ВСЕ ШЬЕМ РУКАМИ. Дизайнер Джон ГальЯно

Работы Джона Гальяно способны произвести ошеломляющий эффект даже на тех, кто не интересуется миром моды. Это такая неземная красота, такое мастерство, что кажется, такого просто не может быть. В современном мире, где все торопятся, все спешат, где господствует фаст-фуд, халтура и компьютерные игры, вдруг возникнут на экране телевизора или,  если вам крупно повезет, - на подиуме –   райские птицы: неправдоподобные женщины в неправдоподобно красивых туалетах. Вы видите - или нет, скорее чувствуете, - что наряды близки к идеалу, что на них пошли самые лучшие в мире ткани, что их шили самые лучшие в мире мастерицы.
Дизайнер Джон Гальяно, считает, что секрет его мастерства и достижений - в его музах: подружках и друзьях, с которыми он работает.
“Мои подружки - под стать мне. Они меня вдохновляют. Оптимистичные, веселые, любят наряжаться. Каждый день превращают в праздник. Они должны быть одеты соответствующим образом, - говорит знаменитый модельер. Этих подружек знают все: Дрю Берримор, Кейт Мосс, Наоми Кэмпбел, Камерон Диас, которая на последнем “Оскаре” щеголяла в вечернем туалете от Гальяно.
Вне роскошных шоу, которые устраивает дизайнер уже больше 20 лет, он мягкий и меланхоличный человек, очень привязанный к друзьям, книгам и своей профессии. “Я стараюсь во всем доходить до пределов невозможного, - говорит Гальяно. - Это трудно, но меня такая ситуация только подстегивает. Мне эта установка досталась в наследство от Диора.
Моя студия, моя команда для меня - семья. Это крепкий узел, без которого плавание фрегата “Гальяно” как через спокойные, так и бурные моря моды было бы невозможно. Некоторых моих сотрудников я знаю со школьной скамьи. Верность друзьям... Я думаю, в этом замешаны мои испанские корни.... Я хочу все или ничего.... Просто... Друзья на всю жизнь или вообще никаких отношений не надо!”
   В конце прошлого века Джон Гальяно был самым известным британским кутюрье. Журналы говорили о “британской экспансии” французской моды: Гальяно открыл дорогу в Париж другим англичанам, занявшим заметные посты в домах моды.
Он, конечно, безумно занят: дизайнер Дома Christian Dior, благодаря которому этот Дом ассоциируется теперь не с дамой неопределенного возраста, а с соблазнительной красоткой. В Доме Christian Dior Гальяно - “месье Комильфо”: сшитый на заказ костюм с жилетом темно-серого цвета, фетровая шляпа, маникюр. Ателье находится на роскошной авеню Монтень, над главным бутиком Диора, а сам он занимает старинный особняк.
Но если вы встретите Джона Гальяно, дизайнера собственного дома моды, то можете его не узнать: огромные шорты и майка, черный берет, “голда” и черные очки в золоченой оправе. Он слушает молодежную музыку. Заботится о здоровье: ходит в спортзал, не пьет, отказался от кофе, но пачка сигарет всегда при нем.
Такой он был не всегда. Родился Джон (Хуан Карлос Антонио) Гальяно в Гибралтаре в 1960 году в семье англичанина и испанки. Когда мальчику было шесть лет, они переехали в Англию, в Лондон. Мать была домохозяйкой. Она учила своих деток танцевать фламенко на кухонном столе и обожала наряжать их, как вспоминает Гальяно, “по любому поводу - даже просто дойти до угла”.  Отец работал водопроводчиком.
В школе Джон любил рисовать “телефоны и цветы”. Поступил в Сент-Мартин, хороший английский колледж моды и дизайна, закончил его и собирался отправиться в Нью-Йорк, где ему обещали место иллюстратора моды.
Его дипломной работой(1984) была коллекция “Инкруаябли” - “Невероятные” на тему французского постреволюционного движения. Гальяно создал всего восемь моделей. Они представляли собой полную противоположность господствующему тогда агрессивному классическому стилю “бизнесвумен”. Молодой человек проявился как настоящий “новый романтик” - платья с завышенной талией в сочетании с высокими ботинками на шнуровке, лохмотья. На головах манекенщиц он разместил деревья. Модели Гальяно напоминали все что угодно, только не модную одежду. Коллекция понравилась владельцам магазина авангардной одежды “Brown’s”. Они не только выставили ее в витрине, но и предложили дизайнеру деньги для создания коллекций под собственным именем. А далее в этот магазин зашла Дайана Росс и купила жилет Гальяно. Так Джон стал лондонским вундеркиндом моды.
“Это было безумное лето, - вспоминает он. - Родители уехали в Испанию, я расположился у них и строчил один жилет за другим. Сам покупал ткани, сам  красил, шил жилеты, развозил их и все повторял сначала”.
Первая большая коллекция была представлена на неделе прет-а-порте в Лондоне (сезон весна/ лето 1985 г.). Она называлась “Афганистан отвергает западные идеалы”. За ней были созданы “Абсурдные игры”, “Падшие ангелы” и “Забытая невинность”. Подобные названия - отличительная черта творчества Гальяно: импульсом всегда является литературная история, затем для придуманных персонажей воображаемой пьесы создаются костюмы.
Уже в этих его ранних коллекциях присутствовали приемы, которые стали для Гальяно характерными: крой по косой, двусторонние модели, платья-трансформеры, превращающиеся, скажем, в брюки.
Джон Гальяно - настоящий фанатик моды. Он возрождает забытые приемы кроя и шитья. Изучил все экспонаты в отделе костюмов в лондонском музее Виктории и Альберта, создает новые ткани, стремясь к такому совершенству исполнения, к такому качеству, которого можно достичь только в мастерских Домов высокой моды. Часто модели Гальяно шьются руками...
Уже в 1980-е годы профессионалы моды оценили его конструкции, придуманные М. Вионне и почти забытые после войны. В 1987 г. за коллекцию весна/лето 1988 г, посвященную героине пьесы Т. Уильямса “Трамвай “Желание”, в которой чувствовалось влияние не только великих кутюрье прошлого, но и   современных японских дизайнеров-деконструктивистов, Гальяно получил премию “Лучший дизайнер года”. Асимметрия, неровные подолы, новаторские эффекты в архитектуре одежды напоминали модели Ямамото и Кавакубо, но в более женственном исполнении.
В конце 1980-х Джон уже был признанным авангардистом среди британских дизайнеров. Многие его идеи воплощались в массовой моде спустя несколько лет. Так, в 1989 г. он показал прозрачные майки и бархатные шляпы в виде деформированных цилиндров, а    модными они стали в середине 90-х.
Гальяно забыл про Нью-Йорк. Каждый год он создавал уникальные коллекции, которыми все восхищались, но “прорыв”, в том числе и финансовый, все не наступал. С 1990 г. участвует в показах прет-а-порте в Париже.
В начале 1992 года Гальяно оставляет Лондон и отправляется искать счастья в Париж. Он приезжает туда без гроша в кармане, спит на полу в квартире у приятеля. Один из друзей одалживает ему несколько квадратных метров своей фабрики, где молодой человек  занимается дизайном. Он пытается наскрести хоть какие-нибудь средства, найти финансовую поддержку.

Времена для рафинированного и роскошного стиля Гальяно - не самые лучшие, так как экономический кризис был в разгаре. Модели, которые пресса превозносила, не раскупались. У людей  не было денег.
За коллекцию “Наполеон и Жозефина”(весна/лето 1992 г.) пресса удостоила Гальяно звания “Мастер романтической элегантности”. Он обыграл тему нижнего белья, которое превращал в верхнюю одежду. Пояс для чулок стал  в мини-юбкой.
Сенсацию произвел осенний показ в 1993 году. Коллекция “Побег юной принцессы Лукреции из большевистской России”, строилась на женских образах русской литературы XIX в.: “тургеневских девушек”, Анны Карениной, Сони Мармеладовой, Лары. Это была некая собирательная икона в сознании западного человека. Огромные кринолины из тафты, прозрачные блузки, сшитые из разрезанных кружев, муфты, шали и шлейфы. Намеренная небрежность в прическах и одежде придавала современный оттенок историческому стилю.
У Джона Гальяно - необузданное воображение. Рисунки, образцы тканей - все это придет потом. Как уже говорилось, дизайн Гальяно начинается с истории, с центрального женского образа. Он может выбрать историческую фигуру, героиню романа или кто-то возникнет в его воображении. “Меня вдохновляет личность. Я представляю, какой была эта женщина, что она носила, что хотела бы носить, где жила, кто были ее любовники, - говорит Джон. - Может быть, она бежала из России, как Великая Княжна Анастасия”...
Придуманная им принцесса Лукреция возникла из газетной новости об исследовании останков царской семьи в Екатеринбурге: царь Николай, царица Александра и только трое из пяти детей. Возможное развитие сюжета захватило Гальяно, и он создал серию пышных бальных платьев, атласных стеганых накидок и юбок из тафты, которые могла бы носить его мифическая  спасшаяся принцесса-беглянка.
Работая над каждой новой коллекцией, Гальяно раньше менял и собственный стиль одежды, чтобы соответствовать духу придуманной истории. “Одежда - это способ самовыражения и часть творческого процесса, - говорит он. - Я превращался то в торговца автомобилями, то в цыгана или матадора. Я выдавал слишком много секретов, используя в собственном облике характерные детали будущей коллекции». Теперь он старается одеваться нейтрально.

Женский образ, который поселяется в воображении дизайнера, заставляет художника собирать коллекцию эскизов, книжных иллюстраций, гравюр, вырезок из старых иллюстрированных журналов и статей. Его интересуют малейшие детали: прически, перчатки, обувь, пуговицы, вышивка. Том материалов к коллекции “Принцесса Лукреция” - хроника России былых времен. Здесь и Петр I в камзоле, и детали гусарского костюма, и даже пометки типа: “посмотреть фильм “Доктор Живаго”.
К сожалению, и эта коллекция не была раскуплена. Хуже того - от Гальяно ушел человек, финансировавший его работу, и дизайнер остался буквально без копейки. Не было денег на оплату гостиницы, приходилось голодать. Перебивался Гальяно с хлеба на воду, рисуя эскизы на продажу.
Из пиковой ситуации ему помогли  выбраться Джон Билт и Марк Райс, которые дали нужную сумму на новую коллекцию сезона осень/зима 1994-1995 гг.
Тогда мир моды погряз в деконструкции, платья из мешковины и костлявые модели господствовали на подиумах. И Гальяно бросил вызов. Блистательная коллекция, полная экстравагантной роскоши, состояла всего из 17 моделей. Она была показана в старинном заброшенном особняке XVIII в., который предоставила для дефиле давняя поклонница дизайнера мадам Шлюмберже (нефтяная промышленность). Каждому приглашенному вместо обычного билета прислали старинный ключ.  Наряды демонстрировали семнадцать лучших моделей мира, таких как Линда Евангелиста, Кейт Мосс и Наоми Кэмпбел. У манекенщиц были странные головные уборы (созданные авангардным дизайнером шляп Ф.Трейси), напоминающие о прическах гейш, облегающие платья, скроенные по косой, подчеркивающие каждое движение тела. Пыльные люстры поэтично спускались к полу, и ветер гонял листву по всему залу. Это полутеатральное зрелище вернуло в мир моды красоту и утвердило Гальяно в высшей лиге мировых дизайнеров. Показ стал его триумфом. Он получил вторую премию “Лучший дизайнер года”.
Следующая его коллекция тоже была удостоена награды “Лучший дизайнер года”. Гальяно стал первым обладателем этих трех премий.
Самое эффектное платье на Линде Евангелисте представляло собой многослойную пачку из желтого тюля.
После этого успеха наступило полное признание Гальяно во Франции - в июле 1995 г. его пригласили на пост арт-директора в Дом высокой моды “Живанши”. Его владельцы хотели, чтобы он  сделал для них то, что в свое время сделал К.Лагерфельд для “Шанель” - вдохнул новую жизнь в старые традиции, обновил имидж бренда, сделал его более современным, привлек новых клиенток.
Уже в первой “Индейской коллекции” (весна/лето 1996 г.) Гальяно продемонстрировал новый подход к моде - смешение историзма и этнического стиля. Дизайнер будет придерживаться этого приема всю вторую половину 90-х: искусство Африки и Китая, живопись Дега, Тулуз-Лотрека, Дали, Климта, Париж 20-х годов и индейцы-чероки - все брошено в общую топку. Так возникал его стиль. Эклектичный, не спорю... Неуемная тяга к новизне перемешана с тоской по уходящему веку, хай-тек - с романтизмом, авангард - с ретро.
Вторая коллекция “от кутюр” для “Живанши” называлась длинно - “История украинской невесты, которая убежала с цыганами и бродячим цирком”, она строилась на цирковом материале и цирковой эстетике. Была показана в винном погребке.
Два года спустя последовало приглашение от Дома Диора.
Материал подготовила
Наташа Шарымова