«Папа, не наступай на грабли второй раз!»

В мире

В Германию зачастил губернатор Калининградской области Георгий Боос. Со свитой из министров областного правительства он с середины октября за месяц успел побывать в Берлине, Лейпциге, Киле и Гамбурге. Каждый визит включал в себя встречи с немецкими политиками и бизнесменами, которых калининградский «десант» убеждал в радужности перспектив развития бизнеса в этом самом западном регионе России и выгодности совершения инвестиций в его экономику. Но кроме того, Боос и его команда проводили здесь встречи с соотечественниками, разъясняя им программу переселения в Калининградскую область.
Интерес коренных немцев к Калининграду и области – а точнее, к бывшей Восточной Пруссии, - давнишний. Вызван он и ностальгией, под действием которой, как это ни странно выглядит в наш прагматичный век, флагманы германской промышленности согласны инвестировать туда крупные средства, лишь бы Россия хоть на часть из них поддерживала в пристойном состоянии немногие сохранившиеся исторические объекты. Как отмечал в интервью за 13 ноября с.г. интернет-изданию «Russland Aktuell» эксперт по России, глава Калининградского бюро Общества германо-российских экономических связей доктор Штефан Штайн, «рассказывая про особый экономический рай в Калиниградской области, губернатор, конечно же, не стал распространяться о проблемах, которые там ждут немецких вкладчиков капитала». Так что вряд ли ошибусь, если скажу, что не сами по себе бизнес-проекты калининградцев манили на встречи с Боосом представителей принимающей стороны. Но это тема для отдельной статьи, а сейчас остановлюсь на той части губернаторской «агитпоездки», что носила пышное название «Презентация программы переселения в Калининградскую область».

Губернаторские слова...
Презентации эти шли по единой схеме. Тон задавал губернатор, бодро заявлявший, что Калининградская область в рамках Госпрограммы по оказанию содействия добровольному возвращению соотечественников рассчитывает до 2012 года принять 300 тысяч человек и что уже сейчас в областном правительстве рассматривается около 3 тысяч заявок от граждан бывшего СССР, проживающих в странах ближнего и дальнего зарубежья. За Боосом к микрофону подходили министры экономики, образования и по взаимодействию с органами местных самоуправлений. Затем минут 40 уходило на ответы на вопросы из зала. Потом артисты калиниградских творческих коллективов давали концерт, а завершалось всё фуршетом для участников встречи.
Так уж сложилось, что в октябре даже ради фуршета мне не удалось вырваться из своего Ганновера в Лейпциг, но моя коллега из газеты «Русская Германия» Елена Канунникова побеседовала с Г. Боосом в Берлине. Вот фрагмент того интервью:
Корр.: Программа репатриации, которая проходит под лозунгом «Мы зовем соотечественников вернуться назад», в итоге оказалась похожа на обычную бизнес-иммиграцию: берут исключительно молодых людей в трудоспособном возрасте. Старики, которые рвутся домой, к родным корням, практически не имеют шансов попасть в программу. Насколько справедливо такое отношение?
Г.Боос: Участвовать в программе может каждый. Мы ставим для всех равные условия – и для пожилых, и для молодых. Другое дело, нам хотелось бы, чтобы приезжали люди дееспособного возраста. Я бы хотел подчеркнуть, что это не программа репатриации, равно как и не программа иммиграции. Это программа содействия тем соотечественникам, которые захотели вернуться на родину. Мы оказываем содействие, но не надо ожидать, что на тех, кто приедет, посыплется манна небесная, что каждому дадут по куску земли, коттеджу, автомобилю и 10 тыс. евро. Ничего этого не будет. Примем, разместим в иммиграционном центре, оплатим проживание первые три месяца, дадим подъемные в размере 60 тыс. рублей на участника программы и 20 тыс. на каждого члена семьи, оплатим провоз багажа, дадим возможность беспошлинно растаможить автомобиль, окажем содействие в трудоустройстве. Участник программы получает медицинскую страховку, доступ ко всем социальным учреждениям – например, детским садам, школам.
Корр.: Какие перспективы у людей с высшим образованием?
Г.Боос: Перечень профессий, востребованных в области, в том числе тех, что требуют высшего образования, вы найдете на официальном сайте программы. Туда входят программисты, инженеры-машиностроители и наладчики, врачи, учителя и многие другие.

... и губернские дела
Прочитав интервью Г. Бооса и решив уточнить, какие-такие «многие другие» специалисты требуются Калининграду и области, я начал искать эти сведения на интернет-сайте областного правительства (http://www.gov.kaliningrad.ru). Увы о врачах, учителях и программистах там не говорилось ни слова. Зато сообщалось, что «заинтересованность в приеме на работу участников госпрограммы переселения высказало уже достаточно большое число предприятий и организаций в сфере ЖКХ, строительства, агропромышленного комплекса и промышленности. Только в строительстве востребовано свыше 15 тыс. рабочих различных специальностей».
Но вот ведь незадача: даже эта информация сильно отличалась от того, что всего-то пять месяцев назад говорил интернет-изданию «Пресс-секретарь» глава департамента Федеральной государственной службы занятости населения по Калининградской области Алексей Урсатий:
«Да, - сказал Алексей Алексеевич, - на 8 мест в областном центре действительно всего один желающий. Но люди не хотят работать за копейки, поскольку половина вакансий на рынке труда области имеет зарплату ниже прожиточного минимума. В некоторых районах на одно рабочее место претендуют 353 человека. В сельских районах до 70% трудоспособного населения не имеют работы. О каких переселенцах идет речь, если мы не научились использовать свой трудовой потенциал?». Как пишет далее издание, «обещавшие губернатору и переселенцам достойный заработок стройфирмы, заводы по сборке кораблей и иномарок, производству полуфабрикатов из куриного мяса, разведению пушных зверей и др. не привлекают калининградцев непростыми условиями труда и средними по местным меркам зарплатами. А пока у переселенцев не будет гражданства, надеяться им не на что. Причём гражданство даже по упрощенной схеме оформляется несколько месяцев. И всё - с нервотрепкой, со стоянием в огромных очередях, наталкиваясь на бездушие чиновников».
Интервью это было опубликовано 15 июня 2007 года. Прочел же его я сейчас, в ноябре. Но изменилось ли что-то за эти полгода в Калининградской области, коль скоро Боос так агитирует за возвращение? Да. Как сообщает газета «Маяк Балтики», «Алексей Урсатий вскоре после своих неосторожных высказываний в прессе по поводу кадровой политики областного правительства вскоре оказался безработным № 1» (а сейчас, - добавлю от себя, - Алексей Алексеевич отдыхает на пенсии).
12 ноября с.г. «десант» Бооса встретился с русскоговорящими жителями Гамбурга. Всё шло по накатанной схеме: губернатор и члены его команды пересказали своими словами материалы, размещённые на интернет-сайте областного правительства, а затем наступил тот самый «пинг-понг» вопросов и ответов, ради чего, собственно, и пришли на эту встречу около 300 русских  гамбуржцев. Большинство было в возрасте 35-45 лет, встречались и пожилые, но, как выяснилось, они пришли по просьбам своих детей, не сумевших сюда попасть из-за неудачно назначенного времени встречи (она началась в 3 часа дня в понедельник, когда люди ещё на работе). Вопросы, как и ответы, повторяли всё то, что уже было в Лейпциге и Берлине, разве что насчет крыши над головой народ интересовался более обстоятельно.
- А можно ли будет получить кредит на покупку квартиры или дома? - спрашивали из зала.
- Можно, - заверяли их с подиума.
И действительно можно – с кредитной ставкой от 11,5 до 14 процентов годовых. Об этом-то как раз не говорилось, но такие цифры указаны на губернаторском сайте. Не говорилось и о том, сколько стоит жильё в области. По информации агентства «Росбалт» за 5 ноября с.г., стоимость 1 кв.м жилья в стандартном блочном доме Калининградской области колеблется от 1,5 до 2 тыс. долл. США.
Спрашивали и о том, как можно надеяться на кредит, если его выдают при заработке в 20 тыс. руб. в месяц, тогда как работу обещают тысяч на 15 (эти цифры называли выступавшие областные министры).
- Но в семье же два человека должны работать, только тунеядцы работать не хотят, - прозвучало в ответ.
Задавали вопросы и по поводу детей-школьников: будет ли тем из них, кто забыл русский язык, оказана какая-то помощь?
- Мы планируем создать курсы и школы, где дети смогли бы изучать русский язык как иностранный, - тут же пообещала министр образования Наталия Шерри.
Все эти посулы весьма странно выглядели на фоне того, что заявил еще 24 октября с.г. директор Федеральной миграционной службы РФ Константин Ромодановский. В интервью интернет-изданию  gazeta.ru он признал, что из ожидаемых в 2007 году 50 тысяч возвращенцев приехали всего 26 человек (!). Это заявление Ромодановского передали все крупнейшие российские агентства  новостей.

Профессорский взгляд на президентский указ-2
В августе 2006 года, через 2 месяца после подписания президентом России В. Путиным указа «О мерах по оказанию содействия добровольному возвращению соотечественников, проживающих за рубежом», известный российский писатель Сергей Николаевич ЕСИН в беседе со мной весьма скептически отозвался по поводу их возможного возвращения в Россию (см. интервью «Профессорский взгляд на президентский указ» в «РБ» № 35/2006). Мой первый вопрос тогда был таким:
- Сергей Николаевич, будучи 14 лет ректором Литературного института им. Горького, вы достаточно насмотрелись на нравы на разных этажах российской власти. Не увязнет ли президентский указ в болоте чиновничьего бюрократизма? Вернется ли, по вашему мнению, интеллигенция, уехавшая из стран СНГ?
Ответ был следующий: 
- По моим наблюдениям, в российском чиновничестве сильна недоброжелательность к возвращению на родину соотечественников. И элемент зависти явно присутствует: «Вот вы там пожили, а теперь к нам едете». Это будет, конечно, всем мешать. И я не думаю, что у нас как-то сильно реэмигрантам помогут. Моментально вспомнят: «Ага, вот вы перед эмиграцией свою квартиру продали, а теперь вам новую давать?». Нет, не очень я верю в то, что этим людям окажут существенную поддержку. То, что делает Путин, –  это очень важный шаг. Если говорить об интеллигенции, которая в большом количестве уехала в Германию, то уехали ведь не только люди творческих профессий - уехали врачи, учителя, инженеры. Но я не верю во все эти наши национальные проекты (приоритетные направления развития России, систематизированные по четырем национальным проектам – здравоохранение, образование, жилищное строительство и сельское хозяйство.-С.Д.). Потому что всё будет настолько долго разворачиваться, с такими поразительными реверсами... А что касается возвращения уехавшей интеллигенции, то, случись оно так, это было бы чудесно! Нам каждый соотечественник дорог как человек, говорящий на языке страны и думающий, как страна. Но куда им возвращаться? Россия могла бы чем-то поступиться и построить что-то для этих людей – в Новосибирске, например, в Хабаровске, Владивостоке, в Нечерноземье. Ведь в России, в глубинке, так поразительно не хватает интеллигенции! Но разве поедут? В Москву – да, а в провинцию... Да и кто поедет? Люди пенсионного возраста – из них, думаю, многие бы вернулись. Но работающие, не говоря уж о молодежи, получившей образование в Германии – вряд ли...
 Напомню: эта беседа состоялась в августе 2006 года. Сейчас, сопоставив сказанное Боосом и его командой с заявлением Ромодановского, я вновь обратился к Сергею Николаевичу Есину с просьбой прокомментировать ситуацию. Вот часть стенограммы нашей телефонной беседы, состоявшейся в минувший четверг, 15 ноября.
С. Есин: По натуре я человек боязливый и в прошлом году, после нашего с вами разговора, даже немного засомневался: мне показалось, что, может быть, я несправедлив к своей стране, несправедлив к своим начальникам. Но понимаете, ведь мне много лет я всегда внимательно следил за тем, как протекает наша жизнь. Я знаю русский характер, русский менталитет, я знаю живучесть русских привычек. И я полагал, что из моих наблюдений и ощущений возникает истинная картина. И вот вы мне говорите, что я почти и не ошибся...
Это сложнейшая проблема – возвращение соотечественников. Но на что они возвращаются? Они возвращаются на свои воспоминания. Они возвращаются в надежде на то, что здесь будет лучше, что они найдут здесь покой, что их дети здесь их похоронят. А с чем они встречаются? Встречаются с варварством чиновников. Я думаю, почему не едут к нам соотечественники? Они боятся, в первую очередь, русского закона, во вторую - русского чиновника. Русский чиновник – это вообще особая статья... 
А желание Путина осуществить эту программу – это, как я думаю, русское романтическое желание поселить всех в своем дворе. Страна огромная, нужны новые люди, особенно прошедшие школу Запада. Но желания Путина часто наталкиваются на противодействие системы, которую он же и выстроил вместе со всеми предыдущими режимами. Мне говорили, что только треть, если не четверть его указаний выполняется его же собственным аппаратом. Я тут был на встрече с председателем Совета Федерации Сергеем Мироновым, и он привел пример северной надбавки: президент уже трижды в этом году говорил о необходимости ее введения, и всё ничего. «Думаете, - спрашивает он, - это потому, что нет денег? Да есть деньги! Но мы даже с деньгами не можем разобраться».
Что соотечественники не возвращаются – понимаете, людям с русским менталитетом даже говорить ничего не надо, мы ведь всё чувствуем...

У каждого сужденья свой резон
Когда 12 ноября, по окончании гамбургской встречи с Г. Боосом, народ расходился, мне довелось услышать два взаимоисключающих мнения. Одно из них высказала своему средних лет отцу молоденькая, лет двадцати, девушка: «Папа, не наступай на грабли второй раз», - с досадой бросила она. Другое принадлежало мужчине лет 40-45, как оказалось, бульдозеристу по профессии: «Здесь нам говорят: берись за любую работу, какую найдешь, а там говорят: работать будешь по специальности, есть разница?». В обоих суждениях есть свои резоны, но, как представляется, в первом случае их больше.