Автограф от Ван Клиберна

История далекая и близкая

Когда в Ленинграде закрылся любимый ресторан нашей молодости “Восточный” (его переделали в валютный “Садко”), все его завсегдатаи - молодые артисты, художники, музыканты переместились в соседнюю гостиницу “Европейская”, не в ресторан, куда нас не очень пускали (там обслуживали иностранцев), а на самый верх, в маленький уютный ресторанчик “Крыша”.
Оттуда открывался замечательный вид на площадь искусств, на Русский музей и памятник Пушкину.
Но летом, когда поток туристов резко увеличивался, их тоже отправляли питаться на “Крышу”.
Старинный лифт был небольшой (второй регулярно ремонтировался), и около него всегда собиралась очередь.
В тот вечер мы с женой стояли первые, но новая лифтерша энергично отстранила нас и пропустила в лифт группу иностранцев.
Все не поместились, но когда лифт вернулся, гнусная тетка опять нас оттерла.
Подошли новые туристы, и мы поняли, что будем стоять здесь бесконечно...
Спустившаяся в очередной раз лифтерша опять хотела нас оттолкнуть, но стоящий за нами высокий молодой человек с элегантной дамой пропустил нас и только потом вошел в кабину, куда опять не все поместились.
“Вот видите, что вы наделали” - злобно шипела лифтерша, а когда мы вышли из лифта, крикнула метрдотелю: “Марина, этих хулиганов не обслуживай!”
Но мы уже не обращали на нее внимания. Мы сразу узнали молодого человека...
Это был Ван Клиберн - замечательный американский пианист, недавно занявший первое место на международном музыкальном конкурсе имени Чайковского в Москве.
Это стало настоящей сенсацией. И не только из-за неожиданности - обычно первые места в то время специально  приглашенное “международное” жюри присуждало советским исполнителям, а на этот раз проявившие самостоятельность члены жюри из “стран народной демократии” поддержали западных. И премию отдали американцу.
Но главное, конечно, - фантастически прекрасное впечатление от его выступления.
Он играл Первый концерт для фортепиано с оркестром Чайковского. И весь его облик - очень высокий, стройный, с красивыми руками... Прекрасное, нежное, одухотворенное лицо. Все тогда были буквально влюблены в него, он стал кумиром публики.
Он сидел недалеко от нас, с мамой (он всегда и всюду с ней ездил), и она с нежностью на него смотрела.
Я сделал несколько рисунков в свой альбомчик, который всегда ношу с собой.
Нас обслуживала официантка, знакомая еще по “Восточному”.
“Ой, как похож, замечательно... Давай я отнесу и покажу им”.
Им рисунок очень понравился, и я подарил один Ван Клиберну, а на другом он написал:
This a wonderful sharzh.
Thank you for your thoughtfulness.
You have my warmest greetings.
Van Cliburn
22/VI-65
Так замечательно закончился в этот вечер поход на “Крышу” - я нарисовал Ван Клиберна и получил автограф от него.
Шарж этот неоднократно экспонировался на выставках, а потом его приобрел Ленинградский театральный музей.