СОПРИКОСНОВЕНИЕ С ВЕЧНОСТЬЮ

Досуг

Я родилась и выросла в Москве, вдоволь насладившись ее пригородными красотами, но основательный кусок своей жизни провела в Армении, где суровые неприступные скалы, бездонные пропасти и прорытые горными ручьями ущелья – явление обыденное. Довелось мне и попутешествовать по миру, повидать разные страны. Однако того, с чем столкнулась на Американском континенте, не встречала практически нигде.
В окруженном и прорезанном вдоль и поперек горами Лос-Анджелесе мне поначалу показалось, что я снова на Кавказе. Но постепенно стала понимать, что это совершенно иной мир. Я ожидала увидеть суперсовременный город с небоскребами и всеми мыслимыми и немыслимыми благами цивилизации – каменные джунгли  наподобие Нью-Йорка, я ожидала увидеть все что угодно, только не дикую, первозданную, экзотическую природу, которая начиналась бы прямо от моего порога.
Несмотря на то, что дом наш находится в «столице мирового кинематографа», в двух шагах от таких студий-гигантов, как Warner Bros, The Walt Disney, Universal Studios, он стоит на склоне холма, по ночам вокруг воют койоты, на крыльце греются ящерицы, прожорливые белки дочиста объедают фрукты с посаженных мною деревьев, целое семейство очаровательных оленей регулярно наведывается, чтобы обглодать все наши розы и прочие съедобные цветы. А к соседям на backyard несколько раз забредал даже горный лев. Разве уже одно это не фантастика?
В нескольких десятках миль от нас плещется гигантский Тихий океан. От одного сознания, что он простирается от ног твоих на половину земного шара, дух захватывает. А если сесть в машину и проехать немного на восток, попадешь в бескрайние огнедышащие пустыни – Мохаве, Долину Смерти, Сонору. Ветры по очереди приносят в город то влажное дыхание океана, то холодную свежесть Аляски, то изнуряющий, нездоровый зной и сухость Санта-Аны, время от времени устраивающей вокруг фейерверки пожарищ. Вот только дождя, так докучавшего там, на Родине, здесь иногда приходится ждать годами.
А потом вдруг я узнала, что под всей Калифорнией, а возможно, и под всем континентом разлита нефть, что Лос-Анджелес стоит на подземном море жидкого асфальта – Salt Lake Oil Field и что этот асфальт выходит на поверхность в самом центре города – на одной из его фешенебельных улиц – Wilshire Boulevard. И в эти безобидные с виду, но смертельно опасные черные вязкие лужи-ловушки, получившие название «смоляные ямы» – La Brea Tar Pits, десятки тысяч лет подряд попадали доисторические животные, обитавшие на мяесте Лос-Анджелеса, окаменелые кости которых извлекают по сей день в огромных количествах.
Так, учеными было идентифицировано более 650 разновидностей животных и растений последнего периода эпохи Плейстоцена – млекопитающие, птицы, грызуны, амфибии, рыбы, моллюски, насекомые. Среди более 30 видов млекопитающих были извлечены скелеты грозных саблезубых тигров, лохматых колумбийских мамонтов с лихо закрученными бивнями, короткомордых медведей, диких лошадей, dire волков, гигантских ленивцев, древних бизонов, трехметровых мостодонтов с горизонтально растущими бивнями пятиметровой длины и так далее и так далее. Ну разве не фантастика?
Кстати, десятки тысяч лет спустя, уже в наши дни, в асфальтово-смоляной яме побывал представитель рода человеческого и, к счастью, выжил. Этим представителем был не кто иной, как нынешний губернатор Калифорнии Арнольд Шварценеггер – в фильме “Last Action Hero”. Это гиблое место многократно обыгрывалось Голливудом – помимо названного, в фильмах “Volcano”, “Miracle Mile”, “1941”, “Burn Hollywood Burn” и т.д.
О другой, самой главной достопримечательности тех мест, куда занесла нашу семью судьба, и вспоминать не хочется, лучше бы ее не было вовсе. Но она существует и время от времени дает о себе знать грозным подземным гулом и дребезжанием посуды на полках (это в лучшем случае) – я имею в виду злосчастный тектонический разлом Сан-Андреас, благодаря которому мы все здесь живем хуже, чем на вулкане.
Вот такое море экзотики нежданно-негаданно преподнесла нам цивилизованная Америка. И экзотика эта на каждом шагу, в какую сторону ни пойди, в каком ее штате ни окажись.
В каждой местности своя, неповторимая, уникальная, многим из нас незнакомая среда обитания – поразительный многогранный мир, о котором можно говорить и писать бесконечно, но лучше увидеть собственными глазами.
А я, из номера в номер давая конкретные наводки, попытаюсь по мере своих скромных возможностей раззадоривать вас, дорогой читатель, вселять в вас желание вкусить красоты мира, в котором мы все оказались, не с печатных страниц, а вживую.
И начну прямо сейчас с Йосемитского парка, раскинувшегося в горах Сьерра-Невада, на востоке центральной части Калифорнии.
Итак, Yosemite National Park – облизанные и изрезанные ледниками гигантские гранитные скалы, реликтовые леса, прозрачные, как горный хрусталь озера в каменных ладонях гор, низвергающиеся из поднебесья водопады и пять зон растительности на перепаде высот в диапазоне от 600 до 4290 метров над уровнем моря.
Йосемити, расположенный в 365 км от Сан-Франциско и 470 км от Лос-Анджелеса, – один из самых знаменитых и самых посещаемых парков в мире (около 3 млн. туристов в год). В 1864 году президент США Авраам Линкольн подписал одобренный Конгрессом документ, названный Йосемитским Грантом, по которому Долина Йосемити и роща Марипоса передавались Калифорнии и получали статус парка штата. Впервые федеральное правительство страны накладывало запрет на бесконтрольное освоение определенной территории, во имя ее сохранности.
В мае 1903 года парк посетил уже другой президент, Теодор Рузвельт, и провёл в нём несколько дней. Результатом этой поездки и активных действий Джона Мьюра (John Muir – ученый-естествоиспытатель, известный исследователь ледников, основоположник заповедного дела в США) явился указ 1906 года, согласно которому весь контроль над парком переходил к федеральному правительству, иными словами, Йосемите стал национальным парком страны. Много позже, уже в 1984 году, эта заповедная зона была объявлена «Всемирным наследием» под эгидой ЮНЕСКО.
Белые поселенцы открыли для себя этот рай в середине XIX века, и до тех пор, пока их не начала трясти золотая лихорадка, довольно лояльно относились к индейцам – коренным жителям здешних мест. Йосемити (или Узумети) по-индейски означает «седой медведь», а в буквальном переводе «медведь ужасный калифорнийский», доставлявший жителям континента немало хлопот. Теперь же и от гризли, и от тех индейцев осталось одно только исковерканное название национального парка – Yosemite.
Правда, на смену грозному гризли пришли наглые лесные диверсанты – черные медведи, с которыми хлопот не меньше. Они рыщут по местам стоянок, залезают в кемпинги, в палатки и незапертые машины, в поисках пищи могут разворотить все, что попадет под лапу, включая саму машину. Даже мусорные баки в парке, как кто-то удачно выразился, - «медведеупорные». Многочисленные стенды предупреждают посетителей об этой черной напасти, турагентства снабжают их печатными правилами хранения пищи, умалчивая только о том, что медведи не так безобидны, как может показаться, что имеются случаи нападения на людей и вынужденного отстрела наиболее агрессивных.
 Особой притягательностью и популярностью у туристов пользуется живописнейшая Йосемитская ледниковая долина, вид на которую открывается, как только машина выныривает из тоннеля Вавона. Над ее созданием природа трудилась миллионы лет. Давным-давно горы Сьерра-Невады сначала поднялись в небо, а потом наклонились на восток, в результате чего их западные склоны стали более пологими, а восточные – крутыми и отвесными. Образовались глубокие каньоны и резкие перепады в руслах рек, что нашло отражение в высоченных, вертикально низвергающихся водопадах. В первый Ледниковый период ледниковые шапки здесь были толщиной 1200 метров.
Горная река Мерсед долго и упорно подтачивала их, пока ледники не начали таять и сползать. Именно они явились художественными дизайнерами этой уникальной в своей первозданной красе местности. U-образная долина по сравнению с огромной территорией Йосемитского парка невелика, всего 12 км длиной, по периметру ее украшают водопады и огромные гранитные пики, поднимающиеся почти вертикально с самого дна. Среди них – величайшие «стенки» мира: монументально-неприступный El Capitan (2307 м) и изрезанный ледниками Half Dome – «Полукупол» (2700 м).
 «Бог здесь во всем превзошел самого себя... – писал Джон Мьюр. – Бренное и быстротечное присутствуют здесь в таком многообразии, словно в этом горном чертоге природа решила собрать все свои самые отборные сокровища».
Даже беглый обзор позволит убедиться в справедливости этих слов. Достаточно уже того, что в Йосемитском парке находится более половины всех крупных водопадов Америки. Самые известные из них – Yosemite Falls, Ribbon Fall («Лента»), «Вернал», «Невада» и изящный в своей вуалевой воздушности 189-метровый Bridalveil Fall («Фата невесты»). Yosemite Falls – самый высокий водопад Северной Америки и второй по длине в мире. Его водяную лавину, низвергающуюся вертикально с 739-метровой высоты, приравнивают к тринадцати Ниагарам. Остальные водопады парка скромнее, если можно назвать скромным водопад длиною в 100 метров и выше. В мае и июне они наиболее полноводны.
Йосемитский национальный парк считают «меккой» скалолазов всего мира. Он стал центром скалолазания в Соединенных Штатах в 1950-60-х годах, после того как нескольким смельчакам удалось взобраться на неприступные стены El Capitan и HalfDome. Среди знаменитых покорителей Йосемите была и Бев Джонсон, одна из величайших женщин-скалолазов.
Но рассказ о Йосемитском парке будет неполным и, я бы даже сказала, ущербным, если не остановить внимание на одной из основных его достопримечательностей – реликтовых секвойях. Более того, об этих деревьях, некоторым из которых по нескольку тысяч лет, стоит рассказать особо. Не случайно на униформе работников парка можно увидеть их изображение. Оно свидетельствует о важном значении секвой в самой идее создания национального парка.
За долгую жизнь их уважительно величают памятниками античности. Эти могучие старожилы Земли существовали уже в юрский период, во времена динозавров, 200 с лишним миллионов лет назад, и были распространены по всему миру на разных континентах. После Ледникового периода места их «обитания» максимально сократились, и Калифорния стала едва ли не единственным и последним их пристанищем, и то на очень ограниченной территории.
Полоска туманного тихоокеанского побережья северной части штата может похвастаться секвойей вечнозелёной (или калифорнийской), а небольшая зона в горах Сьерра-Невады – мамонтовым деревом (секвойядендроном гигантским). Сегодня с этими живыми памятниками древности, подпирающими вершинами небо, можно встретиться лишь в нескольких охраняемых государством национальных парках штата – Redwood, Секвойя, Марипоза, Калаверас, Йосемите.
Все семейство калифорнийских зеленых великанов получило свое название в честь знаменитого вождя индейского племени чироки, Секвойи, который прославился, помимо всего прочего, еще и тем, что изобрел для своего народа письменность.
Вечнозеленая секвойя – самое высокое дерево, растущее ныне на Земле. Для него обычна высота в 85- 90 метров, но встречаются особи и перешагнувшие отметку в 100 метров. По силуэту оно напоминает ель. Его нежная зелень похожа на хвойные иголки. У него широкое основание ствола и приятная на ощупь теплая и мягкая, красновато-коричневая кора. Самым крупным представителем этого вида является 113-метровая вечнозеленая секвойя, названная «Основатель». Дерево так долго живет на Земле, что к началу нашей эры, страшно подумать, уже было тысячелетним.
А секвойя гигантская (или мамонтово дерево) признана величайшим живым организмом Земли. Она толще в стволе и чуть меньше по высоте, хотя тоже может вырасти до 95 метров. Диаметр ее ствола у основания колеблется от 5 до 11 метров. Первые три места по высоте деревьев в мире занимают секвойи. В общей сложности на разных континентах обнаружено 135 деревьев, превышающих 100-метровую отметку. Из первых 37   20 – это мамонтовы деревья, растущие в Калифорнии. Живут они до 4 тысяч лет, уступая по части долгожительства лишь остистым соснам Сьерра-Невады.
Чемпионом среди них в Книге рекордов Гиннесса с 2004 года числится «Гигант стратосферы» – калифорнийская секвойя из Redwood, высотой 112,7 метра. Однако позднее выяснилось, что на это звание есть целых три претендента – «Гиперион» – 115,24 м, «Гелиос» – 114,7 м и «Икар» – 113,2 м.
В йосемитской роще Mariposa насчитывается около 200 зеленых гигантов. И почти все они имеют свои имена. Например «Гигант Гризли», ему 2700 лет. Его высота 65 м при диаметре основания 9 метров. Или «Генерал Шерман». Дереву больше 3 тысяч лет и весит оно около 3 миллионов кг. (Кто-то подсчитал, что из одной крупной секвойи можно построить 25 четырехэтажных домов).
Особенно много громадных секвой-старожилов в лесном заповеднике парка Калаверас, где у всех тоже есть свои имена. Старейшее из них - «Авраам Линкольн» высотой 97 м. Служащие заповедника объяснят вам дорогу примерно так: «Дойдёте до Гранта, сверните налево – к Вашингтону, а оттуда уже до Рузвельта рукой подать!»
Есть в парке и два «дерева-тоннеля», сквозь стволы которых может свободно проехать автомобиль. В основании знаменитой секвойи «Вахвонах», что означает «Великое дерево», в прошлом веке был прорублен тоннель длиной 8,7, шириной 2,5 и высотой 3 метра, через который проезжают даже грузовики.
На пне другой спиленной секвойи была устроена площадка для танцев, на которой играл оркестр из 4 человек, танцевали 16 пар и еще двадцать человек стояли по кругу. В обрубках распиленных бревен парковые энтузиасты выдалбливают сердцевину, врезают окна и двери – получается домик, в котором вполне может разместиться семья из трех человек.
Но каким образом секвойя умудряется «жить и здравствовать» тысячелетиями? Известно, что любое дерево, как правило, погибает, если уровень почвы, пусть даже не намного, повышается у основания ствола – оно как бы задыхается. А за тысячу лет естественные наслоения достигают нескольких метров. Фокус в том, что калифорнийская секвойя и мамонтово дерево обладают уникальной способностью реагировать на повышение почвы путем наращивания дополнительного ряда корневой системы. На одной упавшей секвойе возрастом 1200 лет было обнаружено семь ярусов корней, а это означает, что за ее долгую жизнь 6 раз повышался уровень почвы и 6 раз дерево ответило на него. Некоторые секвойи-долгожители успешно пережили даже 9-метровое повышение уровня грунта.
Очень толстая (до 30 см) и волокнистая кора секвойи – основная ее защита от внешних невзгод. Дерево практически неуязвимо для лесных пожаров. Кора обладает одним необычным свойством: под воздействием огня она обугливается и превращается в тепловую прокладку-щит. Однако если огонь все же доберется до древесины, скажем, при ударе молнии, дерево будет медленно сгорать изнутри, иногда в течение нескольких недель. Но жизненные силы его настолько велики, что даже выгорев целиком, со временем оно может полностью восстановиться, в буквальном смысле восстав из пепла.
Большое содержание танина в коре и древесине делает дерево «несъедобным» и даже ядовитым для таких злостных насекомых-вредителей, как термиты и муравьи. Это одна из основных причин долгожительства секвой и высокой ценности их почти вечной древесины. Балки из секвойи используют в строительстве жилых домов, не опасаясь, что термиты (бич Калифорнии) изрешетят их своими ходами.
Есть и еще один любопытный момент, связанный с этими удивительными деревьями. Они на 80% размножаются вегетативным путем. Скажем, дерево простояло одну-две-три тысячи лет и упало, но не погибло, а пустило из уцелевшей части ствола или пня молодые побеги, которые превратятся со временем в таких же гигантов. Вегетативное размножение, как известно, есть не что иное, как клонирование. То есть одно дерево может бесконечно воспроизводить самого себя. И что из этого следует? А следует то, что сегодняшние секвойи - это те же самые живые организмы, что росли тысячи, сотни тысяч, а может, и миллионы лет назад. И уже одного этого осознания достаточно, чтобы, попав в царство реликтовых гигантов Йосемитского парка, ощутить всю значимость встречи с ними, а через них и с Вечностью.