Винтовка родила власть

В мире

Трудно сказать, какие превращения претерпела душа председателя Мао после смерти его бренной оболочки, но в том случае, если в результате реинкарнации она вновь оказалась способной ощущать и чувствовать, ей наверняка доставило большое удовольствие сообщение из Непала о том, что власть в этой стране перешла в руки его последователей.Формула, выведенная великим кормчим, согласно которой винтовка рождает власть, после двенадцатилетней вооруженной борьбы с правительством, казалось бы, получила в Непале полное и безоговорочное подтверждение. Так ли это?
 Политическая жизнь Непала столь же причудлива, как и его ландшафт. В самом деле, в этой стране, топографические отметки которой колеблются от 70 метров над уровнем моря в самой низкой точке до высочайшей вершины мира Джомолунгмы, превышающей восемь тысяч метров, существуют около семидесяти партий, треть из которых позиционирует себя как коммунистические, причем большинство из них основано на идеях председателя Мао. Южная часть Непала граничит с Индией, а к северу от него располагается Тибет, включенный в 1951 году в состав коммунистического Китая, что, в конце концов, и предопределило судьбу горного королевства.
Впервые коммунисты попытали счастья на выборах 1994 года, и неожиданно для многих партия с удивительным названием Объединенная Коммунистическая партия (марксистско-ленинская) под руководством Ман Мохан Адхикари получила право сформировать правительство. Симбиоз теократической монархии и самого передового учения оказался непрочным - осенью 1995 года правительство коммунистов ушло в отставку в результате вотума недоверия, и в 1996 году на арене появились маоистские партии, развязавшие настоящую гражданскую войну, которая и завершилась на прошлой неделе провозглашением Непала республикой.
Значит, хэппи энд? Ничего подобного. Все только начинается. И вот почему.
В интернете легко можно найти информацию о том, что в Непале при населении около 27 миллионов человек живут представители почти ста народностей и каст, изъясняющиеся на семидесяти языках и наречиях. Прибавьте к этому семьдесят политических партий, о которых я уже упоминал, и вы поймете, почему победа в этой стране республиканского строя над монархией не вызывает у меня восторга от этого исторического достижения. Слишком уж много обещают маоисты своим согражданам, а в это всегда верится слабо.
Итак, что принесли на своих штыках последователи Мао? На одном из маоистских блогов можно прочесть о том, как они обкатывали свою модель в «освобожденных районах страны». Автор пишет, что «в освобожденных районах, контролируемых партизанами, именно народная война не только разрушала старое, но и созидала новое».
Бедные крестьяне получили выгоду от перераспределения земли. Появились первые формы коллективного сельского хозяйства. Женщины впервые получили землю, а также право на   образование. Угнетенные меньшинства могут говорить на своем языке, развивать свою культуру и на равных участвовать в новых революционных органах власти. Это, говорит блоггер, живой пример того, как народная война мобилизует массы для борьбы за взятие власти в собственные руки и построение нового общества, которое действительно покончит с экономическим, социальным и политическим неравенством, установленным и предписанным феодализмом и капитализмом.
Но это был русский блоггер, хотя он  и является поклонником маоистской доктрины. Непальские маоисты говорят другое. Вот слова руководителя самой крупной маоистской партии Непала, называющего себя на китайско-коммунистический манер «председатель Прачанда»:
«Мы сражаемся против феодализма, а не против капитализма. На этой фазе социально-экономического развития нереально осуществить социалистическую революцию. Мы говорим, что это буржуазно-демократическая революция. Мы создадим благоприятную атмосферу, в которой капиталисты смогут получать больше прибыли. Мы не собираемся совершать ничего другого».
Это то, что касается внутренней политики. А вот мысли председателя о политике внешней: «В конечном счете мы хотим установить  нормальные дипломатические отношения с Вашингтоном. Мы не собираемся биться с США. Это невозможно, и мы не такие дураки».
В области экономической маоисты обещают, что, во-первых, годовой доход граждан вновь образованной республики увеличится в десять раз и достигнет трех тысяч долларов. Будут развиваться гидроэнергетика, экспортное овощеводство, между Индией и Китаем намечено проложить железную дорогу. Особая ставка делается на воссоздание и дальнейшее развитие индустрии туризма.
Все это хорошо, но стране нужна стабильность, которую никто не может гарантировать. Я не ошибусь, если скажу, что равнение на идеи Мао многим не понравится как внутри Непала, так и вне его. Большинство непальцев исповедуют индуизм, однако около десяти процентов населения являются буддистами. Этнически непальцы близки к индийцам. В том случае, если местным маоистам придут на помощь их китайские товарищи, это, мягко говоря, в народе не встретит энтузиазма. Южный сосед Непала, Индия, тоже не будет в восторге от того, что может получить новый участок соприкосновения с Китаем. И хотя меня могут упрекнуть в том, что я опережаю события, я могу привести в качестве аргумента в пользу своих предположений факт присоединения к коммунистическому Китаю буддистского Тибета. Можно также вспомнить китайско-индийские пограничные конфликты, происходившие в 1962, 1965 и 1967 годах. Припоминается также, что в свое время чрезвычайно болезненная реакция Индии на сближение королевской власти Непала с Китаем вызвала резкое сокращение экономических связей между Индией и Непалом, что привело к ухудшению экономической ситуации в стране, к массовым беспорядкам, следствием чего стала легализация королевской властью политических партий. Ну а после того, как король осознал опасность маоистской угрозы, Индия помогала ему в борьбе с коммунистическими боевиками, посылая оружие и военных советников.
Таким образом, представляется весьма вероятным, что события, происходящие сегодня в Непале, в недалеком будущем могут стать причиной конфронтации между Китаем и Индией. Ну а повод найти несложно.
Мы говорили о международном аспекте победы маоистов в Непале. Но есть и внутренние аспекты. За годы гражданской войны коммунистические боевики совершили немало такого, что в нормальных странах именуется террористическими актами, причем не только против армии или полиции, но и против мирных жителей.
Руководитель маоистов «председатель Прачанда», как и его организация, фигурирует во многих списках террористических организаций. Кроме тактики восстания, изобретенной Мао Цзэдуном, Прачанда взял на вооружение опыт действовавшей в Перу в восьмидесятые годы прошлого века маоистской же террористической организации «Сендеро луминосо». Так, при десятитысячной армии «идейных» маоистов Прачанда «рекрутировал» в свои ряды еще около двадцати тысяч человек из числа крестьян «освобожденных» районов. Если перуанскому правительству удалось разгромить «Сендеро луминосо», то непальские боевики скорее всего станут опорой новой власти и перенесут, таким образом, боевые навыки на свою новую деятельность. К чему это может привести - догадаться несложно.
Если вам скажут, что вчерашние боевики, чьими жертвами за десять лет стали 13 тысяч человек, а около ста тысяч потеряли свои дома и превратились в беженцев, могут превратиться в трудолюбивых граждан - не верьте этому. Это невозможно, как и то, что вожаки террористов, на чьей совести жизни своих сограждан, могут стать хорошими руководителями государства. Винтовка действительно рождает власть. Но не надолго.