БЛЕСК и НИЩЕТА УОЛЛ-СТРИТ

Америка

Хороший, доложу вам, бизнес - делать из мух слонов. И месяца не прошло, как собралась наша большая и дружная “мишпоха”, чтобы отметить очередное семейное торжество. Говорили о том о сем, как и принято за праздничным столом. Затронули, понятное дело, и экономику. Тем более, что у нас и в этой сфере свои специалисты. Аня - менеджер в “Bank of America”, а Саша тоже не последний винтик в “Merrill Lynch”. Но жизнь, как известно, состоит не только из радостных, но и скорбных событий. В минувшее воскресенье снова собрались вместе - на открытие памятника почившей год назад родственницы. Ани не было: ее срочно вызвали на работу. Саши не было тоже - он неожиданно приболел. А на следующий день мы все стали “знатоками” экономики. Даже те, кто от нее очень далек.
Нет, не зря все-таки говорят, что понедельник - день тяжелый, хотя ученые утверждают, что среда тяжелее. Смотря в какую среду попадешь. Понедельник, 15 сентября 2008 года, войдет в историю не только как один из самых “черных дней” всемирного финансового рынка, но и как предвестник заката “государства Уолл-стрит”.  Информационное агентство “Bloomberg” назвало его тектоническим сдвигом в экономике, аналогичным Великой депрессии, и провозгласило рождение нового мирового финансового порядка. Хотя вроде бы ничего уж такого страшного и не произошло. Подумаешь, уменьшилось число ведущих инвестиционных банков страны, а крупнейшая в мире страховая компания оказалась на грани банкротства. Ну и что?
Да ничего страшного вроде и не произошло. И все-таки произошло. И дело даже не в банкротстве одного из старейших американских банков - “Lehman Brothers”. С начала года обанкротилось 11 банков. Активы самого крупного из них - “IndyMac” - составляли 32 миллиарда долларов. Под угрозой разорения еще порядка 117 кредитных организаций. А миллиардер Уилбур Росс, сделавший свое состояние на инвестициях в разоряющиеся компании, вообще считает, что из-за кредитного кризиса могут пострадать около тысячи банков. В интервью телекомпании CNBC он отметил, что выход банков из бизнеса привлекает многих инвесторов, стремящихся получить активы по самым низким ценам.
Сентябрь только усугубил ситуацию. Государству пришлось срочно национализировать ведущие ипотечные агентства  “Fannie Mae” и “Freddie Mac”, общий  объем портфеля ценных бумаг которых превышает $5,4 триллиона. Терпящий бедствие “Lehman Brothers”, где работает 25 тысяч человек, вел переговоры о продаже своих акций с “Bank of America” и британским банком “Barclay’s”. И вполне возможно ему удалось бы договориться, но... Бизнес в переводе означает дело. Если это крупный перевод. Воспользовавшись ситуацией, председатель совета директоров “Bank of America” Кен Льюис пошел, что называется, ва-банк и предложил $44 миллиарда. Но не “Lehman Brothers”, а тоже переживающему не лучшие времена “Merrill Lynch”. И получил согласие на поглощение. Это, безусловно, его победа, поскольку он убил сразу двух зайцев - устранил конкурента и получил возможность объединить коммерческие банковские операции с крупной сетью розничных брокеров.
Лишившись в последний момент покупателей, “Lehman Brothers” обратился за помощью в Центробанк. И получил отказ, после которого не оставалось ничего другого, как объявить себя банкротом.
Правильно ли поступил Федеральный резервный банк? Мнения аналитиков разделились, поскольку пока неясно, как это аукнется в перспективе. Газета “The Financial Times” отмечает в редакторской колонке, что, отказавшись спасти “Lehman Brothers”, ФРС, по сути, провела “красную черту”, дав понять частным банкам, что они должны сами отвечать за свою финансовую политику.
«Банкротство “Fannie Mae” и “Freddie Mac” могло действительно привести к краху всей экономики страны, - пишет газета, - поэтому их пришлось национализировать. А “Lehman Brothers” - частный инвестиционный банк, сознательно игравший на очень рискованном поле в надежде сорвать жирный куш. За ошибки надо платить. Кто-то все равно должен был стать показательной жертвой».
Схожую позицию занимает и “The Los Angeles Times”. Отталкиваясь от мнения финансовых аналитиков, газета пишет о закате эпохи крупных инвестиционных банков. На плаву теперь остались только два таких банка - “Goldman Sachs” и “Morgan Staley”. И если они не хотят  повторить судьбу “Lehman Brothers”, то им нужно поторопиться либо уйти под крыло крупного торгового банка, либо трансформироваться в хеджевые фонды и фонды прямых инвестиций. «Надо понять, что наступило новое время, - пишет газета. - И менеджерам, и брокерам, и инвесторам придется заново учиться финансовой дисциплине и управлению рисками. Платой за это обучение станут убытки, которые они понесут в результате новой волны банкротств. Министерство финансов, Управление ценных бумаг и Федеральный резервный банк наконец-то дали всем понять, что правила игры изменились и теперь только они будут решать, кому жить, а кому умереть».
Но понравится ли это инвесторам? Только за один понедельник Уолл-стрит “похудел” как минимум на полтриллиона долларов. «В краткосрочном плане корректировка финансовых рынков бывает очень болезненной и для инвесторов, и для сотрудников разоряющихся компаний, - прокомментировал не теряющий оптимизма Джордж Буш. - Но в перспективе фондовые рынки выправят ситуацию».
Бывший председатель Федеральной резервной системы Алан Гринспен этого оптимизма не разделил.  «Кредитные проблемы Соединенных Штатов переросли в финансовый кризис, какой случается раз в сто лет», - заявил он в интервью телекомпании CNN.
Когда же и крупнейшая американская страховая компания “American Investment Group” (AIG), занимающаяся страхованием от стихийных бедствий и финансовых рисков, обратилась к Центробанку с просьбой о краткосрочном заеме в 40 миллиардов долларов, банкиры поняли, что промедление - смерти подобно. В итоге группа крупнейших банковских и финансовых компаний, в состав которой вошли “Bank of America”, “Barclay’s”, “Citigroup”, “Credit Suisse”, “Deutsche Bank”, “Goldman Sachs”, “JP Morgan Chase”, “Merrill Lynch”, “Morgan Stanley” и “UBS, договорилась создать фонд взаимопомощи в размере 70 миллиардов долларов, в который можно обращаться в случае нехватки кредитных средств. В ответ и ФРС смягчила требования, разрешив первичным дилерам получать кредиты и под обеспечение акциями, займами и долгами с рейтингом ниже инвестиционного.
Это остановило падение основных индексов. Но почти весь вторник прошел в ожидании сообщений о решении Федеральной резервной системы вновь снизить учетную процентную ставку, на что рассчитывало большинство трейдеров. Но учетная ставка так и осталась на уровне 2%. Причем это решение совет директоров Федерального банка принял единогласно, что случается крайне редко. К тому же ФРС обещала взять под более жесткий контроль экономические процессы в стране, что прозвучало несколько странно – кто, интересно, мешал это сделать раньше? Как бы то ни было, Уолл-стрит опять ожил. Индексы пошли вверх, а Dow-Jones снова преодолел психологически важный барьер в 11000 пунктов.
И все-таки удалось ли найти лекарство от этой болезни или ее снова загнали вглубь? Говорят, кредитный кризис вызван в первую очередь обесцениванием бумаг, связанных с ипотекой. Дескать, банки выдали слишком много кредитов неплатежеспособным заемщикам. А тут еще и цены на недвижимость достигли потолка и перестали расти. Поэтому заемщики лишились возможности рефинансировать долги за счет перезаклада своей собственности.
Все правильно, если бы не одна деталь. Знаете ли вы, кто самые крупные работодатели в Америке? В первой пятерке - четыре компании, занимающиеся аудитом, и одна - инвестиционный банк “Goldman Sachs”. В первой десятке только одна производственная компания - “Lockheed Martin”, да и то специализирующаяся в основном на государственных и военных заказах.
Это данные журнала “Business Week”. Но если весь бизнес держится на финансовых компаниях, то это уже не бизнес. Это творческий подход к бизнесу, то есть афера. Потому что продажа акций, как показывает жизнь, сродни продажи воздуха. Кто в этом сомневается, пусть спросит у Саши, который в прошлом году покупал акции “Merrill Lynch” за 93 доллара, а сейчас они опустились до 17-ти. Но, как обещает Джордж Буш, отчаиваться не стоит: в далекой перспективе... Дальше вы знаете и без меня.