Ночной спутник

Элиэзер Рампе настороженно относился к вечерним улицам. Даже в хорошем районе, к которым он причислял и свою окраину, можно нарваться на разные неожиданности. Но с тех пор, как семейный врач прописал ему получасовые прогулки перед сном, он вынужден был блуждать по знакомым тротуарам, хотя в полутьме они совсем не выглядели такими знакомыми и внушали всяческие опасения.

 

“Мы слишком далеко зашли с вашей бессонницей, - сказал ему доктор. - Она приняла абсолютно неуправляемый характер. Даже когда вы берете сильное снотворное, то можете проснуться в час или в два ночи, и потом до утра бодрствовать. А это никуда не годится. Конечно, я бы мог дать вам антидепрессанты в совокупности с другими видами снотворных, но это дорога без конца. И ни к чему хорошему, поверьте, она нас не приведет. А потому вернемся к простым дедовским методам: гуляйте, постепенно увеличивая время и дальность своих “путешествий”. Свежий вечерний воздух, как ничто, влияет на крепкий, насыщенный добрыми сновидениями, сон”.

Врачу трудно было возразить, и Элиэзер семенил по улице, утешая себя тем, что левая рука в кармане лежит на мобильнике, и чуть что - он первым делом свяжется со службой спасения. А сейчас они прибывают к месту происшествия за считанные секунды: все преступники и хулиганы прекрасно об этом знают.

Внезапно впереди он увидел фигуру человека в сером плаще. Тот шел медленно, осторожно, будто чего-то побаиваясь. Рампе понял, что наверное и сам он со стороны выглядит точно так же: нелепый чудак на пустой улице. Ему захотелось догнать незнакомца и перекинуться с ним двумя-тремя ничего не значащими фазами: все-таки трудно чувствовать себя совершенно одиноким в уже засыпающем мире.  Элиэзер ускорил шаг, но и мужчина зашагал быстрее, очевидно услышав его шаги - в этой тишине каждый шорох проявлялся четко и явственно. Скорее всего, тот просто испугался преследования.

- Эй, алло, послушайте! - крикнул ему Рампе. - У меня нет в мыслях ничего плохого, я просто иду тем же маршрутом и мне довольно тоскливо.

Мужчина остановился и, обернувшись, стал дожидаться Элиэзера. Правая рука у него была в кармане плаща, вероятно, тоже лежала на айфоне. Слишком много похожего в этом мире, несмотря на пестроту его красок и глубину границ.

Подойдя ближе, Элиэзер увидел невзрачного человечка с простым, открытым лицом и маленькими глазками под густыми ресницами. Он напоминал школьного учителя, сбежавшего от своей кричащей и строящей рожи паствы.

- Не правда ли хороший вечер? - спросил Рампе: именно эта фраза была заготовлена им давно для подобной встречи.

- Немного сыро, - отозвался незнакомец.

У него оказался приятный мягкий голос. Затем он приподнял шляпу:

- Рад знакомству, Милан Гориш.

- Элиэзер Рампе, к вашим услугам! Представляете себе, вот так ходишь, ходишь, и неожиданно встречаешь милого, интеллигентного человека. Я часто гуляю тут в такое время, пытаюсь заработать для себя пропуск в царство Морфея.

- Ну а я быстро засыпаю и хорошо сплю, - улыбнулся Гориш. - Но мне всегда приятно пройтись поздним вечером по городу, полюбоваться на звезды, ощутить себя мизерной счастливой песчинкой огромной Вселенной.

- И песчинка может быть счастлива? - удивился подобному сравнению Элиэзер.

- Еще как! - с хитрецой подмигнул собеседник. - Мы просто разучились обращать внимания на простейшие вещи. Вот вам, мне кажется, не терпится меня спросить - откуда я прибыл в Америку, и только природная деликатность удерживает вас от этого вопроса.

Рампе виновато развел руками.

- Я из Македонии: есть такое маленькое государство, о котором вы верно и не слышали. И пусть я в Штатах уже давно, но акцент будет выдавать меня до конца жизни, даже если вместо Милана Гориша меня назовут Джозефом Джонсом. А всякий акцент уже взывает опасения и невольно накладывает на тебя ярлык изгоя. Тот, кто говорит иначе, может представлять опасность, а мы живем в весьма неспокойном мире.

Он ухватил себя двумя пальцами за подбородок, и основательно потрепал его.

- Глупая привычка, осталось со школьных лет. Почему-то в те времена мы, мальчишки, мечтали поскорее превратиться в усатых и бородатых мужчин и считали, что если теребить едва виднеющуюся щетину на подбородке, то волосы отрастут быстрее положенного срока. Если бы мне в то время удалось заглянуть в зеркало сегодняшнего дня, то, поверьте, я трепал бы себя совсем за другое место.

И он снова приподнял свою круглую шляпу.

- Вы очень интересный человек, - искренне заметил Элиэзер. - Люди сейчас замыкаются в себе, спешат, торопятся, дежурно улыбаются и формально отвечают знакомым на стандартные вопросы, а вы спокойны, медлительны, - в лучшем смысле этого слова. И доброжелательны...

- А может, я уже успел все сделать, мне полагавшееся, - улыбнулся Гориш. - Тогда просто некуда торопиться.

 

* * *

Они стали встречаться каждый день. Элиэзеру было хорошо с этим немолодым, чутким человеком, который мог удивить неожиданным сравнением и навести на новые мысли.

- Знаете, мне за свою жизнь приходилось видеть немало, - говорил Гориш. - Я путешествовал по Индии и Непалу, заглядывал в Бангладеш и в Бирму, меня всегда привлекал первородный буддизм, тот, который появился еще до общепринятого учения, до известного вам просветления принца Сиддхартха Гаутама, ставшего впоследствии Буддой. Все, что было вначале, отнюдь не вписывалось в торжественные ритуалы последующих лет и многочисленные мифы, преследующие нас до сих пор. Но больше всего меня интересовало переселение душ. Ведь это невероятно само по себе - как один человек может, расставшись со своей телесной оболочкой, стать другим. И, причем, необязательно после своей смерти. Так считали настоящие буддисты, еще и не подозревавшие, кем они являются. У человечества слишком много тайн. Заглянуть в одну из них - что может быть интереснее?!

- И вам это удалось? - поинтересовался Элиэзер.

- Почти, - наклонил голову Милан, и в его голосе послышалась печаль. - Любые открытия таят в себе новые знания, и стоит, приложив огромные усилия и даже иногда рискуя своей жизнью, открыть дверь в заветный Храм, как, оказавшись внутри него, начинаешь с ужасом понимать, что ты находишься только в прихожей, а впереди еще триста семьдесят пять комнат, обойти которые тебе никогда не удастся. От этой собственной слабости и беспомощности возникает страшная тоска, одолеть которую вы не в силах...

- За время своих путешествий вы стали философом, - заметил Рампе. - Я слушаю вас и ощущаю себя учеником, которому только что вручили первую в жизни книгу.

- Философствовать, если таким громким словом можно назвать мои рассуждения, я научился совсем в другом месте, - признался Гориш. - А в Азии приобрел в основном прикладные знания, позволяющие демонстрировать некоторые практические опыты. Мы как-нибудь зайдем ко мне, и я вам покажу занимательные вещи.

 

* * *

Квартира Гориша оказалось скромной и чистой, под стать своему хозяину. Мебель была расставлена со смыслом и вкусом, везде царил порядок, и было трудно поверить, что он наведен мужской рукой.

- Ко мне дважды в неделю приходит уборщица Луисия, - пояснил, словно уловив мысли гостя, Милан. - Чистюля и аккуратная женщина. Я задал определенный стиль, и она только послушно поддерживает его.

- Вы умеете обращаться с людьми, - заметил Элиэзер, - мне никогда не удавалось подчинять их своей воли; вероятно, они не видят во мне должного авторитета.

- Все зависит от обстоятельств, - улыбнулся хозяин. - Не мы создаем их, а они - нас. Первое только кажется, зато второе - очевидно.

Он вынул из нижнего ящика шкафа мощную гирю и несколько раз поднял ее над головой.

- Так вы еще и тяжелой атлетикой занимаетесь?! - восхитился Рампе.

- Все тут не совсем просто.

Гориш опустил гирю перед гостем:

- Она состоит из пластмассы и весит не более килограмма, хотя обозначена пятью. Попробуйте поднять ее над макушкой, сделайте это пять или шесть раз, и вы сами убедитесь, как легко можно обмануть окружающих, а при желании и самого себя.

Элиэзер поднял гирю - она и на самом деле оказалась легкой, - и без особого труда проделал показанное упражнение.

- Вы ничего не почувствовали? Не ощутили? Некий прилив ранее неведомых сил? - спросил хозяин.

- Да, что-то было, - признался Рампе.

- А сейчас само время сказать, что в гире и на самом деле пять килограммов, и вы, подумав, что в ней куда меньший вес, легко справились с нагрузкой, обманув свое мироощущение. Это говорит о том, что в каждом из нас заложены таинственные ресурсы, которые проявляются со временем, или, точнее, в нужное время. Надо только найти для этого верный способ. В мире так много непостижимого... 

* * *

Они продолжали гулять по вечерним улицам, обсуждая разные, порой неожиданные для Элиэзера, темы. С Миланом было интересно, и разница в возрасте между ними не только не смущала, но даже в чем-то сближала.

- Датские ученые, опросив более тысячи респондентов, - сказал как-то Гориш, теребя пальцами подбородок, - выяснили, что среднему человеку убить молотком себе подобного несколько легче, чем простую подвальную крысу. Представляете? О чем говорит подобное исследование - о трудности в отношениях с представителями другого вида, или о том, что серый грызун, несмотря на все свои пагубные качества, все же предстает куда более слабым и беззащитным, нежели твой сосед по дому?

- В качестве орудия убийства был избран именно молоток? - поинтересовался Рампе.

- Правильный вопрос, - улыбнулся Милан. - Будь на его месте пистолет, соотношение бы изменилось в пользу двуногих млекопитающих. Все же среди нас преобладают лентяи, а для того, чтобы прикончить молотком крысу, потребуется намного больше телодвижений. С человеком проще - если знаешь, куда бить и правильно рассчитываешь силу удара.

- Странная тема, - удивился Элиэзер, - мы с вами никогда не говорили о таких вещах.

- В своих странствиях мне приходилось задумываться над многим...

Он процитировал: “Куда приведет тебя лепесток лотоса, плывущий по реке? В объятия любимой, на плаху к палачу, к воротам шумного базара или в ученики к мудрецу? Об этом еще не знаешь ты, но уже знает лепесток лотоса, так склонись же над его мудростью”...

Гориш засеменил по тротуару, смешно переставляя одну ногу за другой, чтобы носок левой ноги упирался в подошву правой, и наоборот. Получалось нечто вроде хождения по незримому канату.

- Попробуйте вслед за мной, - предложил он. - В Непальских монастырях данное упражнение помогает выработке координации движений.

Элиэзер повторил движения спутника, но у него плохо получалось, и он все время неуклюже спотыкался.

- А вы тренируйтесь, - смеясь, говорил ему Милан. - Работайте над собой дома, в свободное время, которого, я почему-то уверен, предостаточно.

Он на несколько мгновений задумался.

- Присмотритесь к себе: вы - молоды, привлекательны, с неплохими природными данными, но уже проглядывает животик, плечи чуть сгорблены, и походка не отличается упругостью. Впору переменить жизнь.

Гориш засмеялся и продолжил:

- Когда в Индии я впервые постиг истинный смысл слова “перевоплощение”, то есть его изначальное понятие, то моему удивлению не было предела. Ведь мы, обученные поздними буддистскими представлениями, считаем, что душа переходит от одного существа к другому, от заканчивающего жизнь к начинающему ее. Этакое моральное утешение в оболочке детских сказок братьев Гримм. Но на самом деле все подразумевалось иначе: одна душа, куда более зрелая и мудрая, способна, при выгодном для себя стечении обстоятельств, вытеснить молодую и неопытную, поменявшись с ней телами. Так старая бабочка может обернуться молоденькой гусеницей, которой только предстоит пройти свой жизненный путь...

- Значит, наши знания о мире весьма поверхностны? - вывел Элиэзер.

- Более чем, - ответил собеседник. - Нам хочется узнать больше, а мы стоим в начале пути и перед нами кирпичная стена, которую не разбить никаким молотком. Даже если за ней прячется искомая вашей потребности в справедливой каре крыса.

* * *

...Однажды, когда они прогуливались по засаженному деревьями проспекту, внезапно со стороны послышался пронзительный женский крик.

На одной из скамеек девушка в сером пальто отчаянно отбивалась от трех парней в черных куртках.

- У нас ведь нет выхода, не так ли?! - спросил Милан и бросился вперед, крича: - Эй, отстаньте от нее!

Элиэзер нехотя побежал за ним: втягиваться в нелепую ночную драку с неизвестными последствиями ему отнюдь не хотелось.

Парни, словно найдя куда более интересное развлечение, сразу повернулись к ним, забыв о девушке.

- Спиной к спине! - скомандовал Гориш Рампе. - Так будет легче отбиваться!

- Я сейчас позвоню в службу спасения! - прошептал Элиэзер, вспомнив об имевшемся в кармане аппарате.

- Пока они приедут, - вздохнул Милан и присел, увернувшись от прямого удара. 

Рампе оказался менее удачливым, и ему угодили кулаком в нос. Пришлось замахать руками, забыв о наличии мобильной
связи.

Надо отдать должное нападавшим: увидев, что им противостоят пусть и неумелые в драке, но готовые стоять до конца люди, они нанесли им несколько ударов, покричали что-то, и разбежались. А через секунду выяснилось причина их побега: вдали зазвучал сигнал полицейской сирены - кто-то из жителей соседних домов, увидев столкновение, решил вызвать блюстителей порядка.

- Бежим! - потянул за рукав Элиэзер а Гориш. - Быстрее!

- Но мы-то тут не причем! - удивился тот. - Нам к чему прятаться?

- Терпеть не могу длинные бюрократические допросы в полицейском участке! - заметил Милан. - А вам они нравятся?

- Не пробовал, - вытирая кровь из носа, ответил Элиэзер, - и не собираюсь. Вы абсолютно правы.

Им пришлось бежать в другую сторону, и вскоре они расстались возле дома Рампе.

- А вы не промах! - признал Гориш, приглаживая его пальто. - Вот только вам здорово досталось...

- Пустяки! Через пару недель синяки пройдут.

- Подождем, - улыбнулся Милан.

* * *

... - В сущности, переселение душ в первородном буддизме не столь уж и сложное дело, - произнес Гориш во время очередной прогулки. - Все зависит от духовной общности субъектов и от того, насколько очевидна их психологическая близость, ведь даже за короткое время вы можете обрести много общего с совершенно неизвестным вам ранее человеком.

- Я вижу, что эта тема вас крайне занимает, - заметил Элиэзер. - В своих добровольных скитаниях по странам Азии вы серьезно прониклись тамошним мировоззрением.

- Не назвал бы их добровольными, - усмехнулся Милан, - но вы себе и представить не можете, с какими чудесами я там встретился, когда приходится верить в то, что еще вчера кажется тебе немыслимым.

- А что произвело на вас самое большое впечатление?

- Да то же самое переселение души из одного тела в другое, своеобразный обмен, который может произойти не только на добровольных началах, - он посмотрел на циферблат часов, отсвечивающий в полутьме. - Для обладания властью над другим телом, кроме общей близости (ее достигнуть труднее всего), надо совершить несколько совместных манипуляций. Скажем, повторить одни и те же движения правой рукой с увесистой гирей, пройти по тому же месту, где только что ступила нога другого человека, поучаствовать совместно в каком-нибудь деле, прикоснувшись друг к другу. Все совсем не столь сложно, как представляется на первый взгляд.

- Постойте! - растерялся Элиэзер. - Но мы с вами все это прошли... Я и подумать не мог... Правда, последний случай, возле парка...

- Мне пришлось нанять за умеренную цену дешевую проститутку и трех обормотов, благо их достаточно много в этой стране. Однако, время...

И он снова озабоченно посмотрел на часы.

...Спустя пару минут возле них остановились два автомобиля, и хмурые мужчины с пистолетами в руках выскочили из них наружу.

- Господин Гошич! - сказал один, опустив руку на плечо Милану. - Вы обвиняетесь в военных преступлениях на Балканах. Под именем полковника Марко Девича вы были одним из организаторов геноцида в ряде районов Боснии.

Детектив вынул из правого кармана Милана револьвер и передал его одному из сопровождающих.

- Мы очень долго не могли вас найти, и если бы не сегодняшний анонимный звонок, еще неизвестно, сколько месяцев вам бы удавалось скрываться, господин Девич.

Все это время Гориш, как-то отрешенно улыбаясь, словно извиняясь, смотрел на Рампе.

- Офицер, зачитайте ему его права! - приказал старший, и они повели Милана к одной из машин.

- Постойте! - крикнул им вослед Элиэзер. - Вы арестовали абсолютно невиновного человека!

Но его никто не слушал. Автомобили развернулись и уехали.

- По крайней мере, я сделал все, что мог, - сказал Рампе и двумя пальцами потрепал свой подбородок...

Перевод с английского и подготовка к публикации Тимура КРЫЛЕНКО

“Секрет”