ЮБИЛЕЙ АЛЛЫ ОСИПЕНКО. Как его праздновали в Санкт-Петербурге...

Культура

АЛЛА ОСИПЕНКО
Алле Осипенко, выдающейся русской балерине ХХ века, исполнилось 75 лет. О нелегкой судьбе этой легендарной актрисы я уже писала на страницах нашей газеты. Напомню лишь вкратце.
Осипенко принадлежит к подлинным петербуржцам, среди ее предков – такие знаменитые деятели русской культуры, как художник Боровиковский и пианист Софроницкий. Она окончила Ленинградское хореографическое училище в 1950 году и является одной из последних учениц знаменитого ленинградского педагога А.Я.Вагановой. Еще будучи ученицей хореографической школы, Осипенко привлекла внимание таких хореографов, как Л. Якобсон и В.Чабукиани, которые создали специально для нее концертные номера.
Осипенко принадлежит к тем немногим русским балеринам прошлого века, которые в одинаковой мере блестяще исполняли  как традиционные классические, так и современные балеты. Созданные образы Хозяйки Медной горы, Мехмене Бану в балетах Григоровича  не уступали ее Раймонде, Одетте/Одиллии или Фее Сирени  в балетах Петипа. Она участвовала во всех значительных экспериментальных работах своего времени не только на сцене своего театра. В Малом театре оперы и балета танцевала Клеопатру в балете Игоря Чернышева «Антоний и Клеопатра», на сцене Филармонии –  хореографические миниатюры Георгия Алексидзе в программах «Камерного балета».
Но уникальность актерского дарования и стремление актрисы идти своим путем совсем не облегчали жизнь балерины. Напротив, как это принято в Мариинском (Кировском) балете, только усложнили её. Проработав 21 год в театре Оперы и балета им. С.М.Кирова, Осипенко ушла сначала в «Хореографические миниатюры» к Леониду Якобсону, затем – в театр, созданный Борисом Эйфманом. И в каждой новой труппе  хореографы ставили для нее и Джона Марковского (партнера и мужа) номера или создавали роли, в которых её великий дар раскрывался глубоко и ярко: «Полет Тальони», «Минотавр и нимфа», «Двухголосье»...
Оставив сцену, Осипенко начала работать репетитором балета за рубежом и в России. Свое семидесятилетие встретила в России педагогом-репетитором балета Михайловского театра. 26 октября состоялся концерт, посвященный юбилею балерины. К этому времени Международный благотворительный фонд «Терпсихора» (директор - К.К.Балашов) издал сборник статей, посвященных Осипенко. Книга была превосходно оформлена художником Хачатуром Белым. В сборник вошли статьи русских и американских деятелей культуры. В предисловии к сборнику петербургский критик Ольга Розанова написала: «После Анны Павловой, Галины Улановой, Аллы Шелест ни одной  петербургской балерине  не удалось так тонко ощутить и выразить в пластике человеческий дух в его противоречивой сложности и высоте. Такое дано лишь исключительным талантам, для ясности именуемым гениями».

26 ОКТЯБРЯ,
АЛЕКСАНДРИНСКИЙ
ТЕАТР
А теперь обратимся к самому празднованию юбилея, тому событию, ради которого и давнишняя подруга Осипенко Наталья Макарова, и я, старинная поклонница ее таланта, и другие ее почитатели из разных городов России прилетели в Санкт-Петербург. Итак, 26 октября состоялся вечер, посвященный балерине. Он проходил не на сцене, на  которой она танцевала 21 год, а в Александринском театре, т.е. там,  где устроители смогли арендовать зал. Современные руководители Мариинского театра в юбилее участия не приняли, но его танцовщики выступили на вечере в честь Осипенко. Диана Вишнева по своей инициативе, из уважения к легендарной русской балерине, помогла к тому же организовать и праздничный банкет после спектакля в одном из самых роскошных петербургских ресторанов «У Палкина» (для бывших ленинградцев: ресторан с дореволюционным названием находится в помещении кинотеатра «Титан»).
Вечер задумал и претворил в жизнь Алексей Кононов, молодой малоизвестный хореограф.
26 октября  зал Александринского театра был заполнен нарядно одетой публикой. Среди зрителей можно было увидеть артистов балета разных поколений, петербургских и московских критиков и балетоманов, режиссеров и  актеров других театров (в том числе Алису Фрейндлих, Александра Белинского), фотографов, операторов и ведущих разных телевизионных программ. Словом, наблюдался ажиотаж, какой и должен быть в зале в предвкушении торжественного юбилея.
Программа состояла из двух отделений. Первое называлось: «Время женщины, или за час до того, как история будет окончена». Моноспектакль по одноименной новелле А.Кононова. Посвящается Алле Осипенко.  Второе отделение – концерт.

И ОТКРЫЛСЯ ЗАНАВЕС
И открылся занавес...
На сцене – убогая комната с ободранными обоями, канцелярский шкаф, телевизор, стулья. Посреди комнаты за столом сидит молодая женщина, босая, в черном халате (актриса Клаудиа Грау, которую Кононов привез из какого-то полупрофессионального  немецкого театра). Малопривлекательная внешне актриса изображает  женщину с явными психическими отклонениями: она то кидается на стол, то бьется о стены, то моет ноги в тазу с водой, то эту воду пьет... извините.  Затем ест макароны, затем тарелку с макаронами  бросает на пол. Обнимает куклу, затем куклу жует...
Первые пятнадцать минут публика вела себя терпеливо: все-таки в зале сидели театральные люди, привыкшие с уважением относиться к актерскому труду. Потом послышались смешки. Потом кто-то закричал: хватит! Зрители покидали зал, говоря: придем ко второму отделению, когда начнут танцевать...
К концу 40-минутного представления в зале уже разговаривали в полный голос, аплодировали, пытаясь остановить действие. Естественно, актриса Грау на аплодисменты не выходила.
Ко второму отделению зрители расселись по местам, стараясь вернуть себе хорошее настроение: в концерте были заявлены такие звезды, как Вишнева, Зеленский, Колб. 
И открылся занавес...
Сцена оказалась абсолютно оголенной. Мы увидели большое черное пространство, в глубине которого лежали сложенные штабелями декорации. На сцену вышла очаровательная Софья Гумерова, похожая на фарфоровую статуэтку, которая станцевала с Данилой Корсунцевым Адажио из балета Дж.Баланчина «Драгоценности» (оба – танцовщики Мариинского театра). Насколько мне известно, предполагалось, что программу концерта составят отрывки из репертуара Осипенко, исполняемые современными артистами. Но только солисты Михайловского театра Ирина Перрен и Марат Шемиунов станцевали «Мелодию» Глюка в постановке Чабукиани и Д.Вишнева с И.Колбом исполнили отрывок из «Легенды о любви» Григоровича/Меликова. И дело даже не в этом. Черная бездна сцены поглощала танцовщиков, мешала воспринимать их выступление. Приходилось  делать усилия, чтобы выделить танцовщиков из черного пространства.
И это не все. В перерыве между номерами по сцене проходили люди (по-видимому, кордебалетные танцовщики Михайловского театра), одетые в черные балахоны. Эта траурная процессия на празднике в честь балерины возмутила меня окончательно.
Мне смотреть концерт было немного легче, чем другим зрителям: я фотографировала и могла ограничить черноту сцены рамкой видоискателя, сосредоточившись на исполнителях.
Очень хорошее впечатление произвели Гумерова и Корсунский. Игорь Зеленский, которого все ждали с нетерпением, танцевал с Викторией Терешкиной, молодой солисткой Мариинского театра, дуэт из балета «Манон» К.Маккмиллана/Ж.Массне. Дуэта не получилось, потому что Терешкина исполнила партию французской куртизанки жизнерадостно и бодро - так, как танцевали раньше «Вальс Машковского» на первомайском концерте в каком-нибудь Доме культуры. Зеленский в одиночку не мог спасти дуэт. Солисты Михайловского театра Сабина Яппарова и Андрей Яхнюк исполняли «Большое классическое па-де-де» Гзовского/Обера.
Наибольшее впечатление произвела Диана Вишнева, которая готовит роль Мехмене Бану в Мариинском театре. В монологе, правда, хореографический текст явно был еще не конца отрепетирован балериной, но Вишнева танцевала, как всегда - с огромным эмоциональным напором. В «Адажио», в этом чудном сне Мехмене о любви Ферхада, героиня Вишневой оставалась царицей, и даже скользя вдоль тела Ферхада на пол, то есть как бы опускаясь к его ногам,  горделивого достоинства не теряла.
Словом, была сделана очень интересная заявка на роль.
И только в конце вечера Осипенко «взяла реванш». Она и Никита Долгушин, два уникальных танцовщика русского балета,  два Мастера, элегантно  одетые, вышли на сцену и исполнили своего рода парафраз концертного номера Георгия Алексидзе «Сарабанда», который когда-то вместе танцевали. Теперь они вдохновенно вели диалог в пластике, созданной Алексидзе, «разговаривая» друг с другом руками и корпусом, плечами и поворотом головы так выразительно, что от них нельзя было глаз отвести! Два прекрасных артиста, две значительные, благородные  личности как будто вспоминали о прошлом, спорили, переживали вместе и каждый в отдельности свою жизнь. Их выступление было примером подлинного искусства.
Словом, Кононов, как мог, постарался разрушить праздник, которым должен был стать юбилейный концерт. И это не случайное непонимание молодым человеком жанра данного вечера. Кононов действовал вполне сознательно в силу своей концепции: разрушим все, что было создано в прошлых веках. Недавно он вместе с современным режиссером драматического театра  А.Могучим принимал участие в создании вечера “Silenzio” для Вишневой на сцене Мариинского театра.  В том спектакле стремление лишить классический танец поэзии были заявлены в полный голос.
Возвращаю читателя к моей статье «Бенефис Дианы Вишневой», где я говорила об этой новомодной идеологии. Статью можно прочитать на сайте газеты в списке моих публикаций: номер 43 (601) за 25-31 октября. Позволю себе процитировать фразу из собственной статьи: «Остается утешаться тем, что искусство балерины вошло в явное противоречие с замыслом создателей спектакля. Она (Вишнева) танцевала ... спасая своим танцем прекрасное и вечное от разрушения и поругания».
На юбилейном вечере в честь Осипенко «от разрушения и поругания» искусство спасали прежде всего сама юбилярша и Долгушин.
Видела ли Осипенко на репетиции, во что превращает режиссер ее вечер? Видела только отчасти и, насколько я знаю, пыталась протестовать. Отказалась участвовать в первом отделении вопреки настояниям Кононова. На что режиссер ответил, что она рассуждает, как советская балерина, и что она не растет как творческая личность.
Термин «советский балет», употребляемый с презрением современными русскими хореографами, стремление разрушить созданное предшественниками, доказывает, на мой взгляд, только их творческое бессилие, нежелание признавать явные заслуги хореографов прошлого и неприязнь к советскому строю, нелогично перенесенную ими на все искусство в целом.
«Советским» был политический строй, а русский балет в советской стране достиг, невзирая на все препятствия, вопреки всему,  высоты, с которой поддерживал моральную атмосферу страны и влиял на историю мирового балета ХХ века.  Это серьезная и большая тема, в рамках статьи о вечере в честь Осипенко я только старалась сформулировать свою точку зрения.  
Возвратимся к  юбилею. Еще раньше, увидев афишу, созданную Кононовым к спектаклю, я удивилась. На ней была помещена фотография: Алла Осипенко в парике, завернутая в шаль, висит на стене. Из-под шали видны голые  ноги с некрасивыми ступнями. «У Аллы – самые красивые ноги во всем балетном мире»,  – написала Наталья Макарова в статье, помещенной в сборнике. Я могу только подтвердить, что и сегодня ноги Осипенко, стройные, с тонкой щиколоткой и высоким подъемом, представляют собой образец красоты. Идея автора афиши - та же: уничтожить балетную эстетику, которую создавали, хранили и совершенствовали хореографы и танцовщики прошлого (в частности, танец Осипенко был образцом сценической красоты).
Насколько мне известно,  Кононов не согласовывал афишу с Осипенко. Моноспектакль первого акта не является  «новым словом» в искусстве, как думает Кононов, такого рода представления можно было увидеть много лет назад в полупрофессиональных студиях «офф-офф Бродвея» в Нью-Йорке или в подобных же экспериментальных студиях Европы. Но Кононов, по-видимому, решил, что несет в отсталую Россию новые идеи, и  превратил юбилей в честь Осипенко в свой творческий вечер, причем весьма неудачный.

И ДРУГИЕ СОБЫТИЯ
 Но парадокс заключается в следующем: известие о готовящемся спектакле всколыхнуло петербургскую общественность. Да и зрители после окончания спектакля завалили сцену цветами и не только долго аплодировали балерине, но и спешили к сцене, чтобы лично еще раз выразить ей свою любовь. Так что Кононов все-таки сыграл свою положительную роль в юбилее Осипенко.
Фонд «Терпсихора» поторопился с изданием сборника к 26 октября. Театральный музей создал великолепную выставку, посвященную балерине. Открытие этой выставки и стало настоящим праздником в честь знаменитой балерины.  Торжественные залы Шереметьевского дворца, превосходная экспозиция фотографий, костюмов и портретов Осипенко, созданных художниками... Устроители совершили истинный подвиг, собрав по крупицам все имеющиеся видеозаписи танцев балерины. Они создали фильм, в котором сохранили искусство Осипенко, и показывали этот фильм собравшимся зрителям. Вступительное слово сказал Георгий Алексидзе. На открытии присутствовали критики, танцовщики, зрители, Наталья Макарова с мужем и  снова – представители прессы. Несколько дней телевизионные каналы передавали интервью с Осипенко, о ней писали петербургские газеты. Словом, в целом праздник состоялся. Петербург воздавал наконец должное балерине, искусство которой является славой и гордостью русского балета.
       Фото автора