее... и в результате – халтура.  Вы в каких-то интервью говорили, что падают стандарты. Занижается планка... Видите ли вы какую-то возможность сохранить традиции?
- Это очень длинный разговор и очень болезненная тема. Потому что наше сегодняшнее общество, может быть, немного более легкомысленное и более, наверное, модерновое... Как-то привыкли все упрощать, модернизировать... Я не считаю, что это всегда хорошо. Иногда – очень даже неплохо, а иногда – неинтересно, скучно, провинциально.
Для меня очень важно то, чем я занимаюсь, к чему обязывает профессия... Повышать в людях духовность... Труднее делать это на сольном концерте: и сам голос, и сами произведения – это определенная вибрация, которая сочетается или не сочетается с вашей и направлена на положительные эмоции... Хотелось бы, чтобы не только техника, голос и внешность певицы были на это направлены, но и все, что окружает...
- В каких случаях вы отказываетесь петь в современных интерпретациях классики?
- Я должна себя чувствовать комфортно – это главное. У меня есть свои определенные правила и допустимые границы. Когда я чувствую, что мне что-то не подходит, я этого не делаю. Я заранее знаю - я не сделаю это хорошо, потому что мне это не нравится. Поэтому существует много певцов, много мнений, много голосов. Каждый делает то, что хочет. К счастью. Те, кто может, конечно, себе это позволить. Я считаю, что это правильно.
- У вас трое детей. Как вам удается совмещать семью и сцену?
- Вы знаете, очень трудно... А теперь будет еще тяжелее, потому что младший сын поступил в музыкальную школу на подготовительное отделение... Все они в России. Пока были маленькие, ездили с нами. А сейчас становится все сложнее и сложнее. Работы много, переезды...Оба старших учатся в Капелле имени Глинки. Сильное учебное заведение. Забрать их оттуда на какое-то время невозможно.
Чтобы быть с ними, я устроила себе свободное лето, несмотря на все фестивали. Провела его на берегу моря. У нас дом в Тоскане, в Италии. Там мы набираемся здоровья, солнца, которого нет в Петербурге...
- Вы часто бываете в Нью-Йорке. Можно сказать, живете здесь... Какие у вас впечатления?
- Самые сильные. Этот город стал для меня любимым. Первый раз я приехала сюда на международный конкурс «Розы Понсель», о котором мы говорили вначале... Bз Питера. Особенно, как вы помните, и выезжать-то не приходилось... Возможностей не было, и занавес был закрыт... И когда наше – еще советское – Министерство культуры направило меня с Ириной Архиповой в Нью-Йорк на этот конкурс, и тем более когда я получила здесь первую премию, это была большая радость и для меня, и для родителей. Я была шокирована:  небоскребы... ритм жизни совершенно другой... Что-то не понравилось, особенно нищие на улицах... В то время мне не советовали вечером выходить на улицу, гулять по Бродвею и тем более пересекать Центральный парк.
Сейчас все изменилось. К лучшему, слава Богу. Вот только политика... Но, надеюсь, все будет хорошо!